Проект Икар-2
- Автор темы Enot17 (Игорь)
- Дата начала
Enot17 (Игорь)
Enot17 (Игорь)
летающий енот
- Регистрация
- 19 Сен 2014
- Сообщения
- 821
- Оценок
- 1.430
- Баллы
- 936
- Возраст
- 53
Х/з. Нас личинками называли.
Не спросил тогдаEnot17 (Игорь)
Enot17 (Игорь)
летающий енот
- Регистрация
- 19 Сен 2014
- Сообщения
- 821
- Оценок
- 1.430
- Баллы
- 936
- Возраст
- 53
С АТ парадокс какой-то. Выкладываю вторую, а часы чтения и библиотеки на первую сыпятся
Посмотрим что будет, когда третья пойдет
dJulia
- Регистрация
- 13 Сен 2018
- Сообщения
- 724
- Оценок
- 984
- Баллы
- 626
- Возраст
- 125
Глава 7 Рус. Сапсан
— Пожалуй, на сегодня с тебя хватит. – Майка оценивающе заглянула мне в
глаза. — Надо остановиться на хорошем результате.
«Хорошим результатом» было еще три слета по прямой. Я заикнулся было,
что дескать можно продолжать, физически я еще о-го-го! И можно
попробовать уже сочетать махи с планированием, но моя наставница уперлась.
— Рус, я вижу, ты вымотался. Еще немного, и начнешь делать ошибку за
ошибкой, переживать по этому поводу, раздражаться, и от этого еще
сильнее косячить. Все, тормозим, — она даже и рубанула рукой,
подчеркивая, — Завтра продолжим, никуда за это время «Лягушатник» не
денется. Ты, кстати, наверно здесь еще и не осмотрелся как следует?
— А ты знаешь... – я даже сам удивился, — а вот не тянет, почему-то.
Может потому, что тут все летают, и под пешие прогулки лока не рассчитана?
– Хм, — Майка призадумалась, — а ведь и правда! Хотя мне трудно судить,
когда я появилась, тут еще меньше всего было. Короче, я тебе рекомендую
сейчас пойти поесть, отдохнуть ... — она задумалась, – а тебе что, в
реал не нужно?
Я помотал головой.
— Ну тогда давай, развлекай себя сам, не маленький чай. А с полетами на
сегодня, я без шуток рекомендую завязать. Понятно?
— Понял, не маленький! — ухмыльнулся в ответ.
-- Давай, «не маленький», развлекайся, а я еще полетаю.
И она улетела.
В общем-то я и сам понимал механику. Сейчас у меня начало получаться,
моторный навык оказался подкреплен положительными эмоциями. Но если
продолжу, измотанность психики даст себя знать ошибками. А то, что ЦНС
сегодня знатно поработала, я догадывался. Целый день у меня в мозгу
образовывались новые нейронные связи. И не важно, что дело в виртуале, в
основе всего мой реальный мозг. Как говаривали мои тренера из прошлой,
реальной жизни: «технику закрепляют на усталости, а вот чтоб ее
поставить, организм должен быть свеженьким».
Пока топал до башни, гонял в памяти сегодняшние тренировки. Удивительно,
но мне начинало нравится! Что-то в этом было. Что? Пока не разобрался,
но в момент, когда мои ноги покидали опору, и я опирался только на
воздух, в душе появлялись какие-то странные, волнующие впечатления.
Пребывая в эйфорической усталости, я ввалился в трактир. Или все же
называть это столовой? Не знаю пока, потом определюсь.
В правой половине зала народу кажется прибавилось. Удостоился нескольких
заинтересованных взглядов. В левой было значительно пустыннее, за одним
столиком сидело трое незнакомых мне икаров. Вот от них я вообще никакой
реакции не дождался, будто никто и не входил. Ладно...
В самом углу в одиночестве восседал Сапсан. Откинувшись, он читал книгу,
удерживая ее в левой руке. Правой, с небрежным изяществом изредка цеплял
на вилку куски гуляша и отправлял в рот.
– Присяду? – спросил я, подойдя вплотную.
Сапсан взглянул поверх книги, сделал пригашающий жест. Я пристроился со
своим подносом.
– Что читаешь?
– «Песнь о Роланде» на местный лад, – он отложил книгу, – а твои успехи как?
– Майка мной довольна
Сапсан невольно усмехнулся. Я тут же поправился:
– В плане обучения полетам.
– Да я понял, – теперь уже хохотнул тот.
– Сапсаныч, не хочу лезть в ваши отношения...
Парень остановил меня небрежным жестом.
– Забей... Ты вот лучше поведай как тебе в икарах?
– Ну-у-у... ты и вопросы задаешь! Не знаю, с чего начинать? – на минуту
задумался, обвел рукой вокруг, – Если про все это, то сложно оценивать.
Мне уже рассказали, что пока и того нет, и это не подключено...
– Погоди, – собеседник отмахнулся одними пальцами, – с этим понятно,
пока по геймплею голяк, разрабы сосредоточились на самой идее летающих
персов. Ты мне скажи, как тебе сами икары?
Я отложил ложку, откинулся глядя в потолок, скрестил руки на груди,
выдохнул сквозь сжатые губы.
– Честно? – сказал после паузы, вновь посмотрев на собеседника.
Тот развел руками, дескать «а как еще?»
– Тогда слушай. Первое. Икары – задохлики. А я – мужчина. И должен
выглядеть как мужчина. Я никогда не был качком, да и не хотел, но у
нормального парня должен быть рельеф. А это? – ткнул в себя пальцем, –
Это же позор какой-то! Слава богу, друзья не видят, – сделал вид, что
пошутил.
– Второе, какого лешего мы такие проглоты? Я же только за сегодня жру
третий раз. И при этом, заметь, не мало, – толкнул свой поднос. – Как
вообще играть, когда надо постоянно жрать и жрать?
Сапсан слушал, подперев голову рукой.
– В-третьих, мы же офигеть какие хрупкие! Я давеча свалился с пустяшной
высоты, и что? Сломал крыло! Если бы Майка не поделилась эликсиром?
Пешеход на несколько дней? А это что значит? Мы же совершенно небоевые
персонажи! – и буркнул тише, в сторону, – а я, между прочим, воином был.
И мне это – нравится.
– Лапы, – подсказал Сапсан, и обозначил глазами, будто показывая на мои
ноги под столом.
– Ну, кстати, лапы норм, – успокаиваясь проговорил я, – вначале,
конечно, было странно, но знаешь, по камням ходить самое то. Мне бы
такие лапы, когда я по северным горам скакал.
– Понятно, – Сапсан покивал головой, – кое-что могу растолковать. Для
начала придется окунуть тебя в дебри теории. Не боишься?
Я посмотрел удивленно.
– Это хорошо. Пойми, в игре очень важен баланс между игровыми
персонажами. Почему это важно для администрации ФанВирта объяснять надо?
– Никогда не задумывался, – я помотал головой.
– Смотри, имбы, ну то есть персы, дающие несбалансированное
преимущество, нужны тем игрокам кто привык нагибать не за счет скилов, а
за счет просчетов в балансе.
– Вот это, как раз, понятно... – сделал попытку вставить слово я, – а в
чем проблема? Наоборот, для админов должно быть хорошо: все сопливые
«нагибаторы» ломануться хватать себе имбалансных персов, чтоб потешить
ЧСВ...
Парень поморщился, остановил меня жестом.
– Нет Рус, все немного не так. Представь, в игре около сотни персонажей,
на разработку каждого ушли усилия программистов, тестировщиков,
гемдеев... Куча времени и денег. А игроки начнут хватать себе только
того, который позволяет быть самым крутым. Получается что? Что усилия и
ресурсы потрачены в пустую?
Я пожал плечами
– Хотя, – Сапсан ухмыльнулся, – как только подавляющее большинство
похватает себе имб, внезапно окажется, что ты уже не можешь нагибать за
счет крутости персонажа. Против тебя будет такой же, и опять начнут
решать скилы. А это время, потраченное на прокачку, и усилия. Значит,
опять на коне будет тот, кто пролил больше пота, и больше постарался.
– И что? – я не очень понимал, к чему тот гнет.
– А то, что те, кто выбирает себе имбу, как раз и берут ее для того,
чтоб нагибать не сильно для этого потея. А тут: не хочешь потеть –
будешь получать в нос.
– Ага, – поддакнул я, – «Что за дела? Я же деньги заплатил!» Вот только
другие тоже заплатили...
– Точно! Понимаешь? И что тогда? ...
Собеседник сделал паузу. Я в очередной раз пожал плечами.
– Тогда они начнут разбегаться из игры, крича на всех углах, что их
обманули, они понимаешь, «денег заплатили за игрушку», а им не дали
кнопки «убить всех».
– Это да, – согласился я весело, – встречались подобные пассажиры,
хныкающие от того, что нельзя купить свиток, который научил бы махать мечом!
Сапсан продолжил:
– Вот и получится, нашествие этих «мамкиных нагибаторов» закончится
ничем, все они уйдут. Но сначала отпугнут от игры серьезных игроков,
которые играют вдумчиво, строят длительные стратегии развития, и тем
самым создают основу финансового благополучия компании «ФанВирт»
Я покивал в ответ.
