Прут. Тайна серых пещер

ZloiOs

ZloiOs

летун-испытун
Регистрация
3 Май 2018
Сообщения
2.264
Оценок
6.524
Баллы
1.341
Новый коротенький проект, расчитанный на подростковую аудиторию 12+. Тапки как всегда приветствуются))
обла 3.jpg

пещера.jpg

Ну что с тобой может приключиться, когда делаешь домашку? Да ничего. Максимум, сдохнет ноут или накроется интернет, и неоткуда будет нужную инфу слить. А вот если ты учишься в школе не для людей, а для орков, тогда да, тогда можно ожидать чего угодно.

— Кто мне даст полный ответ, почему в году семьдесят три руки дней?
Шаман Меруто обвёл притихших, рассевшихся вокруг него детей строгим взглядом. Нахмурился, добавив складок на морщинистом лбу.
— Что, никто не хочет заработать хорошую оценку на таком простом вопросе? Это же материал для первого цикла обучения! А вам скоро испытания на Среднюю Степень проходить. Неужто две с половиной руки зим прожили, а ответа не выучили? Какие же из вас взрослые орки, если вы элементарных вещей не знаете? Как вы Старшим да и родителям в глаза будете смотреть, если я вас до испытаний не допущу?! Ведь именно я, являясь Первым Помощником Главного Шамана, буду отвечать за допуск к испытаниям. Ибо кому как не мне знать, какими знаниями должен обладать молодой орк!
Ну-у, понеслось! Если никто не решится ответить, старик затянет свою любимую песню, про то, какими орки были раньше, и какими стали теперь. И ни одна сила в мире не сможет его остановить.
Прут втянул голову в плечи и отвернулся, сделав вид, что внимательно изучает тени, отбрасываемые костром на стенки шатра. Конечно, он знал ответ. Да его даже самая мелкая малышня знает.
Но не позориться же перед остальными парнями, демонстрируя рвение в учёбе. Это же не охотничьи навыки. И даже не верховая езда. А на уроках истории пусть, вон, девчонки выделываются.
— Позволь, учитель, — ага, так и есть. Это Лана руку подняла. Отличница Лана, Слава Ушедшим, решила всех спасти, избавив от надоедливого скрипа занудного старикана. — Я могу ответить.
— Хорошо, Лана, — шаман благосклонно качнул лысой головой. — Слушаю тебя.
Лана поднялась на ноги. Какая же она красивая. И фигурка у неё стройная, ладная. Просто загляденье. Волосы густые. В зелёный цвет по последней моде выкрашены. Ноги сильные. Наверняка, в беге даже некоторым его друзьям не уступит. Да только кто с ней бегать будет? У парней свои песни, у девчонок свои. Водиться с девчонками — это ещё хуже, чем с учёбой выпендриваться.
Вот исполнится ему три руки зим, тогда он будет обязан искать пару. Может быть даже эту самую Лану и выберет себе в жёны. А пока любая девчонка дружбе настоящих парней — лишь досадная помеха. Пусть сами с собой дружат.
— По заверениям Ушедших, — начала Лана, — Первый Создатель был двенадцатирук, шестиног и двулик. И, прежде чем сотворить этот мир, создал он себе двенадцать, по числу рук своих, помощников, которые имели вдвое меньше рук, то есть всего по шесть рук каждый. И вот теперь эти помощники по очереди приглядывают за нашим миром, сменяя друг друга через месяц. Поэтому у нас в году двенадцать месяцев по шесть рук дней каждый.
— И...? — вопросительно поднял одну бровь старый шаман, отчего стал похож на ночную птицу Фулун.
— И ещё одну руку дней в самом начале года, когда жизнь только пробуждается после зимнего холода и голода, Создатель приглядывает за миром сам.
— Молодец, Лана. Садись, — Меруто удовлетворённо кивнул. — А кто мне расскажет, почему человеки называют Торкуса Грозного грязным прозвищем «ПрОклятый»? Тиска, может, ты?
Рыжая Тиска, лучшая подружка Ланы, кивнула и тоже поднялась. Тиска волосы не красила. Зачем? Они у неё и так очень редкого цвета. Словно самим Духом Огня помеченные. Такой цвет волос даже у человеков лишь у Ярлингов встречается.
Тиска тоже красивая. Может даже покрасивее Ланы будет. Но характер у неё вреднючий, и язык колючий. Может так иной раз зацепить своими подковырками, хоть под землю проваливайся. Нет уж, лучше Лану в жёны брать. Та не такая злюка.
— При Великом Исходе человеки хотели помешать Древним, — даже голос у Тиски какой-то немного противный. Тонкий, немного звенящий, словно мелкий пискун над тобой вьётся, укусить хочет. — И Торкусу Грозному пришлось применить заклинание массового поражения. Погибло много человеков, и они прозвали его Проклятым.
— Хорошо, Тиска, садись. Видите, — шаман ткнул вверх указательным пальцем, от чего Прут невольно задрал голову, провожая взглядом серый дым, что через большую дырку в потолке уносился куда-то в синюю высь неба, — видите, каким неоднозначным может быть отношение окружающих к чьему-либо поступку. Для одних Торкус спаситель, а для других ужасный погубитель, которого все проклинают.
— А всё же, учитель, почему он так сделал? — это Плинто. Мелкий зубрёжник. Хилый слабак, который почти ни с кем из ребят не дружит. И большую часть времени проводит, читая «Вековые Листвицы». Не иначе, в ученики шамана податься решил.
— Он так воспользовался Правом Выбора, — кивнул старый Меруто. — Потому как выбора у него особо и не было. Ведь всё складывалось очень трагично для Древних.
Молодец Плинто. Хоть то-то сделал так, как надо. Сейчас старик в рассказ ударится на ещё одну свою излюбленную тему. Уж лучше в который раз эту историю выслушать, чем ждать, что тебя отвечать поднимут. А пока шаман выговорится, глядишь, и время урока выйдет.
— Когда-то давным-давно, — старик уселся к костру, скрестив под собой ноги и положив руки на колени, — как вы знаете, Древние пришли в этот мир, который тогда заселяли только Альвы.
— Значит, Альвы древнее Древних, — а это встрял растяпа Торк. Или Обжора Торк, как его все обзывали. Правда лишь только за глаза. Тогда, когда не рисковали попасть под тяжеленный кулак здоровяка.
— Что за глупости, — скривился шаман, недовольный тем, что его перебили. — Древнее не тот, кто дольше живёт в этом мире, а у кого история народа длиннее. Так вот, Альвы не стали воевать с Древними и переселились все на западный материк, благо места там тогда было предостаточно. А Древние стали отстраивать свои города здесь.
С собой в этот мир они привели три народа. Орков, коблов и коблиттов. Наш народ и коблы были вассалами Древних. Коблитты же всегда были лишь слугами.
И всё было хорошо до тех пор, пока в этот мир не ворвались человеки. И стали заселять материк, тесня Древних. И не желая решать проблемы миром.
Человеки были куда слабее Древних и уж тем более нас, орков. Но было их куда больше, чем и Древних, и даже орков с коблами, вместе взятых. А ещё было у них слишком много боевых магов. Маги человеков тоже уступали в силе магам Древних. Но Великий Торкус запретил использовать самые страшные заклятия, чтобы не разрушить мир, ставший для Древних новым домом.
Зато с помощью мастеров орков были созданы Каруки — кинжалы из чёрного золота, к которым шаманы коблов смогли привязать Духов Хаоса. Каруки стали главным оружием против человеческих магов. И очень эффективным.
Но даже несмотря на это, человеки продолжали свой натиск, заставляя Древних гибнуть и один за другим сдавать свои рубежи.
И когда Великий Торкус увидел, что поражение неизбежно, ибо победа возможна лишь очень дорогой ценой, он решил увести свой народ в иномирье.
И были открыты порталы, и начался Великий исход. Но не было уже у Древних столько сил, чтобы увести с собой и орков, и коблов, и своих слуг коблиттов. И тогда подлые коблитты, узнав, что Древние не станут забирать их с собой, предали своих хозяев и выдали человекам время и место исхода.
И пришлось тогда Торкусу Грозному приказать оставшимся верными вассальным отрядам орков и коблов прикрывать отход своего народа к порталу. И самому, переступив через свою честь, жечь нападавших человеков «Диким огнём».
И сгорали в злых лучах тысячи вражеских магов и воинов. А те, кто выживал тогда, медленно подыхали потом, исходя гноем и невыносимой болью. И никто не мог им помочь.
И человеки прокляли Торкуса. И с тех пор не называли его иначе, как Проклятым, — голос шамана стал каким-то особенно хриплым и дребезжащим. Разнервничался старик. Переживает, будто сам там был.
Меруто немного помолчал, смиряя свои эмоции, а потом продолжил:
— Много тогда народу полегло. И у нас, и у человеков. Те так и вовсе столько магов потеряли, что до сих пор не могут вернуть себе былую силу. Редко у них маги рождаются. А секрет переходов между мирами человеки и вовсе утеряли. Всё пытаются его раскрыть, да ничего у них не выходит.
С коблами и орками, теми, что выжили в этом противостоянии, человеки так и не подружились. То воевали вновь, то торговали. А предавших Торкуса серых так и не приняли к себе. Ибо предатели, помните это, дети мои, никому и никогда не нужны.
С этими презренными недомерками и поныне никто дел не имеет, предпочитая убивать тварей, даже не разговаривая с ними. Вот и одичал народец, разбредясь по свету и забившись в непролазные его уголки. Кто в болота, кто в дремучие леса, кто в горы и ущелья.
Мы к ним не лезем. И они не часто выбираются из своих схронов. Но вот находит иногда на них что-то непонятное. Говорят, из-за того, что, перестав чтить Ушедших, нашли они себе новых хозяев и богов. Тех, что требуют себе полного подчинения и кровавых жертвоприношений. Вот и собираются твари в злобные орды, и нападают на всех, до кого дотянутся.
И потому запрещена вам дорога в серые скалы, где, как известно, обжились где-то в пещерах подлые твари. Ибо вам, слабосильным, с ними пока не справиться, славы воинской не заслужить. А вот с жизнью своей никудышной расстаться можно запросто! — шаман вновь ткнул пальцем в потолок, сурово нахмурившись.
Можно подумать, напугал. Ещё и слабаками их назвал. Сам, вон, еле ноги переставляет, а слабаки, оказывается, они! Ха! Да Прут этих серых коблиттов, если потребуется, одной левой уделает! Даже без оружия.
— Так, всё, — подуставший старик шлёпнул себя ладонями по коленям, — урок закончен. Можете идти, но к следующему уроку вам надлежит приготовить...
Что там и кому надлежит, Прут, сидящий ближе всех к выходу, дослушивать уже не стал, выскользнул из шатра на свежий воздух. Прочь, прочь из становища.
Такая жара стоит, что сейчас самое оно то — занырнуть в чистую и холодную воду реки, бегущей с совсем недалёких гор. Какое тут, к Создателям, домашнее задание. Спросит потом у Плинто. А может быть, даже и у Ланы.
— Прут! Погоди! — из шатра выбрался здоровяк Торк. — Ты на речку?! Я с тобой!
— Купаться?! — сразу за ним появился на улице шустрый и вёрткий Сунай. — Догоняйте! — он рванул между шатрами в сторону реки так, что только пятки засверкали. Ещё и проорал, чуть обернувшись: — Кто последний, тот тухлятина!
Вот же хитрец! Прут лишь покосился на нерасторопного Торка и, не раздумывая, ломанул вслед за Сунаем:
— Ага! Тот серая коблиттская тухлятина!
Конечно же Сунай первым до реки добежал. Прут, как ни старался, догнать проныру так и не сумел. Хотя и выскочил следом на берег всего через несколько ударов сердца.
Вдвоём они, поскидывав обувь, одежду и оставив на себе одни лишь килты, успели занырнуть с крутого бережка в леденящую воду и наплескаться там вволю, прежде чем из кустов, громко топая, на полянку у речки выбежал запыхавшийся Торк.
— Фу-ух! — вытер он со лба капли пота и принялся стягивать рубаху со штанами. — Жара какая!
— Тебе нужно больше бегать! — крикнул Прут здоровяку. Усевшись на дно, так чтоб только голова над поверхностью торчала, он, уперевшись ногами в гальку и активно двигая руками, старался удержаться на одном месте рядом с берегом, противясь стремительному и напористому течению реки.
— И есть поменьше! — хохоча, добавил Сунай, плавающий неподалёку. — Прыгай к нам, тухлятина!
— Что ты там сказал?! — грозно зарычал Торк и с разбегу сиганул с обрывчика в воду.
Вот это мощно прыгнул! Даже через Прута перелетел. И с воплем в воду бултыхнулся. Да так, что обоих его приятелей сначала волной снесло, а потом ещё и целым ливнем брызг накрыло. Словно не орк малой, а здоровенный горный трогл из детских сказок в реку плюхнулся.
— Парни! Я с вами! — ух ты! Да это же хиляк Плинто на полянке образовался. Его-то как сюда занесло? Каким попутным ветром? Прут чуть воды не хлебнул от удивления.
— Эй, зубрила! — заголосил Сунай. — А ты зачем сюда припёрся?! Чего увязался за нами?! Тебе в воду нельзя! Простудишься ещё!
— Я только немного! — Плинто сделал вид будто и внимания не обратил на ехидный тон задиры. — Жарко сегодня.
— И что с этого! — не унимался Сунай. — Кому ты тут нужен?!
Начавший было раздеваться, Плинто застыл в нерешительности.
— Оставь его! — вынырнув из-под воды и отфыркавшись, заступился за дохляка Торк. И замахал тому рукой. — Давай, залазь в воду! Никто тебя не тронет!
— А ты чего молчишь?! — Сунай обернулся к Пруту, ища у него поддержки. — Чего этому зануде тут делать?!
— Тебе жалко что ли? — пожал плечами Прут. — Мне нет. Пусть себе купается. Речка-то общая.
— Ну вы вообще! — хлопнув ладонями по воде, возмущённо выкатил глаза Сунай. — Вы ещё девчонок сюда позовите!
— Э, нет! — засмеялся здоровяк, отворачиваясь от поднятых приятелем брызг. — Это ты загнул! Им с нами здесь, точно, не место! Плинто, чего застрял?! Да лезь ты уже в воду, не бойся!
Худой и какой-то через чур угловатый Плинто забирался в реку, и вправду, так, словно ужасно страшился чего-то. Аккуратно спустился с обрывчика и, осторожно ступая, сделал несколько шагов от берега. Остановился, едва вода колени скрыла. Замер, втянув голову в плечи и прижав локти к бокам.
— Что, холодно? — усмехнулся, глядя на него, Прут.
— Н-нормально, — еле выдавил из себя Плинто. — Сейчас только привыкну маленько.
— Ага, нормально, — подплыл поближе Сунай. — А сам уже синий весь и, как болотный жабак, в пупырышку. Давай уже или туда, или обратно. А то стоишь тут, весь вид собою портишь.
Вздохнув, Плинто сделал ещё пару шагов и решительно присел, погрузившись в воду по шею. И застучав зубами так, что парни тут же расхохотались в голос.
— Ладно, я накупался, — отсмеявшись, заявил Торк и пошёл выбираться на берег. — Пойду на солнце поваляюсь. Плинто, пошли греться.
Это он над зубрилой сжалился, не иначе. Самому-то ему, чтоб замёрзнуть в такой воде, нужно до утра из неё не вылезать.
— А нам и тут хорошо! — Сунай пихнул Прута в бок. — Давай наперегонки против течения!
— Да давай! — отличный шанс взять верх после проигрыша в беге. Тут-то одной вертлявости маловато будет. Тут сила нужна. А у Прута её вполне достаточно!
— Ух, хорошо! — наплававшись, ребята еле выползли из воды и Прут с превеликим удовольствием растянулся на травке рядом с блаженно посапывающим Торком. Сунай плюхнулся тут же.
— Ребят, — сидевший неподалёку Плинто окликнул друзей. — Я чего сказать хотел...
— И чего? — лениво приподнял голову Прут.
— Нам по Природе края задали травы лечебные собрать. А они, в основном, на тех лугах, что к горам ближе растут. Там на холмах их больше всего насобирать можно.
— А нам-то какое дело? — даже не поворачиваясь в сторону Плинто, пробурчал Сунай. — И вообще, сегодня средень, а Природа только во вторень будет.
— Ну так завтра чистень. Мне мамке по дому помогать много. У меня, как у вас, сестёр нет. А в славень я со старым Меруто буду из «Листвиц славы» главы переписывать для вечернего обряда.
— Ты скоро, я смотрю, — усмехнулся Сунай, — совсем в шаманы подашься. Может, тебе уже и волосы сбривать пора? Чтоб совсем, как Меруто, лысиной сверкать?
— А в первень, — не обратил Плинто внимания на подколку, — и так уроков куча. Ещё и по Космосоведению учить много. Только сегодня и остаётся время за травами сходить.
— Ну так и иди! Кто тебя держит? — Сунай перевернулся на живот, уткнувшись лицом в траву. — От нас-то тебе, зубрила, чего надо?
— Там одному опасно ходить. Старшие говорят, что серые часто появляться стали. Иногда даже на становища большим скопом нападают. Чтобы плен для тёмных обрядов набрать, жизней своих не щадят. А одиночек и вовсе крадут, не боятся. Сильно им жертвы для новых богов нужны.
— Наслушался сказок, — усмехнулся Прут. — Их старшие специально понапридумывали, мол, коблитты детей похищают и живьём съедают, чтобы глупая малышня за границы становища не разбредалась. А ты и уши развесил. Ещё нам сказку про троглов горных расскажи.
— Горные троглы не сказка, — очень серьёзно заявил Торк. — Мне бабушка рассказывала, что когда совсем юной была, попала как-то в горы. И там собственными глазами одного трогла видела. Здоровенного такого и волосатого.
— Похоже, — хихикнул Сунай, — бабка твоя вдоволь на трогла-то насмотрелась. Теперь понятно в кого ты такой огромный и лохматый.
— Прут, а ну-ка, — здоровяк пихнул парня в бок, — садани там за меня этому болтуну по лбу. А то мне самому подниматься лень.
— Легко, — отказать в такой просьбе другу Прут не посмел и попытался лупануть по Сунаю кулаком. Да только не дотянулся — хитрец шустро откатился от него подальше и ехидно захихикал.
— И про коблиттов это ничего не сказки, — нахмурился Плинто. — Старый Меруто сказал, на днях серые большим отрядом, рук в двадцать, на становище Красных Волков напали. Так от рода почти и не осталось никого.
— А мы тебе для охраны, значит, нужны? — поинтересовался Торк, приподнимая голову и глядя на посмурневшего парня. — Думаешь, мы тебя от серых спасти сумеем?
— Думаю, — повернулся к нему тот, — большой отряд мы сами заметим и спрячемся. Или убежим. А если серых мало будет, они на нас и напасть не решатся.
— Конечно, — гоготнул Сунай, — они лишь Торка увидят, сами перепугаются насмерть, что тот их сожрёт и даже косточек не оставит!
Прут прыснул в кулак, а здоровяк Торк, нащупав рукой камень на земле, не глядя швыранул его прямо через Прута в сторону ехидного насмешника:
— Трепло!
— Ой! — надо же, попал.
— Так и скажи, — в голосе Торка явно слышалось довольство собственной меткостью, — что сам серых испугался и потому на холмы идти не хочешь.
— Чего мне их пугаться? — удивился Сунай.
— И действительно, — здоровяк, ухмыляясь, нащупал ещё камень и вновь запустил его в приятеля, правда, на этот раз не попал, — чего тебе бояться, ты же так быстро бегаешь, что ни один серый тебя не догонит!
— Это когда-это я от опасностей бегал? — возмутился Сунай. Это да. Так то он первый задира в становище. Ему и с ребятами постарше не в страх в драку ввязаться. — Просто, не понимаю я, какой нам интерес с этим хлюпиком в холмы тащиться? Что мы, здесь себе дел поинтереснее не найдём?
— А я не только себе трав наберу, — вскинулся Плинто. — Я и на вас всех успею собрать, если вы меня проводите. Вы же знаете, Природа края у Меруто самый любимый предмет после Истории. И оценка по нему в общий зачёт идёт. Вам же лучше будет.
— Меня в первень Пеко с собой на охоту берёт, — почесал бок Прут. — Я могу и там себе всякой травы набрать.
— А ты, прямо, знаешь, какую нужно будет искать? — удивился Торк.
— Нет, — подумав, признался здоровяку Прут, — понятия не имею.
— Тогда как же ты её наберёшь, — улыбнулся Плинто, чувствуя, что его замысел очень близок к осуществлению. — А пойдёте со мной, прогуляетесь немного, зато сдадите задание в самом лучшем виде. Даже девчонкам нос утрёте. Они-то в холмы точно не сунутся.
— А я, пожалуй, прогуляюсь, — стал подниматься с земли Торк. — Вы идёте или всё же испугались?
— Да идём, идём, — махнул рукой Прут. Хорошая оценка в канун переходных испытаний ещё никому не повредила. особенно, если по другим предметам оценки не очень, чтобы очень. — Нужно только перекусить что-нибудь перед уходом.
Быстренько оделись. По пути до становища договорились, где встретятся, и разбежались по домам. Решив, что долго задерживаться не след. Скоро и старшие вернутся, кто с пастбища, кто с охоты. Могут и не отпустить. Да и время уже за полдень. Если не поторопиться, возвращаться совсем уже по темноте придётся. А за такие поздние прогулки от старших можно и огрести по самое не балуй. Прут с друзьями хоть и не малышня, но ночные правила на них тоже распространяются, пока Испытание не пройдут.
Прут, наспех догрызая ломтик вяленой оленины, выскочил из шатра и тут же чуть не сбил с ног проходившую мимо Лану.

