Пенсия для морского дьявола (на одном вдохе)

[vggu06]

Хорошо, но мало . А "собственность" чего как зомби, сила самовнушения?

 

[Enot17 (Игорь)]

Хорошо, но мало . А "собственность" чего как зомби, сила самовнушения?

Скорее всего да. С ним сложнее всего. Пытаюсь понять, как будет себя вести человек, фактически считающий себя мёртвым. Потерян смысл жизни, ибо жизнь ему теперь не принадлежит.

 

[Drake]

Поздравляю с началом второй части!

Всё-таки даже у самого берега, буквально в шаге было сразу «с ручками», это я уже успел выяснить.

– Глубоко, – робко отметил Алеки, вытянув шею вглядываясь в дно.

Как я успел уже выяснить, буквально в шаге от берега было «с ручками»

Повтор.
Такое впечатление, что второе упоминание "ручек" - лишнее.

 

[vggu06]

Скорее всего да. С ним сложнее всего. Пытаюсь понять, как будет себя вести человек, фактически считающий себя мёртвым. Потерян смысл жизни, ибо жизнь ему теперь не принадлежит.

Если вспомнить классиков: ко всему-то подлец-человек привыкает. И этот привыкнет. Согласен, трудно представить. Надо знать культурную среду, взгляды, которые могут кардинально отличаться от наших. Проще придумать, и пусть докажут обратное.

 

[Алексей Медведев]

Огромное спасибо за первую книгу! Зашла на "УРА". Вторая, судя по началу, также будет богата на повороты сюжета. Творческих успехов! Ждем продолжения!

 

[mechanik]

Урраа!!!

 

[mechanik]

К вопросу о трубке. Кому интересно. (Автору я уже доложился)Перемычки можно сверлить осколком кремня, воткнутым в бамбуковую палку, на одну перемычку у меня ушло около двадцати минут, в два приёма. Брать надо зелёный бамбук. Сгибается при равномерном обжиге (и сохнет заодно), нашел в ютубе. Правда, при попытке повторить согнуть удалось только градусов на 120, в одном месте лопнул, с дефектом был, а больше зелёного пока нет. Потом пробовать ещё буду. Отрезать поперёк волокон тоже не сахар, подобием кремниевого ножа мучался минут, наверно, пять.

"сверло" и отверстие номер один, первый проход

второе сверло и расширенное отверстие

обрезка бамбука

 

[mechanik]

Его, заразу, и простым ножом резать не сахар, серейторным лучше. А ножовкой лохматится

 

[Enot17 (Игорь)]

Мех, мне тебя не отблагодарить! Я бы в повествование ввел, в виде наставника по всякому рукодельному, но где мне взять аборигена с именем Механик?

 

[vggu06]

Наставник был настолько стар, что даже в тропиках постоянно мерз. И настолько уважаем, что племя купило ему плащ из меха заморского животного, и поэтому все звали его Мех.

 

[mechanik]

Вот,как бумажная книга выйдет, с тебя автограф

 

[mechanik]

Наставник был настолько стар, что даже в тропиках постоянно мерз. И настолько уважаем, что племя купило ему плащ из меха заморского животного, и поэтому все звали его Мех.

Или наставник был настолько волосатым, что получил имя Мех

 

[Enot17 (Игорь)]

Дальше

Спойлер

Солнце уже приближалось к полудню, когда наша лодка наконец остановилась. Мауи поднял здоровенный валун, привязанный к веревке, перевалил его через борт, дождался пока импровизированный якорь опустится на дно, выбрал слабину, и обмотал вокруг короткого носового штевня.

Я оглянулся. Хм, от берега мы были всего то метрах в десяти. Могли бы наверно и с берега сюда доплыть.

Наставник поднялся на ноги. Не устаю поражаться способности этих людей балансировать в таких вот валких лодочках. Это тебе не на палубе корабля стоять, эту круглобокую долблёнку казалось даже не волнение способно перевернуть, а неверное движение вот такого, стоящего во весь рост пассажира.

– Слушайте меня, Ученики! – орлом взглянул на нас дед. – Начнем с маленькой глубины. Здесь не больше двенадцати локтей.

Я прикинул. Ну да, метра четыре, если в привычных мне измерениях, считай глубина хорошего бассейна, самое то для первоначальных тренировок. Субъективно глубина уже воспринимается солидной, особенно для новичков, но уши еще серьезно не травмируешь. Как раз есть возможность научиться правильно продуваться.

Впрочем народ, сидящий в лодке с лица сбледнул. Даже Руйха задышала чаще, чем до того. Я отцепил от борта одну руку, приобнял девушку за талию.

– Ничего не бойся. Я рядом.

Ноль реакции

– Посмотри на меня.

Она повернулась. В глазах отблески тревоги.

– Я рядом, – повторил твёрдо, – не переживай. С такой глубины ты и сама всплывёшь без проблем. Помнишь, что я говорил? Постарайся расслабиться и ни о чем не думать. А если что… – и я пристально взглянул ей в глаза.

– Да, – сосредоточенно кивнула Руйха, – ты рядом.

Краем глаза поймал весёлое лицо Кая. Этому-то двенадцать локтей видно, что пофиг. Хори рядом с ним тоже спокоен. Не первый раз, чтоль? А что ж тогда Руйху не научили?

Наставник тем временем занялся наставлением Учеников, что оставались в лодке.

– Вы сейчас помощники тех, кто пойдет на глубину. Люди нашей касты никогда не ходят в глубину по одиночке. Это опасно!

Серьёзно?! А что за чувак тогда ходит под воду неподалёку от рифа? Что-то я там второго ныряльщика не увидел. Или он не из ваших?

– А сейчас возьмите грузы, и привяжите к ним вот эти веревки.

Я подтянулся на руках, заглянул. Точно, на дне пироги валялись спутанные веревки, которые ребята принялись разбирать.

На секунду мелькнула мысль: «надо было остаться в лодке и страховать Руйху», но напротив нее уже пристроилась Телуа.

Рыбацкая дочь фактически оказалась одна среди кучи пацанов, ибо и Руйха и Айха были вроде как «с парами». И поскольку холодная стерва Айха смотрела на всех, даже кажется на Кая, с высока, застенчивая по характеру Телуа постепенно сошлась с моей девушкой.

Ну ок, по крайней мере этой девчонке я доверять мог.

– Держи, – напротив меня нарисовался Хэч, протягивая старательно обвязанный округлый камень с дыркой посередине.

– Подождите! – заметив это остановил его Наставник. – Сначала нужно провести ритуал отпугивания злых духов! Смотрите что будет делать Мауи, и делайте так же!

Мауи обеими руками взял весло-гребок за рукоять, за самый кончик, и воздел его к небу.

– Мать небесная, Великая Черепаха, помоги мне изгнать из-под моей лодки злых духов!

И со всей силы засадил лопастью плашмя по воде - шарах! Во все стороны полетели брызги.

– Да прогоню я духов злых, да не причинят они вреда ни мне ни моим братьям!

Шарах!!! На это раз к нему присоединились и те трое, кому достались вёсла.

– Да погрузиться мои братья в глубины морские невредимыми, и да вернуться они с добычей богатой под синее небо, а не останутся во мраке глубин!

Шарах!!! Пришлось прикрыть лицо от брызг.

При словах про «мрак глубин» я чуть не прыснул. Во-первых, пафос из процедуры прям не сочился, а стекал жирными потоками. Во-вторых, вы чё? Какой «мрак глубин»? Четыре метра, коралловая лагуна, солнце считай в зените! Да на дне как в аквариуме! Разве что своими вёслами всю рыбёху распугали, теперь там смотреть не на что.

– Ты слышал?! – сияя глазёнками Хэч наклонился ко мне и еле слышно прошептал. – Мауи назвал нас братьями!!!

Ну да, пацан был счастлив. Я даже какой внутренний укор -то почувствовал, типа стебусь тут, как бывалый, а для пацанов всё по серьёзному.

– Ученики! Берите грузы, и зажмите их коленями, как вы уже не раз это делали!

Наставник превратился в саму серьёзность.

Хэч стравил мой груз по веревке, придержал, пока я пристраивал каменный бублик меж колен, стараясь чтоб навязанные узлы не сильно мешались. Эх, показать им что ль парочку более подходящих узелков?

– Вы уже достаточно времени можете находиться под водой. Но на первый раз я не буду требовать, чтоб вы выдержали там два малых гонга! Просто опуститесь на дно, подождите там столько, сколько сможете и всплывайте!

– Наставник, с грузом?

Самого Маку я не видел, он висел от меня считай, что по диагонали.

– Ученик, – лица деда я не видел, но в голосе сквозило сожаление, – ну как ты всплывёшь с грузом? Конечно, вы бросите груз на дне, потом его ваши помощники вытянут обратно. Как думаешь, зачем к ним привязали веревки?

В принципе всё логично, я мысленно пожал плечами. Думаю, они тут поколениями отработали технику, интуитивно подбирая наиболее подходящие способы.

– Все готовы? … – внимательно обвёл нас прищуренными глазами дед.

Надо мной свисало старательно-внимательное лицо малыша, а я же больше косился влево, на сосредоточенно вентилирующуюся Руйху. Мелькнула мысль что хорошо бы хоть одного страхующего в воду, того же Мауи…

– На дно!!! – выкрикнул дед.

Я отпустил борт лодки и увесистый булыжник тут же повлек меня вниз. Рядом в прозрачной воде опускалась Руйха, дальше за ней – Тайпен. Прямо передо мной Кай, Хори и Мака. Старый Наставник решил в первом заходе Учеников на «глубину» отправить потомственных ныряльщиков. И меня, уже продемонстрировавшего определённые навыки.

Неосознанно, буквально на автомате сглотнул, выравнивая давление в ушах, и тут же крутанулся к Руйхе.

Чёрт! Лицо девушки исказила гримаса боли, обеими руками она схватилась за уши. Чёрт, черт, черт!!! Как же я упустил?!! Наставник ведь ни слова не сказал о продувке! Но ведь как-то местные должны выравнивать давление?!

Я попытался объяснить жестами. Бесполезно! Правда к этому моменту мы уже стояли на дне. Я еще раз показал Руйхе: «зажми нос и сделай выдох!». Но она с болезненной улыбкой помахала мне рукой, дескать «всё хорошо!»

Чего хорошего? Конечно, этой глубины не хватит что порвать перепонку. Но и болезненные ощущения девушке были обеспечены что надо! Еще бы, ведь ее организм не был тренирован к частым компенсациям внешнего давления.

У самого меня ухо тоже побаливало. Двадцать дней недостаточный срок, чтоб травма хорошо поджила, на Земле меня бы месяца два в глубину не пускали. Впрочем, дикарский организм, доставшийся от Хеху оказался весьма живучим, и довольно-таки быстро восстанавливался.

Но… Блин, видеть, как мучается от боли небезразличная тебе девушка? Не-е-ет, спокойно я на это смотреть не могу!

Я, не разжимая колени подпрыгал к Руйхе вплотную. Со стороны наверно выглядело смешно, но мне было не до окружающих. Девушка уже прикрыла глаза. Молодец! Помнит, как я ее учил – освободи мозг, он пожирает воздух. Вот только глаза не просто прикрыты, они плотно зажмурены. Да она терпит! Терпит боль в ушах!