– Вот и получается, что вся эта затея с икарами весьма рискованная. –
Сапсан продолжил, а я вдруг подумал, что эти наставительные нотки
недавно уже слышал, и тоже от икара, – Летающий персонаж! Это сразу
сколько преимуществ! Все рвы, стены, заборы, реки, болота перестают быть
преградами. А нападение сверху? Что может быть опаснее! Заберется такой
на сотню метров, и начнет сверху, даже не из лука стрелять. Просто –
камень скинет. А ты ему что? Вот ты – лучник? Ну в смысле, в прошлой жизни?
– Нет.
– И не маг, я так понимаю?
– Мечник по большей части.
– Ага. И что ты можешь противопоставить такому?
– Ну, щитом прикроюсь... А так да, ответить нечем.
– «Щитом» – передразнил Сапсан, – А прилетит кирпич, килограмма четыре,
метров с пятисот? Ты представляешь, какой удар будет?
– Можно посчитать...
– Да фиг, с ними, с цифрами. Важно другое, икар – потенциальная имба. А
этого изо всех сил хотят избежать. Вот и режут персонажа, почем зря.
Урезая шкалу голода, нас ограничивают в дальности.
– Погоди, а кто мешает есть на лету?
– Ограничения по грузоподъёмности! Сколько ты еды с собой унесешь?
– Можно же чего-то калорийного...
– Все равно, много не утащишь. А надо еще какой-нибудь полезный груз брать.
– А зачем мы такие хрупкие?
– Вот тут уже не злая воля разрабов, а реалистичность физики игры. Чтоб
облегчить тело икара, кости сделали трубчатыми, как у птиц,
тонкостенными. Результат ты уже прочувствовал.
– Да-а-а... Жаль. Не то, чтоб я мечтал об «упоении схваткой». Но бой мне
нравился. Когда сталь на сталь, глаза в глаза. Эх...
– Если так хочешь быть воином, после теста всегда сможешь вернуться к
прежнему персу.
– И опять с нуля?
– Зачем же, – Сапсан подмигнул, – докажи свою полезность компании, могут
в виде премии на прежний уровень вернуть. Ты же не просто играл в свое
удовольствие, ты фактически работал на компанию.
– Ладно, давай доживем... – мне взгрустнулось, и чтоб не теребить рану,
вернулся к прежней теме, – и все же мне кажется, разрабы перегнули
палку, делая икаров такими. Неужели ничего нельзя сделать?
– Почему же «нельзя»? Очень даже можно! – Сапсан откинулся, – и даже нужно!
– Как?
– Ты же тестировщик, Рус! Ты – альфа-тестер! Думаешь для чего мы нужны?
– Мне сказали – тестировать физику полета ...
– Да, это так. Первый этап проекта, создать летающий персонаж. Но на
носу у нас перевод проекта в бетту. И вот там будут уже совсем другие
задачи. И какая, в первую очередь?
Я развел руками.
– Играбельность!
– Слушай, я в этом...
– Норм, не страшно. В конце концов, для чего тогда друзья? – Сапсан
подмигнул, – Разве не для того, чтоб подсказать и развеять непонятки?!
Я-то, между прочим, уже в третьем проекте тестировщиком... Гляди. По
началу, конечно, пока обсуждается концепция мы не нужны. Но как только
первого персонажа решают воплотить в цифре, появляется необходимость,
чтоб кто-то уже начинал этого персонажа примерять на себя. И давал
разрабам обратную связь.
– А я думал, что сначала разработчики сами развлекаются...
– Ха, где они на это время найдут? Нет Рус, сразу же нужны те, кто будет
тратить свое время на различные: «а теперь пройдись», «а теперь попробуй
разбежаться и взлететь... Ой, упал? Кстати, больно? Это хорошо... А что,
если мы крылья вам чуть удлиним? А теперь?» И вот это называют альфой.
Кстати, лично я думал, что новых лиц мы до бетты уже не увидим. Ты
впрыгнул буквально в последний вагон...
Сапсан взглянул мне в глаза. Я этот взгляд проигнорировал.
– А раз ты здесь, то ты: альфа-тестер! – парень решил не развивать тему
моего попадания в тест. – А значит твое мнение раз в десять весомее, чем
любого ЗБТ-шника.
– Кого?
– Участника закрытого бета-теста, который должен начаться не
сегодня-завтра. Дальше будет уже открытая бета, но не это сейчас важно.
Сапсан, глядя мне в глаза, наклонился через стол, оперся на оба локтя.
– Рус, я же вижу, ты нормальный парень. Вменяемый, серьезный. Майка о
тебе только положительно отзывается... Я могу на тебя рассчитывать?
– В чем?
– В том. Чтоб спасти этот проект от провала!
– Звучит, как «спасти мир», – я попытался пошутить. Шутка не прошла.
– Как я уже сказал, не сегодня-завтра тест переведут в стадию закрытой
беты. И акцент тестирования сместится на играбельность. Конечно, физику
полета будут допиливать и дальше, но по мелочи, шлифовать. И основная
задача будет сделать нашего икара привлекательным персонажем. Чтоб
будущие игроки выкладывали свои кровно заработанные за поиграть таким
необычным персом. А не уходили, после первого дня, оставляя раздраженные
комменты.
Я хотел задать вопрос, но мой собеседник жестом остановил, продолжил:
– После закрытой беты, начнется открытый бета тест, так называемое ОБТ.
Участников уже не будут отбирать, а пригласят всех желающих. И икаров
выпустят в открытый мир. На этом этапе, в том числе будут смотреть на
реакции неподготовленных игроков. Заметь, уже не тестировщиков, а
обычных людей. И если персонаж им не понравится...
– Подожди, – удивился я, – ты хочешь сказать, что в этом случае проект
закроют? Вместо того, чтоб отправить на доработку, что-нибудь
подкрутить, что-нибудь подстроить... Просто закроют, несмотря на
вбуханные миллионы?!
– Ты видел в игре ихтиандров?
– Кого?
– Вот. Ты даже названия такого не знаешь. А я, между прочим, почти год
провел под водой, дыша жабрами. Прикольный мог получиться персонаж...
– Хочешь сказать, его тоже закрыли?
– Насколько знаю, сочли доработку не рентабельной. Решили, что там не
«подкрутить» придется, а переделывать все заново. Без гарантий, что и
потом игроки его тоже оценят. Вот так.
Парень развел руками.
– Офигеть, – только и смог вымолвить я.
– Знаешь, Рус, мне нравится летать, – задумчиво проговорил Сапсан, – из
икара может получиться отличный разведчик, картограф, курьер... Да мало
ли еще какое применение можно будет найти ему в большом мире. Имбой ему
не стать, не того боятся наши боссы.
Парень замолчал, выжидательно уставившись на меня.
– А чего надо бояться боссам?
– Рус, расскажи мне о своем первом дне, когда ты впервые загрузился в
игру, выбрав воина, – вдруг не с того не с сего попросил Сапсан.
– Что? – я опешил, – а при чем тут...
– Ну просто, расскажи. В общих деталях. – Видя, что я все еще не
понимаю, парень подсказал, – ну как ты стал качать в себе воина. Долго
учился?
– Да нет, – я пожал плечами, – все как у всех: выполнил пяток простейших
квестов, типа подай-принеси, наколи дров. Полученные медяки вложил в
плохенький тесак, самый дешевый, что нашелся в лавке. Дальше, просто.
Взял задание избавить огород одного местного от слизней. Обычно их
дубиной или камнями бьют, а я тесаком шинковал. Заодно и фехтование
прокачивал.
– То есть, – уточнил Сапсан, – ты в первый же день начал свой путь
мечника. Прямо в первый же день, стал заниматься тем, что тебе нравится?
– Ну как сказать... Слизни, потом волки, это конечно же не то... Я же
рекон, – увидел недоумение, пояснил, – реконструктор. Я несколько лет в
реале на бугурты ездил, поэтому, как только чутка прокачался, да
нормальный меч со щитом прикупил, сразу на турниры стал записываться. Но
это только спустя неделю, или больше получилось.
– Но все же, – не унимался собеседник, – получается, что в свой самый
первый день, взял меч... ну ладно, тесак. Ведь это меч?
– Формально – нет. По классификации меч, это...
– Рус, не будь занудой, для большинства народа, катана – тоже меч. Так
что тесак за меч сойдет. Короче, ты в первый день взял меч и пошел
крошить монстров?
– Ну так-то да...
– А сколько тебе понадобилось времени, чтоб научиться рубить?
– Сапсаныч, ты не забывай, что прежде, чем взять меч в игре, я несколько
лет в реале, бил болвана, отрабатывал стойки-переходы, не говоря уже о
тренировочных поединках. Так что с какой стороны за меч берутся, я
представлял. Да и моторика с нейронными связями никуда не делась. Мозг
что там сигнал рукам посылал, что здесь, виртуальной реальности...
– Убедил, убедил, – Сапсан, посмеиваясь делал пассы обеими руками, как
бы говоря «хватит». – Ну хорошо, ладно, ты у нас прирожденный мечник. Но
вот скажи, если бы ты все-таки здесь, в ФанВирте впервые взялся за эту
железку, сколько бы тебе понадобилось времени, чтоб разобраться как им
орудовать?
– Хм... даже не знаю. Меч, это такая штука, что мне кажется, человек
интуитивно сможет им рубануть, нанести колющий удар. Не фехтовать,
конечно, но тех же слизней покрошить сможет.
– Ну вот, что и требовалось доказать, – казалось, что Сапсан сейчас
утрет со лба пот. – а теперь скажи, через сколько ты бы полетел, если не
Рыжий и тем более не Майка?