— Ты куда так спешишь? — в руках зелёноволосая красотка держала наполненные водой кожаные ведра.

Прут торопливо проглотил толком не прожёванный кусок и махнул рукой:

— Туда. Мы с парнями встретиться договорились.

— На речку опять пойдёте?

— Не, — качнул он головой, удивлённо выпучивая глаза. Откуда это она, интересно, знает, что они успели уже искупаться.

— У тебя килт мокрый, — засмеялась Лана, будто прочитав его мысли. — Сразу видно, что недавно с реки. Да и видела я вас, когда за водой шла. Так куда собрались?

— Домашку по Природе выполнять.

— Вот ничего себе! Правда?! Возьмите меня с собой, — загорелась девчонка. — А то я тоже ещё трав не насобирала.

— Не, не получится, — активно замотал головой Прут. Лана ему, конечно, нравилась, но идти с ней вместе домашку делать — да не приведи Создатель. Его же тогда все парни на смех поднимут за то, что с девчонкой связался. — Мы далеко пойдём. В холмы. Тебе туда нельзя.

— А вам, значит, можно? — нахмурилась она, поставила ведра с водой на землю и упёрла руки в боки. — А если из старших кто узнает?

— Не узнает, — насупился Прут. Вот он тупень болтливый! Ну вот кто, скажите, его за язык тянул? — Если ты, конечно, не скажешь никому.

— И почему же я не должна про вас говорить? — Лана хитро прищурилась.

— Ну, хочешь, я тебе тоже трав всяких разных принесу, — предложил Прут, пожимая плечами. Для Плинто, поди, разница небольшая, на четверых растений набрать или на пятерых. — Тебе и ходить самой никуда не надо будет.

— Хм, ладно, — немого подумав, согласилась красотка и капризно надула губки. — Только мне всяких разных не нужно. Всяких разных я и вокруг становища сама наберу. Ты мне принеси такую, чтоб ни у кого не было. Дэльвис принеси. Чтоб мне все девочки обзавидовались.

— Ладно, ладно, — поднял руки, поспешив согласиться, Прут. Парни уже, наверное, его заждались. — Принесу я тебе этот твой дэльвис. Только ты молчок!

— Договорились, — Лана ткнула в Прута пальцем. — Ты обещал.

Подхватила вёдра с земли и дальше себе отправилась, напоследок, правда, разок оглянувшись и парня загадочной улыбкой одарив.

Пруту оставалось лишь снова плечами пожать, недоумевая, что это такое сейчас было, да стремглав мчаться на край становища. Туда, где приятели, поди, уже давным-давно поджидать его устали.

Но, когда до условленного места добрался, обнаружил, что зря спешил. Ещё какое-то время пришлось ждать Торка, видимо, отнёсшегося к предложению перекусить слишком уж серьёзно.

Пока бежали, заблудиться не боялись совершенно. Да и как тут заблудишься - справа, совсем неподалёку, речка Каменка, что с гор стекает и бежит как раз мимо их становища. А впереди сами горы, с каждым шагом всё больше и больше увеличивающиеся. Серые, хмурые, огромные. Вздымающиеся высоко в небеса и пронзающие их острыми пиками вершин, словно чудовищные зубы исполинского дракона.

Всю дорогу Прут постоянно сдерживал себя, чтоб не слишком сильно отрываться от Торка с Плинто. Потому как те всё время норовили отстать, то и дело сбиваясь с дыхания и, в результате, снижая темп.

Сунай же, напротив, раз за разом уносился стремглав куда-то прочь, вроде как, на разведку. Но на самом деле, Прут прекрасно понимал, непоседе просто было скучно плестись вместе со всеми с такой маленькой скоростью. Вот он и бегал взад-вперёд, лишние лиги накручивая вокруг друзей. И постоянно исчезая то в зарослях высокой, иногда даже выше их роста, луговой травы, то в скоплениях густых, почти непролазных кустов.

Сунай лучший бегун среди ровесников. С такими способностями его хоть в пастухи, хоть на охоту в загонщики старшие с удовольствием примут. Да и в военном деле парень себя наверняка может неплохо показать. Быстрый, увёртливый. И характером дерзкий. Только неусидчивый совершенно и ещё вспыльчивый.

Торк, напротив, спокойный и медленный. Но зато большой и сильный. Кого хочешь поборет или побьёт. Может даже и из старших кого осилит. Из тех, кто послабее. Хотя таких в племени и нет совсем. Разве что совсем старики. Ну да не важно. Торка в любом случае Аруто, военный вождь племени к себе в младшую рать присмотрел. Это Прут наверняка знал. Сам у старших как-то подслушал.

Плинто, конечно, хилый и немощный. Будто он и не из орков вовсе, а от человеков к племени прибился. Ни силы в нём, ни выносливости. Но зато он по всем предметам может легко всё выучить и запомнить. Голова у него работает, будь здоров. Потому шаманы и готовы его хоть сразу после испытания из семьи с руками и ногами урвать, к себе в ученики заполучив.

Зато Прут, похоже, совсем не умный. Надо же было так глупо Ланке проболтаться. А вдруг, и вправду, расскажет кому об их вылазке. Вот же попадёт им тогда! Хорошо, если просто уши натреплют. Но могут ведь и на грязные работы послать.

Ещё он не такой быстрый, как Сунай, и, конечно же, послабее Торка будет. Но это совсем не повод приятелям завидовать. Есть и ему чем похвастаться. Например, он отлично умеет читать следы. Даже на каменистых россыпях, где, кажется, и наследить-то невозможно. Старшие братья не зря любят его с собой на охоту брать.

А ещё по рукомашеству боевому у Прута отличные результаты. Того же Торка он, если захочет, пусть и не силой, но умением запросто на землю уложит. Да и быстрого Суная знает, как и чем прихватить можно. Но только не будет он этого делать. Не след друзей перед народом позорить.

Ну и в верховой езде Прут изрядно преуспел. Тут ему все сверстники завидуют. Никто не может повторить того, что Прут на коне выделывать умудряется. Это отец его всему научил, сказывая, что без умения с конём управляться любой орк и не орк вовсе, а так, не пойми кто. Ведь конь для степного орка — лучший друг и помощник. И в боевом походе, и в мирной жизни. Правда племя их, как и многие другие, почти перестали быть степными.

Раньше их народ кочевал по всей равнине от Срединного Хребта до Южных морей. Но потом, как рассказывал шаман Меруто, вождь вождей человеков, император по-ихнему, отвоевал у соседа долину между двух текущих к разным морям рек. Нашёл место, где реки ближе всего друг с другом сближались, да и построил там город-крепость. А чтоб крепость та ещё непреступнее была, окружил её широким и глубоким рвом. Да соединил этот ров с обеими реками.

Но вот только уровень в реках немного разным оказался. Река-то Итила куда ниже Урты, которая ближе к горам течёт. А человеки это не учли. А может, и учли, да только это им не очень важным показалось.

А вот для кочевых племён орков, что в низовьях Урты свой скот пасли, такие перемены большими неприятностями обернулись. Ибо река часть своих вод стала Итиле отдавать, а сама обмелела и перестала как прежде по весне луга заливать, наполняя соком траву. Да и море Каспусово, куда Урта впадает, далеко ушло, обнажив берега и окружив себя безжизненными песками.

Вот и стали племена на восток к горам откочёвывать. Но здесь мест для выпаса на всех не хватает. А потому и стада у орков куда меньше прежнего стали. А значит и народ прокормить значительно тяжелее стало.

Хорошо хоть, воевать их племени давно не приходилось. В последний раз старшие в набег ходили, когда Прут едва бегать начал. С той поры вон уже сколько воды утекло.

— Ну что, вы долго ещё тащиться будете? — Сунай неожиданно вынырнул сбоку из густых зарослей кустов. Специально, к провидцу не ходи, хотел их напугать. Но впечатление произвёл лишь на Плинто, который от испуга так и шарахнулся в сторону, чуть Торка с ног не сбив.

— Ага, струсил! — радостно загоготал Сунай, сильно довольный результатом своей проделки.

Плинто же, недовольно на него косясь, вытер пот со лба и замучено поинтересовался:

— Много ещё осталось? Бежим, бежим, всё добежать не можем.

— Вы бы ходульками своими шевелили поживее, — Сунай, собравшийся уж было вновь улизнуть, обернулся и одарил будущего шамана ехидной улыбочкой, — давно бы уже на месте были. Давайте, давайте! До холмов всего ничего осталось. Поднажмите.

— И вправду, — Прут вытянул шею, глядя в сторону гор, точнее, их подножия, — вон, холмы уже видно даже. Плинто, соберись с силами.

Какой же он всё же слабак. Хилый неженка. Вот не зря говорят, что какое имя подберёшь для новорожденного орка, таким он и вырастит. Вот имя Торк, например, большую каменную глыбу обозначает. Однозначно здоровяку подходит.

Сунай, хоть и не рыжие волосы имеет, но повадками вылитый степной лис, в честь которого назван.

А Прута отец так назвал, чтоб он таким же твёрдым и несгибаемым был, как дерево, из которого древки для копий делают. Мальчишка ведь в семье самый младший среди братьев и сестёр. Тут крепкий характер нужно иметь, чтоб всякие насмешки да подзатыльники терпеть. Хотя теперь уже и терпеть не нужно. Прут сейчас кому хочешь в ответ плюх нараздаёт, дабы лезть к нему напрочь охоту отбить. В общем, хорошее имя отец ему подобрал. Спасибо ему.

Плинто с именем не повезло. Мать его уже без отца родила, когда тот после битвы с человеками от ран помер. Не смогли шаманы смерть перебороть, отпустив-таки храброго воина в Серые Пределы. Вот мать и додумалась назвать сына именем певчей птахи. Надеялась, видать, что он грусть её развеет. Теперь вот растёт не пойми кто. Не орк, а недоразумение какое-то. В шаманы сгодится, и то ладно.

— Ну всё, побежали, — Торк, до этого стоявший молча, наклонившись и руки в колени уперев, наконец-то отдышался и выпрямился. — Надо мне почаще бегать, чтоб дыхание натренировать. И тебе тоже, — хлопнул он ладонью по плечу Плинто, от чего тот чуть в кусты не улетел. — Даже шаманы должны уметь бегать.

— Подождите немного, — замотал головой Плинто, — дайте отдохнуть нормально. Вы то в холмах бездельничать будете, а мне ещё травы собирать.

— Чего это, бездельничать? — возмутился Сунай. — Мы тебя, слабака, от серых будем охранять. Мало ли что вдруг.

— Ладно, — принял решение Прут, — ещё немного передохнём, и потом последний рывок до холмов сделаем. Но больше отдыхать не будем. Времени не так много нам остаётся, чтоб засветло вернуться.

— Хорошо, — великодушно заявил Сунай, — дышите глубже. А я пока на разведку сбегаю, ещё осмотрюсь. Если замечу кого, крикну фулуном.

— Фулун тут не водится, — замотал головой Плинто. — Ему для гнездования большие деревья нужны или скалы. А тут ни того, ни другого. Один кустарник вокруг. Тут только свиркухи водятся.

— Не умничай давай, — скривился Сунай. — А то ведь и по шее схлопочешь. Не умею я свикрухом кричать, — повернулся он к Пруту. — Слишком у него голос писклявый. Так что пусть все думают, что это просто фулун глупый попался и залетел, куда ему не положено.