Тихонько коснулся плеча, привлекая внимание.

Сколько же боли во взгляде! Сердце моё сжалось от сострадания.

Коснулся ее носа, потом демонстративно двумя пальцами зажал крылья своего, так чтоб она видела. Надул щеки. А потом, для наглядности сжимая второй рукой щёки изобразил выдох.

Чёрт! Не понимает.

Выпустил несколько пузырьков из ноздрей. Ну? Дошло?

Руйха с мягкой улыбкой покачала головой, коснулась рукой меня, словно останавливая. Типа всё нормально!

Да какой нормально, вон у нее даже губа закушена! Не могу спокойно смотреть на то, как моя женщина страдает. И хуже всего – я ничего не могу сейчас сделать для облегчения ее состояния. И это выводило меня из себя еще больше!



Нервяк, физическая активность, стравленный воздух – и вот мне уже надо всплывать: лёгкие разрывает контракциями. В первый раз за погружение оглянулся по сторонам.

Чуть наискосок от меня Хори. Видно, что ему больно, но парень держится, стараясь не подавать вида. Еще левее – Мака. Этот вообще схватился за уши, зажмурился и терпит.

Лишь Кай напротив, буквально в паре метров от меня. Стоит и смотрит… с насмешливой улыбкой!

Ну точно, его-то наверно папаша научил!

Выпустив груз, я оттолкнулся ото дна, гребок руками, второй и вот уже перед глазами борт лодки.

Вдох!

Хорошо…

И тут же опустил лицо в воду, посмотреть, как там Руйха.

– А гонору то было! – резанул по ушам презрительный возглас Айхи.

Я сначала даже не обратил внимания. Ну мало ли кому это адресовано. Но когда я вновь поднял лицо, собираясь устроить отповедь Наставнику как натолкнулся на удивленный… нет, скорее изумлённый взгляд Хэча.

– Что? – не понимающе спросил я приятеля.

– Что-то ты быстро! – вместо Хэча подал голос Алеки. – И как там, внизу?

Хеми несколько секунд смотрел на меня немигающим взглядом и отвернулся, уставился в воду с противоположного борта – он как я понял, страховал Хори.

– Я удивлён, – в некоторой растерянности проговорил Наставник. – Что заставило тебя так быстро всплыть… Ученик?

– Какого… – я, вместо ответа набросился на деда, – нам не объясняли… не рассказали… Короче, почему люди пошли на глубину, не умея … бороться с болью в ушах!

Эмоции не давали грамотно выстроить фразу, я еле выкрутился, в попытке донести мысль.

– Ты всплыл, потому что у тебя заболели уши? – продолжал удивляться Наставник, – но ведь…

Видимо он хотел напомнить, что не так давно я на его глазах нырнул глубже. Раз в шесть, а то и в семь глубже. Но тут с противоположного борта раздался судорожный вдох, и Алеки резко перегнувшись через борт кого-то подхватил.

Всплыл Мака.

Через секунд десять, уже с нашего борта показался Тайпен. Задышал часто, восстанавливая газообмен. Потом и Хори показался на поверхности.

Я, вновь опустив лицо в воду взглянул на Руйху. Она боролась. Видно было, как ее тело сотрясают спазмы, но девушка не всплывала.

«Если обмякнет – ныряю» - мелькнуло в мозгу.

Но моя подруга не стала доводить дело до потери сознания. Толчок ото дна, и перебирая руками по веревке она быстро поднялась с глубины.

– Как ты? Как уши? – чуть ли не набросился я на нее.

– Ничего, – Руйха улыбнулась застенчиво, – больно немножко, да. А так, я в порядке!

– Наставник! – пылая справедливым гневом развернулся я к старику.

Но он остановил меня властным жестом.

– Еще один Ученик в глубине!

В голосе Наставника сквозил укор.

Я опять наклонился, теперь разглядывая Кая.

Паренек держался. Я видел, как ходит волнами его грудная клетка, но он продолжал стоять на дне. Да всплывай уже. Победил.

Словно услышав мои мысли, Кай выпустил камень, вытянул руку вверх, и ухватившись за веревку потянул себя с глубины. Приблизительно с середины подъема он начал выдыхать… Я непроизвольно напрягся, готовясь подхватить парня, если вынырнув он блеканёт, а Айха проморгает. Но видимо пацан больше думал об эффектном всплытии и всё рассчитал. В метре от поверхности, когда борт лодки вот-вот должен был его от меня скрыть, он последний раз подтянулся на левой руке, вытянув вверх правую, и так и всплыл, как Супермен какой-то, с воздетой над головой рукой, и сжатым кулаком.

– Молодец, Кай!

– Вот это ты дал!

Над поверхностью лагуны разлетелись восторженные крики.

– Молодец, Ученик! – пытаясь изобразить снисходительность, но явно довольный отметил Наставник, – твой отец может гордиться тобой!

Кай отдышался … и притянув за шею, впился поцелуем в губы нависшей над ним Айхи. Крики одобрения получили новый повод.

– И… сколько? – отлипнув от красавицы весело прищурился на Наставника герой дня.

– Я не засекал… – задумался дед, – но-о-о… думаю около трёх малых гонгов.

– О-о-о!!! – зашумели Ученики.

И снова: «Молодец! Лучший! Красавчик!». Блин, ну сколько можно?

– А ты? – соизволил взглянуть на меня Кай.

Я пожал плечами:

– Не чем хвастать.

– Ушки заболели у червячка! – раздался веселый возглас Маки.

Гадёнышь… Когда узнал?

– Ну вот, – ухмыляясь, словно старший брат на обосравшегося младшего посмотрел на меня Кай, – я же говорил - глубина покажет.

С-с-сука!!!


***
С Каем я хотел «решить вопрос» еще в первый же день. Иметь, так сказать за спиной такого недруга? Ну уж нет! А то, что с ним будут проблемы я не сомневался.

Даже нескольких, очень кратких пересечений мне было достаточно, чтоб понять: «наследничек» будет «тянуть одеяло на себя». Чего только стоила его, как-то слышанная мной фраза про «будущего отца глубин»? Паренек явно настроен быть везде и всюду первым. И конкуренты ему не нужны.

Но убивать сына главы касты, к которой рассчитываю принадлежать в будущем, я не собирался. Я из ума еще не выжил. Только конченный дебил будет «мочить» направо и налево тех, с кем ему дальше жить. Думая, что дескать ежели покажет какой он «отморозок» все окружающие прям испугаются, задрожат, и начнут изо всех сил уважать… Ага, прям так сразу и начнут.

Сказочки, для малолетних умственно-отсталых, не сумевших даже свою школу-коррекции закончить. На моей оставленной родине такая отморозь закончилась еще в середине девяностых, отчасти закопанная своими же. «Отморозок» это не тот, кого уважают и бояться трогать, это тот, с кем невозможно выстраивать долгосрочные отношения. И каким бы ты ни был безбашенным и крутым, если ты одиночка – прибить тебя не составляет труда: тебе надо есть и спать.

Короче, после некоторых размышлений я решил донести до «творческого коллектива» мысль: «мне нафиг не упала роль альфача в местной песочнице, забирайте себе. Мне нужна спокойная жизнь, с шезлонгом, жареным крабом и симпатичным обществом на коленках, а все эти ваши детские пиписькомерянья не интересны от слова совсем».

Но если заявить это вот так, в прямую, скорее всего расценят как слабость – типа боится противостояния, и сливается. Поэтому, по мои расчетам, надо было дождаться подходящего момента, показательно и эффектно набить морду, тем самым обозначив расстановку сил, а уже потом, с позиции силы расставить все точки на Ё.

И как же я был удивлён, когда улучшив момент, и предложив «отойти в сторонку для серьёзного и вдумчивого разговора» услышал:

– Драться с тобой? Не-е-е, – весело помотал гривой Кай, – я тебе не тупой вояка!

Тут даже у его приятелей глаза на лоб полезли, так что Каю пришлось пояснять. Что он тут же и проделал с усмешкой:

– Этот человек убил троих взрослых воинов, победил в бою четвертого, и нанёс смертельную рану пятому. Правда, – не удержался всё-таки от подколки, – сделал это исподтишка, но! – тут же поправился засранец, – и отец войны и дядя Ману считают, что это … – Кай сделал вид, что подыскивает слово, – не противоречило правилам войны.

Вот как? Я прищурено уставился на пацана. Или я здорово недооценил его умственные способности, или его хорошо проинструктировали. Кто? «Старшие товарищи» - отец и дядя? Впрочем, я бы поставил на дядю.

– Так что земляной… хотя извини, – Кай дурачась прижал руку к груди и склонил голову, – ты же теперь не земляной… Но и не водяной… Кто же ты? … А, в общем не важно, – рисуясь, махнул он рукой. Подытожил, – никакой. Так вот, драться я с тобой не буду. Если ты хотел подраться, надо было не отказываться от предложения отца войны. Ребята с палицами, – Кай снисходительно скривился, – подраться любят, а мы – каста глубин. У нас, – он выделил голосом это «нас», – людей привыкли уважать за другое… – пару секунд он выдержал паузу, пристально вглядывался мне в глаза, а потом резко закончил, – А теперь прости, я хочу побыть со своей подругой.

Он развернулся, подхватил подошедшую в процессе «разговора» Айху за талию, и отправился восвояси.

Да-а-а… Приходится признавать, сделал он меня тогда красиво. Прям почувствовал себя болваном. С другой стороны – можно выдохнуть и не ждать подвоха хотя бы с этой стороны.


***
– Ну вот, я же говорил – глубина покажет!

– Разве это глубина? – я ответил пренебрежительной усмешкой, – Может попросим Наставника отгрести вон туда, – указал глазами в сторону открытого пространства лагуны. – Локтей на сто?

– Никто никуда грести не будет! – прогрохотал над нашими головами Наставник. – Пока вы Ученики, вы будете делать лишь то, что сказал вам я!

Губы Кая тронула легкая улыбка.

Гад!

– Так, Ученики! – обратился к нам Наставник. – У кого еще болели уши?

Оказалось – у всех, кроме Кая.

– Вот видишь? – повернулся ко мне дед. – Уши болят почти у всех. Очень редко рождается человек, отмеченный богами, кто может ходить в глубину и не страдать от боли в ушах, – он покосился в сторону Кая.

Этот что ли, отмечен богами? Мелькнуло у меня в мозгу. А дед продолжал:

– Поверь Ученик, путь ныряльщика за слезами богини, не прост. Думаешь, почему племя нас кормит и одевает? Думаешь почему ныряльщики – неприкосновенны? Почему нас так мало, хоть желающих приходится отсеивать?

– Не плач, Ученик, – влез Мауи, – представь, у меня тоже до сих пор болят уши! Каждое погружение в бездну я терплю боль. Но я ныряльщик! – он ударил себя кулаком в грудь. – Это моя жизнь! И мне не нужно другой!

– Спасибо, – кивком поблагодарил дед парня, и обратился уже ко всем, – это та цена, которую мы платим за принадлежность к касте… – помолчал, – цена за поднятые слёзы Атарапы.

– Не можешь терпеть боль, червяк, – вновь «завонял» Мака, – возвращайся ковыряться в земле!