– Вот оно что... – я опять откинулся в задумчивости. Молчал долго,
прикидывая и так, и эдак, собеседник не торопил. Наконец я вымолвил, – а
ты знаешь, Саныч, я думаю, что я вообще бы не полетел. То, что мне
сегодня рассказала Майка... не знаю, можно ли до этого дойти
самостоятельно. И, подозреваю, я еще много чего не узнал...
Почему-то стало тоскливо. Вот ведь случай! А если бы никто так мной и не
занялся? Если бы не Сапсан, я бы наверно до сих пор прыгал с обрыва,
разбивался, и не понимал, что я делаю не так. Интересно, насколько бы
меня хватило?
– Понимаю, о чем ты думаешь, – Сапсан проникновенно заглянул мне в
глаза, – но я хочу, чтоб ты подумал вот еще о чем. Нас, альфа-тестеров
мало. Нет и трех десятков. Да и появлялись мы не разом, ты вообще –
один. Сейчас придет сотня зе-бе-тэ-шников. Тоже не в один день, но
наверно десятку другому из нас придется ими заниматься, иначе в тесте не
будет летающих. Какой тогда к лешему тест? Но потом... Потом жди сразу
сотни две или три на ОБТ. И это будут не те мотивированные игроки,
которые понимают, что такое тест. Эти придут сразу играть... Подумай,
найдется сразу такое количество инструкторов? Да и кто из ОБТ-шников
будет готов учиться? Это же игра, это не работа! Кого-то слушать? С
какого перепуга! Покажите быстренько, как у вас тут и что, да я полетел!
И что мы им скажем? Ребята, потратьте сначала недельку на учебу, тогда,
может быть у вас и получится взлететь?
Сапсан замолчал. А нарисованная им картина как будто повисла у меня
перед глазами. Отмахивающиеся от помощи игроки, прыгающие толпой с
обрыва. Или бьющиеся, как я, при прыжках с высоких пирамид валунов. И
десятками появляющиеся вновь на камне возрождение. И конечно же отзывы.
«В это невозможно играть!» «Что за фигню мне подсунули?!» «И ради ЭТОГО
я на платиновый аккаунт разорялся? Верните деньги!»
– И что же ты предлагаешь?
– Вот это – мужской разговор. Предложение есть. Только ... не спеши. Я
расскажу, обязательно. Но сначала, тебе нужно стать икаром.
– А пока я личинка?
– Уже рассказали? – парень усмехнулся. – Да, пока ты – личинка. Заметил,
что для большинства летающих икаров, тебя как бы и нет?
– Еще бы, – я поморщился.
– Ну извини. Пойми здесь столько народа прошло. Появляется человек,
вроде нормальный парень, начинаешь с ним общаться, какие-то общие темы
появляются, а потом – раз! И нет человека. Просто слился. Кстати, ты не
в курсе, наверно, что пока не полетишь, даже разработчики не ждут от
тебя никаких репортов?
Я отрицательно помотал головой.
– Теперь в курсе. В общем, Русик, твоя задача – полететь в ближайшие
дни. Вот тогда твое мнение и для разрабов, и для тех, кто придет на ЗБТ
станет значимым... Тогда, – парень подмигнул мне, – и поговорим. Лады?
– Лады, – кивнул я.
*
— Пожалуй, на сегодня с тебя хватит. – Майка оценивающе заглянула мне в
глаза. — Надо остановиться на хорошем результате.
«Хорошим результатом» было еще три слета по прямой. Я заикнулся было,
что дескать можно продолжать, физически я еще о-го-го! И можно
попробовать уже сочетать махи с планированием, но моя наставница уперлась.
— Рус, я вижу, ты вымотался. Еще немного, и начнешь делать ошибку за
ошибкой, переживать по этому поводу, раздражаться, и от этого еще
сильнее косячить. Все, тормозим, — она даже и рубанула рукой,
подчеркивая, — Завтра продолжим, никуда за это время «Лягушатник» не
денется. Ты, кстати, наверно здесь еще и не осмотрелся как следует?
— А ты знаешь... – я даже сам удивился, — а вот не тянет, почему-то.
Может потому, что тут все летают, и под пешие прогулки лока не рассчитана?
– Хм, — Майка призадумалась, — а ведь и правда! Хотя мне трудно судить,
когда я появилась, тут еще меньше всего было. Короче, я тебе рекомендую
сейчас пойти поесть, отдохнуть ... — она задумалась, – а тебе что, в
реал не нужно?
Я помотал головой.
— Ну тогда давай, развлекай себя сам, не маленький чай. А с полетами на
сегодня, я без шуток рекомендую завязать. Понятно?
— Понял, не маленький! — ухмыльнулся в ответ.
-- Давай, «не маленький», развлекайся, а я еще полетаю.
И она улетела.
В общем-то я и сам понимал механику. Сейчас у меня начало получаться,
моторный навык оказался подкреплен положительными эмоциями. Но если
продолжу, измотанность психики даст себя знать ошибками. А то, что ЦНС
сегодня знатно поработала, я догадывался. Целый день у меня в мозгу
образовывались новые нейронные связи. И не важно, что дело в виртуале, в
основе всего мой реальный мозг. Как говаривали мои тренера из прошлой,
реальной жизни: «технику закрепляют на усталости, а вот чтоб ее
поставить, организм должен быть свеженьким».
Пока топал до башни, гонял в памяти сегодняшние тренировки. Удивительно,
но мне начинало нравится! Что-то в этом было. Что? Пока не разобрался,
но в момент, когда мои ноги покидали опору, и я опирался только на
воздух, в душе появлялись какие-то странные, волнующие впечатления.
Пребывая в эйфорической усталости, я ввалился в трактир. Или все же
называть это столовой? Не знаю пока, потом определюсь.
В правой половине зала народу кажется прибавилось. Удостоился нескольких
заинтересованных взглядов. В левой было значительно пустыннее, за одним
столиком сидело трое незнакомых мне икаров. Вот от них я вообще никакой
реакции не дождался, будто никто и не входил. Ладно...
В самом углу в одиночестве восседал Сапсан. Откинувшись, он читал книгу,
удерживая ее в левой руке. Правой, с небрежным изяществом изредка цеплял
на вилку куски гуляша и отправлял в рот.
– Присяду? – спросил я, подойдя вплотную.
Сапсан взглянул поверх книги, сделал пригашающий жест. Я пристроился со
своим подносом.
– Что читаешь?
– «Песнь о Роланде» на местный лад, – он отложил книгу, – а твои успехи как?
– Майка мной довольна
Сапсан невольно усмехнулся. Я тут же поправился:
– В плане обучения полетам.
– Да я понял, – теперь уже хохотнул тот.
– Сапсаныч, не хочу лезть в ваши отношения...
Парень остановил меня небрежным жестом.
– Забей... Ты вот лучше поведай как тебе в икарах?
– Ну-у-у... ты и вопросы задаешь! Не знаю, с чего начинать? – на минуту
задумался, обвел рукой вокруг, – Если про все это, то сложно оценивать.
Мне уже рассказали, что пока и того нет, и это не подключено...
– Погоди, – собеседник отмахнулся одними пальцами, – с этим понятно,
пока по геймплею голяк, разрабы сосредоточились на самой идее летающих
персов. Ты мне скажи, как тебе сами икары?
Я отложил ложку, откинулся глядя в потолок, скрестил руки на груди,
выдохнул сквозь сжатые губы.
– Честно? – сказал после паузы, вновь посмотрев на собеседника.
Тот развел руками, дескать «а как еще?»
– Тогда слушай. Первое. Икары – задохлики. А я – мужчина. И должен
выглядеть как мужчина. Я никогда не был качком, да и не хотел, но у
нормального парня должен быть рельеф. А это? – ткнул в себя пальцем, –
Это же позор какой-то! Слава богу, друзья не видят, – сделал вид, что
пошутил.
– Второе, какого лешего мы такие проглоты? Я же только за сегодня жру
третий раз. И при этом, заметь, не мало, – толкнул свой поднос. – Как
вообще играть, когда надо постоянно жрать и жрать?
Сапсан слушал, подперев голову рукой.
– В-третьих, мы же офигеть какие хрупкие! Я давеча свалился с пустяшной
высоты, и что? Сломал крыло! Если бы Майка не поделилась эликсиром?
Пешеход на несколько дней? А это что значит? Мы же совершенно небоевые
персонажи! – и буркнул тише, в сторону, – а я, между прочим, воином был.
И мне это – нравится.
– Лапы, – подсказал Сапсан, и обозначил глазами, будто показывая на мои
ноги под столом.
– Ну, кстати, лапы норм, – успокаиваясь проговорил я, – вначале,
конечно, было странно, но знаешь, по камням ходить самое то. Мне бы
такие лапы, когда я по северным горам скакал.
– Понятно, – Сапсан покивал головой, – кое-что могу растолковать. Для
начала придется окунуть тебя в дебри теории. Не боишься?
Я посмотрел удивленно.
– Это хорошо. Пойми, в игре очень важен баланс между игровыми
персонажами. Почему это важно для администрации ФанВирта объяснять надо?
– Никогда не задумывался, – я помотал головой.
– Смотри, имбы, ну то есть персы, дающие несбалансированное
преимущество, нужны тем игрокам кто привык нагибать не за счет скилов, а
за счет просчетов в балансе.