Прут не стал спорить и согласно махнул рукой. Сунай тут же растворился в зелёных зарослях кустов, а Плинто чуть слышно проворчал:

— Ага, фулун у него глупый. Нашёл на кого свалить.

— Хватит бухтеть, побежали, — и тяжёлая рука Торка, заехав по спине будущего шамана, придала тому такое ускорение, что даже Прут смог догнать его далеко не сразу.
Пока не в меру старательный Плинто шастал в поисках своих якобы редких и очень даже полезных травок по склону высокого холма, троица друзей устроилась на самой его вершине. Вроде как, и местность обозревают-контролируют, высматривая любые подозрительные шевеления вокруг. И, в то же время, лежат на солнышке, греются, пока неугомонный хиляк от травинки к травинке, от листика к листику ползает и домашку за них выполняет. В общем, красота, а не жизнь.

Сунаю, правда, вскоре надоело просто так на одном месте валяться, и он принялся активно ёрзать, то и дело меняя позы и явно замышляя куда-нибудь улизнуть. Вот ведь не лежится ему спокойно! Брал бы с Торка пример. Лежит, не шевелится. Не иначе, заснул.

Точно! Вот и похрапывать уже начал. И ведь не просто так, а с эдаким затейливым присвистыванием. Того и гляди, все местные пичуги на эти трели слетятся, дабы полюбопытствовать, что тут за новый сосед-свистун такой поселился.

Пришлось даже в бок здоровяка ткнуть. Чтоб если и не проснулся, так хоть храпеть громко перестал.

Помогло, правда, не очень надолго. Прут уже хотел было ещё разок приложиться Торку по рёбрам кулаком, но тут Плинто подоспел. На четвереньках заполз, усердно пыхтя, на вершину холма и доложил:

— Всё. Готово. Хватит на четыре разных набора. Можно домой отправляться.

— Отлично, — кивнул Прут. — Только ты мне тот набор отдай, в котором дэльвис есть.

— Дэльвис?! — у Плинто брови на лоб скакнули, а Торк от его возгласа даже проснулся. — Вот ты сказанул! Ты бы ещё курукуш затребовал.

— А что не так? — насупился Прут. — Не нашёл что ли? Так порыскай ещё, поищи хорошенько. Время пока есть.

— Что не так? — возмущённо переспросил хиляк. — Да ты хоть знаешь, что это за цветок?!

— Нет, конечно, — пожал плечами Прут. — Для этого у нас ты есть.

— Ясно. А где он растёт, знаешь?

— Да здесь где-нибудь поди-что. Не у моря же. Иначе Ланка и не попросила бы его найти.

— Ланка? — повернулся к ним Сунай. — А она-то тут каким боком?

— Да наткнулся я на неё перед самым уходом, — досадливо отмахнулся Прут. — Пристала, понимаешь, еле отвертелся. Пришлось пообещать дэльвис ей принести.

— Еле отвертелся? — улыбка у Суная какой-то неприятной показалась. — То есть ты выболтал девчонке, куда мы отправились?!

— Она не расскажет никому, — заверил приятеля Прут и сам понял, что слова его совсем неубедительно прозвучали, — надеюсь.

— Посмеялась над тобой твоя Ланка, — Плинто аккуратно заворачивал всю собранную траву в какую-то чистую тряпицу.

— Она не моя, — рассердился Прут. — И что значит — посмеялась?

— Так не растёт в холмах дэльвис. В горах его искать нужно, на высоте немалой. Да ещё и не обязательно найти его сможешь. Редкий это цветок.

— Вот это она тебе подложила болотного хрюна, — зевнув, высказался Торк. Оказывается, он проснулся и тоже слушает. — И найти цветок не найдёшь, и в становище без него явишься — прослывёшь хвастливым пустобрёхом.

— И ещё от старших получишь, — покивал Сунай, — если твоя Ланка всё-таки им нажалуется.

— Да не моя она! — возмутился Прут. — Чего вы все?!

— А нечего было языком трепать, — Сунай сплюнул на землю и недовольно скривился. — Из-за тебя ещё и нам перепадёт, мало не покажется.

— Твоя или не твоя, — Торк перевернулся с живота на спину и потянулся, снова зевнув, — какая разница? Что делать то будешь?

— Не знаю, — и действительно, Создатель ведает, что тут можно поделать. Вот уж засада так засада! Вот это задала зелёноволосая задачку! — Но в становище без цветка я возвращаться очень не хочу.

— Неужто в горы попрёшься? — здоровяк приподнял с земли голову и вопросительно глянул на задумавшегося приятеля.

— Будто у меня выбор есть.

— Выбор всегда есть, — Плинто закончил возиться с травой и тоже уставился на Прута. — Ты хоть знаешь, как цветки дэльвиса выглядят?

— Понятия не имею.

— Даже не удивлён, — пожал плечами будущий шаман. — Запоминай. Относятся они к сложноцветным. Растут мелкими кустиками. Листья снизу ворсистые, тёмные. А сверху как будто лунной пыльцой присыпанные и блестят. Белые острые лепестки, словно ночная звезда в небе. Издалека видать. А в центре цветка — ещё и мелкие жёлтые комочки.

— Вот ты красиво сейчас расписал, — хмыкнув, выдал Сунай. — Прямо, как сказитель какой. Только унылой бренчалки в руках не хватает и слова ты не растягиваешь. Одного не пойму, к чему весь этот рассказ. Не полезет же он в горы на самом деле.

— Плохо ты знаешь своего друга, — Плинто, похоже, ни капли не сомневался в том, что говорит. — Он, скорее, в горах сгинет, чем перед всем племенем опозорится.

У Прута чуть челюсть не отвисла. Ничего себе, какое мнение он о себе, оказывается, заработал. Вот это сейчас удружил ему хиляк-природовед. Не по-детски удружил. Если до этого Прут и подумывал как-нибудь обосновать своё нежелание в горы тащиться, ну хотя бы необходимостью проводить друзей до становища, то теперь ему без цветка дорога домой точно заказана. После таких слов любые его отговорки даже друзья не поймут, засмеют.

А всё из-за Ланки! Хотя она-то тут причём? Сам языком, как копалкой, намахал, наворотил. Самому теперь всё это и разгребать.

— Вы возвращайтесь, а я пойду, — вздохнул он, размышляя, что б такое потом дома в оправдание придумать. — Сунай, может скажешь моим, что я у Торка заночевать остался. А ты, Торк, подтвердишь потом с утра.

— Я всяко не смогу утром подтвердить, — усмехнулся здоровяк.

— Чего так? — покосился на него Сунай. А Прут почему-то уже знал ответ друга. И от этого где-то между лопаток у него словно заскрёбся кто, а в глазах предательски защипало.

— А я тоже в горы пойду. Не отпускать же его одного, — Торк это так невозмутимо произнёс, словно всего лишь на речку собрался пойти, с приятелем искупаться.

— Да ладно! — Сунай не мог в такое поверить. — Вы серьёзно?! Да вас же предки прибьют потом!

— Не прибьют, — голос у Прута с чего-то вдруг осип и ему пришлось прокашляться, прежде чем он смог продолжить. — Выкрутимся как-нибудь.

— А если серых встретите? — не унимался Сунай.

— Ничего, — отмахнулся Торк, — смелым сопутствует удача. А сам ты никак испугался?

— Я?!

— Ну да. Я же вижу, домой хочешь сбежать.

— И хочу! — надулся Сунай. — Вас дома, может, и не тронут, а меня, если и не убьют, то точно покалечат!

— Я и говорю, — кивнул Торк, — испугался. Не серых, так отца с братьями.

— Да ничего я не испугался! Ни тех, ни других! Хочешь, землю съем, что не вру?!

— Да хоть камень сгрызи. Всё равно не поверю.

Сунай чуть не взвыл от обиды.

— Ладно ты, не лезь к нему, — вступился за приятеля Прут. — Пускай Плинто до дома проводит.

— Да пускай, — согласился здоровяк. — Только пусть не говорит, что не испугался.

Пруту показалось, что хищно ощерившийся и нервно взъерошенный Сунай, стал от этого ещё больше похож на дикого лиса, только загнанного врагами в ловушку. Вот ещё немного, и кинется на Торка, вгрызаясь тому в горло.

Обошлось.

— Трогл с вами! — зло прорычал Сунай, словно выдавливая из себя каждое слово. — С вами пойду! Плинто! Вали домой и не вздумай хоть кому-нибудь ляпнуть, где мы и зачем! И Ланке передай, если проболтается, я её в клочки порву!

— Э-э-э! Ребята, вы чего?! — у хиляка глаза на лоб повылазили. — А кто со мной пойдёт?! Я один домой не побегу! Что за шуточки такие?!

— Какие шутки, зубрила?! — Сунай, похоже, своё раздражение на Плинто решил выместить. — Руки в ноги и галопом в становище! Чтоб через три удара сердца мы тебя здесь не наблюдали!

— Каким ещё галопом?! — взвыл будущий шаман.

— Желательно, крупным, — беззлобно уточнил Торк, поворачиваясь к напуганному парню. — Давай, не тяни. А то темнеть скоро начнёт.

— Ну уж нет! — Плинто так головой замотал, что у Прута сильные опасения возникли по поводу целости и сохранности тонкой шеи парня после подобных активных упражнений. — Я лучше с вами в горы, чем один домой!

— Ну вот и решено, — удовлетворённо кивнул Торк. — Сейчас не спеша здесь на ночлег обоснуемся, а с утра пораньше к горам двинем.

— Мне кажется, — вздохнул малость подуспокоившийся Сунай, — что домой нам потом лучше и вовсе не возвращаться. Всем четверым.

Остаток вечера провели в подготовке ко сну. Нашли кусты побольше да погуще. Ещё и с колючками острыми. Проделали в самую глубину зарослей узкий лаз и чуть ли не дотемна таскали к лёжке охапки сорванной душистой травы. Зелёные от сока растений руки сбегали отмыть к реке. Сами хорошенько выкупались, запах пота смывая. Заодно вволю напились, заполнив голодные животы хотя бы водой.

Знай, что так всё обернётся, могли бы хоть еды с собой из дома захватить. Но нет ведь, никто и предположить не мог, и даже заподозрить.

И рыбы не наловить. Нечем. Разве что голыми руками попытаться. Или камнем оглушить. Да только, всё равно, костёр не развести, чтоб рыбу эту приготовить.

Огонь-то они легко смогут раздобыть, но нельзя. Костёр хоть и в самой низинке спрячь, серые могут заметить или даже дым издалека унюхать. Говорят, есть у них такие способности. Будь они неладны. Уж лучше голодными спать лечь, чем на ночь таких гостей приманивать.

Так что в кусты забрались, проход ветками колючими заложили да, сбившись в кучку, в сено зарылись, надеясь, что аромат трав перебьёт их собственный запах. В общем, как смогли, так и спрятались-замаскировались от вдруг ненароком забредших сюда врагов.

Заснуть вот только Прут долго не мог. Не давало ему покоя то, в какую передрягу он друзей заманил. Теперь уже, как ни выкручивайся, наказания от старших не миновать. Ладно он сам, но ведь и парни отхватят так, что мало никому не покажется. Да ещё и впереди неизвестно что ребят поджидает. Добежать до гор – это ерунда. И по скалам карабкаться – хоть и опасно, конечно, но вполне выполнимо. Тут разве что Плинто может не справиться. Так ему и не обязательно будет на самые кручи лезть. Пусть внизу сидит, да проверяет, тот цветок Прут отыскал или нет. А Сунай с Торком могут поохранять, пока он скалы обшаривать будет. Потому как главная опасность – это как раз-таки не сами горы, а возможность столкнуться в них с серыми коротышками. А там, если всё же им настолько не повезёт, всё уже будет зависеть лишь от того, сколько мерзких уродцев им повстречается. Смогут ли они отбиться от проклятого народца или придётся ноги уносить, лишь бы в живых остаться.