– Да идите вы все на хер! – не выдержал я. – Не болят у меня уши! Слышали? Не болят! Но не потому, что я кем-то там отмечен. Я просто умею, слышите вы, бараны, умею … делать так, чтоб они не болели!

– Остановись, Ученик! – лицо деда вновь пыхнуло гневом. – Не слова больше! – и дальше его слова падали как камни, – Боги передали первым ныряльщикам тайное искусство погружений за слезами богини! Наши славные предки бережно хранили это знание. Многие поколения Наставников с величайшим тщанием передавали это знание всё новым и новым поколениям Учеников! … И твоё дело с благодарностью принять это знание, и воспользоваться им во славу богов, и нашего племени! … – дед покачал головой, – Ибо не все Ученики становятся людьми глубин, не все.

Я прикрыл глаза и сделал длинный-длинный выдох. Желваки свело – так сжал челюсти. «Спокойно, Скат, спокойно. Нервные клетки, говорят, не восстанавливаются»

– Ладно, – стараясь говорить как можно спокойнее проговорил я, – я услышал тебя Учитель, и … – выдох, – признаю, что был не прав. – подумал: «Хер с ним, не убудет». – Давай же продолжим погружения?

Наставник секунду-другую буравил меня внимательным взглядом. А потом разом потеплел.

– Вот и молодец! Но! – тут же поправился он, – Сейчас вы нырять не будете. Надо же и вашим товарищам поздороваться с глубиной?

Сидящие в лодке за оборачивались на него с надеждой.

– В воду Ученики, – ответил им улыбкой эдакого добренького дядюшки старый пень, – а вы, – это уже тем, кто был в воде, – поднимайтесь в лодку.

 

[mechanik]

Всем привет! Пока пишется прода, я вас немного развлеку . Вот так может выглядеть боевой бамбуковый нож аборигенов, ну и наконечник копья тоже:

Для лучшей прочности слегка обжёг. Начинал строгать кремнем, но потом терпение кончилось, закончил обычным ножом. Все-таки, кремень слишком маленький, а другого нет.

Мясо (свинину, около 10см, с салом) протыкает вообще без усилия.

Для сравнения, якутский костяной и металлический ножи:

 

[Enot17 (Игорь)]

Продолжаем

Спойлер

Новая смена попрыгала в воду быстрее, чем мы успели влезть в лодку. Блин, могли бы сначала и помочь забраться… Ибо подъем в эту круглобокую моноксилу превратился в сущий цирк.

Сначала Мака, Хори и Кай чуть не перевернули ее, вцепившись одновременно в свой борт, за что получили порцию отборной брани от Наставника, сдобренную ехидными замечаниями Мауи об их умственных способностях.

Потом ее знатно раскачали в несинхронных попытках подтянуться на борт.

В итоге Наставник, срывая голос заставил тех кто в воде вцепиться в борта, а тех кто должен был подняться в лодку делать это с кормы, по одному.



Наконец и я влез на плавсредство и навис над Хэчем.

– Послушай меня, – еле слышно проговорил ему почти в ухо, пока протягивал груз, – чтоб не болели уши, сделай так: зажми нос, и попробуй выдохнуть через него.

Оглянулся воровато на Наставника, добавил.

– Сделай прям перед погружением, и потом каждые три локтя.

Хэч не ответил. Лицо паренька заметно побледнело, сосредоточенный взгляд серых глаз безотрывно уставился в плохо ошкуренный борт пироги.

– Не волнуйся ты так, – я трепанул его по плечу, – это мало отличается от наших предыдущих тренировок. Подумаешь, чуток воды над головой больше! А по сути – то же самое.

Наконец он поднял на меня взгляд, и напряженно кивнул. Услышал? Не знаю, волнуется пацан.

– Ритуал! – возвестил Наставник

Ах, да… Блин, чуть не забыл. Мне всучили весло. Увесистое, вырезанное из целого куска древесины. Покосившись на Мауи взял так же, как он, за самый кончик, поднял над головой.

– Мать небесная, Великая Черепаха… – затянул свою шарманку Мауи.

Все находящиеся в лодке начали ему вторить. Ба! Даже малыш Хэч, вцепившийся с борт обеими руками вместо того, чтоб накачивать себя воздухом принялся бормотать под нос слова.

Ну чего ты делаешь, пацан?!

Шарах! Я что есть сил засадил веслом по воде, во все стороны полетели брызги.

– Да прогоню я духов злых…

«Злой дух», мелькнуло ироничное в мозгу, «это задолбанный сослуживцами матрос первого года службы, а не вот это ваше!»

Шарах! Новый каскад брызг взлетел чуть ли не выше продолжавшего стоять во весь рост Наставника.

Ну и напоследок о братьях, что должны вернуться с богатой добычей под синее небо. Судя по лицу Хэча он так проникся этими словами, что даже закивал в такт! Лучше дыши, тебе сейчас на дно погружаться!

– На дно! – завопил Наставник.

– Нос! – успел чуть ли не выкрикнуть я малышу.

В следующую секунду его руки, руки Телуа, что висела с ним бок о бок, и Семиса, крайнего с кормы в их тройке отпустили планширь, и прозрачная вода сомкнулась над макушками ребят.

Я тут же склонился, пытаясь высмотреть, что происходит. Но поверхность изрядно бликовала, а чтоб опустить лицо в воду пришлось перевеситься за борт так, что чуть не выскользнул обратно.

К моменту, как я смог что-то рассмотреть, ребята уже опустились на дно. Ну что, послушал совета? Не понятно, лица паренька я не видел. Стоит, правая рука на веревке, левая опущена вдоль тела, напряжений мышц не заметно… Ну ок, визуально всё хорошо.

Взгляд скользнул по остальным. По Телуа не поймешь, а вот Айхе явно некомфортно – вцепилась обеими руками в веревку, прижала подбородок к груди, даже шея покраснела – явно напрягается. Значит терпит.

Хеми, что напротив Телуа и бок о бок с Айхой стоит расслаблено, даже не держится, голова опущена, но вроде не напрягается. Впрочем, этот парень может и терпеть совершенно не подавая вида, он такой же как страхующий его Хори – немногословный, замкнутый.

Алеки, место которого было по диагонали от Хэча, мало того, что сжал обеими руками уши, так еще и на колени опустился! Эй, идиот, мы же не в «лягушатнике», с его песчаным дном и малой глубиной, здесь, во-первых, не надо подгибать ноги, чтоб погрузиться с головой, а во-вторых… Тут же внизу кораллы! Зря что ли нам сандалии выдали? Раздерешь себе кожу в момент.

Ладно, внизу вроде всё «Ок», разогнулся.

– Знаешь, – покосилась на меня Руйха, – ты так переживаешь за Хэча…

– За тебя переживаю куда как больше! – усмехнулся я, приобняв девушку за талию.

– Эй, голубки! – раздался насмешливый возглас деда, – За теми, кто в глубине следите.

В лодке послышались смешки. Я отпустил девушку, вернулся к созерцанию дна под лодкой.

– Почему ты переживаешь за меня, как раз понятно, – Руйха тоже склонилась над водой, контролируя Телуа, – но на счет Хэча… Я временами думаю, он тебе не брат? Младший.

Блин… Ну вот что ей сказать?



Хэчу было одиннадцать лет. Как правило, местные подростки шли на Испытание лет с двенадцати, а то и с тринадцать-четырнадцати, как тот же Семис. Здесь не было четкого определения – исполнилось столько-то – добро пожаловать на Испытания в какую-нибудь касту. Во-первых, для каст рыбаков и земледельцев вообще не существовало испытаний. Максимум – обряд инициации для пацанов, после которого они переходили в разряд взрослых. А для испытаний в касты ныряльщиков и воинов точного возраста не было. Разве что лет в пятнадцать наверно было уже поздно.

Я как-то спрашивал паренька, почему он так рано решил попробовать свои силы. Ответ ошеломил прозаичностью – экономическое состояние семьи, если так можно выразиться. Отец, гребец на лодке более состоятельного соплеменника приносил не так уж и много рыбы, а в семье помимо Хэча и его младшего брата оказывается были еще две сестры, и обе еще слишком маленькие чтоб выдать замуж. И ждать следующих испытаний, как выяснилось можно было не год, а и два, и три – как решат старшие племени с отцом глубин. Мне, оказывается еще «повезло» - в прошлом году случилась массовая убыль «личного состава» касты глубин, вот и решили набрать новую смену.

Что ж касается моего к нему отношения… Как раз одиннадцать лет сейчас должно было быть оставленному где-то там, на Земле Сергею Константинычу… Фамилию правда он теперь носил не мою. Доходили слухи, что Ленка, семь лет назад свалившая к себе на родину, уже успела найти нового хахаля, а маленькому Сережке – нового папу… С-с-сука.



Первым всплыл Алеки, задышал надрывно-судорожно. Следующим, над поверхностью воды показалась голова Семиса. Как по мне, то судя по лицу парень был еще далек от своего предела, просто терпеть не стал. А что? Время не засекали, первый уже всплыл, так чего терпеть гипоксию?

Хеми и Телуа всплыли одновременно.

– Как уши? –заботливо поинтересовалась Руйха у подруги.

– Болят … немного, – застенчиво созналась девушка.

– А у тебя, Ученик? – Наставник повернулся к Хори.

– Нормально, – спокойно обронил Хори.

Что-то уж слишком спокойно. И слишком c каменным лицом. Впрочем, твое дело, парень.

Хэч и Айха начали подъем одновременно.

– Как ты? – я вгляделся в глаза паренька.

Бледноват, лёгкое потемнение вокруг глаз и немного синюшные губы, – понятно, терпел почти до предела. Зато взгляд осмысленный, и даже похоже довольный.

– Хорошо, – одними губами сказал Хэч и удовлетворенно кивнул.

Зато Айху спрашивать было не нужно – болезненный стон сам всё рассказал.

– Почему ты не сказал об этом? – со злобой набросилась девушка на Кая.

– Ну что ты, Ай? Я и сам… – начал оправдываться парень, и тут…

Я даже вздрогнул от неожиданности.

– Из воды-ы-ы!!! – истошно завопил Мауи, в следующую секунду начав что есть силы долбить по воде веслом.

Пока народ крутил башками: то на Мауи, то вокруг, соображая что происходит, я вцепился Хэчу в запястья – чего там думать, когда команда таким дурным тоном подается? И в одно мгновенье выдернул его из воды, словно морковку из грядки. Вот что адреналин с человеком делает!

– Хватай её! – успел крикнуть Руйхе цепляясь за Телуа, пока Хэч, уже стоящий коленями на планшире влезал в лодку.

Лодка ходила ходуном: за спиной Хори и Кай затаскивали на борт ругающуюся Айху. Наставник и Мака тащили из воды Алеки. Хеми, кажется, влез в лодку сам.

В лодке враз стало тесно. Всё-таки это пирога рассчитана на восемь гребцов, плюс сети, плюс какое-то количество рыбы. Нас же было двенадцать учеников, Наставник и Мауи…

Одиннадцать учеников – пухлый Семис всё еще был в воде. Он вцепился в борт обеими руками, Тайпен изо всех сил тянул его за подмышки, но дело шло туго.

Вдруг какая-то здоровенная быстрая тень пронеслась под лодкой! Мауи с двойной энергией принялся лупить веслом по воде…

– Помогите мне! – вопил Семис. – Помогите!!!