– Вот это, как раз, понятно... – сделал попытку вставить слово я, – а в
чем проблема? Наоборот, для админов должно быть хорошо: все сопливые
«нагибаторы» ломануться хватать себе имбалансных персов, чтоб потешить
ЧСВ...
Парень поморщился, остановил меня жестом.
– Нет Рус, все немного не так. Представь, в игре около сотни персонажей,
на разработку каждого ушли усилия программистов, тестировщиков,
гемдеев... Куча времени и денег. А игроки начнут хватать себе только
того, который позволяет быть самым крутым. Получается что? Что усилия и
ресурсы потрачены в пустую?
Я пожал плечами
– Хотя, – Сапсан ухмыльнулся, – как только подавляющее большинство
похватает себе имб, внезапно окажется, что ты уже не можешь нагибать за
счет крутости персонажа. Против тебя будет такой же, и опять начнут
решать скилы. А это время, потраченное на прокачку, и усилия. Значит,
опять на коне будет тот, кто пролил больше пота, и больше постарался.
– И что? – я не очень понимал, к чему тот гнет.
– А то, что те, кто выбирает себе имбу, как раз и берут ее для того,
чтоб нагибать не сильно для этого потея. А тут: не хочешь потеть –
будешь получать в нос.
– Ага, – поддакнул я, – «Что за дела? Я же деньги заплатил!» Вот только
другие тоже заплатили...
– Точно! Понимаешь? И что тогда? ...
Собеседник сделал паузу. Я в очередной раз пожал плечами.
– Тогда они начнут разбегаться из игры, крича на всех углах, что их
обманули, они понимаешь, «денег заплатили за игрушку», а им не дали
кнопки «убить всех».
– Это да, – согласился я весело, – встречались подобные пассажиры,
хныкающие от того, что нельзя купить свиток, который научил бы махать мечом!
Сапсан продолжил:
– Вот и получится, нашествие этих «мамкиных нагибаторов» закончится
ничем, все они уйдут. Но сначала отпугнут от игры серьезных игроков,
которые играют вдумчиво, строят длительные стратегии развития, и тем
самым создают основу финансового благополучия компании «ФанВирт»
Я покивал в ответ.
– Вот и получается, что вся эта затея с икарами весьма рискованная. –
Сапсан продолжил, а я вдруг подумал, что эти наставительные нотки
недавно уже слышал, и тоже от икара, – Летающий персонаж! Это сразу
сколько преимуществ! Все рвы, стены, заборы, реки, болота перестают быть
преградами. А нападение сверху? Что может быть опаснее! Заберется такой
на сотню метров, и начнет сверху, даже не из лука стрелять. Просто –
камень скинет. А ты ему что? Вот ты – лучник? Ну в смысле, в прошлой жизни?
– Нет.
– И не маг, я так понимаю?
– Мечник по большей части.
– Ага. И что ты можешь противопоставить такому?
– Ну, щитом прикроюсь... А так да, ответить нечем.
– «Щитом» – передразнил Сапсан, – А прилетит кирпич, килограмма четыре,
метров с пятисот? Ты представляешь, какой удар будет?
– Можно посчитать...
– Да фиг, с ними, с цифрами. Важно другое, икар – потенциальная имба. А
этого изо всех сил хотят избежать. Вот и режут персонажа, почем зря.
Урезая шкалу голода, нас ограничивают в дальности.
– Погоди, а кто мешает есть на лету?
– Ограничения по грузоподъёмности! Сколько ты еды с собой унесешь?
– Можно же чего-то калорийного...
– Все равно, много не утащишь. А надо еще какой-нибудь полезный груз брать.
– А зачем мы такие хрупкие?
– Вот тут уже не злая воля разрабов, а реалистичность физики игры. Чтоб
облегчить тело икара, кости сделали трубчатыми, как у птиц,
тонкостенными. Результат ты уже прочувствовал.
– Да-а-а... Жаль. Не то, чтоб я мечтал об «упоении схваткой». Но бой мне
нравился. Когда сталь на сталь, глаза в глаза. Эх...
– Если так хочешь быть воином, после теста всегда сможешь вернуться к
прежнему персу.
– И опять с нуля?
– Зачем же, – Сапсан подмигнул, – докажи свою полезность компании, могут
в виде премии на прежний уровень вернуть. Ты же не просто играл в свое
удовольствие, ты фактически работал на компанию.
– Ладно, давай доживем... – мне взгрустнулось, и чтоб не теребить рану,
вернулся к прежней теме, – и все же мне кажется, разрабы перегнули
палку, делая икаров такими. Неужели ничего нельзя сделать?
– Почему же «нельзя»? Очень даже можно! – Сапсан откинулся, – и даже нужно!
– Как?
– Ты же тестировщик, Рус! Ты – альфа-тестер! Думаешь для чего мы нужны?
– Мне сказали – тестировать физику полета ...
– Да, это так. Первый этап проекта, создать летающий персонаж. Но на
носу у нас перевод проекта в бетту. И вот там будут уже совсем другие
задачи. И какая, в первую очередь?
Я развел руками.
– Играбельность!
– Слушай, я в этом...
– Норм, не страшно. В конце концов, для чего тогда друзья? – Сапсан
подмигнул, – Разве не для того, чтоб подсказать и развеять непонятки?!
Я-то, между прочим, уже в третьем проекте тестировщиком... Гляди. По
началу, конечно, пока обсуждается концепция мы не нужны. Но как только
первого персонажа решают воплотить в цифре, появляется необходимость,
чтоб кто-то уже начинал этого персонажа примерять на себя. И давал
разрабам обратную связь.
– А я думал, что сначала разработчики сами развлекаются...
– Ха, где они на это время найдут? Нет Рус, сразу же нужны те, кто будет
тратить свое время на различные: «а теперь пройдись», «а теперь попробуй
разбежаться и взлететь... Ой, упал? Кстати, больно? Это хорошо... А что,
если мы крылья вам чуть удлиним? А теперь?» И вот это называют альфой.
Кстати, лично я думал, что новых лиц мы до бетты уже не увидим. Ты
впрыгнул буквально в последний вагон...
Сапсан взглянул мне в глаза. Я этот взгляд проигнорировал.
– А раз ты здесь, то ты: альфа-тестер! – парень решил не развивать тему
моего попадания в тест. – А значит твое мнение раз в десять весомее, чем
любого ЗБТ-шника.
– Кого?
– Участника закрытого бета-теста, который должен начаться не
сегодня-завтра. Дальше будет уже открытая бета, но не это сейчас важно.
Сапсан, глядя мне в глаза, наклонился через стол, оперся на оба локтя.
– Рус, я же вижу, ты нормальный парень. Вменяемый, серьезный. Майка о
тебе только положительно отзывается... Я могу на тебя рассчитывать?
– В чем?
– В том. Чтоб спасти этот проект от провала!
– Звучит, как «спасти мир», – я попытался пошутить. Шутка не прошла.
– Как я уже сказал, не сегодня-завтра тест переведут в стадию закрытой
беты. И акцент тестирования сместится на играбельность. Конечно, физику
полета будут допиливать и дальше, но по мелочи, шлифовать. И основная
задача будет сделать нашего икара привлекательным персонажем. Чтоб
будущие игроки выкладывали свои кровно заработанные за поиграть таким
необычным персом. А не уходили, после первого дня, оставляя раздраженные
комменты.
Я хотел задать вопрос, но мой собеседник жестом остановил, продолжил:
– После закрытой беты, начнется открытый бета тест, так называемое ОБТ.
Участников уже не будут отбирать, а пригласят всех желающих. И икаров
выпустят в открытый мир. На этом этапе, в том числе будут смотреть на
реакции неподготовленных игроков. Заметь, уже не тестировщиков, а
обычных людей. И если персонаж им не понравится...
– Подожди, – удивился я, – ты хочешь сказать, что в этом случае проект
закроют? Вместо того, чтоб отправить на доработку, что-нибудь
подкрутить, что-нибудь подстроить... Просто закроют, несмотря на
вбуханные миллионы?!
– Ты видел в игре ихтиандров?
– Кого?
– Вот. Ты даже названия такого не знаешь. А я, между прочим, почти год
провел под водой, дыша жабрами. Прикольный мог получиться персонаж...
– Хочешь сказать, его тоже закрыли?
– Насколько знаю, сочли доработку не рентабельной. Решили, что там не
«подкрутить» придется, а переделывать все заново. Без гарантий, что и
потом игроки его тоже оценят. Вот так.
Парень развел руками.
– Офигеть, – только и смог вымолвить я.
– Знаешь, Рус, мне нравится летать, – задумчиво проговорил Сапсан, – из
икара может получиться отличный разведчик, картограф, курьер... Да мало
ли еще какое применение можно будет найти ему в большом мире. Имбой ему
не стать, не того боятся наши боссы.
Парень замолчал, выжидательно уставившись на меня.
– А чего надо бояться боссам?
– Рус, расскажи мне о своем первом дне, когда ты впервые загрузился в
игру, выбрав воина, – вдруг не с того не с сего попросил Сапсан.
– Что? – я опешил, – а при чем тут...
– Ну просто, расскажи. В общих деталях. – Видя, что я все еще не
понимаю, парень подсказал, – ну как ты стал качать в себе воина. Долго
учился?