Так и лежал Прут, закрыв глаза, переживая за друзей и стараясь поменьше ворочаться. Чтоб хотя бы парням спать не мешать. Завтра-то им всем денёк не из лёгких предстоит.
Предгорья встретили сумрачной тенью не выбравшегося ещё из-за гор утреннего солнца и пахучей зеленью самых разнообразных кустарников, на удивление, растущих здесь куда гуще, чем в долине.
Пологие склоны ближайших двух гор так же просто утопали в этом буйстве невысокой, зачастую колючей растительности, продираться сквозь которую оказалось совсем не так просто. Мало того, что всерьёз приходилось опасаться за целость штанов и килтов, так ещё и под ноги необходимо было как-то умудриться посматривать. По словам Плинто, здесь должны водиться кусачие и жутко-ядовитые ползуны.
Как уже выяснил Прут, нужный ему цветок любил расти на скальных кручах. Голых и труднодоступных. А на таких густо поросших склонах искать его бесполезно. Потому и пришлось друзьям двигаться вперёд, минуя невысокий перевал, к огромной махине следующей горы. Лишь у основания поднимающейся относительно полого, а дальше круто вздымающейся серыми скалами в заоблачную высь.
Хорошо хоть зарослей на этой горе с каждым шагом наверх становилось всё меньше и меньше. Густые колючие скопления встречались всё реже, и бежать, минуя таковые, сразу стало намного легче.
— Эй, Плинто! — Торк остановился у одного из кустов и оглянулся на приотставшего ученика шамана. — Тут ягоды какие-то. Крупные. И пахнут вкусно. Они, случайно, не съедобные?
— Съедобные, съедобные, — тяжело дыша, ответил совсем вымотавшийся бедолага, едва добрался до здоровяка. — Только кислые.
— Ну и пусть кислые, — оживился Торк. — Прут, подожди! Давай передышку устроим и хоть немного подкрепимся. А то у меня в животе так пусто, что он уже скоро к спине прилипнет!
— Я тоже перекусить не против, — поднял руку Сунай. — Кислые или не кислые, всё равно лучше, чем совсем ничего.
— Хорошо, — Прут не хотел задерживаться. Но голодный желудок, яростно урча, тоже настаивал на немедленной остановке. Есть хотелось и очень сильно. — Давайте отдыхать. Только не долго. Быстро собираем ягоды и дальше бежим.
— Ну и правильно, — кивнул довольный Торк. — До круч совсем немного осталось. Доберёмся быстро. А лезть на скалы голодным и обессиленным — совсем не дело.
Друзья разбрелись по склонам, безжалостно обдирая с кустов оказавшиеся очень сочными ягоды. Не сильно-то они и кислые. Вполне терпимо и даже очень вкусно. И пить сразу меньше хочется.
— О, да тут их целая куча! — Торк приблизился к густым скоплениям ягодных кустов и, треща ветками, вломился в самые заросли. — Хорошо хоть колючек нет. А то и так от штанов скоро одни лохмотья останутся.
— Под ноги смотри! — окликнул его Плинто. — Ползуны и тут могут быть.
— Смотрю, смотрю, — отмахнулся от него здоровяк, активно запихивая собираемые с веток ягоды в рот.
— Ему волю дай, — Сунай проводил Торка насмешливым взглядом, — так он и ползунов твоих сожрёт. И не поморщится.
— Я всё слышу! — обернулся здоровяк, продолжая углубляться в заросли. — Ох ты ж!
Прямо перед ним вскочил притаившийся в кустах коблитт!
Бац! И кулак Торка без раздумий врезался серому коротышке прямо в ухо. От чего тот, дёрнув головой и нелепо взмахнув руками, отлетел от здоровяка на пару шагов, обрушившись спиной на жалобно затрещавшие кусты. Замер неподвижно.
Все кинулись к Торку. Даже Плинто, хоть и не сразу, но тоже побежал за остальными.
Не мудрено, что коблитта долго не смогли заметить. Кожа на лице серая, чуть зеленоватая, сморщенная, будто и не лицо это вовсе, а какой-нибудь плод на солнце забытый и перевяленный.
Блеклые волосы торчали взлохмаченными и спутавшимися клоками, давно не ведающими мытья. Да и сам коротышка, похоже, далеко не один год к воде не приближался — воняло от него, как от сдохшего болотного хрюна.
Вместо одежды — жуткая рванина. Грязная и ветхая. Такая же серо-бурая, как земля, на которой мерзкий коблитт сейчас валялся. Отойди на несколько шагов, и коротышка сольётся с окружающей местностью так, что ему и маскироваться особо не понадобится.
— Ты его что, прибил? — в голосе Суная явно слышалось восхищение силой друга.
— Да нет, вроде.
— Дышит, — превозмогая жуткое отвращение наклонился к неподвижно лежащему коротышке Прут.
И тут же отшатнулся — неожиданно открывший глаза коблитт громко и противно заверещал, замахал руками и, резво крутнувшись-извернувшись, прямо на четвереньках рванул прочь, шустро пробираясь под и между кустами.
— Куда?! — возмущённо заорал Сунай и кинулся в погоню. — А ну, стоять!
Испуганный коблитт, выбравшись из самых зарослей, вскочил на ноги и бросился бежать во всю прыть. Да так, что даже быстроногий Сунай, продирающийся следом сквозь кусты, малость приотстал.
Остальные же, открыв рты, оторопело наблюдали за тем, как оба бегуна, вихляя из стороны в сторону бешеными длинноухами, стремительно уносятся прочь, приближаясь к срезу горы, а потом и скрываясь за ним.
— Интересно, — отмер первым Прут, — что серый тут делал?
— Ягоды собирал, — пожал плечами Торк. — Поганому народцу тоже есть надобно.
— А-а-а!!! — вновь появившийся на виду Сунай яростно размахивал руками и мчался к друзьям, не разбирая дороги. — Бегите! Скорее! Не стойте, дубины! Бегите!
Буквально несколько мгновений, и призыв Суная стал легко объясним — вслед за ним из-за среза горы появилась сразу целая толпа коротышек, тут же воинственно заголосивших при виде растерявшихся подростков. Коблитты ещё и оружием размахивать принялись.
Первым развернулся и кинулся убегать Плинто.
— Нет-нет! Не вниз! — заорал ему Прут и бросился следом. — Там в колючках застрянем! Не убежим!
Плинто его услышал. Сменил направление и припустил ещё быстрее.
Да он, похоже, претворялся, что бегать не умеет!
Сзади пыхтел Торк, старающийся не отставать от приятелей. И правильно. Пусть коблитты и слабаки, по сравнению с орками, но с такой оравой им четверым точно не справиться. Да их просто толпой задавят и затопчут, имён не спрашивая.
Прут оглянулся. Сунай их уже почти нагнал. Это было хорошо.
Плохо было то, что серые коротышки тоже не слишком собирались от них отставать.
— Давайте, парни, поднажмите! — крикнул Прут, ускоряясь.
— Да куда уже ещё больше?! — недовольно взрыкнул за спиной Торк.
Бежать по неровному склону было жутко неудобно. Ещё и камни всё время под ноги подворачивались. Того и гляди споткнёшься или оступишься. Тут уже не до колючек, за одежду цепляющихся и даже не до ползунов кусачих.
— Эй, замухрышка! Ты-то чего разогнался?! — заорал Сунай, обгоняя приятелей чуть ниже по склону. — Ты должен остаться, задержать коротышек, чтоб мы могли убежать!
— Чего это, вдруг, я?! — удивлённо возмутился Плинто.
— А кто ещё?! Закон гласит, — Сунай обернулся, глянул на вопящую позади ораву коблиттов, — что самые слабые должны пожертвовать собой, чтобы сильные выжили и дали новое сильное потомство!
— Ага, сейчас! — хиляк и не думал останавливаться. — Мною нельзя жертвовать! Я будущий шаман, хранитель знаний! Знания важнее тупой силы!
— Я тебя сейчас догоню, — взъярился Сунай, — и покажу тупую силу!
— Он прав, — Торк уже даже не пыхтел, а хрипел. Дыхание его явно было на пределе. — Старый Меруто тоже так всегда говорит. Лучше будет, если я их задержу. Всё равно не могу больше бежать!
— Лучше будет, — сердито оборвал его Прут, — если ты заткнёшься и дыхание побережёшь! Никем мы жертвовать не станем!
— Все не уйдём! Не сможем! Эти гады почти не отстают! — Сунай не переставал то и дело оглядываться на коротышек. — Давайте тогда по-другому, — он махнул рукой вперёд. — Видите, там скальный гребень?
Прут кивнул. Относительно прямой участок горы, по которому они сейчас неслись горными козелами, не разбирая дороги, всего в сотне шагов впереди заканчивался. За серым каменистым выступом, наверняка, их поджидал очередной поворот.
— Как за него завернём, вы наверх лезьте и прячьтесь, кто куда!
— А ты?! — удивился Торк.
— А я погоню за собой вниз поведу! — Сунай зло ухмыльнулся. — Пошумлю, потаскаю их по колючкам. И домой. А вы подождёте и потихоньку сбежите.
— Это плохой план! — неодобрительно выдохнул Прут.
— Какой есть, другого нет! Придумай свой, — подмигнул ему Сунай, — если сможешь!
— Догонят!
— Это вас догонят! Меня — никогда! — хитрый шустряк, похоже, ни капли не сомневался в своих силах. — Вы, главное, получше прячьтесь.
— Ещё бы добежать, — с каждым шагом Торк хрипел всё громче и громче.
— Давай, толстяк, — насмешливо выкрикнул Сунай, — шевели своими жирными окороками!
— Ты кого, жужа навозная, жирным назвал?! — вызверился Торк. — В клочки порву!
— Догони сперва, рохля!
Всё-таки Сунай ещё тот пройдоха. Вовремя сумел поддеть здоровяка. Тот аж возмущённо зарычал в ответ и резко ускорился. Прут оказался бегущим позади всех. До гребня горы оставалось совсем немного.
Вжух! Пронеслось совсем рядом с коленом копьё и забрякало по камням, чуть не угодив под ноги Торку.
Здоровяк, забавно хрюкнув, подпрыгнул и едва не свалился, приземлившись на вывернувшиеся из-под ног камни. Устоял, еле удержав равновесие, и, чуть прихрамывая, рванул дальше.
А Прут, ловко склонившись на бегу, подхватил вражеское копьё. Впрочем, какое копьё — так, копьецо. Недлинная кривоватая палка ещё и с не обструганными толком сучками. Наконечник из плохонького железа. весь в ржавчине и зазубринах. Примотан к древку так, словно мастер обладал высшей степенью криворукости.
В общем, назвать это недоразумение оружием язык у Прута не поворачивался. Вот только в их случае даже такая палка-ковырялка могла пригодиться, если враги вдруг нагонят.
— Ну всё, врассыпную, кто куда! — крикнул Сунай, едва только Прут последним перескочил за остальными через гребень и скрылся с глаз коротышек прочь. — А я вниз и пошумлю!

Никто с ним даже спорить не стал. Торк с Плинто еле переставляли ноги. А сам Прут хоть и чувствовал себя не слишком уставшим, понимал, что с Сунаем ему всё равно в скорости не сравниться. Сбежать от коротышек невредимым шансов у того куда больше было.

Здоровяк на пару с учеником шамана, уже карабкались наверх, громко пыхтя и кряхтя. Прут глянул на спускающегося по склону и маневрирующего между кустами Суная, вздохнул и поспешил наверх за друзьями.

Серые почему-то перестали орать. Думают, что их тут засада поджидает? Решили подкрасться? Если так, есть ещё немного времени укрыться получше.

— Торк, спрячься за другим кустом! — пытаясь приглушить голос, выкрикнул он, глядя, как приятель неуклюже пытается замаскироваться. — Из этого у тебя половина зада торчит и нога!

— Я же не виноват, что куст такой маленький?!

— Найди побольше! — Прут начинал не на шутку волноваться и от этого всё больше злился. — И быстрее давай! Серые вот-вот выскочат!

— Вам хорошо, — ворчливо пробурчал здоровяк, — вы мелкие. А я не вхожу никуда.

— Тише вы! — зашипел откуда-то сверху Плинто. — Я уже их шаги слышу!

Кого «их» можно было не переспрашивать. И так понятно. Прут забился под ближайший куст и притаился.

Правда, ему казалось, что, даже если мерзкие карлики и не смогут разглядеть ребят среди зарослей, то услышат их обязательно. И его самого — в первую очередь. Вон, и дышит он слишком уж громко, и сердце колотится так сильно, что его стук, наверняка, на соседней горе слышно.

Прут покрепче сжал копьецо в руках и попытался выровнять дыхание. Не след орку опасности бояться. Орки умеют терпеть боль и презирают смерть. А воинов, ушедших в Туманные Пределы в бою, предки встретят там с почётом и уважением.

Руки и колени тряслись мелкой противной дрожью. Но это не от страха. Нет-нет, не от страха. Прут не боится коротышек. Ни капельки. Никто в становище не сможет упрекнуть его в трусости.

Суная уже почти не видно. Одна макушка средь листвы мелькает. Хорошо, что заросли внизу такие густые. И повыше будут, чем здесь. Беги, друг, беги! На тебя сейчас вся надежда!

Из-за камней высунулось сразу несколько лохматых коблиттских голов. Разведчики. Выглянули и тут же спрятались обратно. А через скальный гребень прилетело и загрохотало по склону с десяток крупных камней.

Точно! Они боятся засады! Проверяют. Может напасть на них?

Глупость. Не поможет это им ничем.

Снова появились коблитты. Выскочили гомонящей оравой, закрутили головами, отыскивая улизнувшую за скалу добычу.

Прут затаил дыхание, моля Ушедших, чтобы серые их не заметили.

Громко вскрикнул где-то внизу Сунай. Словно споткнулся или испугался чего-то. Закачал и затрещал ломаемыми ветками.

Серые заметили, загыркали что-то громко и радостно, ломанулись следом. Сколько же их много! Семь или восемь рук, не меньше! А может и больше. Прут не успевал их сосчитать. Коротышки выскакивали из-за гребня и сразу с воплями кидались вниз по склону, суетливо мельтеша и спешно исчезая в густых зелёных зарослях.

Вот уже и последний перебравшийся на эту сторону горы коблитт, воинственно размахивая сучковатой дубиной, сильно прихрамывая, устремился вдогонку за своими соплеменниками. Какой-то он совсем уж помятый и замызганный. Ухо, вон, всего лишь одно. Волос и вовсе почти не осталось. Только какие-то редко торчащие грязные спутанные клочки на шишковатой серой черепушке.

Этот тоже, слава Создателям, никого из ребят не заметил, ускакал вниз.

Прут облегчённо вздохнул. Взглянул на свои аж побелевшие кулаки, чересчур крепко сжавшие копьё и теперь совершенно не желающие его выпускать. Удивлённо хмыкнул.

Выходит, всё-таки он испугался. Не очень приятная мысль. Прут нахмурился, чувствуя, как уши предательски наливаются стыдливым жаром.

Этого ещё не хватало! Только бы не увидел никто такого позорища!

Он сердито тряхнул головой. Прочь, прочь это противное ощущение! И ничего он не испугался! Просто, немного переволновался за друзей! Ведь это он их сюда затащил, он и отвечает за их жизни! И никого он не боится!

Прут выглянул из-за куста. Вроде, все убежали. Нужно убираться отсюда.

— Эй, парни! — негромко окликнул он друзей. — Уходим!

Те зашебуршились, выкарабкиваясь из своих укрытий.

— Ох-х! — вскрикнул вдруг громко Торк. — Да троглий же ты дух!

— Ты чего разорался! — испуганно зашипел на него Плинто.

А у Прута сердце сжалось и захолодело, разливая по позвоночнику леденящую тревогу — тот самый последний одноухий коблитт, вернувшись, высунулся из зарослей, покрутил плешивой головой и уставился прямёхонько в сторону ребят.

— Меня кто-то за руку укусил! За левую!— оправдываясь, пробурчал здоровяк.

— И что?! — не унимался Плинто. — Нас же из-за тебя заметят!

— Уже заметили! — обречённо выдохнул Прут. Сомневаться в этом не приходилось. Потому как одноухий уродец, радостно просияв, заголосил что было мочи, мерзким верещанием оповещая остальных коротышек о своей находке.

— Что? — повернулись к нему сразу оба приятеля.

— Бежим назад, говорю! — вскочил на ноги Прут. — Валим домой и побыстрее!

Он первым кинулся бежать обратно к гребню горы и первым же перескочил через каменистый выступ.

И нос к носу столкнулся сразу с троицей коблиттов. Даже подумать ничего не успел — руки сами принялись раздаривать удары серым недомеркам. А те явно не ожидали встречи. Только и успели глаза вытаращить.

Первого, того, что ближе всех оказался, Прут просто оттолкнул обеими руками, словно позабыв про зажатое в них копьё. Бедолага отхватил палкой поперёк груди и, отлетев назад, грохнулся на спину, загремев костями по осыпающимся под ним камням склона.

Шаг ко второму, что слева и потому чуть выше. Резкий удар копьём под дых. Такой, что коротышку согнуло пополам и заставило зайтись в хрипящем кашле.

Это ему ещё повезло, что Прут, оступившись, сильно неуклюже удар нанёс. Ржавый наконечник согнуло и обломило, сразу же превратив копьё в обычную палку.

Ну и трогл с ней! Разворот, шаг, и наотмашь деревяшкой третьему уродцу, который теперь прямо под Прутом на склоне оказался.

Хрясть! По шее, куда хотел, не попал. Коблитт в последний момент увернуться попробовал, присел. И получил по взлохмаченной голове.

Палка оказалась не такой крепкой, как черепушка серого, и разлетелась на куски. В руках только короткий огрызок и остался.

Слева подключившийся к драке Торк вмазал от души так и не успевшему разогнуться коблитту. Того как ветром сдуло, закувыркав по склону.

С этими всё.

Да вот только не единственными они тут коротышками оказались. Из кустов, шагах в двадцати всего перед мальчишками, повыбиралась на свет очередная компания серых уродцев.

Прут чуть не взвыл от досады.

— Чего встали?! — в спину ему ткнулся малость припозднившийся Плинто. — Бежим!

— Бежим! — не стал спорить с ним парень. — Только в другую сторону!

Отбросил прочь огрызок палки, рывком развернул ученика шамана назад и чуть ли не пинком отправил его вновь перебираться через скальный выступ.

— Там же серые! — возмущённо заголосил Плинто.

— Здесь тоже! — оборвал его Прут, подталкивая перед собой. — Уходим дальше и выше! Двигай!

На их счастье, основная толпа коротышек, что за Сунаем рванула, успела уже далеко убежать. Да и те, что на вопли одноухого вернулись, ещё не слишком приблизились. Время прошмыгнуть мимо них ещё оставалось. Ребята рванули со всех сил, стараясь оторваться от погони как можно больше.

Склон впереди практически ровный. И кустов почти не встречается. Только беги да беги.

— У меня рука просто горит! — через какое-то время признался Торк. — И ещё она опухла!

— Так тебя ползун что ли укусил? — Плинто хотел было остановиться, но получил тычок от Прута и вновь ускорился. — Так какого трогла ты сразу не сказал?!

— Я сказал!

— Ты сказал «кто-то», а не «ползун»! Как он хоть выглядел? — Плинто на бегу сорвал с плеча свой мешок и принялся развязывать его горловину.

Торк пожал плечами, а Прут всерьёз заволновался:

— Плинто, под ноги смотри! Не дай Создатели, ногу подвернёшь или сломаешь! Придётся нам тебя на себе тащить!

— Не за то переживаешь! Если Торку противоядия не дать, тебе тогда его придётся на себе тащить! — ученик шамана справился с завязками и принялся шарить в мешке. — А то и вовсе бросить, потому как он и помереть может. Торк, трогл тебя проглоти! Какой рисунок на спине ползуна был?!

— Понятия не имею! — сердито пропыхтел, грузно топая по камням, здоровяк. — Он мне в руку вцепился, я его оторвал да в кусты швырнул! Некогда мне было рисунки на нём рассматривать!

— Вспоминай! — в окрике замухрышки прозвучало столько властности, что Торк даже и не подумал огрызаться, лишь нахмурился и, вроде как, задумался. — Скажи хотя бы, яркий рисунок на шкуре был или блёклый, невзрачный?

— Кажется, яркий, — буркнул Торк.

— Повезло тебе! — облегчённо выдохнул Плинто. — Жить будешь!

— Если серые не поймают! — Прут оглянулся на погоню.

Коротышки, слава Создателям, пока не сильно приблизились. Да они, похоже, и не очень-то стремились догнать мальчишек. Так и трусИли позади, чуть приотстав и растянувшись по всему склону, который, кстати, чем дальше они продвигались, тем более крутым становился. Скоро бежать совсем неудобно станет.

— Эти яркие ползуны не такие ядовитые. — Плинто на слова Прута не обратил никакого внимания. Поочерёдно вытягивая из мешка пучки трав, он внимательно разглядывал их и убирал обратно. — А вот невзрачные такие, тёмно-серые, те если укусят, всё, Туманные пределы обеспечены. О! Нашёл! На, жуй. Должно помочь.

Торк торопливо сунул в рот протянутый ему зелёный пучок.

— Горько! — скорчил он недовольное лицо.

— Жуй, жуй, глотай! — Плинто вновь закинул завязанный мешок за спину. — Жить хочешь, терпи! Ох ты ж!