Телуа мы уже подняли, но теперь между мной и Тайпеном были обе девушки и лупящий веслом Мауи. Освободившийся Мака чуть ли не оттолкнув Наставника кинулся на помощь Тайпену…

Вдвоем они наконец вытянули толстяка над бортом по пояс…

– А-а-а-а! – взорвался криком Семис.

Снова быстрая тень промелькнула под нами. А там, где только что подняли нашего товарища, в воде расплывалось темное пятно.

***
Как мы на перегруженной лодке добрались до берега и не перевернулись – не знаю. Вопли, крики, причём не одного Семиса. Гребли бестолково и не синхронно, Наставник орал на нас чуть ли не матом. Хлещущая кровь перемазала всех, кто был на корме – парню отхватили ногу чуть ниже колена.

На берегу ногу перетянули, Наставник и Мауи обошлись сами, даже не пришлось вмешиваться. Остальные столпились вокруг них и лежащего Семиса.

– Кто это был? – губы у Алеки тряслись, он еле-еле смог выговорить.

Впрочем, колотило не одного его. Руйха откровенно рыдала, Айха непрерывно сыпала проклятиями, Хэч похоже впал в ступор. Тайпен, Хори и Хеми стояли молча, насупленные, Тайпен, кроме того, гонял желваки.

– Быстрая смерть, – не поднимая головы мрачно ответил Мауи, помогая Наставнику.

Первую секунду не понял – какая еще смерть? Парень хоть и впал в забытьи от шока, но жив, дышит. И только потом дошло – это же молодой ныряльщик так обозвал хищника, что на наших глазах чуть не убил нашего коллегу… вот уж точно – по «опасному бизнесу»
Да уж. Реально быстрая! Меня и самого поколачивал отходняк от мгновенного выброса адреналина.

– Большая, – против воли вырвалось у меня.

Подумал отвлеченно - интересно, кто? Акула? Стиль нападения похож, но вот размеры… Может какая рифовая? Хотя то, что успел заметить на акулу было не очень похоже, скорее на … щуку!

– Это еще не самая большая, – хмыкнул Мауи, они с Наставником почти закончили. – Самые большие, каких видели раза в полтора больше роста человека.

Барракуда? По пропорциям похоже, но блин, под два метра? Что-то я не помню на Земле таких экземпляров
Ногу Семису плотно перетянули, кровь больше не текла. Вид у раны был тот еще – из лохмотьев плоти торчала кость, как обломанная.

– Мауи, – поднялся на ноги Наставник, – его надо к шаману.

Молодой ныряльщик кивнул.

– Возьми пару ребят… – добавил дед, ткнул в Тайпена и в Хори, – вот их. Помогут.



– А много таких … в лагуне, – с трудом сглотнув спросил Алеки, провожая взглядом спешащую в сторону острова лодку. Парни в лодке гребли что есть силы.

Наставник на секунду задумался, пожал плечами.

– Не особо.

Помолчал.

– Значит судьба у вашего друга такая, – проговорил дед задумчиво, – я вот за все годы, что за жемчугом нырял, ни разу не встретил.

Руйха у меня за плечом вновь всхлипнула.

Дед поднял на нее глаза, во взгляде у него что-то мелькнуло, он быстро посмотрел на двух других девушек.

– Девы, – спросил с подозрением, – у кого-то из вас кровь идет?

Девчонки синхронно замотали головами.

– А что?

– Быстрая смерть хорошо кровь чует, издалека на нее может примчаться, – пояснил Наставник.

У меня в мозгу как перещёлкнуло!

– Алеки, – я отодвинул Хэча, мешавшего рассмотреть мне нашего болтушку полностью, – что у тебя с коленями?

В крови он был перепачкан чуть ли не до головы – он и в лодке был рядом с бедолагой Семисом, и потом за ноги помогал его вытаскивать. Под скрестившимися на нем взглядами парень растерялся.

– А что не так?

– Смой-ка кровь на ногах, – предложил я.

Но и без этого, всем были хорошо видны глубокие борозды у него под коленками.

– Откуда у тебя это?! – налетел на него Наставник.

– Да… я… – у обычно болтливого парня на этот раз язык стал заплетаться.

– Ты что … – дошло до Маки, – на коленки опустился?!!

Ну точно! Именно Мака страховал нашего любителя поболтать.

– Зачем, Ученик?! – пришел в изумление Наставник.

– Так мы же… – начал оправдываться Алеки

Бах! Мака залепил парню в челюсть. Голова Алеки мотнулась в сторону, нижняя губа лопнула.

– Из-за тебя мы все могли погибнуть! – набросился на парня Мака.

Замахнулся еще раз…

Я отпихнул, почти отшвырнул с дороги Хэча, сейчас мне мешающего. Пусть Алеки не прав, но кулаками махать я не дам!

И не успел вмешаться!

– Стой, Мака! – Кай перехватил руку приятеля. – Перестань!

После чего вышел вперед, встал рядом с Наставником.

– Тем, что проучим этого… Семису уже не помочь! Я думаю, – он оглянулся на хлюпающего Алеки, – виновный и так уже понял, что натворил. А остальные… – он натурально оглядел всех Учеников, – с этого дня будут серьезнее относиться к словам нашего Наставника!



Я смотрел сквозь язычки костра на Кая. Да-а-а… Растет над собой наследничек, нарабатывает авторитет. Видать и правду решил со временем сменить на посту отца глубин своего батю. А мне то что? Я в начальники не рвусь. Нафига мне этот головняк? Дом, красивая женщина, стейк любимой степени прожарки… Еще бы напрогрессорствовать чего-нибудь слабоалкогольного, для личного, так сказать употребления, и ладно. Ну, может со временем на детей решусь. Когда-нибудь… Так что – пусть нарабатывает. Еще узнает, в какую ж… влезть хочет, по собственному желанию.

– А часто… – Алеки запнулся, – вот такое… бывает?

– Какое? – хмурый Тайпен поднял взгляд.

– Ну… вот… как с Семисом, – наконец разродился пацан.

– Что, рыбачёк, испугался? – издевательски усмехнулся Мака. – Может, пока не поздно попросишься обратно? На тех, кто в лодке Быстрая смерть не нападает.

– Не надо, Мака, – остановил приятеля Кай, – он не рыбачёк уже, он такой же как мы.

– С чего бы это? – удивился Мака.

– Он прошёл Испытания, принес Клятву ученика, и уже первый раз сходил на глубину, – не повышая тона проговорил Кай.

– Ага, чуть всех нас не угробив!

– Ты-то в лодке был, – усмехнулся обычно немногословный Хэми.

– И что? – набросился на него Мака. – Следом мы должны были идти! Семису просто не повезло, что одна из Быстрых рядом оказалась. А так, как раз бы я опустился на место этого … – он презрительно смерил взглядом Алеки. – Как раз ко мне бы и приплыла… смерть.

– Так ты же за ним следил, – я пожал плечами, – ты и должен был заметить, что Алеки мог разодрать себе колени об риф. Ты и должен был всех предупредить.

– Что ты сказал? – Мака порывисто вскочил, но тут же был схвачен за руку Каем и усажен на место.

– Сядь, – смотрел Кай при этом не на приятеля, а на меня.

Я ответил насмешливой ухмылкой. Ну давай. Позволь своему корешу нарваться!

«Кореш» аж вылупился на приятеля:

– Да ты что, Кай? Ты с кем, с нами, с твоими друзьями с детства, или вот … – он обвел сидящих напротив рыбацких детей снисходительным взглядом, – с ними?

– Я, Мака, – всем телом развернулся к нему Кай, – с кастой глубин. Запомни это. И раз Алеки станет человеком глубин, то значит, я с ним. – Помолчал секунду. – С тобой, с Хори, с Тайпеном… С Хеми и Хэчем… Со всеми. И знаете что? – чуть повысил он голос, оглядел сидевших у костра ребят, – давайте уже забудем, кто и откуда здесь. Нет тут больше рыбаков, нет …, – Кай усмехнувшись взглянул на меня, – земляных. Мы все здесь Ученики. Будущие ныряльщики.

Ай да пацан! Отметил я про себя. Молодец! Уже замечаю, как на него рыбацкие дети поглядывают. И со «своими» отношения не портит. Прям одно слово – лидер!

– Как скажешь, Кай, – хмыкнул Тайпен. – Ты же знаешь, я всегда с тобой.

– Знаю, – несильно хлопнул Кай приятеля по плечу.

Как по мне, получилось как-то покровительственно. Но да фиг с ним, мне-то что с того? Мелькнула мысль: под такую ситуацию сейчас бы бутылочку по кругу…

– Так вы расскажете? – разлепил губы Хеми.

– Что? – обернулся на него Кай.

– Часто такое … у ныряльщиков?

– Как тебе сказать? – задумался Кай.

– Как есть. Ведь ваши родители – люди глубин.

Любопытные взгляды скрестились на троих пацанах.

– Мои дома об этом не говорили, – Мака даже руками развел.

– Ага, – мрачно кивнул Тайпен, – отец тоже матери ничего не рассказывает.

– И мои, – обронил Хори.

Опять повисла пауза, лишь плеск волн, куда слабее чем на «моем» пляже, да треск палок в костре.

И тут снова рядом раздались всхлипы

– Ты чего, милая? – я тут же повернулся к Руйхе, всмотрелся в заплаканное лицо, а потом просто привлек к себе и крепко прижал. – Ну-ну, что ты… Успокойся.

– А мне, – донеслось сквозь сдавленные всхлипы, – отец рассказал… Как мама… – судорожный вздох, –погибла.



Оказывается, ее мать и отец промышляли жемчуг вместе, ныряя попеременно. Оказывается – это привычная картина в семьях людей глубин, где ныряльщики сразу и муж и жена.

Здоровенная барракуда атаковала мать Руйхи когда та была на дне и вырвала походя ей кусок бока. Судя по тому, как такая же рыбина отхватила ногу Семису, рану мать моей девушки получила здоровенную. От которой и умерла уже в лодке, куда отец Руйхи – Туситала вытащил супругу, нырнув за ней, несмотря на кружащую вокруг Быструю Смерть.



– А… Почему? – Алеки одновременно было и страшно, и любопытно. – Почему она напала? У твоей матери была кровь?

Руйха молча помотала головой, потом добавила, еле сдерживая слёзы:

– Отец говорит, что ничего такого, они всегда были осторожны… Просто… так получилось.

Она порывисто вскочила и бросилась в темноту ночи – вот еще одно достоинство костра, он как бы зонирует местность: рядом – светло, зато сделай шаг за круг света и для привыкших к огню глаз ты скрываешься за пологом темноты.

Я бросился следом, успев услышать за спиной:

– Могла мимо проплывать. Такое случается…



Руйха рыдала долго. В таких ситуациях, по моему опыту, не надо ничего говорить, рассудочно агрументировать. Лучшее, что можно сделать – обнять, прижать, и гладить. Мы стояли на берегу лагуны обнявшись, я гладил девушку по голове терпеливо дожидаясь, когда ее тело перестанет сотрясаться от рыданий.