– Да нет, – я пожал плечами, – все как у всех: выполнил пяток простейших
квестов, типа подай-принеси, наколи дров. Полученные медяки вложил в
плохенький тесак, самый дешевый, что нашелся в лавке. Дальше, просто.
Взял задание избавить огород одного местного от слизней. Обычно их
дубиной или камнями бьют, а я тесаком шинковал. Заодно и фехтование
прокачивал.
– То есть, – уточнил Сапсан, – ты в первый же день начал свой путь
мечника. Прямо в первый же день, стал заниматься тем, что тебе нравится?
– Ну как сказать... Слизни, потом волки, это конечно же не то... Я же
рекон, – увидел недоумение, пояснил, – реконструктор. Я несколько лет в
реале на бугурты ездил, поэтому, как только чутка прокачался, да
нормальный меч со щитом прикупил, сразу на турниры стал записываться. Но
это только спустя неделю, или больше получилось.
– Но все же, – не унимался собеседник, – получается, что в свой самый
первый день, взял меч... ну ладно, тесак. Ведь это меч?
– Формально – нет. По классификации меч, это...
– Рус, не будь занудой, для большинства народа, катана – тоже меч. Так
что тесак за меч сойдет. Короче, ты в первый день взял меч и пошел
крошить монстров?
– Ну так-то да...
– А сколько тебе понадобилось времени, чтоб научиться рубить?
– Сапсаныч, ты не забывай, что прежде, чем взять меч в игре, я несколько
лет в реале, бил болвана, отрабатывал стойки-переходы, не говоря уже о
тренировочных поединках. Так что с какой стороны за меч берутся, я
представлял. Да и моторика с нейронными связями никуда не делась. Мозг
что там сигнал рукам посылал, что здесь, виртуальной реальности...
– Убедил, убедил, – Сапсан, посмеиваясь делал пассы обеими руками, как
бы говоря «хватит». – Ну хорошо, ладно, ты у нас прирожденный мечник. Но
вот скажи, если бы ты все-таки здесь, в ФанВирте впервые взялся за эту
железку, сколько бы тебе понадобилось времени, чтоб разобраться как им
орудовать?
– Хм... даже не знаю. Меч, это такая штука, что мне кажется, человек
интуитивно сможет им рубануть, нанести колющий удар. Не фехтовать,
конечно, но тех же слизней покрошить сможет.
– Ну вот, что и требовалось доказать, – казалось, что Сапсан сейчас
утрет со лба пот. – а теперь скажи, через сколько ты бы полетел, если не
Рыжий и тем более не Майка?
– Вот оно что... – я опять откинулся в задумчивости. Молчал долго,
прикидывая и так, и эдак, собеседник не торопил. Наконец я вымолвил, – а
ты знаешь, Саныч, я думаю, что я вообще бы не полетел. То, что мне
сегодня рассказала Майка... не знаю, можно ли до этого дойти
самостоятельно. И, подозреваю, я еще много чего не узнал...
Почему-то стало тоскливо. Вот ведь случай! А если бы никто так мной и не
занялся? Если бы не Сапсан, я бы наверно до сих пор прыгал с обрыва,
разбивался, и не понимал, что я делаю не так. Интересно, насколько бы
меня хватило?
– Понимаю, о чем ты думаешь, – Сапсан проникновенно заглянул мне в
глаза, – но я хочу, чтоб ты подумал вот еще о чем. Нас, альфа-тестеров
мало. Нет и трех десятков. Да и появлялись мы не разом, ты вообще –
один. Сейчас придет сотня зе-бе-тэ-шников. Тоже не в один день, но
наверно десятку другому из нас придется ими заниматься, иначе в тесте не
будет летающих. Какой тогда к лешему тест? Но потом... Потом жди сразу
сотни две или три на ОБТ. И это будут не те мотивированные игроки,
которые понимают, что такое тест. Эти придут сразу играть... Подумай,
найдется сразу такое количество инструкторов? Да и кто из ОБТ-шников
будет готов учиться? Это же игра, это не работа! Кого-то слушать? С
какого перепуга! Покажите быстренько, как у вас тут и что, да я полетел!
И что мы им скажем? Ребята, потратьте сначала недельку на учебу, тогда,
может быть у вас и получится взлететь?
Сапсан замолчал. А нарисованная им картина как будто повисла у меня
перед глазами. Отмахивающиеся от помощи игроки, прыгающие толпой с
обрыва. Или бьющиеся, как я, при прыжках с высоких пирамид валунов. И
десятками появляющиеся вновь на камне возрождение. И конечно же отзывы.
«В это невозможно играть!» «Что за фигню мне подсунули?!» «И ради ЭТОГО
я на платиновый аккаунт разорялся? Верните деньги!»
– И что же ты предлагаешь?
– Вот это – мужской разговор. Предложение есть. Только ... не спеши. Я
расскажу, обязательно. Но сначала, тебе нужно стать икаром.
– А пока я личинка?
– Уже рассказали? – парень усмехнулся. – Да, пока ты – личинка. Заметил,
что для большинства летающих икаров, тебя как бы и нет?
– Еще бы, – я поморщился.
– Ну извини. Пойми здесь столько народа прошло. Появляется человек,
вроде нормальный парень, начинаешь с ним общаться, какие-то общие темы
появляются, а потом – раз! И нет человека. Просто слился. Кстати, ты не
в курсе, наверно, что пока не полетишь, даже разработчики не ждут от
тебя никаких репортов?
Я отрицательно помотал головой.
– Теперь в курсе. В общем, Русик, твоя задача – полететь в ближайшие
дни. Вот тогда твое мнение и для разрабов, и для тех, кто придет на ЗБТ
станет значимым... Тогда, – парень подмигнул мне, – и поговорим. Лады?
– Лады, – кивнул я.
*
Глава 8 Рус. Дела семейные
По-видимому, разговор был окончен. По крайней мере, я так подумал, и
занялся остывшим ужином. Но у Сапсана оказалось еще одно дело ко мне.
— Рус, – после некоторой заминки начал он, — могу я с тобой как с
мужиком поговорить?
Я вздохнул:
— Давай.
— У тебя девчонка есть?
— Что? — я сначала не понял, но потом догадался. – Это на счет Майки?
Саныч, все нормально, для меня девчонки друзей — неприкосновенны. Еще ни
разу, между мной и моим другом женщина не встала...
Его реакция меня поразила -собеседник расхохотался. Смеялся долго, даже
тройка незнакомых мне икаров обратила на нас внимание. Вернее, на него.
– Рус, извини, — проговорил наконец парень, вытирая слезы, — но ты меня
не так понял. Вернее, так, но... Блин, ладно.
Он пододвинулся, заговорщицки огляделся, наклонился поближе.
— Слушай, да, речь о Майке. Только она – не моя девушка...
— Но она же...
— Да... — досадливо поморщился парень, -- знаю. Дуреха бегает за мной,
как хвостик. Чуть на шею не кидается...
– Ну и чего ты теряешься тогда? Не понимаю?
– Согласен, девка самый сок, да и горячая наверно, – парень вздохнул,
облизнул губы, – но мне нельзя...
– В смысле?
– Рус, – он опять бросил взгляд на зал, –у меня есть девушка, в реале.
Не расписаны, но живем вместе.
– Так то же в реале! Или она тоже тестировщик?
– Нет, все еще хуже. Она работает в ФанВирте...
– Ух ты! Ревнивая?
– Не то, чтоб ревнивая, это я стараюсь не давать поводов. У нее папа...
Впрочем не важно. Работает она в финансовом департаменте, но ее подруга
– сисадмин из поддержки. Да еще, из нашего проекта, вот так! Знаешь, как
бывает? «Злейшая подруга»! Со школы вместе, а по-моему, жутко завидует
моей Вере. И если что, точно не откажет себе в удовольствии отправить
соответствующие логи кому надо на стол.
– Понимаю, – я не смог сдержать улыбки, поднял руку, как бы защищаясь, –
извини...
– Ладно уж, смейся надо мной, смейся... Так ты не ответил, ты занят?
– Да, – автоматически ответил я, – то есть нет...
– Это как?
Как? Я завис. Перед мысленным взглядом всплыла Анахита. Вот она смеется,
поправляет волосы, наклоняется за своей лекарской сумкой... По телу
побежали мурашки – я вспомнил прикосновения ее нежных рук, когда она
накладывала повязку или мазь. Я, помотав головой отогнал воспоминания.
– Была, совсем недавно.
– Поругались?
– Нет. Просто она … – я сглотнул, почему-то стало трудно говорить, –
ушла к другому
– Вот сучка! От тебя?
– Не говори так о ней, она хорошая. Наверно я виноват, все тянул и
тянул... А потом появился он ...
– Кто? Да, впрочем, какая разница... Короче, ты сейчас свободен?
– Считай, что «да», – как в воду кинулся.
– Вот и отлично... – тот чуть ладони не потирал. Добавил вкрадчиво, – А
как тебе ... Майка?
Интересный поворот, я задумался. Никогда не смотрел на мою наставницу
под этим ракурсом...
– Хорошая...
– Я тебе лошадь что ли предлагаю? «Хорошая», – передразнил Сапсан, – я
же говорю, девка – огонь!
– Слушай, но она же в тебя влюблена, по уши. На меня она даже смотреть
не будет! Может ты ее просто отошьешь? Ну там, расскажешь, как есть.