Ученик шамана чуть не навернулся, поскользнувшись на камнях. Прут еле успел ухватить его за плечо и помочь удержаться на ногах.

До очередного гребня оставалось совсем немного. Сейчас они перевалят через него и попробуют, прибавить темп и оторваться от погони ещё больше. Орки выносливее коблиттов. Намного выносливее. И сильнее. И у них должно всё получиться. Лишь бы склон там не таким же крутым, как здесь, оказался. А то совсем уже медленно они пробираются. Да и не мудрено — ещё немного, и не то что бежать, идти невозможно будет.

Парень оглянулся. Нет, коблитты пока не приблизились. Они тоже не спешили переломать себе ноги. Кажется даже, расстояние до них чуть увеличилось. Или это просто он выдаёт желаемое за действительное?

Торк, идущий впереди и первым добравшийся до гребня, резко остановился.

— Что там? — тут же взволновано поинтересовался Плинто. — Опять коблитты?!

— Хуже, — здоровяк внешне остался совершенно невозмутим. Но Прут совершенно явственно ощутил, как внутренне напрягся и налился мрачной угрюмостью его товарищ. — Там обрыв.
Прут плечом отодвинул Плинто, подошёл к Торку и заглянул за край горы.
Точно, обрыв. А внизу бурная река. Далеко. Прыгать в неё со скалы – чистое самоубийство. Пока долетишь до воды, раз несколько об острые выступы долбанёшься. И если при этом цел останешься, ещё не известно, какая в самой речке глубина. Может, там мелко совсем. Да и видно, что камней торчащих полно. Вон, как вокруг них вода бурлит, клокочет и в пену взбивается.
Понятно теперь, отчего коротышки не торопились их догонять. Деваться-то отсюда всё равно некуда. Либо прыгай и помирай, либо назад возвращайся, прямо в руки серых уродцев. Не пробиться через них никак. Нет, не пробиться! Слишком уж их много! А ведь они даже погибнуть нормально в бою не дадут!
Если слухам верить, постараются живьём взять - толпой навалиться и повязать. Говорят, новые злые боги коротышек постоянно требуют от них много пленников. Что уж там проклятые коблитты с захваченным полоном делают, никому не ведомо. Но вот только россказни всякие ходят - одни других ужаснее. Совершенно точно известно лишь то, что, ради поимки новых жертв, коротышки легко и не задумываясь со своими жизнями расстаются. Видать, гнев богов для них куда страшнее.
Прут оглянулся на неспешно приближающихся коблиттов. Есть ещё немного времени.
- Выше лезем, - скомандовал он друзьям.
- Куда? – удивился Плинто, с опаской перегибаясь через край скалы, чтобы глянуть вниз и тут же испуганно отпрянуть назад. – Мы и отсюда, если свалимся, убьёмся напрочь.
- Вон туда, - ткнул пальцем парень. – Видите, весь склон горизонтальными трещинами изборождён, а вон там выступ небольшой, вроде, идёт. Как ступенька. По нему уйти попробуем.
- Так этот же твой выступ - он узкий и не сплошной! - поразился ученик шамана. – Взгляни, он же пропадает в нескольких местах! Как мы по нему пойдём?!
- Осторожно пойдём! – зло огрызнулся Прут. – Другого выхода всё равно нет.
- Тут же много таких трещин! А вон, ниже тоже уступ есть, и не один! Так там хоть высота не такая большая!
- Зато коротышки смогут в тебя сверху камнями швыряться или копьями. Тебе это надо?! Наверху у них так не выйдет.
На это Плинто ничего не ответил. Лицо кисло скривил и отвернулся.
- Мы не пройдём, - угрюмо заключил Торк. – Я не пройду. Слишком узкая тропа. Разве что козел горный по такой гулять сможет.
- Но попытаться-то стоит! Давай, дружище, - Прут хлопнул здоровяка ладонью по плечу, - попробуем! Лично я в плен к серым не собираюсь попадаться. Уж лучше о скалы разбиться.
- Тоже верно, - вздохнул Торк. – Ладно, уболтал, языкастый. Веди нас. Только я последним полезу.
- Как скажешь, друг, как скажешь, - Прут ещё раз ободряюще похлопал силача по плечу и полез наверх.
- То есть, меня вы даже не спрашиваете? – возмутился Плинто.
- Да ладно, лезь уже, - подпихнул его Торк вперёд и стал карабкаться следом.
Уступ и впрямь оказался маловат. Меньше, чем в локоть шириной. А местами даже и ещё сужался. Да к тому же прерывался частенько. И хорошо, если только на длину шага.
Правда, имелись места, где уступ и немного пошире был. А ещё он постепенно понижался, исчезая чуть дальше за плавным изгибом скалы. Что там впереди за поворотом, совершенно неизвестно. Но коблитты позади, однозначно, гораздо хуже.
- Ну что, братцы, - Прут перебрался через край горы и поставил ногу на узкий уступ, ухмыльнулся - почувствуйте себя горными козелами, да?! Всё, я пошёл.
По спине расползлась холодящая волна страха. Но оркам нельзя бояться! Орки плюют на страхи!
Он вжался весь в почти отвесную стену, ухватился одной рукой за каменный выступ, другой - за расщелинку, такую тонкую, что пальцы едва смогли зацепиться. Глубоко вдохнул-выдохнул, успокаиваясь, и сделал первый неуверенный шажок.
Коблитты сзади встревоженно загомонили. Наверное, проявляли удивление и недовольство тем, что их добыча нашла способ от них ускользнуть.
- Парни, - обернулся Прут к приятелям, - не мешкайте. Нужно успеть подальше от края отойти, прежде чем серые сюда доберутся. И, главное не забывайте, у вас постоянно три точки опоры должны быть.
Вообще-то, про эти точки им с первых уроков по скалоползанию не прекращали вдалбливать. Мол, нужно, чтобы две руки и хотя бы одна нога, ну или рука и две ноги, постоянно на что-то опирались.
Вот только, вдруг, сейчас с перепугу кто-нибудь об этом позабудет. Лучше напомнить. И самому постараться это правило не нарушать. Если получится.
И спина, и руки – словно одеревенели. Ноги тоже. Их почему-то и вовсе страшно с места на место передвигать. Но надо. Орки ничего не должны бояться!
Как же часто за последнее время ему приходится уговаривать себя не бояться! И всё равно страшно. Страшно до холодных мурашек, безумными стадами бегающих по негнущейся спине. Страшно до того, что хочется для надёжности ещё и зубами вцепиться в эту серую шершавую скалу, почему-то странно пахнущую сырой землёй. Или это ему кажется? Неважно. Нужно перехватиться руками поудобнее и сделать следующий шаг.
- Плинто, давай за мной! Не отставай! – он двинулся вперёд, понимая, что времени у них осталось всего ничего.
Шаг, перехват левой рукой. Проверить, не вывернется ли камень из-под судорожно сжавших его пальцев. Теперь можно найти опору для правой руки. И только потом подтянуть вторую ногу.
Ученик шамана, что-то бубня себе под нос, выбрался на уступ с выпученными глазами, и посеревшим, перекосившимся от страха лицом. Интересно, сам Прут сейчас так же выглядит или всё же чуть получше?
Ещё пара шагов. Торк тоже перебрался к ним.
Вовремя. Ещё несколько ударов сердца, и из-за скалы высунулась злобная рожа первого коблитта.
Ну и разорался же он, видя, что такая вроде близкая добыча сбегает, ускользая почти из рук!
Попытался долбануть Торка своей дубиной, но не достал. Тот уже успел отодвинуться от края. Повезло. Будь в руке у коротышки копьё…
Ну вот, накликал беду! Следующий появившийся на виду коблитт был как раз-таки с копьём. Он что-то сердито гыркнул, отодвинул крикуна с дубиной в сторону и решительно перебрался через край скалы. Держа оружие в левой руке, стал подбираться к ребятам.
- Торк, сзади! – Плинто активнее заработал руками и ногами, за пару мгновений оказавшись почти вплотную к Пруту.
- Да вижу я, - здоровяк ускоряться не стал. Напротив, убедившись, что закрепился на уступе достаточно надёжно, остановился, поджидая серого уродца.
- Курга бры! – приблизившийся коротышка ткнул в Торка копьём.
Прут не видел, удалось ли серому ранить здоровяка. Если даже у него и получилось, Торк не подал и виду. Зато смог ухватиться за копьё, вырвать его из рук коблитта и, замахнувшись, врезать по коротышке его же оружием. И ещё раз. А потом ещё.
Тот не удержался на уступе и с жутким воплем полетел вниз.
Прут хотел было глянуть ему вслед, но передумал. Второе главное правило скалоползанья – никогда не смотри вниз. Голова может закружиться, и сам не заметишь, как сорвёшься. Так что, к троглу любопытство. Нужно дальше двигаться.
- Торк, не задерживайся! – крикнул он здоровяку.
- Сейчас иду, - Торк ловко перехватил копьё, взявшись поудобнее, примерился и метнул его ещё в одного коблитта, рискнувшего выбраться на уступ.
- Хуп-ф! – ухватился коротышка за бок и отправился догонять первого летуна.
- Ты зачем копьё выкинул?! – удивился Плинто. – Нужно было оставить!
- Ага! – Торк досадливо скривился. – А держать мне его чем? Зубами? Или тебе копьё отдать? У меня и так левая рука почти не чувствует ничего. Как-то не сильно твои цветочки помогают.
- Помогают, помогают, - поспешил заверить здоровяка Плинто. – Ты же живой до сих пор. А рука не сразу пройдёт.
- Посмотрим, - буркнул Торк и оглянулся назад. Там из-за края скалы на уступ выбралось уже сразу несколько серых уродцев. – Одно радует, тут они нас в плен точно взять не смогут. А легко до нас добраться я им не дам. Тут им не там.
- На что они вообще надеются? – Прут и вправду не понимал, чего вдруг коротышки полезли за ними по скале.
Схватить их на этом уступчике живыми шансов у коблиттов нет никаких. Да даже если и схватили бы, как бы они их отсюда вытаскивать стали? Тут самим на скале проблематично удержаться, не то что ещё и тащить кого-то.
Хорошо хоть руки и ноги немножко приноровились к такому способу передвижения. Да и места для ног чуть больше стало. Прут даже подуспокоился. Сердце куда ровнее забилось. И дрожь почти пропала.
Так, первый разрыв на уступе. Кусок камня отчего-то обрушился вниз, оставив лишь рыжеватый след свежего скола на мрачно-серой заветренной поверхности скалы.
Прут подошёл к самому краю обрывчика. Небольшой, слава Создателям. Можно перешагнуть и спокойно двигаться дальше.
Это препятствие они преодолеют, почти не заметив. А вот дальше каменная ступень становится всё уже и уже. Для ног совсем мало места. Придётся весь упор на силу рук делать.
Ладно, доберутся, там и будут переживать. Зато коротышкам тоже сложнее будет двигаться. А то, вон как шустро они повыбирались на эту сторону скалы и теперь, зло переговариваясь, уверенно догоняют ребят. Скоро Торку опять отбиваться придётся.
А под ними что за шум?
Прут, пересилив себя, глянул вниз.
Вон оно что! Коблитты и по другим ступенькам-поперечинам за ними прутся. Если тот выступ, по которому ребята сейчас двигаются, снижаясь впереди, за поворотом с другими сблизится, плохо дело. Нужно поспешить. Вот только, как?
К троглу всё! Прут двинулся дальше, чувствуя, как ногам всё труднее и труднее удаётся удержаться на сужающемся уступе.
Через какое-то время пришлось передвигаться лишь на носочках. А потом и вовсе опора под ногами исчезла, заставив повиснуть на руках.
Ноги пытались нащупать хоть что-то, на что можно было бы наступить или хотя бы упереться, но совершенно тщетно. Лишившийся вдруг любых выпуклостей и ставший абсолютно гладким камень не хотел давать ногам Прута ни малейшего шанса.
Хорошо, хоть для рук можно было найти достаточно широкие трещины в камне. Запихивая в них уже стёртые в кровь пальцы, рывок за рывком перебирая руками, парень медленно, но настойчиво лез дальше.
Страх куда-то исчез. Осталась лишь упёртая злость, заставляющая карабкаться дальше и не сдаваться. Единственное, за что Прут сейчас переживал – как с этим справятся его друзья? Плинто слабак, а у Торка с рукой непорядок.
Но нет, друзья, яростно пыхтя, лезут за ним, почти не отставая. Желание выжить, оказывается, даже немощному может добавить сил и храбрости.
Прут повис на правой руке, пытаясь перенести левую подальше. И обнаружил, что дальше пальцы в щель не входят. Слишком узкая.
Он пошарил по скале, ища другую опору, и ничего не смог обнаружить. Сердце взбрыкнуло, яростно застучав.
Спокойно! Только без паники!
Прут вернул левую руку обратно, судорожно вцепившись в камень.
Немного повисел неподвижно, глубоко подышал, заставляя себя успокоиться. Завертел головой, стараясь высмотреть неровности на скале хоть в какой-нибудь доступной близости. Глянул вниз.
А выступ-то, оказывается, снова появился. Просто он теперь чуть ниже, чем раньше был. Всего, наверное, в локте с небольшим под ногами. Потому и не дотянуться до него никак.
Ну и что? Прыгать? Вроде, и нужно-то только пальцы разжать. Скала не совсем отвесная. Пусть маленький, но наклон всё же присутствует. Скользнул вниз, и готово. Но вдруг он не сможет удержаться на каменной ступеньке?!
Нельзя, нельзя долго раздумывать. Другого выхода всё равно нет. А сколько у ребят хватит сил висеть на одних руках, одному Создателю известно.
Прут тяжело вздохнул, чуть согнул ноги, вывернув коленями наружу, и разжал пальцы. Заскользил пузом по камню, расшеперив руки и прижавшись к скале даже щекой.
Мгновение растянулось в вечность. Казалось, ноги никогда уже не упрутся в спасительный выступ, вновь куда-то исчезнувший.
Касание!
Немного присесть, гася удар и стараясь не выпячивать зад. Пальцы сами собой цепляются даже не за неровность — за какой-то смутный намёк на неё.
Облегчённый выдох, совсем маленький, потому как вроде и не дышал, пока падал, — и воздух вновь врывается в грудь, заполняя радостным облегчением.
Не сорвался!
Здесь уступ достаточно широк. Можно спокойно встать и даже подстраховать парней.
— Плинто, сдвинься ещё немного ко мне и отпускайся! Я тебя поймаю!
Глаза у будущего шамана выпучились так, будто их изнутри выдавливает кто. Того и гляди вывалятся.
— Чего застрял? Давай скорее! — у Торка голос хриплый и сердитый. — Иначе я свалюсь!
— Я не могу! — Плинто замотал головой. — Не могу!
— Давай, говорю, или я сам тебя скину! — здоровяк слегка подопнул его.
Что-то испуганно вякнув, Плинто разжал пальцы, позабыв, что прежде должен был подобраться поближе к Пруту. Тот еле успел дотянуться до бедолаги, чуть не пролетевшего мимо уступа, и ухватить его за заплечный мешок.
— Троглова сыть! — если бы Прут не уцепился левой рукой за нащупанную в последний момент щель, летели бы они сейчас вдвоём с Плинто камнем вниз.
— Только не отпускай меня! — голос повисшего над пропастью ученика шамана сорвался на визг.
— Хорошо. А ты не дёргайся. Не то вместе пропадём, — и правда, пальцы, горящие болью, просто чудом не выскальзывали из расщелины, но Прут старался говорить спокойно и уверенно. — Сейчас я тебя подтяну. Цепляйся за меня и лезь наверх.
— Парни, поспешите! -Торк, похоже, держался из последних сил.
— Да, дружище, совсем немного потерпи! Плинто, выбирайся левее меня. Ухватился? Держишься? Всё, я отпускаю тебя. Торк, давай, спускайся. Только осторожно. Тебя я вряд ли смогу поднять.
Когда Торк грузно бухнулся рядом, тут же словно прилипнув к скале, у Прута отлегло от сердца. Очень он опасался, что приятель не устоит на уступе и сорвётся. Всё-таки слишком уж он здоровый. Такого, не то что поднять, даже просто удержать могло бы сил не хватить.
Подтолкнув вперёд всё ещё приходящего в себя Плинто, Прут оглянулся на совсем уже близко подобравшихся, упорно ползущих в след за ними по скале коротышек. Сплюнул со злостью в пропасть и хлопнул по плечу Торка.
— Всё уходим. Как ты? Нормально?
Тот кивнул:
— Терпимо. Рука только как не моя, — здоровяк показал левую ладонь, потемневшую и опухшую. — Угораздило же меня на ползуна нарваться. Вы, давайте, идите. А я этих, — Торк кивнул на приближающихся коблиттов, — здесь задержу. Ишь, троглово племя, не отстанут никак, словно мы жужиным соком намазаны!
— В смысле, здесь задержу?! Что значит, идите?!
— То и значит. Я здесь пока останусь. Передохну. Рука не держит совсем, не чувствует ничего. И нога тоже. А тут место хорошее. Я стоять могу, а серые висеть будут. Скидывай — не хочу.
— А с ногой-то у тебя что? — Прут удивлённо глянул на друга.
— Да проткнул её копьём гадёныш тот, — Торк словно извинялся за то, что его ранили.
— А ну, покажи!
— Вот, — здоровяк осторожно развернулся спиной к скале, демонстрируя окровавленную штанину. — Ерунда. Отдохну немного и сразу за вами.
— Ничего себе, ерунда! — Прут принялся торопливо снимать с себя рубаху. — Стой, не шевелись, перетяну тебе рану. Не то кровью изойдёшь. А Плинто потом тебе травку какую-нибудь подберёт.
— Да ладно тебе. Еле капает кровь-то, — поморщился Торк, но ногу замотать позволил. — Идите, идите. Я недолго.
— Точно? — Пруту совершенно не хотелось оставлять его одного.
Вроде и по закону здоровяк поступить собрался — врагу дорогу загородить, чтоб дать друзьям возможность спастись. Но внутри у парня всё вздыбливалось, выворачивалось и рвалось на куски, противясь такому решению.
— Тащи отсюда этого хранителя знаний, — Торк указал на Плинто и отвернулся, — пока серые вас понизу не обогнали. А я поудобнее встану и задам трёпку мерзким уродцам. Будут знать, как с орками связываться.
Прут вздохнул и поспешил за учеником шамана, ушедшим уже достаточно далеко вперёд.
— Ну что, хочешь полетать?! — услышал он через несколько шагов сердитый рык друга и обернулся.
Торк, ухватив за ногу коблитта, добравшегося до него первым, дёрнул рукой в сторону, отрывая коротышку от скалы. Сил удержаться тому не хватило, и, огласив ущелье диким вскриком, серый упорхнул прочь.
— Один есть! — довольно пророкотал Торк. — Кто следующий?! Продвигаемся! Не задерживаем очередь!
Похоже, следующий коблитт не очень торопился воспользоваться приглашением здоровяка. Потому как ещё один протяжный вопль раздался лишь спустя какое-то время, когда Прут уже почти догнал Плинто.
— Почему Торк не идёт? — обернулся к нему ученик шамана.
— Решил отдохнуть и повоевать одновременно, — угрюмо буркнул парень, в душе которого продолжали скрестись и царапаться жутко неприятные переживания. — Обещал догнать.
Уступ вновь сузился и почти пропал. Опять пришлось перебираться, зависая на руках. И хотя требовалось преодолеть не такое уж большое, шагов несколько всего, расстояние, и ногам, пусть чуть-чуть, да было на что опереться, всё же прохождение через это препятствие далось почему-то труднее всего. Видимо, сказалась накопившаяся усталость.
Лишь только ноги почувствовали под собой широкую и надёжную опору, ребята, не сговариваясь, устроили привал. Просто необходимо было перевести дыхание и хоть немного восстановить силы.
— До поворота не так уж и много осталось, — вытянув шею, глянул вперёд Плинто. — Как там Торк?
Они оба оглянулись, высматривая друга. Тот уже сбежал со своего оборонительного поста и споро двигался к ним по уступу, всё время оборачиваясь и проверяя, не нагоняют ли его упёртые коротышки.
Коблитты не нагоняли, но и не отставали, двигаясь всего лишь в нескольких шагах от Торка. Видать, не напрасно он задерживался. Опасаются теперь коротышки здоровяка.
— Иду, иду, — Торк махнул рукой друзьям, заметив, что те стоят на месте. — Не ждите, уходите дальше.
В этот момент ближайший к нему коблитт рванул вперёд, даже не придерживаясь за стену. Коротко и резко разбежавшись, прыгнул прямо на спину не смотревшего в его сторону парня.
— Сзади! — заорал Прут, но было поздно. Коротышка уже вцепился в волосы Торка, бешено трепыхаясь у того за плечами и норовя оседлать парня, точно скакуна какого.
Торк еле сумел удержаться на скале. А к нему уже мчался ещё один уродец.
Да и первый, убедившись, что закрепился и пока не падает, выудил откуда-то из своей рванины нож, явно намереваясь им не в зубах у себя поковыряться.
Прут двинулся было на выручку другу, но сзади его ухватил за плечо Плинто:
— Нет! Стой!
— Отпусти! — сбрасывая с себя его руку, яростно рыкнул Прут. Зацепился пальцами за щель, твёрдо намереваясь вернуться к Торку. Сделал последний шажок с края уступа, завис над пропастью. Торопливо заперебирал руками, позабыв про риск свалиться и боясь лишь не успеть на помощь.
Не оставляя попыток высвободиться от первого коблитта, второго, скакнувшего на него, Торк умудрился отпнуть ногой, резко изменив направление полёта недомерка. Но в самоубийственную атаку кинулся уже третий, а за ним и четвёртый коротышка.
Один повис на руке, другой обхватил ногу здоровяка, заставляя его оступиться. Торк пошатнулся.
Пруту оставалось преодолеть ещё половину пути, когда его друг, весь облепленный врагами, оторвался от скалы. Заваливаясь на спину, медленно поворачиваясь в воздухе, он полетел вниз, не проронив ни звука.
— То-о-орк! — так громко Прут никогда в жизни не кричал.
Эхо загуляло по ущелью, а парень, предельно вывернув шею, попробовал разглядеть, куда свалился его друг.