Был у нас психолог, появился прикомандированный перед самым моим дембелем. Вот он как-то говорил, что в подобных ситуациях сдерживать слёзы – неправильно. По его утверждению – «слёзы должны вытечь», и тогда, дескать горе или проблема, которой человек сопротивляется будет принята. Мужики посмотрели на него как не двинутого. Не, потом, как говориться «в кулуарах» пришли к выводу, что для баб его советы может и правильные, но мы с такими «психолухами» далеко не уедем.

Но сейчас, я просто чувствовал, что тот давний совет как нельзя лучше подходит ситуации.

– Обещай мне, – Руйха повернула ко мне заплаканное лицо, – обещай, что ты не будешь спорить с Наставником!

– Руй, ну что ты начинаешь? – попытался съехать с темы я.

– Обещай! – горячо потребовала девушка. И добавила, прижавшись всем телом, – Не дай ему, или Ситу повода выгнать тебя. Обещай, что станешь человеком глубин!

– Да что ты, любовь моя? Конечно, я стану человеком глубин! Мы будем вместе нырять за … – чуть не ляпнул: «ракушками», – жемчугом, а по вечерам я угощу тебя всякими морскими деликатесами…

– Отцу сейчас очень нужна помощь! – зачем-то ввернула Руйха, и вдруг вывернулась в моих объятиях, впилась мне в губы жадным поцелуем.

– Не бросай меня, Скатик, – оторвавшись, она вгляделась мне в лицо широко распахнутыми глазами.

– Да ты что?!

– Не бросай!

И она потянула меня вниз, на влажный песок пляжа.

На миг мелькнула мысль, что до ребят меньше полусотни метров, и нас скрывает очень небольшой – не больше полутора метров бугор в центре рифа с торчащими из него четырьмя пальмами, и что если кто-нибудь отойдет от костра, например поссать, то мы будем как на ладони…

«Плевать!» Я мысленно отфутболил осторожность, сжимая в руках женское тело.

 

[Enot17 (Игорь)]

Четвертая (хорошо пошла, за день написалась!)

Спойлер

Мы вернулись к костру. Слава богу – никаких сальных шуточек, двусмысленных переглядок, подмигиваний со значением. Да-а… Это не мои прошлые братаны, те излишней интеллигентностью и тактом не отличались. Сейчас же я поймал лишь какой-то странный взгляд Кая.

Вообще, учитывая размеры рифа, на котором проходила сейчас вся наша жизнь, с какими-либо интимом было очень трудно. Всё время фактически на виду друг у друга, так что обняться, поцеловаться да, а вот с остальным я воздерживался. Женщин я люблю, но демонстрировать эту свою «любовь» окружающим? Нафиг-нафиг. Кай с Айхой вели себя также как и мы, «по-пионерски».

Перед Телуа пацаны «хвосты распушали». Еще бы! Единственная, «не занятая» девушка. Со мной или Каем конкурировать за подруг не решались, и если Кай давил авторитетом неформального лидера со сложившейся собственной бандой, то меня просто и откровенно боялись. Так что как только Руйха продемонстрировала с кем она, тут же стала для остальных парней «невидимкой».



Вообще-то это была моя идея – костёр. Ну а как? В первый же день мы получили циновки, выполняющие роль матрасов, что-то типа покрывал… и всё! А, ну еще тем, у кого не было достались тканевые набедренные повязки.

Вечером, после тренировок нам передали скудный ужин, Наставник одарил нас какими-то наставлениями, тут же забытыми, и свалил с рифа на личном «транспортном средстве» - утлой, но вполне быстроходной пироге.

Я, помню тогда огляделся. И…? Всё? Девчонки собирались отправляться спать на свою половинку рифа, разделенного узенькой протокой, пацаны оставались на своей…

А как же? Посидеть, познакомиться с будущими коллегами по опасному бизнесу?

– Пацаны, может посидим, поболтаем?

– О чём? – одарил меня тогда хмурым взглядом Тайпен.

– Да за жизнь, – я пожал плечами, – мы ж теперь вроде как одна семья.

Признаться, «одна семья» прозвучало в моих устах несколько… издевательски. Во взгляде Тайпена так и читалось: «не брат ты мне, гнида … земляная». Но вслух он ничего не сказал.

– И как ты это представляешь? – иронично усмехнулся Кай.

– Ну… не знаю, – я развел руками, – может костер забацаем?

Честно говоря, ничего другого не представлял. Не, ну а что?

– Из чего? – хохотнул Кай.

Послышались смешки. Действительно, какой-то идиот предлагает развести костер, не имея ни топора, ни ножа на пустынном рифе… Я покосился на торчащие из центра рифа кокосовые пальмы. Не-е-е… Наверняка, это какие-то «священные», плюс действительно, чем их рубить?

– Можно на остров сгонять, – предложил я. – Наберем каких-нибудь палок-веток…

Кай смерил взглядом расстояние.

– Ты я вижу, за сегодня не устал?

Я пожал плечами

– А с чего?

– Согласен, – кивнул Кай, – тренировка сегодня была так себе. Но, – он опять усмехнулся, – если плыть сейчас, до темноты вернуться не успеем.

– Ты боишься темноты? – приподнял бровь я

– Знай, зем… – начал было Кай, но тут же запнулся. Договорил, – я ничего не боюсь, но плавать ночью в лагуне не буду. А ты, – хмыкнул, – можешь попробовать.

Хм… Что-то мне не понравился тон, с которым он это сказал. Убеждённость. Типа: «я прыгать с девятиэтажки не буду, но ты, если хочешь – попробуй!». Отметил себе – надо будет разузнать поподробнее.

Впрочем, идею «сгонять за дровами» я тогда тоже отверг, прикинув: час туда, час обратно, еще и на сбор валежника какое-то время надо. Плюнул, и пошел в лагуну плавать – надо и физухой заниматься, а то статика да статика, так и корни пустишь. В дно.

За дровами я «сгонял» на пятый день, когда нам дали первый «выходной». Компанию мне составил только Хэч, остальные отнеслись к идее равнодушно.

Зато вечером, когда я уже в мимолетных закатных сумерках запалил сложенные шалашиком палки, народ к огню подтянулся.

Не сразу, сначала у огня сидели я, Руйха да Хэч. Потом рядом с Руйхой молчком пристроилась Телуа

– Это вы здорово придумали! – нарисовался и Алеки. – А дрова где вязли?

На глупый вопрос не ответил. Когда собирался «на большую землю» всем предлагал. Мелькнула было мысль послать халявщика подальше, но тут же отогнал. Жалко, что ли?

Подтянулись Хеми и Семис, тоже опустились на песок, обняли колени, уставились в мечущиеся язычки пламени.

– Ого! А червячёк-то своего добился! – из темноты донесся глумливый голос Каевского приятеля-зубоскала

– Мака, – криво усмехнулся я, – если у тебя есть чего мне сказать, так я подойду.

К этому моменту «разговор» с Каем уже состоялся.

– А если не хочешь, чтоб я тебе свернул шею, и отправил на корм крабам, засунь язык в жопу, и подходи, садись. Мне для хороших людей огня не жалко.

– Язык в жопу? – в круг света вошел Кай вместе с Айхой, хмыкнул присаживаясь. – Интересно, это как это?

– Выражение такое, – пожал плечами я, – пожелание заткнуться.

– Надо будет запомнить, – усмехнулся Кай.

– Это у вас традиция? У клана земли? – присоединился Хори, а с ним и Тайпен. – А мы вот костров не жжем.

– А чего так? – я удивился.

– Мы ж живем рядом с водой, – он неопределенно мотнул головой, но я понял, указывал в сторону «деревни ныряльщиков», расположенной в дальней от острова части лагуны, на россыпи маленьких островков. – Отец говорит, что огнем можно ночных подводных монстров приманить.

– Про это подумал, – хмыкнул я, – как видишь огонь с лагуны не должно быть видно… Ну, по крайней мере не так хорошо. А с лягушатника, – я кивнул на мелководье, – вряд ли что крупнее краба может прийти.

– Не придут, – уверенно покачал головой Хеми, – здесь мелководье далеко, а дальше крутой спуск. Им не должно быть видно огня.

– Жаль, – вздохнул я, – а так бы могли нажарить… Эх, – мечтательно потянулся, – крабовая клешня, да под… – не стал развивать мысль. Не знают они здесь такого.

– Ты что?! – удивился Семис. – Будешь есть крабов?

– А что? – я, на всякий случай насторожился.

– Они же поедают мёртвых!

– И-и-и?

– Ты собрался есть тех, кто питается мертвечиной? – лицо Семиса скривила выражение крайней брезгливости.

– Так они же… – я прям завис, – не людскими трупами питаются? Ну там, рыбой наверно дохлой… Еще чем-нибудь.

– Будет человек, съедят и человека, – дернув щекой вставил свои «пять копеек» Тайпен.

– Хм… Ну ладно, – я пожал плечами. – А… ракушки?

– Что ты, что ты?! – чуть не замахал на меня руками Хэч, – Ракушки — это табу!

О как! Только через секунду-другую поймал себя на том, что сижу с открытым ртом, переводя изумленный взгляд с одного пацана на другого. Разводят? Решили поиздеваться?

– Ракушки нельзя брать в руки, – проговорил Хеми. – Отец рассказывал, что когда я еще был совсем маленьким, один мальчик из нашей деревни нашел на пляже ракушку. Наверно штормом выкинуло. Ему стало любопытно, он взял в руки…

– И… что?

– Она его укусила, и он тут же умер. От яда.

– Так это же конусы! – дошло до меня. – Такие… – задумался, как бы объяснить, не прибегая к знакомым терминам типа: «конические», «в виде воронки». Потом пришлось показать на пальцах. – Они точно, ядовитые!

– Да откуда ты всё это знаешь? – раздражённо воскликнул Мака.

– Просто … знаю и всё, – отрезал я, лишний раз пообещав себе следить за языком.

– Отец говорил, любые ракушки ядовиты, – мрачно изрёк Семис.

Понятно… Хорошо, что я прежде не наловил мидий. Как бы народ отнесся к моему их поеданию… Не знаю. Но информацию запомню.

– Лан, – примирительно сказал я, – надо будет батата побольше попросить. Хоть научу вас батат в углях печь.



Какое-то время все молчали. Пляшущее пламя действовало на всех гипнотически. Наверно вот так же, сотни тысяч лет назад и мои предки сидели вокруг костра, и тупо пялились на огонь. Ну разве что над огнем жарилась какая-нибудь нога мамонта. Или шерстистого носорога.

– Слушай, Семис, – вдруг раскрыл рот Хеми, – скажи, а ты зачем пошел в ныряльщики?

– Как зачем? – удивился упитанный парень.

– Почему хотят продолжить дело отцов эти ребята, – Хеми подбородком указал на скучковавшихся напротив детей людей глубин, – мне понятно. Я знаю зачем это мне, или Хэчу, Алеки, или вон, Телуа. – он поочередно обвел взглядом ребят. – Даже на счет Ската мне всё ясно… А тебе то зачем?

– Ага, – поддержал его Алеки. – У тебя то жизнь уже удалась! У твоего отца две большие лодки, мой отец и старший брат на одной из них гребцами. Ты вообще мог бы в море не ходить и жить не хуже любого из людей глубин!

Взгляды всех присутствующих скрестились на толстяке.