– Не-е-е, – протянул собеседник, – нельзя. Она с нами в этом деле, если
будет разрыв с моей стороны... ты не представляешь, на что способны
брошенные бабы. Нет, она должна сама, понимаешь, сама переключиться на тебя.
– Да как переключиться то? Ты на меня посмотри, а потом на себя! Я для
нее – заморыш и личинка...
– Знаешь, бабы не за один внешний вид любят...
Скрипнув зубами, согласился. Что Аня нашла в Фениксе, я до сих пор не
понимал.
– ... но если проблема со внешностью, то это дело поправимое.
– Так, – насторожился я, – а вот с этого момента, по подробнее...
Открылась дверь, я переступил через порог. Моя новая Личная Комната.
Пусто, только стопка стартовой одежды на полу, да стартовая же торба.
Кстати, не забыть ее завтра взять с собой, на тренировку.
Надо бы хоть какой-то мебелью обзавестись, а то и голову преклонить
негде... Мысли тут же послушно побежали в заданном направлении,
обшаривая варианты. Снизу несколько табуреток притащить? Да не, все не
то. Придется у трактирщика заказывать, раз он здесь и за лавочника. Хотя
бы матрас.
Эх, не хочется, но придется на время выйти. Я открыл интерфейс и нажал
кнопку «Выход».
Экстерьер сменился безо всяких спецэффектов. Раз, и я вместо пустой
комнаты стою посредине уютно обставленной гостиной. Диван на низких
ножках, на полу толстенные ковры, одна стена полностью отдана книжным
полкам. У другой – огромный аквариум с рыбками.
Еще одна стена занята постоянно подсвеченной кухней: столешница во всю
ширину, шкафчики вверху и внизу, плита. Щелкнул кнопкой кофеварки, одним
из двух агрегатов, которыми пользовался во всем этом кухонном убранстве.
Второй была соковыжималка, но сока сейчас не хотелось.
С кружкой кофе уселся высоком, как я его называл, «аэрокосмическом»
кресле. Толкнулся ногой, комната завертелась вокруг меня. Когда-то в
детстве, насмотревшись фильмов, я мечтал, что у меня будет именно такая
комната: обязательно с кухней во всю стену, библиотекой, коврами на полу
и огромным монитором. Перед которым обязательно будет стоять кресло,
более уместное в кабине космического корабля. Вот и сбылась мечта...
В памяти всплыл вчерашний вечер у костра, на западном побережье. Когда
уже все было решено, и мы выпили за будущих икаров, Феникс вдруг спросил.
– Рус, извини мое любопытство, и, если не ответишь, я пойму.
– Та-а-ак, – ответил я, – заинтриговал. Спрашивай.
– Смотри, вы с Аней, … как бы выразиться …
– Постоянные жители ФанВирта. Это общепринятый термин, – помогла Анахита.
– Спасибо, не знал. Так вот, – Фес продолжил, – я понимаю, когда выходят
из игры обычные игроки. Например я. Вот сейчас нажму у себя в интерфейсе
«Выход» и через некоторое время очнусь у себя дома, в капсуле. А ... ты,
когда выходил. Это что было?
– А, это... – я усмехнулся. – ну а это наш способ выйти из игры. –
Увидел, как у него удивленно полезли вверх брови, – А как ты хотел? Вот
у тебя, если что есть возможность покинуть нашу гостеприимную компанию.
А мы чем хуже? Согласиться на твой тест, для меня оказалось не просто,
возможно, еще пожалею. Вот мне и потребовалось побыть одному, подумать.
– И... куда ты выходил?
– Фес, уж не думаешь ли ты, что я, когда выходил, очнулся такой в своей
палате, весь в трубках, с пищащими мониторами, и работающей системой
вентиляции легких. Ну сам прикинь, разве это место для спокойных
размышлений? Тем более, насколько мне родители говорили, я погружен в
кому и самостоятельно из нее не выйду.
– А ... как же? ...
– Ну смотри, у каждого постоянного жителя, есть такая комната, некоторые
называют ее «убежищем», хотя мне название не нравится. Это место, куда
мы можем выходить, так же, как и вы, когда находится в игре не хочется.
Только в отличие, от вас, это смоделированное все в той же виртуальной
реальности место. Кстати, из него возможно общение с близкими, по
видеосвязи...
И вот я снова здесь. Кстати, о близких. Поскольку возможности заработать
игровую валюту сейчас нет, а мне позарез нужны лечебные эликсиры,
придется, хоть и очень не хочется, клянчить денег у родных.
Задумался, кому позвонить? Маме? Ее лучше не беспокоить: она обязательно
что-нибудь себе придумает, и тут же нажалуется отцу, расцветив это
красками... Нет.
Брату? Черт, опять я буду чувствовать себя маленьким, наслушаюсь
нравоучений, и поучений как правильно. Антоха слишком серьезно относится
к наставлениям отца, и воспринимает любые манипуляции с деньгами как
инвестиции. Вот и сейчас, потребует полный отчет: зачем, каких
результатов я собираюсь достичь с их помощью, можно ли тех же
результатов достичь как-то по-другому... На фиг, пусть и дальше помогает
отцу в семейном бизнесе.
Я набрал в мессенджере номер сестры.
«Привет, не отвлекаю? Когда тебе можно набрать?»
Приготовился было ждать, но через несколько секунд тренькнуло:
«Привет, братик. Набирай!» И смайлик с поцелуйчиком.
Включил видеосвязь. Сестра появилась на экране так, будто камера ее
снимала с уровня пояса, при этом она шла по коридору. Возле уха – второй
телефон.
– Все, пока-пока, не могу больше говорить. Пока я сказала... – и
выключила вторую трубку. – Привет братик, как же я рада тебя видеть... –
камера переместилась, по-видимому, теперь она держала телефон прямо
перед собой, – подожди немного, я до компьютера дойду... А ты пока
рассказывай, где пропадал, как живешь там?
– Привет, Надюх, нормально живу.
Изображение мигнуло, переключившись на другую камеру. Сейчас монитор
показывал часть комнаты, кресло с широкими подлокотниками, в которое
только что плюхнулась моя сестра. Я рассмотрел, что она в домашнем
халате, волосы собраны в простой узел на затылке.
– Ну вот, теперь хоть поговорить можем, по-человечески, давай,
рассказывай... – она чуть всмотрелась в экран, – погоди, Русик, а ты в
прошлый раз вроде другой был?
Понятно. На экране моделировался мой компьютерный образ, это мы отдельно
обсуждали со службой поддержки. Вроде как это должно меньше напоминать о
моей тушке, лежащей в отдельной палате, подключенной к различной
медицинской аппаратуре. Кстати, в убежище я был без крыльев, и с
нормальными ногами. Не знаю, много ли у компании ФанВирт в роли
тестировщиков постоянных жителей, но думаю работал какой-нибудь протокол
безопасности, чтоб вовремя видеозвонка на той стороне не углядели
лишнего. Того, что компания хочет сохранить в секрете. Но в остальном,
сестра видела мой теперешний образ.
– Да... – начал было я.
Из динамиков послышались шаги, сестра обернулась
– Я кажется слышу знакомый голос?
В экран, откуда-то сбоку влезла голова Сергея, мужа сестры.
– Ну точно! Наш пропавший маленький рекон! Здорово старина! –
обернувшись к сестре безапелляционно заявил, – ну-ка двигайся...
И тут же плюхнулся в рядом. Кресло, хоть и было из тех, что сразу
занимают половину пространства комнаты, для двоих оказалось узковато.
Сестра что-то возмущённо пискнула, с трудом выползла из-под бока
супруга, пересела на подлокотник, и наградила плечо мужа тумаком. Тот
даже не заметил.
С Надеждой они познакомились, когда та еще только поступала в институт.
А Серега был уже третьекурсником. Поженились, когда сестра закончила.
Будущий наш зять договорился, чтоб коробочку с кольцом ей вручили вместе
с дипломом. Мы с Серегой были в дружеских отношениях, длительное время в
одну качалку ходили. Я даже пытался затащить его к реконструкторам, но
тот предпочитал водную стихию. Мастер спорта по плаванью, как позволили
средства, приобрел яхту, и все выходные пропадал на ней.
– Так, старина, ну-ка поворотись. По-моему, в прошлый раз ты здорово
больше был? Что там у тебя происходит?
– Привет Серега. Я как раз рассказываю: пошел участвовать тестировщиком
в один проект. Сегодня первый день. Так что по статам я еще «малыш».
– Слышь, малыш, я тебя и в прошлой жизни помню... – Серега запнулся.
Сестра дернула его за рукав рубашки, наградила укоризненным взглядом.
– Да ладно, не тушуйся. Так и говори: «в прошлой жизни». Ту закончил,
эту начал. Завидуйте, – я бодро подмигнул. Получилось как-то деланно, –
вот вы можете, если жизнь не нравится взять, и начать новую? А я могу!
– Да, но у нас-то жизнь настоящая, а у тебя... – сестра поперхнулась на
полуслове, резко вскочила с подлокотника и скрылась. Сергей проводил ее
обеспокоенным взглядом.
– Ты извини ее, – начал было он.
– Ладно, нормально. Я уже привык, что родственники так воспринимают.
– Тут другое, Рус, но это пока тайна... – Серега заговорщицки наклонился
к экрану, – пока никто еще не в курсе. Кажется ... – он обеспокоенно
оглянулся вслед жене, – кажется Надя беременна!