]
 

Вложения

Последнее редактирование:

ZloiOs

ZloiOs

летун-испытун
Регистрация
3 Май 2018
Сообщения
2.264
Оценок
6.524
Баллы
1.341
Ничего не видно. Вроде и мелькают в воде чьи-то барахтающиеся тела, но попробуй разбери, кто это.
Только и остаётся надеяться, что окружившие Торка коблитты хоть как-то смягчили удар при падении, позволив выжить и не покалечиться.
Вот же троглов дух! Так гадко он себя ещё никогда в жизни не чувствовал. Даже в детстве, когда старшаки скинули его в яму с навозом, и пришлось идти к реке стираться-отмываться, прячась от народа и сгорая от стыда, даже тогда не было ему так паршиво и пакостно.
Ладно, Сунай. За него Прут и не переживал. Серым коротышкам этого проныру догнать однозначно не по силам. А вот за Торка было ой-как страшно. И обидно. Сердце щемило и изнывало от нестерпимой тоски. Надо же, затащить друга невесть куда и потерять его! Ну куда это годится?! Да ещё и остался он теперь вдвоём не с кем-нибудь, а с Плинто. Как тут выживать? Какой толк от этого слабого и трусоватого ученика шамана? Тут в любой момент такое может случиться, что никакие шаманские травки лечебные не помогут!
— Прут, возвращайся! — Плинто размахивал руками, будто кусачих жуж отгонял. Вот разорался-то. — Быстрее! Сзади, смотри!
Оглянулся. Серые!
Подобрались уже совсем близко. А один, так и вовсе, разбежался и сиганул с края выступа, надеясь долететь до Прута.
И ведь долетел. Хотел сцапать его жадно вытянутыми руками, да вот не смог — грязные скрюченные пальцы лишь скользнули по голой спине и животу, пробороздив длинными ногтями и больно оцарапав кожу.
Зацепиться коротышка сумел уже только за жалобно затрещавший шерстяной килт. Повис, трепыхаясь, а его лохматая голова оказалась чуть выше Прутова колена.
Ну и воняют же эти уродцы! Они что, протухшей дохлятиной питаются и не моются совсем?! А тяжёлый-то какой! Не свалиться бы!
— Гырх кхата! — зло сверкнул глазами коротышка.
— Чего разорался?! — парень затряс ногой и пару раз пнул серого куда-то в живот. — А ну, отвали, вонючка!
Не тут то было. Даже и не думая выпускать добычу из рук, коблитт злобно ощерился и вцепился в ногу парня зубами. Штанину кожаную прогрызть не смог, но бедро, тем не менее, тут же пронзило острой болью. Неслабо, зараза такая, прикусил.
— Уф! — дёрнулся Прут. Вот ведь тоже! Удерживаться на каменной стене с таким воняющим довеском и без того было невмоготу. Так этот гад ещё и кусаться удумал!
Ох! Пальцы больно рвануло. Это второй уродец решил присоединиться к веселью. Такой же грязный, лохматый и мерзко пахнущий. Правда, прыгнув, он самую малость просчитался — ухватиться получилось лишь за плечи своего же более удачливого приятеля.
Хотя и этого оказалось достаточно, чтобы Прут оказался на грани гибели — пальцы, еле цепляющиеся за щель в скале, начали быстро ослабевать, грозя в любой момент подвести и, не выдержав, соскользнуть.
Коротышки — они ведь только по сравнению со взрослыми орками кажутся недомерками. А Прута они совсем лишь на чуть-чуть помельче. Так что весу прибавилось чувствительно.
Прут аж взмок весь от натуги, пытаясь не сорваться. Даже ладони повлажнели, что совсем уже не к добру было. Хотелось заорать в голос, но вряд ли бы это добавило ему сил и остановило неизбежное падение. Ещё немного, и парень не удержался бы.
Однако ему повезло — первым не выдержал и сдался старенький килт. Ткань затрещала под весом повисшей на нём вонючей парочки, поползла быстро увеличивающимися прорехами и порвалась-таки, оставшись в лапах сильно удивившегося коблитта.
Тот судорожно заскрёб-зашерудил руками, надеясь ухватить парня за ногу. Не смог — соскользнул по штанине. Лишь на мгновение задержался на щиколотке и рухнул в пропасть в компании со своим заплечным приятелем и сорванным с ноги Прута башмаком.
Глаза падающего уродца полыхнули безумной яростью, а из раззявившегося рта вырвался жуткий вопль. Второй серый тоже заголосил. Только вот Пруту почему-то подумалось, что коротышки не из-за собственного падения так расстроились и разорались. А из-за того, что даже вдвоём не смогли оторвать упрямого мальчишку от скалы.
Прут не стал провожать вопящую парочку взглядом. Не до них было — ещё один коблитт собирался продолжить начатое соплеменниками дело и взял короткий разбег.
Толчок, прыжок.
Если бы Прут так и оставался висеть неподвижно, попытка уродца наверняка увенчалась бы успехом. Вот только парень, собрав волю в кулак, успел немного отодвинуться, перебирая руками из последних сил.
Коблитт не долетел совсем немного. Прогыркал какие-то свои, скорее всего, проклятия и умчался вдаль, в смысле вниз, бескрылой птицей.
Следующие коротышки рисковать не стали — вцепились в скалу и полезли с явным намерением догнать Прута.
А тот, хоть и продолжал перебирать руками, двигаясь от серых прочь, с каждым движением замечал, что потерявшие чувствительность пальцы, всё больше и больше слабеют, становясь будто чужими. Так и норовя лишить Прута возможности добраться до спасительного уступа, отправив в не очень долгий полёт.
Самая ведь малость осталась. До Плинто, нервно суетящегося у края и не знающего, чем помочь другу, всего три или четыре локтя. Но преодолеть это расстояние Пруту, похоже, не судьба.
Перехват руками, ещё и ещё. И никакая воля уже не может заставить дрожащие пальцы удержать его на скале.
Сначала сорвалась левая рука, оставив Прута висеть на одной правой. Но и это длилось недолго. Парень зарычал, чувствуя, как пальцы один за другим теряют силу и соскальзывают с края расщелины.
Сила земли безжалостно потянула его вниз. Прут начал сползать и готов был уже посильнее оттолкнуться от скалы, чтобы попробовать хотя бы долететь до реки, но не успел.
Кто-то бесцеремонно вцепился в его волосы и дёрнул кверху. Мотнув при этом чуть в сторону и приложив мордой лица о каменную стену.
— Ох!
Волосы, вырываемые с корнем, затрещали. Из глаз сыпанули искры. Хлынувшая из носа кровь размазалась неровной полосой по скале и закапала на грудь. Но падение остановилось. Прут повис, болтая ногами.
— Хватайся! — донеслось до него сквозь звенящий шум в голове. — Я долго не смогу тебя удержать!
За что тут хвататься-то?!
Перед глазами только ноги Плинто. Это он его схватил! Он! Сдуреть! Рискнул и не дал свалиться в пропасть!
Прут ухватился обеими руками за штанину шаманского ученика, зашкрябал ногами по скале, ища хоть какую-нибудь опору.
— Всё, отпускай, — правая нога опёрлась о небольшой выступ. Уже хоть что-то. — А то все волосы мне повыдираешь. Это вы, шаманы, их напрочь сбриваете, а мне мои волосы ещё пригодятся!
Создатели, ну и чушь же он несёт! Какие к троглу волосы!
Вторая нога нашла опору, и Прут сумел приподнять себя чуть повыше. Рука Плинто выпустила волосы и ухватилась за подмышку.
Всё, теперь точно спасён!
— Ты уж не серчай, — надумал повиниться насупившийся ученик шамана, как только Прут наконец-то очутился рядом с ним на уступе. — Тебя больше не за что ухватить было. Ты же без рубахи даже.
— Да ты что, дурила, — парень хлопнул его по плечу, — ты ж меня от смерти спас. Только глянь, что там внизу делается. Одни каменюки. А на волосы плевать, новые отрастут.
Плинто торопливо кивнул, но вниз смотреть не стал. Вместо этого указал на продолжающих подбираться к ним коротышек:
— Убегать надо. Близко они уже совсем.
— Не боись, — несмотря на разбитое лицо да противно вдруг задрожавшие руки и ноги, Прута неожиданно охватила и переполнила какая-то радостная весёлость, лёгкость, и даже залихватская удаль. Теперь он был совершенно уверен, что им с Плинто удастся выбраться из этой переделки живыми и невредимыми. — Убежим. Только я этим уродцам шкуры ещё напоследок попорчу. А ты того, двигай дальше. Я догоню.
— Ну уж нет, — отчего-то вспылил Плинто, — давай вместе уходить! Чем ты им шкуры портить собрался? У тебя даже захудалого ножа нет!
— Да я их руками голыми! — парень сверкнул глазами и помахал коблиттам кулаком.
Однако ученик шамана твёрдо стоял на своём:
— Нет, уходим! Одного я тебя не оставлю! Кто тебя опять вытащит, если что?! Да и я потом один не смогу убежать, пропаду!
Вот и что теперь делать?
Пару ударов сердца Прут терзался сомнениями, не зная, как ему поступить. Но ведь прав Плинто — ему, хилому, не выжить в горах одному. А Прут теперь просто обязан вытащить отсюда ученика шамана и привести домой.
Или же сгинуть тут вместе с ним, потому как иначе ждёт его дома неминуемый позор. А это для орка хуже смерти.
Нужно, нужно уходить.
Хотя первую парочку коротышек всё равно придётся порадовать тёплой встречей. Другие-то приотстали, а эти совсем близко подобрались. Уж лучше здесь их дождаться.
— Хорошо, — кивнул он, приняв решение, — стой здесь пока. Страхуй меня.
Доползший до них первым коблитт отлепился от скалы лишь после нескольких сильных пинков. Второй же, едва оказавшись в достаточной близости, решил Прута перехитрить. Стоило парню протянуть к коротышке ногу, как тот, оттолкнувшись от скалы, диким злобным кошем метнулся к нему.
В ногу вцепиться хотел, гад. В ту, что и так уже башмака лишилась. Да вот только у Прута реакция всегда отменная была.
Ногу он отдёрнул. Ещё и рожу скорчил вслед уносящемуся прочь ко дну ущелья коблитту.
Повернулся к Плинто:
— Всё, уходим. Шевелись теперь энергичнее. Попробуем оторваться.
— Как же ты вот так? — кивнул тот на босую ногу парня.
— Да обойдусь как-нибудь пока, — отмахнулся он. — А потом придумаем что-нибудь.
За поворотом скала оказалась такой же отвесной. Только к горизонтальным трещинам добавились ещё и вертикальные. Причём куда более широкие и глубокие. Словно когтистая лапа гигантского чудища зло прошлась по горе, нанеся рваные и незаживающие раны.
Через такие борозды, наверняка, ещё сложнее перебираться будет. К тому же башмака одного не хватает. А опираться на каменные выступы босой ногой — то ещё удовольствие. Да вот только, как ни жалуйся, башмак назад не вернёшь. И дорогу мягче не сделаешь. Вздыхай, не вздыхай, а дальше карабкаться всё равно нужно. Коблитты хоть и приотстали, но затею догнать и схватить юных орков так и не оставили.
— Прут, смотри, — встревожился вдруг Плинто.
Что там ещё?! Ух ты! Вот это совсем не хорошо! Оказывается, шустрые коротышки, что понизу пробирались, уже давно успели через гребень перебраться. Видать, там поудобнее проход оказался. И теперь одни из них ползли вверх по ближайшей вертикальной борозде, а другие, каким-то чудом сумев так быстро пробраться дальше вперёд, поднимались по следующим расщелинам.
— Плохо дело, — кивнул приятелю Прут. — Давай поспешать. Не то перехватят.
Он первым полез в сужающуюся в самой глубине расщелину. Никаких ступеней там не оказалось. Трещин, конечно, поперечных хватало, да только опереться на них ногами вовсе не получалось. Хорошо хоть скала не сильно гладкой оказалась. Словно грыз её кто. Выступов разных да выщерблин предостаточно.
Забрался в самую глубь, в самую теснину. Так, что спиной в противоположную стенку упёрся. Как же развернуться-то теперь, чтоб на неё перебраться?
Вот это задачка оказалась! Он раньше думал, что самые сложные задачи — это в счётной грамоте. А вот и нет! Тут потруднее вышло. Пока корячился-разворачивался, уже и Плинто подобрался чуть ли не вплотную, дорогу перегородил. Прут хотел было шугануть его, чтоб хиляк назад отодвинулся, да пожалел. Вцепился покрепче в одну скалу, спиной в другую упёрся и велел ученику шамана прямо по нему перебираться. И правильно сделал. Плинто куда быстрее его самого на другой стене оказался.
А вот во второй расщелине им уже попроще было. Прут хиляка в угол отправил, сам по нему на другую стенку перебрался и уже потом помог Плинто развернуться.
Кажется, приноровились. Дальше куда быстрее должно было пойти.
Да не вышло. За следующим скальным гребнем по кривой вертикальной борозде к ним снизу уже поспешали коротышки.
Коблитты карабкались по расщелине вверх один за другим. Да так ловко и сноровисто, что в пору обзавидоваться было. Прут еще со стенки на стенку вслед за Плинто перебраться не успел, а они уже почти вплотную подобрались.
Первого самого парень ногой по голове приласкал. Правда тот не свалился со скалы — те серые, что с низу лезли, его поймать и удержать умудрились. И пока дружок их в себя приходил, сами вверх полезли.
Тут уж Пруту с Плинто ногами изрядно пришлось помахать. Но только настырные коротышки всё напирали и напирали. Кто знает, может и справились бы ребята с такой напастью, да только подкрепление к коблиттам ещё и с боков подоспело. Стали они с обеих сторон из соседних расщелин появляться. А потом и вовсе один из серых откуда-то с высоты на Плинто сверзился. Вцепился в него так, что Пруту пришлось ринуться на помощь приятелю.
Только одного коротышку насилу прочь спихнул, а уже и другой тут как тут. И ещё один. Вот и Пруту уже кто-то в ноги вцепился. За руки тоже ухватили. Ни отмахнуться от уродцев, ни за скалу толком удержаться. Ещё и удары посыпались. По спине, по голове. Всему досталось.
Плинто тоже не остался без внимания. На него коблитты и вовсе скопом навалились. И от каменной стены первого оторвали. Облепили его со всех сторон и ухнули вниз копошащимся комом.
А Пруту даже и не глянуть, куда они там низвергнулись. Его самого зажали, стиснули, да так что и дышать трудно стало.
В какой-то миг он понял, что больше ничем и ни за что не удерживается, зависнув в цепких объятиях вонючих уродцев. Потом тело стало совсем невесомым, а в ушах засвистел ветер.
Несколько странно растянувшихся мгновений, наполненных, нет, не страхом, а досадным разочарованием да злостью на мерзких неугомонных коротышек. Отчаянная и совершенно бесполезная попытка хоть как-то высвободиться. Резкий удар, и кокон из переплетённых тел ухнулся со всего маха в воду.
Руки-ноги больно вывернуло, заломив. Из лёгких выбило остатки воздуха, а всё тело обожгло ледяным холодом. Зубы судорожно сжались, угрожая рассыпаться в мелкое крошево. А пальцы сами по себе скрючились и словно одеревенели.
Быстрое течение поволокло их барахтающийся ком почти по самому дну на оказавшейся вдруг совсем не малой глубине. Несколько раз провернуло, кувыркнуло и больно долбануло о здоровенный камень. Хватка коротышек тут же ослабла, и Прут вновь задёргался, заизвивался, пытаясь отделаться от излишне навязчивого общества серых уродцев. Удалось освободить одну ногу. Пнуть наугад по тому, кто вцепился и никак не хотел отпускать другую.
Воздух! Ему необходим хоть один глоток воздуха! Он же не рыба, не дышать и из-под воды не вылезать! Лёгкие совсем уже нестерпимо горят! Дайте, дайте воздуха!
Вновь пронеслись мимо каменной преграды, изрядно о неё приложившись. Пара кувырков в воде. Нос пробороздил речное дно, и всю компанию вышвырнуло на мелководье. Не задержало - мощный бурлящий поток поволок их дальше. Но спасительный вдох Прут всё же сделать успел.
Какое-то время их ещё тащило быстрым течением по узкому извилистому руслу шумной горной реки. То уволакивая на дно, то вышвыривая на поверхность. Но недолго. Вскоре гомонящие на каменистом берегу коблитты суетливо вытянули на сушу неразлучную сцепку из Прута и пары самых настырных, так и висевших на нём, коротышек. Едва почувствовав под ногами земную твердь, парень затрепыхался и попытался подняться на ноги. Но невесть откуда прилетевший удар по голове погрузил его в безмолвную темноту беспамятства.
Очнулся он от того, что больно прошкрябал макушкой по острым камням. Прут даже не сразу понял, что происходит. Всё вокруг почему-то оказалось вверх ногами. Парня постоянно резко дёргало и качало из стороны в сторону. При этом все четыре конечности его, опутанные верёвками, были растянуты в стороны. А сам он висел спиной вниз, лишь немного не доставая до земли. И не просто висел. Надо же, четверо недомерков тащили его на себе, перекинув верёвки через плечо. И совершенно не озабочивались тем, что запрокинутая голова Прута то и дело стукалась о камни затылком. Хорошо хоть волосы немного смягчали удары.
Пришлось напрягать шею, приподнимая голову. Не хватало ещё дырок дополнительных в ней наколотить. Да и оглядеться не мешало бы.
Хотя что тут рассматривать – горы и горы вокруг. Горы слева, горы справа. И серые уродцы. Множество грязных, вонючих и сильно потрёпанных коротышек. Ну разве что, вон, Плинто ещё. Болтается безвольной ношей, которую тащат-упираются ещё четверо коблиттов. С мокрой, такой же, как и у Прута, одежды вода капает. Видать, не сильно долго идут. И, судя по солнцу в вышине, коротышки волокут ребят отнюдь не в сторону их дома. А, как раз-таки, очень даже наоборот – куда-то в глубь горного массива.
Торка, вроде, не видно. Почему? Не успели выловить? Или он как-то смог отбиться? А может, не дай Создатель, погиб всё же? Может, он мёртвый коротышкам не так интересен? Ведь не зря же они так старались живыми ребят зацапать.
Даже когда со скалы вниз падали, Прут заметил, серые умудрились так извернуться, чтоб прямо под ним оказаться. Удар собой смягчить пытались. Это что же за нужда такая у проклятых коротышек в живых пленниках, что они себя совсем даже не жалеют и не берегут? Скольких своих недомерки тут лишились, пока пытались ребят захватить? Немало, похоже. Неужто, все те слухи, по окрестным становищам гуляющие, - чистая правда?
У парня аж сжалось всё внутри. А кому захочется со злыми богами встречаться? И не просто пойти взглянуть на них, а приносимой жертвой оказаться. Вдруг, не сказки всё это?!
По телу озноб пробежал и рассыпался мелкой противной дрожью. Нет, нет. Это всего лишь непросохшая одежда кожу холодит. Главное, не бояться и, тем более, не паниковать. Нужно просто выждать момент удобный и сбежать. Вместе с Плинто, конечно.
Коротышки шли ещё долго, вихляя между гор и иногда преодолевая невысокие перевалы. Часто останавливались, чтоб отдохнуть и сменить носильщиков. Для Прута эти остановки были ничуть не менее нужны.
Кисти рук и стопы из-за стягивающих запястья и щиколотки верёвок отекли и занемели. Поэтому, стоило лишь ему оказаться лежащим на земле, парень принимался усиленно шевелить конечностями, разгоняя кровь и разминая мышцы.
Плинто, давно пришедший в себя и пялившийся всю дорогу на Прута выпученными испуганными глазами, видя такие его старания, тоже вертел на привалах руками и ногами. Молодец. Если получится сбежать, не хотелось бы тащить ученика шамана на себе.
Коротышки, хоть от их глаз и не укрылась подобная активность пленников, пресекать её не спешили. Так, пару раз приложились палками для острастки. Но, в основном, просто противно щерились своими гнилыми зубами и мерзко хихикали, наблюдая за потугами ребят.
Потом дорога стала подниматься всё выше и выше в гору. Привалы стали чаще, а воздух холоднее. Спустя какое-то время ребят и вовсе принялись затягивать на верёвках на отвесную скалу. А там, протащив по узким еле проходимым тропам, доволокли-таки до здоровенной трещины в скале, в глубине своей оказавшейся входом в огромную тёмную пещеру.
Глаза никак не могли привыкнуть к темноте. А клятые коротышки всё дальше и дальше углублялись в непроглядный мрак пещеры. И хоть бы факел кто зажёг! Нет, так и пёрлись куда-то бодро без остановок, словно прекрасно видели дорогу. Хотя она, отнюдь, ни прямой, ни ровной не была.
Стены давно уже сблизились, очень сильно сузив проход. Прут не видел этого, зато частенько чувствовал на своей шкуре. Ещё на скалах коблитты уменьшили количество носильщиков, потащив каждого пленника лишь подвое, но только чаще меняясь. Это чтобы на нешироких горных тропах проще передвигаться было. И сейчас, на многочисленных поворотах пещеры, Прут то и дело цеплял шершавые стены то одним боком, то другим.
Пахло сыростью и плесенью. Ну и коротышками, конечно. Уж их отвратительную вонь, казалось, нельзя переплюнуть никаким, даже самым сильным, запахом.