– Я… – засмущался такому вниманию Семис, – я всегда любил плавать. – Он пожал плечами, – вот вы целыми днями гоняли по джунглям, а я обычно уходил поглубже, прям по шейку, и плавал.

– Да, – уважительно кивнул Хэч, – я на Испытаниях за тобой угнаться не мог. Не туда, не обратно.

– Я еще и нырять люблю! – воодушевился пухлый парень. – Это же так здорово! Как будто ты большая рыба!

– Ну и купался бы себе на здоровье! – не выдержал Тайпен. – Хоть целыми днями. Как я понял, тебе и работать то не надо было.

– Вы не понимаете, – насупился тогда Семис, – я хочу есть собственные лепешки, а не быть нахлебником у отца.

Я понял. В переводе на привычный язык: «есть свой хлеб». Уважаю.



Впрочем… хмыкнул я, вновь усаживаясь у костра, видать не судьба тебе, толстый. Если и выживешь, при нынешнем-то уровне медицины, то вряд ли станешь теперь ныряльщиком. Жаль.


***
На утро тренировки продолжились.

На этот раз гребец в лодке был другой. На пару лет постарше Мауи, неулыбчивый Фету.

– А где Мауи? – вместо приветствия задал ему вопрос Алеки.

– Можно подумать ты будешь искать за него жемчуг, – буквально отшил пацана новый «водила» учебного судна.

В лодку погрузили гонг и клепсидру – отмерять время. В принципе нас ждала такая же статика, как в «лягушатнике», только глубина побольше. Смены остались те же, только вместо Семиса страховать Тайпена теперь пришлось Фету.



– Так, Ученики! – возвестил дед, когда лодка заякорилась фактически над тем же местом. – Пришла пора вам научиться дышать правильно!

Хм. Так-так-так…

– Перед первым нырком надо глубоко дышать три малых гонга.

Ага, это около пяти минут получается. Сто капель из клепсидры как раз соответствовали сотне секунд.

Сидящий в лодке Алеки задышал часто-часто.

– Стой, дурак! – напустился на него дед. – Ты сейчас не ныряешь! И потом, не так, – Он обвел всех, кто был в воде взглядом, –смотрите на меня.

Дед глубоко-глубоко вдохнул, вначале выпячивая живот, потом грудь, потом поднимая впалые ключицы надулся, как барабан. Нифига себе растяжение рёбер! Сделал небольшую задержку на вдохе, и затем вытянув губы трубочкой, «свистелочкой»! Выдохнул весь воздух, сдуваясь в обратной последовательности! Цикл занял секунд двадцать, не меньше!

– Задерживайте ненамного дыхание на вдохе и выдохе, – продолжил поучать Наставник, – выдох должен быть длиннее вдоха. Ну-ка, те кто сейчас ныряет, попробуйте!

Мы попробовали.

– Мака не части, – начал раздавать ценные указания дед, – Тайпен меньше паузу, просто чуть задержался и выдыхай. Молодец девочка, – похвалил он Руйху. – Кай, твой отец может гордиться сыном! Ну-ка… – он застыл рядом со мной, прислушиваясь. А потом выпрямился, призывая наше внимание.

– Так! Все! Послушайте, как делает он, – рука с узловатыми, заскорузлыми пальцами вытянулась точно в меня, – и все делать так же! Молодец Ученик!

А чего там? Я пол жизни так дышал! Медленно пропуская воздух через носоглотку. Говорили, что так слизистая дополнительно насыщается кислородом. Только пауз не делал, да вдох всегда учили сквозь зубы производить.



И началась рутина.

– На дно! – орал дед.

Мы опускались, и ждали второго удара гонга. В воду гонг не опускали, но через воду его было слышно неплохо. Наверно, потому что подставка из твердейшего железного дерева стояла прямо на дне лодки.

Конечно, к ритуалу колочения веслами по воде теперь относились со всем тщанием! Алеки даже возмутился, что не всем достались гребки.

Ага! Взрывпакеты надо было наготовить… Вот интересно, тут «водятся» подходящие ингредиенты? Впрочем, я знаю состав, а вот из чего добывают те или иные его составляющие – уж увольте, на коленке ядрёную бомбу из говна и палок делать нас не учили.

По второму гонгу начинали подъем. Я пару раз всплывал по привычке – на руках-ногах, но дед заметил, и отчитал.

– Запомни, Ученик! Сейчас тебя вода сама выносит, и всплыть ты сможешь. А вот когда глубина дойдёт до сорока пяти локтей… – он покачал головой. Раздались сдавленные возгласы удивления. – Там духи воды начинают удерживать нас на дне, не отпуская. И вот оттуда без веревки ты уже не поднимешься!

Ну да, помню. Как раз плюс-минус зона нейтральной плавучести начинается.

– Спорим, всплыву? – какой-то внутренний бесенок заставил взглянуть на деда с усмешкой.

– Даже не вздумай, Ученик! – грозно сверкнул глазами Наставник.

Руйха, плотно сжав губы тут же залепила локтем мне в бок.

– Правильно, Ученица, – похвалил ее дед, – присматривай за своим приятелем. Больно уж он языкастый!

Я хотел было что-нибудь съязвить, но тут заметил Кая. Тот, выглядывая над бортом лодки осудительно качал головой. Ну прям ботан-отличничек осуждает классного балбеса. Захотелось подколоть: «а если б Наставинк на тебя в этот момент не смотрел?» Но не стал.



Двести секунд статики, по крайней мере у меня проблем вообще не вызывали. Тем более я-то, таких проблем с ушами, как остальные ребята не испытывал. Я, конечно, попытался несколько раз показать Руйхе что ей надо делать, но моя девушка так настойчиво отвергала помощь, и так держалась за дедовы инструкции, что через несколько попыток я чуть не психанул.

«Да и …» мысленно я махнул рукой. В конце концов все вокруг, как и все ее предки терпели, значит и она через это пройдет.

– Как уши, Ученики? – поинтересовался дед, когда, совершив десять погружений мы менялись сменами.

– Терпимо, Наставник! – с избыточным энтузиазмом выдал Мака.

– Вот и правильно, – удовлетворённо кивнул дед. – Вы привыкните, Ученики. Все привыкли.

Странная метода. Не учат избегать боли, учат ее терпеть. И ладно бы ее нельзя было избежать, например, как состояние при гипоксии. Ведь можно! И не так сложно… Ладно, я обещал Руйхе не лезть на рожон, вот и не буду умничать.



Поскольку Тайпен остался без напарника, Наставник поставил его контролировать Телуа, освободив от этой задачи Руйху. В результате девушка какое-то время помаялась бездельем, попыталась помогать мне, но с вытягиванием с глубины груза и последующем подаванием Хэчу, чтоб тот зажал его коленками я справлялся.

– Да просто отдыхай, – подмигнул я подруге.

И вновь склонился к приятелю.

– Не дыши так часто, Хэч, – в полголоса инструктировал я парнишку, – помнишь, как я это делал? Вдох, почитай на восемь счетов, а выдох…

Договорить я не успел.

– Ученик! – прогрохотал-проскрипел над головой голос деда. – Ты опять забыл кто здесь Наставник?

Вот чёрт!

– Ты чего, Наставник! Я же всё тоже самое повторяю, что и ты говорил! – попытался я оправдаться.

– Твоё дело – вытягивать груз, и подавать его ныряльщику! И всё!

Чего ты завёлся-то дед? Я чуть не скрипнул зубами. Вот и какого хрена терплю всё это? ... Выдохнул. Знаю, какого, поэтому и терплю. Пусть покуражиться, сморчёк старый, дай только твоё учение закончить.

– Хорошо, – добавил с лёгкой издевкой, – учитель.

Кажется, дед услышал только «хорошо».



Мы еще раз поменялись, пришло время нашей смены нырять. Хотя какой там нырять? Разве это ныряние – камень меж колен и на дно? А на верх по веревке?

Я постепенно «разныривался» - нашёл и убрал у себя лишние мышечные зажимы, в ожидании гонга просто пропускал происходящее через себя, не нагружая мозг, в первую очередь эмоциями. «Два малых гонга» стали пролетать незаметно, легко бы еще столько же выдержал.

На дне я просто скользил взглядом по окружающим нас окрестностям, подмечая рельеф, отдельные выросты кораллов, резвящуюся вокруг рыбью мелочь.

Не уверен, но вода здесь, как мне кажется, менее прозрачная, чем там, где я нырял до этого, у «пляжика». Может, потому что теплее? Но тут однозначно светлее, и краски ярче!

Еще мой взгляд скользил по лицам «коллег». Кай похоже вообще не испытывал никаких трудностей. Похоже, что и он всплывал по гонгу, не будучи сильно измучен гипоксией.

Руйха… Руйхе было тяжело, уши явно болели. Чёрт! Представляю, что она испытывает! Это ж всё равно что получив травму, например сильный ушиб, раз за разом долбить по нему снова и снова, в надежде, что привыкнешь к боли! Ну бред же!

Остальные тоже – терпели. Даже Хори, хоть и не подавал виду, но лицо у него уж слишком было бледненьким. Слишком уж он старался казаться невозмутимым!



Десять нырков, поменялись. Вторая смена в воду, мы – в лодку. Залезая, обратил внимание, что Руйха опять стрельнула глазами в сторону одинокого ныряльщика. Мелькнула мысль: ну что, поинтересоваться у деда, чего это за «настоящий ныряльщик» технику безопасности нарушает? Покосился на девушку, не стал.

А на восьмом подъёме Хэч блеканул.



Всё было, как всегда.

– На дно!

Фету зачерпнул клепсидрой-кокосом воду, и принялся считать капли. Зачем? Там же у вас риски нарисованы: уровень воды до этой – сто счетов, до этой – двести. Даже еще одна есть, наверно до трёхсот, но мы до стольки еще не сидели.

Ныряльщики замерли на дне, кто с рукой на веревке, кто просто опустив руки, кто втянув голову в плечи от боли, кто – как например Телуа и Хэч – почти расслабленно. Интересно, они что, как Хори так терпят, или им повезло, как Каю?

Потом Хэч вдруг схватился рывком за веревку. Что-то не так? Я перегнулся, опустил лицо в воду, осмотрелся. Вроде всё как всегда…

Но пацану было явно хреновей, чем обычно. Когда Фету стукнул небольшой колотушкой по гонгу первый раз, у Хэча начала ходить ходуном грудная клетка.

Контракции? С чего это? Обычно они у него начинались где-то на сто пятьдесят счетов-капель.

Тем не менее Хэч дождался второго гонга, выпустил груз и начал подтягивать себя по веревке.

Раз-два… На третий раз он промахнулся рукой мимо, вцепился четвертый, подтянулся. До поверхности оставалось еще немного, но Хэч выпустил веревку из пальцев, откинулся…

Изо рта у него вырвался пузырь воздуха!

Чёрт! Я, не раздумывая, рыбкой вошел в воду.

В два гребка настиг парня. У поверхности, конечно, тело и само вынесет. Если в лёгких будет воздух! А парень выдохнул. Это могло говорить лишь о том, что контроль сознания потерян!

Первым же делом пятерню ему на лицо, одновременно зажимая нос и рот. Развернулся в воде головой вперед, подхватил за талию. И погрёб ногами что есть сил.

На поверхности тут же посыпались советы.

– Надо ему на живот на давить!