– Ух ты! – только и смог выговорить я. Это действительно событие: Надя с
Сергеем несмотря на семь лет брака детьми еще не обзавелись. Сначала
Надюха устраивала карьеру, был период – помоталась по командировкам, в
том числе – заграничным. А потом... Потом у них как-то не получалось.
Знаю только, что за последние два года на врачей они извели денег –
караул! Мама по секрету поделилась. И вот, кажется дождались.
– Ну мужик, – я показал зятю большой палец, – смог бы, обнял...
– Ты только никому, ладно? Пока не ясно ... – Серега пытался сделать
вид, что речь идет о рядовом событии, но я же видел – его просто
распирало, нос непроизвольно так и стремился задраться, а сам он весь
внутренне светился.
Вернулась сестра, плюхнулась на свое место.
– Извини, показалось на кухне плиту не выключила.
Ага, конечно. Еще расскажи, что сама готовишь! И глаза – красные.
Серега, внимательно посмотрел на меня, чуть исподлобья. Я взглядом
ответил «обижаешь!».
– Так что там за тест такой? И что за персонажи, что больше на узников
концлагеря похожи, чем на нормальных фентезийных эльфов-гномов ... кто
там еще у вас?
– Серега, – посмотрел на него укоряюще, – это тест. Я эн-ди-ай подписывал...
– Что?
– «Соглашение о неразглашении», – пояснила сестра, – обычная практика
для Ай-Ти-компаний.
– И что, даже не намекнешь? – не сдавался Сергей, – даже мне, своему
старинному приятелю? На ушко...
– Сергей, ну что ты несешь такое? Это же серьезно! Не рассказывай ему,
братик. Послушай свою сестру-юриста.
– Да ладно, не делайте из меня монстра. Что я, не понимаю, что такое
коммерческая тайна? Но обещай, – он повернулся всем телом ко мне, – как
будет можно, мне первому! Ну а что, – он опять полуобернулся к жене, –
вдруг мне тоже понравится? А ты пока, – снова мне, – подберешь мне там
какую-нибудь эльфиечку-доходяжку. – Подмигнул, – страсть люблю, когда
ребра торчат! Можно как на гитаре играть!
– Так, муж! – сестра пока еще шутила, но Сереге уже лучше сбавить
обороты, – вот как только найдешь там себе эльфийку, так там же и
останешься. Лично позабочусь, чтоб к Руслану переселился. И ты брат,
смотри у меня!
Мы с Сергеем дружно рассмеялись. Серега притянул к себе жену и
поцеловал. Та оттолкнулась, упершись ему в грудь кулачками, но видимо
дуться перестала.
– Кстати, Русик, – спросила успокаивающаяся сестра, – а как поживает та
девушка? Ну, помнишь, тоже как ты – житель ФанВирта? Как ее? Аня, Аня
... Анахита! – припомнила Надя, – С тобою, в тесте участвует? Мне
показалось, тебе она нравилась.
Я вздохнул. Что сказать?
– Она не смогла пересоздать персонажа. Поэтому я здесь без нее.
– Понятно. Переписываетесь?
– Э-э-э-э... да пока нет. Как-то не до того было.
– Ну чего ты, Надён? – влез Серега, – что, твой брат, не найдет себе
подружки? Слышь, Рус, есть у вас на тесте, симпатичные? – и тут же,
повернувшись к Наде, выставил защищаясь руки, – это не для меня! Нужны
мне больно, виртуальные! У меня вон какая красавица сказочная есть!
И он снова обнял жену, крепко к себе прижав.
– Ну хватит подлизываться, – сестра, притворно хмурясь, вновь оттолкнула
его, – а Русланчик всегда был застенчив с девушками.
– Есть и симпатичные, – почти одновременно с Надей сказал я, – Даже ...
ух, какие.
Перед глазами промелькнули Печенька с Веточкой, но потом всех вытеснила
Майка.
– Ну вот! Если нужен совет опытного ловеласа, – Серега подмигнул, – ты
знаешь кому позвонить. Ок?
– Ок!
Как же мне не хватает вот такого, простого, домашнего общения. С шутками
и беззлобными подколками. Когда можно не строить из себя крутого героя,
а быть обычным младшим братом, со своими проблемами. Но не бесконечно же
мне ребят у экрана держать? Надо было переходить к делу, ради которого я
и затеял разговор.
– Слушайте, родственники, у меня к вам вообще-то есть просьба...
– Так, – подобрался зять, – давай, вываливай. Для чего еще семья нужна?
Проблемы? Какого характера? Нужна консультация, или может мешает кто?
Может надо группу поддержки организовать? Без проблем! – он опять
немного откинулся, повел плечами, как будто разминаясь. – У меня в
департаменте как раз один пацан работает, все время у вас там торчит. Я
иногда подозреваю, что он прямо из капсулы на работу идет. Короче, – он
опять чуть наклонился к экрану, – поговорил я с ним как-то. Так у них
там целая шайка, и, судя по всему, ребята по вашим меркам неслабые.
Хвастался, что он вторую зарплату с ФанВирта имеет. Как раз подряжаются
на всякое, ну ты понимаешь, – он подмигнул, – так вот, если надо, я его
промотивирую как следует, поговорю, подогрею, – замолк, на
секунду-другую, что-то прикидывая, – в принципе, на недельку могу даже
отпуск дать. Оплачиваемый, – он хохотнул. – Ну так как? Могу прямо
сейчас позвонить.
– Ну ты что, Сереж... – сестра развернулась к нему всем телом, – уже
поздно. Да и сам говорил, он в игре все время торчит.
– И что? – Сергей пожал плечами, – мои что ли проблемы? Звякну его
начотдела, пусть хоть сам едет, вынимает из игры...
– Стойте, стойте, стойте, – я прямо замахал руками, – Серег, не надо
никого из капсулы доставать, я тут сам справляюсь. Мне деньги нужны...
– Деньги? Блин, Русик, а что ж ты тогда запинаешься? Не вопрос, сколько
надо?
– Да я думал хотя бы сотни три золотых...
– Та-ак, а какой у вас там курс? Сколько в реальных надо?
Я назвал. Сергей посмотрел на меня, как на умалишённого.
– А чего так мало? Давай я тебе хотя бы ... – он произвел в уме быстрый
подсчет, – десятку закину.
– Нет, – я выставил руку ладонью вперед, в характерном жесте, – поймите,
ребята, я хочу подняться сам, без доната. Я бы и этого не просил, просто
для эффективной прокачки нужны эликсиры, а заработать здесь пока не на
чем. Совсем.
– Уважаю, – теперь уже Сергей показывал мне большой палец с той стороны
экрана, – я тоже все сам. Помню, когда на Наде женился, ваш отец мне так
прямо и заявил: «решил через дочку карьеру сделать? Забудь! Я и пальцем
не пошевелю, чтоб помочь». И ведь сдержал обещание, я даже на предыдущей
должности лишних полтора года пересидел...
Общение с родней оставило сложные чувства. С одной стороны, теплые.
Здорово, что где-то есть люди, которые любят тебя просто так. С другой,
я почувствовал укол зависти. Как же я завидую Наде с Серегой!
Чтоб отвлечься, решил проштудировать скинутые Глебом материалы по тесту.
Словно в издевку, в сознании всплыло: «если у вас так ничего и не
получилось, прочитайте в конце концов инструкцию!» Всегда смеялся над
этой фразой, а вот надо же!
Итак, что тут у меня?
Так, штрафы на магию, общее здоровье, силу... Ну это я уже знаю.
Внезапно дошло, почему на меня так въелась Майка, за то, что я
тренировался прыгать с камнем. Это же не только прокачка выносливости,
но и силы. А на силу – штраф, она прокачивается медленнее. А значит, я
впустую тратил время, которое мог потратить на освоение полета. Теперь
понятно, но зачем же было так наезжать?! Объяснила бы спокойно...
Мысли незаметно переключились на Майку. Вот она летит над обрывом,
вытянувшись в струнку, вот поворачивает... Классно она летает, нет слов.
Потом я вспомнил таверну, Майка смеется... Чему? Ах, да, я же
предположил, что она благодарна за то, что не пристаю. Кстати, а она
может быть нормальной. Не задирать нос и не наезжать. Тогда мы неплохо
поговорили. И еще, она может быть беззащитной, непроизвольно в памяти
всплыл ее взгляд, когда она жаловалась на облом с ее мечтами об огненном
демоне.
Потом память докрутила эпизод до момента, когда она на камне
демонстрировала мне маховый полет. Невольно залюбовался формами, но
чего-то устыдившись, попытался прогнать. Вроде как я подглядываю.
Потихоньку сознание начинало путаться, картинки хаотично сменяли друг
друга. Потом, мне показалось, что стоящая в соблазнительной позе девушка
немного подросла, и в бедрах стала постройнее... Тут она прекратила
взмахи, и не выпрямляясь повернулась ко мне.
– Ну что, понял наконец?
Да это же Анахита! Точно! Черный топ, восточные шаровары, розовые
крылья... И ее светлые волосы!
– Русик, ну чего ты сиднем сидишь? Давай тарелку!
Мы у костра? Анахита, в черном топе и с крыльями ... протягивала мне
руку, второй помешивая в висящем над огнем котелке.
А рядом, другой икар. Невысокий подросток, с черными как смоль крыльями.
– Что это ты ему первому предлагаешь? Ты – моя женщина!