Привалов не делали долго, пока не вышли в просторный зал. Это стало понятно по изменившимся звукам шагов. Они теперь не лезли прямо в уши, а разлетались и гуляли по невидимым закоулкам пещеры, отражаясь тихим многочисленным эхом от далёких стен и, похоже, высокого потолка.
Хотя и привалом-то толком нельзя было назвать эту короткую остановку. Кинули Прута на землю. Рядом Плинто свалили. Это парень по короткому вскрику его понял. Видать, тот, упав, ударился обо что. Сами же серые собрались неподалёку всей толпой и загыркали о чём-то своём непонятном.
Прут попробовал перевернуться на живот, чтоб поближе к ученику шамана оказаться, да получил тут же палкой в бок — не оставили, значит, коротышки пленников без присмотра и, действительно-таки, неплохо видели в темноте.
Он сдавленно охнул. Не от боли. Скорее, от неожиданности. И тут же услышал испуганно пришипленный голос Плинто:
— Прут, это ты?
— Я, — тоже шёпотом ответил парень.
— Где мы? Почему темно так? Уже ночь?
— Нет, в пещеру нас просто затащили.
— В пещеру?! — Плинто воскликнул чуть не в голос и тут же, ойкнув, замолк. Скорее всего, тоже получил палкой от охранника. Молчал, правда, не долго. Вскоре вновь тревожно зашипел. — Это плохо! Это очень плохо! Нужно что-то делать!
— Да уж ясно, что хорошего мало, — Пруту было не понятно, какой смысл сейчас обсуждать их безрадостное положение. Тем более, всё равно пока ничего сделать нельзя. — Ты давай не шебуршись там бес толку. Силы не трать и караульщиков зря не зли. Доставят нас, куда собирались, там и будем думать.
— А вдруг мы потом не сможем ничего сделать?
— Сейчас точно не стоит пробовать, — Прута суета приятеля начинала раздражать, но он постарался говорить максимально спокойно. — Если не веришь, можешь попытаться в сторонку откатиться. Только я тебе не советую. Тут же от серого прилетит.
Плинто, похоже, поверил. Потому как проверять слова друга не стал, шипеть перестал и лежал спокойно.
Какое-то время коротышки ещё погалдели, что-то между собой выясняя и, вроде как, отчаянно споря. Один из них, предводитель, наверное, громче всех при этом орал. Зло так и властно. Потом и вовсе, судя по звукам, принялся тумаки с пинками раздавать. И каждое болезненное оханье кого-то из получивших трёпку серых вызывал у Прута злорадную ухмылку. А чего? Не жалеть же этих уродцев гадских.
Вскоре вопли коблиттов стихли. Горластый командир навёл-таки порядок. Ярко вспыхнули зажжённые коротышками факелы, заставив мальчишек зажмуриться. Завоняло чем-то непривычным и неприятным.
— Какой гадостью они их пропитывают? — сдавленно прошипел Прут, еле сдерживаясь, чтоб не закашляться. — Явно не смолой.
— Это сок земли, — тут же решил блеснуть знаниями ученик шамана. — Только у него такой запах резкий. И, вон смотри, дым какой.
И точно, смрадный дым факелов казался чернее самого мрака.
Огонь, конечно, не осветил всю пещеру, выхватив из темноты лишь малую её часть. Но отблески огня заиграли на неровных стенах, выдавая причудливость их форм. Прут невольно принялся таращиться по сторонам, пытаясь хоть что-то разглядеть. Зрелище было необычайное.
Коротышки же разделились на две группы. Одна небольшая, возглавляемая тем самым, продолжающим командовать, горластым, подхватила пленников и в окружении факелоносцев гордо направилась дальше вперёд. Другая часть понуро поплелась куда-то вбок в полной темноте, вскоре совсем исчезнув из вида.
Ну вот, уже лучше. Чем меньше коблиттов вокруг, тем больше шансов сбежать. Наверное.
Занырнули в какой-то неширокий проход и опять несли очень-очень долго. Коротышки даже несколько раз останавливались отдыхать. Ненадолго. Чуть дыхание переведут, и снова вперёд. А вокруг неизменный тёмно-серый камень стен. Угрюмый и неприветливый.
Иногда встречались участки, где стены были влажными и даже покрытыми медленно стекающими вниз каплями.
В одном месте и вовсе сверху сочилась, извиваясь по неровностям камня, тонкая струйка воды. Собираясь внизу в небольшой ямке, наверное, специально выдолбленной для этого в полу. Здесь коблитты остановились попить. Черпали ладошками воду из ямки и громко хлюпали, втягивая её в себя губами. Когда напились сами, один из серых зачерпнул воды и сунул Пруту. Но от его грязных ладоней так воняло, что парень, хоть и хотел уже пить, брезгливо отвернулся. Противно. Да и не дело это — пить из рук врага.
Плинто тоже отказался. Уговаривать их никто не стал. Опять похватали за руки, за ноги и дальше поволокли. При этом, было заметно, путь их явно под уклон пошёл. Куда-то вниз проход уводил. А воздух, что и до этого был не сильно сухим, постепенно становился всё более и более влажным. Ещё и гул какой-то постоянный. Мерный, явно различимый, но не очень громкий, какой-то убаюкивающий. Река что ли где-то рядом бежит?
Если бы не верёвки, больно стягивающие запястья и лодыжки, то от этого гула и нудного мельтешения ломанных теней, разбегающихся от факела по стенам и потолку, да от покачивания постоянного, наверное, можно было бы уснуть. Хотя как тут уснёшь, если не знаешь, куда и для чего тебя тащат. Ведь понятно, что не в гости на посиделки.
Но глаза всё равно то и дело слипались. И на зевоту тянуло. Пару раз Прут не сдержался, зевнул. Да так, что челюсть чуть не вывихнул.
А потом сон как рукой сняло.
Их процессия, миновав караул из нескольких радостно скалящихся коблиттов, вошла в ещё один ну просто огромный зал. Только в отличие от того предыдущего, полностью погружённого во мрак, этот легко было рассмотреть.
Прямо напротив них — здоровенная скала от края и до края пещеры. Как гигантская ступень почти в половину высоты всего зала. И, перехлёстывая через неровные края этой ступени, вниз стекало множество бурлящих потоков пенящейся воды. Целая куча водопадов, наполняющих пещеру гулким шумом. Вот, значит, откуда это звук был.
А самый большой водопад вырывался мощными струями из выпирающей вперёд массивной скалы. Причём вырывался через большие дыры, которые делали эту скалу сильно похожей на чудовищный великанский череп. Вода лилась и из раскосых глазниц, и из раззявленной пасти. Не ясно, природа ли случайно создала столь диковинное чудо, или же кто-то специально приложил к этому руку. Но мёртвая голова будто рыдающего чудища выглядела грандиозно и даже устрашающе.
И самое главное, откуда-то с высоты, непонятно как, пробивался внутрь пещеры яркий луч солнечного света. Падая точно на каменный череп, он словно специально выхватывал и выделял его из темноты. Заодно подсвечивая и играясь в многочисленных потоках воды. Окрашивая их в небесно-голубой цвет и рассыпаясь в волнах и брызгах множеством искрящихся огоньков.
Внизу потоки воды, огибая торчащие камни, то разбегались тонкими ручейками, то собирались в единое русло. Целая подземная река. Широкая, но с довольно быстрым течением.
Переливающаяся светом вода стремительно проносилась мимо коблиттов и их пленников, замерших на одном из каменных возвышений, и уносилась в дальний угол пещеры, теряясь в сгущающемся там мраке.
Пруту ужасно захотелось пить. Словно песку кто в горло сыпанул, так оно уже пересохло.
Впрочем, если бы он даже и надумал вдруг попросить коротышек дать ему напиться, те навряд ли поспешили выполнить его просьбу. Они вообще почему-то стояли недвижно, словно боялись шевельнуться. И, что-то тихонько бормоча, пялились на самый большой из скальных выступов, находящийся точно напротив рыдающего черепа.
Вон оно что! Прут, вот раззява, даже и не заметил его, увлёкшись разглядыванием местных чудес.
На вершине выступа, далеко выпирающего над рекой, стоял странный старикашка-коблитт, обряженный в длинный тёмный балахон и совершенно дурацкий высокий островерхий колпак, чудом держащийся на седой лохматой голове. В руке коротышка держал длинный посох с пожелтевшей черепушкой в качестве набалдашника.
Какое-то время этот странный и непонятный старец, может, шаман их местный, молча буравил взглядом рыдающую голову каменного великана, словно ждал, что тот заговорит с ним. Потом резко обернулся и уставился, казалось, прямо Пруту в глаза.
Коблитты, которые так и удерживали навесу связанных ребят, разом замолкли, прямо-таки окаменев. И только их предводитель принялся активно размахивать факелом, видимо, подавая странному деду какие-то знаки.
А Прут просто физически ощутил взгляд, будто пронзающий его насквозь и забирающийся глубоко в душу. Ну точно шаман. Аж скукоживалось всё внутри и холодело. Что он там в нём рассмотреть пытается?!
Казалось, вечность прошла, прежде чем старик отвёл взгляд и благосклонно кивнул предводителю отряда коблиттов. Остальные коротышки тут же отмерли и облегчённо загомонили. Затоптались нетерпеливо на месте. Видать, тоже не очень уютно они себя тут чувствовали и мечтали поскорее сбежать.
И старый шаман не стал больше терзать их долгим ожиданием. Небрежно махнул свободной рукой и властно пристукнул по скале посохом.
При этом Прут ясно увидел, да он Создателями готов был в этом поклясться, что глазницы и гигантской каменной головы, и черепушки на шаманском посохе, одновременно пыхнули зловещим красным отсветом, правда, мгновенно погасшим.
Вот от этого парню действительно стало совсем не по себе.
Известно ведь, коблитты магией не владеют. И у коротышек, и у коблов с орками с магией совсем никак. Не то что у древних или даже человеков. У тех маги есть, а у остальных только шаманы имеются. Которые чудеса, конечно, тоже могут творить, но не сами, а только с помощью духов.
А тут явно магией пахнуло. Да не обычной, а какой-то неправильной, чужой и злой. Непонятно как, но Прут это совершенно чётко почувствовал. Да и Плинто, судя по ошарашенно вытаращенным глазам и раскрытому рту, тоже.
Больше поразглядывать неправильного коблиттского шамана ребятам не дали. Коротышки шустро развернулись и по краешку пещеры в другому проходу направились. Возле которого, между прочим, тоже охранники стояли. И чуть подальше, у следующего прохода, коротышки маячили.
Похоже, этот огромный зал с рыдающим черепом для коблиттов очень важен был. Раз они так тщательно охраняют все входы-выходы.
Но особо поразмышлять над этим Прут не успел — на этот раз далеко ребят не потащили. В конце совсем коротенького коридора обнаружился небольшой зал с несколькими не очень глубокими нишами-каморами.
Воняло рыбой и ещё чем-то гадким. Ужасно даже в сравнении с отвратительным запахом самих коротышек. Словно в каморах протухшую дохлятину держали.
Хотя вряд ли. Зачем бы тогда все эти ниши запирал кто?
Каждая из них была отделена от зала загородкой из толстых, примерно с руку, сухих вертикальных деревянных жердин. Непонятным образом эти жердины как-то были укреплены в полу и потолке.
И почти во всех каморах, Прут уже пригляделся, виднелись отсвечивающие в дёрганном и неровном свете факела бледные безрадостные лица пленников. Где одно лицо, где два. Лишь в одной каморе совсем никого не оказалось.
К ней и подволокли Прута с Плинто. Затащили внутрь и просто бросили на пол. Даже верёвки ни с рук, ни с ног не сняли. Дверь, сооружённую из таких же толстых жердин, захлопнули и привязали к загородке тонкими кожаными ремнями. Затянули узлы покрепче и ушли, что-то злорадно прогыркав напоследок. Не иначе, приятного отдыха пожелали, гады.
Сразу стало темно. Но не совсем. Через короткий коридор свет из большого зала и сюда немного пробивался. И в его слабом свечении Прут, подойдя к самой загородке, смог разглядеть пару чумазых лиц пленников в нише напротив.
— О! Вот это да! — удивился он, растирая затёкшие запястья и размышляя, как отделаться от надоевших верёвок. — Смотри, Плинто, дети человеков.
Ученик шамана ничего не ответил. Сидя на полу каморы, он пытался зубами развязать верёвочные узлы на запястьях. Тоже дело. И Прут потом этим займётся. Чуть позже. А сейчас ему было интереснее поразглядывать человеков.
Подойдя к ограждению вплотную, парень сунул лицо между деревянных жердин. Слишком узкие промежутки. Голова точно не пролезет. Значит и тело протиснуть не получится. Даже если хорошенько выдохнуть и живот втянуть. Плохо.
Ну и что тут у них за соседи?
Мальчишка и девчонка. Очень похожи друг на друга. Может брат с сестрой? Хотя человеки, говорят, все на одно лицо. Кто где — с трудом различить можно.
У этих, вон, одинаково бледная кожа, почти белая. Волосы тоже светлые. Спутанные и грязные. У мальчишки до плеч, у девчонки подлиннее. Глаза у обоих большие, а вот четы лица какие-то мелкие, неправильные. Да и сами они какие-то маленькие. Не по возрасту. Так они, может, и не младше Прута с Плинто, но недоразвитые словно. Похлипче и послабее будут. Заметно, даже несмотря на то, что оба на полу сидят.
У девчонки взгляд напуганный и замороженный какой-то. А мальчишка зло так на Прута зыркает, враждебно. У самого губа разбита и синяк слева чуть ли не в пол-лица. Но ярость прямо-таки сверкает в глазах. Как у зверёныша дикого. Кажется, если бы не два ряда прутьев между ними, так и накинулся бы на Прута с кулачёнками своими.
— Чего выпялился, сын человеков? — Прут одарил светловолосого мальчишку презрительным взглядом. — Не нравлюсь я тебе? Ну так и ты мне не особо приятен.
Тот промолчал. Может, посчитал необязательным тратить на Прута слова. А может, просто оркского языка не знал. Хотя интонацию, похоже, уловил. Потому как скривился в ответ и сквозь зубы сплюнул на пол. Ишь, дерзкий какой.
Ладно, будет возможность, узнает, как с орками связываться.
Прут заехал кулаком по одной из деревянных жердин.
Вот ничего себе! Высохшее дерево было твёрдым, как камень.
Попробовал подёргать. Деревяшка даже не шелохнулась. И не гнётся, и закреплена намертво.
Вцепился обеими руками. В соседнюю жердину ногой упёрся. Потянул изо всех сил. Тот же результат.
Заметил кривую ухмылку и насмешливый взгляд белобрысого.
— Поскалься тут ещё, — буркнул досадливо. — Весело ему.
Он отвернулся от ограды и оглядел камору. Не похоже, чтобы кто-то специально вырубал нишу в скале. Скорее всего это углубление как-то само собой образовалось. Совсем небольшое — шагов шесть в длину и всего пару-тройку в глубину. Высота — на цыпочки встанешь и макушкой в потолок упрёшься. А у дальней от ограды стены и того меньше.
А ещё, возле той стены Прут заметил несколько дыр в полу. Шириною в ладонь, иногда в две. Заглянул в одну, что побольше.
Оказывается, пол в каморе толщиной в локоть всего. Под ним пустота сначала, а потом вода, несущаяся прочь бешеным хрюном.
Эх, слишком маленькие дырки. Не пролезть в них и не расширить никак. Скалу ногтями-зубами не проковыряешь, не прогрызёшь. Не палкой и не ножом, даже если бы они были. Тут без инструмента специального никак. Да и начни он им долбить скалу — все коротышки тут же на шум сбегутся.
До воды, кстати, рукой не дотянуться. И чеплашкой не зачерпнуть. Совсем чуть-чуть, но не хватает. Чтобы напиться, придётся очередного прихода коротышек ждать.
Парень, вздохнул. Ну что ж, зато с туалетом проблем не будет.
Он подсел к Плинто. Занялся своими верёвками. Сколько с ними провозился, так и не скажешь. Долго. Почти закончил уже развязывать последний узел на левой ноге, когда послышались приближающиеся шаги коблиттов. Тут никак не ошибёшься — больше, наверняка, некому по этой гадкой пещере шастать.
Коротышки, вооружённые одними лишь длинными палками, заявились не просто так. Сунув промеж жердин, поставили на пол небольшую чеплашку с водой. А потом закинули пленникам пару странных и явно сырых рыбин. Обошли, раздавая такую же еду, и остальные каморы.
— Что это за гадость? — когда серые утопали прочь, Прут брезгливо подцепил двумя пальцами непонятную рыбину за хвост и поднял, разглядывая.
Пахнет, вроде, как обыкновенная рыба. Жабры, плавники, хвост — тоже вполне обычные. Но вид, всё равно, необычайно странный. Вся какая-то бледно-бледно-серая. Без чешуи. Шкурка тонкая, почти прозрачная. И главное, эта тварь совсем без глаз. Только два длинных мясистых уса с кончика морды свисают.
— Фу, — скривился парень и отбросил странную тварь в сторонку.
Поднял посудину с водой, понюхал. Вода как вода. Отпил половину, остальное Плинто отдал. Тоже, поди, уже от жажды помирает.
За спиной послышался тонкий голосок. Оглянулся. Девчонка-человечка, тыча пальцем в выкинутую Прутом рыбину, что-то пыталась ему объяснить. Слова знакомые, на общем языке. Но у Прута с его изучением всегда нелады были.
— Чего ты там бормочешь? Не понимаю я тебя, — отмахнулся парень.
— Она говорит, — Плинто вытряс последние капли воды из чеплашки в рот, — что кроме этой рыбы сегодня больше ничего не будет. И других блюд тут тоже не подают. Советует не разбрасываться едой. Иначе силы быстро кончатся.
— Советует она, — проворчал Прут, недоверчиво косясь на белеющую на полу непонятную тварь. Конечно, сырую рыбу ему и раньше есть приходилось, но у этой вид был совсем не съедобный. — Ты её так хорошо понимаешь?
— Вполне, — пожал плечами ученик шамана. — Наверное, придётся съесть это.
— Придётся, — согласился Прут. — Чтобы сбежать, силы нам понадобятся. Спроси у этой, — указал он пальцем на девчонку, — давно они тут сидят?
— Несколько дней, — перевёл Плинто, когда человечка ответила.
— Понятно. А коротышки часто сюда заходят?
— Говорит, что пару раз за день. До утра их уже не будет.
— А этот что там бухтит? — Прут кивнул на белобрысого, что-то сердито выговаривающего мелкой человечке.
— Не понял. Но кажется, ругает за то, что с нами разговаривает.
— Ну и трогл с ними, — нахмурился Прут. — Всё, что нужно, я уже узнал. Едим, ложимся спать, а завтра будем думать, как выбраться отсюда. Есть у меня мысль одна, но кое-чего не хватает.
Рыба оказалась вполне съедобной. Немного противной, но, после всех приключений, волнений и страхов, голодный желудок, сердито урча, требовал хоть какого-то подношения. Пусть даже такого необычного. Вон, эти же, которые напротив, едят и живы до сих пор. А орки что, хуже человеков? Да и права девчонка — силы нужны будут для побега.
Сгрызли почти все, что можно было разжевать и проглотить. Даже мягкие плавники. Кости с горькой требухой в дыру скинули, чтоб в каморе не воняли. И так воздух тут не радует приятными ароматами.
Пока ужинали, свет совсем пропал. Видать, солнце скрылось и в пещеру его лучи уже не проникали. Лишь один раз появились отблески факелов, сопровождаемые топотом шагов. Но не на долго. Вероятнее всего, коротышки караулы у проходов меняли.
А потом наступила темнота и почти полная тишина. Только журчание воды под полом.
И ещё дети человеков о чём-то тихонько спорили в каморе напротив.
— Плинто, скажи им, чтоб заткнулись, — буркнул Прут, кое-как устраиваясь на полу. Камень совсем не тёплый. Придётся всю ночь крутиться, чтоб внутренности не застудить. — Пусть потерпят, потом поговорят. День долгий был и нам выспаться нужно.
Ученик шамана его просьбу выполнил. Человеки что-то провякали в ответ и затихли. Прут закрыл глаза и попытался заснуть. Какое там. Мало того, что неровный пол неприятно впивался в бок острыми твёрдыми выступами, так ещё и перед глазами проносилась круговерть минувших событий. Вся их беготня по горам, ползанье по скалам, драки с коротышками. И, конечно же, падение со скалы Торка. Оставалось только надеяться, что, раз уж им с Плинто повезло выжить, рухнув с высоты в воду, то и Торк не убился. А исчез, потому как от коротышек сумел отбиться. И до дому он доберётся, помоги ему Создатели.
Сзади спиной к спине прижался подползший поближе к Пруту Плинто. Сразу стало намного теплее. Хотя ученика шамана то и дело потряхивало мелкой дрожью, Прут как-то вдруг расслабился и полностью перестал обращать внимание на все неудобства. Они выберутся отсюда. Обязательно. Он, почему-то, был совершенно в этом уверен. Они с Плинто справятся. Ведь они настоящие орки. А орки никогда не сдаются на милость врагов и обстоятельств.
всё в открытом доступе))) приятного прочтения
 