– Не, лучше на на колено животом, чтоб вода из него вылилась.

Покосился. Понятно - Айха, подтянулась за свой борт, чтоб видеть происходящее, и умничает. Тебя надо животом куда-нибудь положить… И как засветить чем-нибудь по заднице. Типа ремня или розги. Чтоб не умничала.

Если и вдохнул Хэч воду, то еще в сознании, рефлекторно. Я когда его перехватил, тело в тонусе было. А значит на поступление воды в гортань тут же сработал ларингоспазм – судорожное перекрытие голосовой щели. Ни воздух, ни вода не поступает. По крайней мере критические 22 миллилитра на килограмм массы тела попасть точно не могло. Вот когда человек полностью отключится, когда мышцы начнет отпускать, тогда вода может самотёком в лёгкие попасть. Но я-то успел!

Я проверил пальцами полость рта – чисто. Запрокинул голову, губы стали подсыхать… Вдох! Хэч дёрнулся, повёл вокруг непонимающим взглядом.

– Норм дружище, – успокоил я, – тебя даже откачивать не пришлось! – ухмыльнулся, подмигнул, – И слава богу! А то мало ли что скажут.

Пока влезал в лодку, пока помогал малышу подняться – в эту сессию он больше не нырял, успел поймать внимательный взгляд Наставника. Да и пох. Дед, я изо всех сил играю по правилам, так давай просто дойдём до конца, и разбежимся?

 

[mechanik]

Зашибись!!!

 

[Evgt]

Первый подвиг ныряльщика

 

[m_a_g]

Enot17 (Игорь),
Удивительное дело, но никогда раньше, меня не интересовали подробности погружения, но тут прямо не оторваться
Одно удовольствие читать! А подробностей с нюансами хочется больше!

Спасибо

 

[Enot17 (Игорь)]

Кое-как вымучал пятую. Да, эпизод с Каналоа я сюда переместил, с первой. Так что это не опечатка.

Спойлер

Хэч блеканул из-за своей торопыжности – желания освоить всё быстрее, плюс сработало желание как можно лучше подготовиться к нырку – вот и стал себя «накачивать». Но часто дышишь – пульс поднимается. Поднял пульс – ускорил метаболизм, и расход кислорода тканями тут же подскочил. К тому же, как уже он сам признался, по команде «На дно» не успел полный вдох сделать, испугался, что Наставник будет сердиться…

– Эх ты, ныряльщик, – я взъерошил пацану волосы, – плевать, кто там сердиться, вдох надо делать полный!

– Да я… – начал было Хэч, замолчал, поднял глаза.

Над нами нависал Наставник.

Блин, ну ты на меня так осуждающе уставился? Я ж не мешаю твоему «шоу»! Не берусь учить других ребят?

– Как ты, Ученик? Пересидел? – дед наконец перевел взгляд на Хэча. Мне показалось, что в голосе даже какая-то теплота появилась. – Всплывать надо, не надо ждать пока разум потухнет!

– Но… – несмело поднял на него глаза Хэч, – разве можно всплывать без гонга?

Дед снисходительно усмехнулся.

– На мелководье я бы тебя за появление на поверхности без сигнала оставил без ужина… – и увидев округлившиеся глаза парнишки добавил, – а когда я был Учеником, нас за это били палкой. Бамбуковой. Но! – сделал многозначительную паузу Наставник. – Здесь глубина! И с ней надо уважительно, иначе духи воды тебя просто не выпустят обратно.



Но вечером, перед самым своим отплытием с рифа Наставник отозвал меня в сторонку.

– Послушай, Ученик, – дед был мрачен, насуплен. – ты – маленький мальчик, твое дело – делать то, что говорят тебе старшие.

– И кто ж такие, эти Старшие? – не удержался от подколки я.

– Те, кто постиг этот мир! – пафоса в голосе Наставника было хоть ложкой отчерпывай.

Ага. Чувак, тебе лет-то сколько? Понимаю, выглядишь на все сто… в смысле - лет, но надо сделать скидку на местное питание, местную медицину, годы нырялок… Думаю, тебе лет сорок. Так что, это еще разобраться надо, кто кого старше!

– Я вижу в твоих глазах сомнения и самонадеянность, – словно прочитав мои мысли продолжил дед. Вздохнул, пожевал губами. Затем неожиданно на его сморщенном словно урюк лице на краткий миг проскользнула тень улыбки. – Ты молод и горяч, я понимаю это. Я и сам когда-то был почти таким же как ты, но… Я наделал кучу ошибок, и лишь особое заступничество матери-Черепахи позволило мне дожить до моих лет. Тебе, – он качнул головой, – может так не повезти.

Блин, мужик, не надо мне тут про «повезло-не повезло». С Семисом был косяк страхующего. С Хэчем, кстати, тоже – лично я недоглядел. Не надо валить на духов и случай то, чего легко было бы избежать регламентацией.

– Запомни Ученик, то, что я тебе сейчас скажу! – опять преисполнился пафоса дед.

Ну-ка?

– Я вижу, у тебя есть шанс со временем войти в число старших племени! И не один я это вижу. Но… – он наклонился ко мне, видимо, чтоб придать веса последующим словам, – для этого нужно время. Если ты сейчас выбросишь из головы свою юношескую дурь, если начнёшь делать только то, что говорю тебе я… То лет через двадцать, может быть, если будут милостивы боги… Мы увидим тебя в числе «Старших»!

Он выпрямился, как маленького потрепал по волосам. При этом я еле сдержался, чтоб не отпрянуть. Посмотрел куда-то мне за спину, улыбнулся тёплой улыбкой эдакого мудрого дядюшки, развернулся, и вскарабкавшись в свою пирогу шустро угрёб в направлении «деревни ныряльщиков».

«Через двадцать лет», хмыкнул я про себя. Прислушался к ощущениям. Эх, если б мне и правду было столько же, сколько Хеху, может сейчас бы загорелся энтузиазмом. Двадцать лет…

Развернулся…

За спиной, на некотором удалении стаяли Мака, Хори, Айха. И конечно же Кай, собственной персоной, уставившийся на меня неподвижным, прищуренным взглядом.

***
На следующее утро завтрак и воду на день привезли пораньше… Кстати! Я же не сказал еще? Привёз никто иной, как Каналоа, тот самый «рядовой безухий», теперь кстати натурально – без одного уха, что неожиданно оказался в непонятном для меня статусе.



Да уж, доставил он мне головняка.

В тот вечер, когда мне внезапно привалило «такое счастье», было как-то не до него. Голодный, смертельно уставший, с обожжённой медузой рукой и вымотанными нервами я был рад дорваться до еды, а потом просто вырубился на пляже.

Зато на утреннее пробуждение подарило осознание, что мне буквально вручили «чемодан без ручки»: и бросить нельзя, и тащить нет никакой возможности. Ибо первое, что я увидел, открыв глаза был «рядовой безухий», с безвольно повешенной головой, криво замотанной длинными банановыми листьями, что с потерянным видом сидел рядом со мной на коленях.

– А-а-а, это ты, – пробормотал я, с острым желанием перевернуться на другой бок и чем-нибудь накрыться, ибо под утро изрядно подмёрз. – Чего сидишь? Проваливай, ты мне не нужен.

Но поспать мне не дал Хэч, уже проснувшийся, и похоже готовый хоть сейчас отправляться «на новое место службы». Он сунул мне поесть, попить…

Каналоа не уходил.

– Иди домой, – повторил я попытку отделаться от него.

Ноль эмоций. Словно выключенный андроид Каналоа не реагировал, сидя всё в той же позе.

– Может с шаманом поговорить? – несмело предложил малыш.

– Хм…

– Скат, нам бы поторопиться, – Хэч развел руками, – нехорошо опаздывать в первый день.

Малыш, как не крути был прав.

– Ты, – я подошел вплотную к Каналоа. Бывший воин поднял на меня отсутствующий взгляд, – иди со мной. Будем твою судьбу решать.



– Ты пришёл на разговор? – подозрительно уставился на меня вышедший из своего шалаша шаман. – Но я не ждал тебя так скоро. Ты ведь сегодня должен начать обучение?

В другое время я бы не преминул отметить, что видок у шамана, словно «после вчерашнего», но голова была занята другим.

– Не, – я коротко мотнул головой. Приходилось переводить дух после быстрого бега, – Мне нужна твоя помощь, говорящий с духами.

И обрисовал сложившуюся ситуацию.

– Сам виноват, – шаман явно был не в духе, – и чем ты думал, когда, получив чужую жизнь не забрал ее, а оставил бывшему владельцу?

– Ну… Блин… – я на миг потерялся, – теперь то, что это обсуждать? Вот … не забрал. Короче… – чуть не ляпнул: «старый», – что мне делать?

– А я почём знаю? – зевнул и почесался шаман. – Я вообще еще спать должен. Всю прошлую ночь… – он облизнул пересохшие губы, – разговаривал с морскими духами, просил к вам благоволенья.

– Но… Я же за советом пришёл?

– За советом… – проворчал старик. Взглянул на меня, на Каналоа, стоящего поодаль, – ладно.

Он нырнул в свой шалаш, и вышел из него… с ножом в руках!

– Вот, – протянул мне обсидиановый нож, с коротким, симметричным клинком и рукояткой из двух, примотанных к камню бамбуковых плашек.

– Да ты чего?!

– А что? – пожал плечами старик. – Он полностью твой. Из касты его изгнали, для семьи он умер. Даже если бы жена была, она бы сейчас вдовой считалась, а дети сиротами.

Охренеть!

– Его ни для кого, кроме тебя нет, – продолжал пояснять шаман, так что, если не знаешь, что делать забери принадлежащую тебе жизнь.

Ага! Оторопело подумал я. Делов-то! Словно сломавшуюся или ненужную вещь выкинуть.

На миг в голове пронеслась картина: вот я беру нож, подхожу с Каналоа, стоящему с безвольно поникшей головой… Не, лучше наверно сзади, чтоб не видел. Куда ударить так, чтоб было быстро и не больно мне рассказывать не надо…

– Да ну тебя нафиг, – я чуть ли не оттолкнул руку, протягивающую оружие, – это ж человек! – добавил тише, – не могу я так: не в бою… – почему-то вспомнил убитого воина с острова Жёлтой птицы, – он же не угрожает ни мне, ни моим близким.

– Как хочешь, – шаман пожал плечами, повернулся к хижине. Задержался на миг, – тогда к делу его пристрой.

К делу? Блин… Как же я не подумал? Только … куда? Чередой крутанулись варианты, один другого фантастичнее.

– На риф Учеников ему нельзя! – тут же предупредил шаман, словно услышав мои мысли. – Во время обучения ни то, что ступить на его землю, приблизиться к рифу нельзя никому, кто не из касты глубин!

Эх! Обломилась идея с ординарцем. Может тогда сестре? Будет ей по хозяйству помогать… Но тут же отверг идею. Если б она уже вышла замуж, и перебралась бы в дом мужа, тогда, пожалуй, можно было бы. А так? Подгонять работника отцу и братьям? Да они его даже кормить скорее всего не будут!

Чёрт!

– А может… – с робкой надеждой проговорил я в сгорбленную сухую спину.

– Ла-а-адно, – протянул шаман, – оставляй своего кадавра. Но! – он обернулся, смерил меня взглядом, – только на время учёбы! И так долг твой передо мной вырос безмерно!



В итоге шаман договорился с Наставником, старики на пару порешали, что раз Каналоа формально даже не человек, а вещь, принадлежащая одному из Учеников, то можно пристроить его к делу – в предыдущие разы снабжение продуктами и прочим довольствием Учеников брали на себя люди глубин, по очереди. Теперь это свалили на одноухого бедолагу, который и правда всё это время вёл себя словно зомби: ничего не говорил и безропотно исполнял всё, что ему скажут.

На риф его всё равно не пускали, я видел его только когда он подгребал на небольшой лодочке, передавал нам продукты, и иногда вещи. Чем была занята в остальное время моя «собственность» я не знал.

***
С этого дня Наставник начал постепенно увеличивать глубину. Тренировки, по сути, остались теми же: продышаться, зажать камень коленками, опуститься под весом груза на дно, и там ждать второго удара гонга. И так десять раз, потом смена.

Вот только лодка якорилась всё дальше и дальше от берега. Сначала добавляли по метру, а с пятого дня дед заставил увеличить глубину еще и в полдень.



На седьмой день на дне мы кое-кого встретили.

Дело было после полудня, дед опять дал команду немного отгрести от берега. Вытянули якорь, уже привычно заложили небольшую петлю для переставки – лодку ставили бортом к берегу. Дед, перегнувшись через борт оценил дно, ткнул рукой, после чего мы кинули якорь над указанным местом. Начались погружения.

Солнце висело почти в зените, фактически вертикальные солнечные лучи хорошо освещали сравнительно небольшую, от силы метров десять глубину. Наша смена – я, Кай, Хори, Мака, Тайпен и Руйха опустились первый раз на дно в новом месте. Всё, как всегда.

Я по привычке огляделся по сторонам – люблю, знаете ли, понимать, что вокруг происходит, и замер. Буквально в трех-четырех метрах за спиной Кая, меж рифовых выступов «перетекало» … нечто.

На миг я насторожился – всё-таки таких здоровых спрутов еще не видел: толщина его щупалец… если я правильно оценил, была больше руки взрослого человека! Интересно, это какой же они длинны?!

Впрочем, как только объект был опознан, я сразу успокоился – обычно осьминоги не нападают на человека. Хуже было бы, если кто-то наступил бы на него, эти моллюски могу впрыскивать яд, да и челюсти у них будь здоров. Но сейчас он, наоборот, стремился поскорее от нас спрятаться.

И тут мое сердца допустило сбой – неожиданно кто-то крепко схватил меня за плечо! Я дернулся, разворачиваясь. Правая рука рефлекторно вскинулась к поясу.

Руйха! Блин! Так же сердечный приступ схватить можно!

Но девушке явно было не до шуток – глаза распахнуты, лицо перекошено, одной рукой она вцепилась мне в плечо, вторую вытянула, указывая на осьминога. Краем глаза я заметил улетающие вверх пузыри воздуха – явно указывающие на то, что моя подруга вскрикнула.

Я уже хотел было как-то успокоить ее, жестами показать, что всё хорошо, я вижу то, что ее напугало, меня это совершенно не пугает, успокойся… Как еще одно резкое движение привлекло мое внимание.

Мака, видимо увидев необычное поведение Руйхи развернулся… еще один пузырь воздуха полетел наверх! А потом он весь сжался, … и рвану на всплытие!

Кай, Хори тоже обернулись – не заметить эту групповую пантомиму было уже невозможно, переглянулись и тоже стартовали вверх.

Ну ок. Не оставаться же? Тем более что и Тайпен отправился к поверхности. Я потряс оцепеневшую Руйху, приводя в чувство, показал большой палец вверх. Типа: всплывай.

В глазах – полная неадекватность. Ладно, обнял за пояс, толчок ногами и подтягиваясь на одной руке начал всплывать.

– Что это за тварь там?! – первое, что я услышал на поверхности.

Мака чуть ли не вопил.

– Это морской демон, да? Он пришёл за нами?

Блин, пацан, а ты зачем вообще в ныряльщики пошёл? Семейные традиции, или желание стать элитой племени?

– Кого вы там увидели, Ученики?

– Там… – Мака попытался описать, но не нашёл что сказать.

– Ты, дева, что увидела? – Наставник строго посмотрел на Руйху.

Видимо заметил, что именно она первой выпустила воздух.

– Я-я-я… – девушка немного заикалась, – н-не знаю. Там… что-то было. Страшное.

– Ты что видел, Ученик? – взгляд Наставника остановился на мне.

Ну вот и что сказать? Ничего необычного? Типичный представитель моллюсков, класс головоногие. Точный подвид не скажу, не до такой я степени умный. Большой, это да. И он точно побелел. Если здесь всё как на Земле, то этот был напуган. Вот если бы он стал красным…

– Ничего.

– Что ж ты тогда всплыл?

Маке, похоже надо было на кого-то, так сказать, спустить пар, образовавшийся в результате выброса адреналина. Я пожал плечами:

– Все стали всплывать, вот и я всплыл. Вдруг я чего-нибудь опасное проглядел?

– А ты? – дед развернулся к Каю.

– Не знаю, – Кай был задумчив. – Но там что-то точно было… Словно клубок змей… или толстых червей… Большое… Больше меня.

– Слушай, Наставник, – я не удержался, – а почему у людей глубин нет оружия?

– Что ты имеешь в виду? – не понял меня дед.

– Просто если бы у нас были какие-то остроги … – блин, они ж наверно не знают, что это? – ну или копья, было бы не так опасно.

Мысль об оружии ребята восприняли по-разному.

– Ты забыл? Мы не воины! – Руйху прям скривило, словно я какую-то гадость в руки взять предложил.

Алеки и Мака наоборот, заинтересованно уставились на Наставника.

Тайпен, судя по лицу прям задумался. Может представлял, как он какую-то подводную гадину забарывает?

– Действительно! – хмыкнула Айха, – Червяк в кои-то веки дело говорит.

И только Кай глядел на всё это весёлым взглядом. Словно ждал, что сейчас последует.

– Да вы что, Ученики? Вы думаете, что говорите? Оружие – удел воинов!

– Вот, видишь! – вставила пять копеек Руйха

– Вы видели, как нападает Быстрая Смерть? – продолжал бушевать дед. – Кто из вас успел бы отреагировать? Кто успел бы даже заметить?!

Так-то он прав. Но… Блин, не могу я себя нормально чувствовать без оружия!

– Ну хотя бы нож? – сделал еще попытку я. – Вдруг… в водорослях запутаешься… или там … в сетях?

Кажется, с сетями я промахнулся.

– Ни один рыбак не приблизится к людям глубин, когда те занимаются своим делом, – категорично заявил Хеми.

– Да, – кивнул Алеки, – это табу!

– Вот видишь, Ученик. Тебе просто незачем нож. И запомни! Мы приходим в мир воды не как ночные грабители и убийцы! Мы приходим как гости, и смиренно просим духов воды поделиться с нами своими богатствами.



Вечером девятого дня с начала глубоких тренировок мы стояли на берегу рифа с Руйхой. Только что дав всем напутствие угреб на своей лодчонке Наставник. Остальные ребята пошли организовывать костер, из привезенных Каналоа дров. Как я просил, он привёз сырого батата, и я собирался изобразить блюдо, под названием «батат, запечённый в углях».

– Скат, – Руйха стояла «надув губы», – ну почему ты такой ершистый? Почему не можешь как все, просто принять то, что говорит Наставник? Да ты хорошо умеешь плавать и нырять, наверно лучше всех Учеников. Но кто ты, и кто Наставник! За ним опыт многих поколений наших предков! Поверь, то, чему ты научился сам, не идет ни в какое сравнение с его огромным опытом!

Я молчал. Ну а чего я ей скажу? Что даже ставить рядом нельзя, его опыт – простое тыканье палкой в темноте, в попытке нащупать путь. И то, чему научили меня, основываясь не только на опыте поколений, но и используя новейшие методики оценки состояния? Путь, освещённый прожекторами передовой науки?

– Куда ты всё время смотришь, пока я с тобой пытаюсь разговаривать? – наконец не выдержала девушка.

– А вон, – кивнул в направлении лагуны, – посмотри. Дед нам все уши прожужжал, что нельзя нырять в одиночку, что нужно паузы делать между нырками, что нужны дни отдыха… Вон, ныряет… Настоящий человек глубин, между прочим, не то что мы, – я добавил в голос сарказма. – В одиночку. Уже девять дней за ним наблюдаю… Вот думаю, может надо его деду заложить? – усмехнувшись, подмигнул я подруге.

Руйха обернулась, вдруг … смутилась.

– Что? – я всмотрелся ей в лицо.

– Это… Это мой отец.

– Вот как? – я удивился. Попытался вспомнить, как выглядел тот немолодой ныряльщик, с которым я видел свою девушку на Испытаниях. – Не знал. … А чего он в одиночку-то?

Руйха вздохнула.

– Понимаешь, когда мама … умерла, он так и не женился. Всё говорил, что тогда у него времени на меня не останется - я поздний ребенок.

– Хм… Ну объединился бы с кем-нибудь!

– С кем? – горько усмехнулась Руйха. – Все или семьями ныряют, вон, как у Хори и Маки, или объединились уже давно, как отец Тайпена. Он ныряет с братом и его женой.

– Что ж он целыми днями, напролёт, – не унимался я, – нужно делать перерывы, наш… наше тело не железн… не из камня, оно изнашивается от такого частого ныряния!

Не знаю, что на меня накатило. Наверно представил, что и я, вот так же, без выходных-проходных буду горбатиться.

– Я говорила ему, – Руйха сердито поджала губы, – говорила, чтоб отдыхал больше, чтоб не нырял допоздна… Я ведь волнуюсь! Сейчас солнце зайдет, и на глубине станет опасно! Но он же не слушает! Всё говорит: «вот соберу тебе на приданное, тогда и успокоюсь!»

– Богатое наверно приданное получится, – хмыкнул я.

– А ты не переживай, – неожиданно жёстко отреагировала девушка, – отец всё сделает, лишь бы я хорошо замуж вышла, лишь бы жених был доволен. Он говорит, что даст за меня не меньше трёх средних жемчужин!

– Да успокойся ты, – я даже отстранился, оглядел подругу, – что ты такое говоришь? Будто нужно мне это приданное. Я что, не мужчина? Я что, сам не смогу обеспечивать свою семью? Сам не подниму столько жемчуга, чтоб моя жена ни в чём не нуждалась?

Девушка внезапно смутилась

– Извини меня, Скатик. Что-то я последнее время и правда стала сама не своя… Наверно скоро кровь пойдет. Извини пожалуйста, – она внезапно прильнула к моей груди, спрятала лицо, – Только пожалуйста, я очень тебя прошу, не зли Наставника. Когда-нибудь наше с тобой Ученичество кончиться, мы оба с тобой станем полноправными людьми глубин. Будем вместе нырять, помогать отцу, и всё у нас будет…

– Конечно будет, – вздохнул я, поглаживая ее по волосам, разглядывая фигурку одинокого ныряльщика, что в сгущающихся сумерках уже выбирал якорь.

Но что-то другое зацепило меня, засело занозой. Вот только что?