Последнее редактирование:

ZloiOs

ZloiOs

летун-испытун
Регистрация
3 Май 2018
Сообщения
2.264
Оценок
6.524
Баллы
1.341
Тебе Муайто мало?
нет. хочу успеть к конкурсу на ат, что в октябре будет, написать конкретно подростковую повесть на чёткие 12+. приз тоже озвучка и копейки. Объем требуется примерно в половину от обычного. так что шанс справиться есть. поэтому ща финал добью и буду по главе в неделю стараться написать.
 

mechanik

mechanik

Застрявший на форуме
Регистрация
17 Сен 2016
Сообщения
4.242
Оценок
4.076
Баллы
1.451
Возраст
55
Т.е., после конкурса пойдёт в ту же серию
 

Мутный Тип

Мутный Тип

Мудрый Адепт!
Регистрация
27 Сен 2017
Сообщения
210
Оценок
158
Баллы
191
Возраст
30
Я так понимаю, Плинто -- это отсылка к шомену Махана?
Теперь жду когда у парня отрастут клыки, появятся 2 ножичка и возможность нагибать всё и вся :D
 

dJulia

dJulia

Ну где там Белый кролик?
Команда форума
Регистрация
13 Сен 2018
Сообщения
723
Оценок
981
Баллы
626
Возраст
124
а картинка де?
 
Автор темы Похожие темы Раздел Кол-во сообщений Дата
С Фанфики по Вальдире 2

Похожие темы


Сверху Снизу