Мои губы будто сами собой прошептали:
– Эх, Феникс, Феникс, в какой блудняк ты меня втравил? А обещал, что
научишь летать!
И последней мыслью, в засыпающем сознании мелькнуло: «Где же ты?»
*
По-видимому, разговор был окончен. По крайней мере, я так подумал, и
занялся остывшим ужином. Но у Сапсана оказалось еще одно дело ко мне.
— Рус, – после некоторой заминки начал он, — могу я с тобой как с
мужиком поговорить?
Я вздохнул:
— Давай.
— У тебя девчонка есть?
— Что? — я сначала не понял, но потом догадался. – Это на счет Майки?
Саныч, все нормально, для меня девчонки друзей — неприкосновенны. Еще ни
разу, между мной и моим другом женщина не встала...
Его реакция меня поразила -собеседник расхохотался. Смеялся долго, даже
тройка незнакомых мне икаров обратила на нас внимание. Вернее, на него.
– Рус, извини, — проговорил наконец парень, вытирая слезы, — но ты меня
не так понял. Вернее, так, но... Блин, ладно.
Он пододвинулся, заговорщицки огляделся, наклонился поближе.
— Слушай, да, речь о Майке. Только она – не моя девушка...
— Но она же...
— Да... — досадливо поморщился парень, -- знаю. Дуреха бегает за мной,
как хвостик. Чуть на шею не кидается...
– Ну и чего ты теряешься тогда? Не понимаю?
– Согласен, девка самый сок, да и горячая наверно, – парень вздохнул,
облизнул губы, – но мне нельзя...
– В смысле?
– Рус, – он опять бросил взгляд на зал, –у меня есть девушка, в реале.
Не расписаны, но живем вместе.
– Так то же в реале! Или она тоже тестировщик?
– Нет, все еще хуже. Она работает в ФанВирте...
– Ух ты! Ревнивая?
– Не то, чтоб ревнивая, это я стараюсь не давать поводов. У нее папа...
Впрочем не важно. Работает она в финансовом департаменте, но ее подруга
– сисадмин из поддержки. Да еще, из нашего проекта, вот так! Знаешь, как
бывает? «Злейшая подруга»! Со школы вместе, а по-моему, жутко завидует
моей Вере. И если что, точно не откажет себе в удовольствии отправить
соответствующие логи кому надо на стол.
– Понимаю, – я не смог сдержать улыбки, поднял руку, как бы защищаясь, –
извини...
– Ладно уж, смейся надо мной, смейся... Так ты не ответил, ты занят?
– Да, – автоматически ответил я, – то есть нет...
– Это как?
Как? Я завис. Перед мысленным взглядом всплыла Анахита. Вот она смеется,
поправляет волосы, наклоняется за своей лекарской сумкой... По телу
побежали мурашки – я вспомнил прикосновения ее нежных рук, когда она
накладывала повязку или мазь. Я, помотав головой отогнал воспоминания.
– Была, совсем недавно.
– Поругались?
– Нет. Просто она … – я сглотнул, почему-то стало трудно говорить, –
ушла к другому
– Вот сучка! От тебя?
– Не говори так о ней, она хорошая. Наверно я виноват, все тянул и
тянул... А потом появился он ...
– Кто? Да, впрочем, какая разница... Короче, ты сейчас свободен?
– Считай, что «да», – как в воду кинулся.
– Вот и отлично... – тот чуть ладони не потирал. Добавил вкрадчиво, – А
как тебе ... Майка?
Интересный поворот, я задумался. Никогда не смотрел на мою наставницу
под этим ракурсом...
– Хорошая...
– Я тебе лошадь что ли предлагаю? «Хорошая», – передразнил Сапсан, – я
же говорю, девка – огонь!
– Слушай, но она же в тебя влюблена, по уши. На меня она даже смотреть
не будет! Может ты ее просто отошьешь? Ну там, расскажешь, как есть.
– Не-е-е, – протянул собеседник, – нельзя. Она с нами в этом деле, если
будет разрыв с моей стороны... ты не представляешь, на что способны
брошенные бабы. Нет, она должна сама, понимаешь, сама переключиться на тебя.
– Да как переключиться то? Ты на меня посмотри, а потом на себя! Я для
нее – заморыш и личинка...
– Знаешь, бабы не за один внешний вид любят...
Скрипнув зубами, согласился. Что Аня нашла в Фениксе, я до сих пор не
понимал.
– ... но если проблема со внешностью, то это дело поправимое.
– Так, – насторожился я, – а вот с этого момента, по подробнее...
Открылась дверь, я переступил через порог. Моя новая Личная Комната.
Пусто, только стопка стартовой одежды на полу, да стартовая же торба.
Кстати, не забыть ее завтра взять с собой, на тренировку.
Надо бы хоть какой-то мебелью обзавестись, а то и голову преклонить
негде... Мысли тут же послушно побежали в заданном направлении,
обшаривая варианты. Снизу несколько табуреток притащить? Да не, все не
то. Придется у трактирщика заказывать, раз он здесь и за лавочника. Хотя
бы матрас.
Эх, не хочется, но придется на время выйти. Я открыл интерфейс и нажал
кнопку «Выход».
Экстерьер сменился безо всяких спецэффектов. Раз, и я вместо пустой
комнаты стою посредине уютно обставленной гостиной. Диван на низких
ножках, на полу толстенные ковры, одна стена полностью отдана книжным
полкам. У другой – огромный аквариум с рыбками.
Еще одна стена занята постоянно подсвеченной кухней: столешница во всю
ширину, шкафчики вверху и внизу, плита. Щелкнул кнопкой кофеварки, одним
из двух агрегатов, которыми пользовался во всем этом кухонном убранстве.
Второй была соковыжималка, но сока сейчас не хотелось.
С кружкой кофе уселся высоком, как я его называл, «аэрокосмическом»
кресле. Толкнулся ногой, комната завертелась вокруг меня. Когда-то в
детстве, насмотревшись фильмов, я мечтал, что у меня будет именно такая
комната: обязательно с кухней во всю стену, библиотекой, коврами на полу
и огромным монитором. Перед которым обязательно будет стоять кресло,
более уместное в кабине космического корабля. Вот и сбылась мечта...
В памяти всплыл вчерашний вечер у костра, на западном побережье. Когда
уже все было решено, и мы выпили за будущих икаров, Феникс вдруг спросил.
– Рус, извини мое любопытство, и, если не ответишь, я пойму.
– Та-а-ак, – ответил я, – заинтриговал. Спрашивай.
– Смотри, вы с Аней, … как бы выразиться …
– Постоянные жители ФанВирта. Это общепринятый термин, – помогла Анахита.
– Спасибо, не знал. Так вот, – Фес продолжил, – я понимаю, когда выходят
из игры обычные игроки. Например я. Вот сейчас нажму у себя в интерфейсе
«Выход» и через некоторое время очнусь у себя дома, в капсуле. А ... ты,
когда выходил. Это что было?
– А, это... – я усмехнулся. – ну а это наш способ выйти из игры. –
Увидел, как у него удивленно полезли вверх брови, – А как ты хотел? Вот
у тебя, если что есть возможность покинуть нашу гостеприимную компанию.
А мы чем хуже? Согласиться на твой тест, для меня оказалось не просто,
возможно, еще пожалею. Вот мне и потребовалось побыть одному, подумать.
– И... куда ты выходил?
– Фес, уж не думаешь ли ты, что я, когда выходил, очнулся такой в своей
палате, весь в трубках, с пищащими мониторами, и работающей системой
вентиляции легких. Ну сам прикинь, разве это место для спокойных
размышлений? Тем более, насколько мне родители говорили, я погружен в
кому и самостоятельно из нее не выйду.
– А ... как же? ...
– Ну смотри, у каждого постоянного жителя, есть такая комната, некоторые
называют ее «убежищем», хотя мне название не нравится. Это место, куда
мы можем выходить, так же, как и вы, когда находится в игре не хочется.
Только в отличие, от вас, это смоделированное все в той же виртуальной
реальности место. Кстати, из него возможно общение с близкими, по
видеосвязи...
И вот я снова здесь. Кстати, о близких. Поскольку возможности заработать
игровую валюту сейчас нет, а мне позарез нужны лечебные эликсиры,
придется, хоть и очень не хочется, клянчить денег у родных.
Задумался, кому позвонить? Маме? Ее лучше не беспокоить: она обязательно
что-нибудь себе придумает, и тут же нажалуется отцу, расцветив это
красками... Нет.
Брату? Черт, опять я буду чувствовать себя маленьким, наслушаюсь
нравоучений, и поучений как правильно. Антоха слишком серьезно относится
к наставлениям отца, и воспринимает любые манипуляции с деньгами как
инвестиции. Вот и сейчас, потребует полный отчет: зачем, каких
результатов я собираюсь достичь с их помощью, можно ли тех же
результатов достичь как-то по-другому... На фиг, пусть и дальше помогает
отцу в семейном бизнесе.
Я набрал в мессенджере номер сестры.
«Привет, не отвлекаю? Когда тебе можно набрать?»
Приготовился было ждать, но через несколько секунд тренькнуло:
«Привет, братик. Набирай!» И смайлик с поцелуйчиком.
Включил видеосвязь. Сестра появилась на экране так, будто камера ее
снимала с уровня пояса, при этом она шла по коридору. Возле уха – второй
телефон.
– Все, пока-пока, не могу больше говорить. Пока я сказала... – и
выключила вторую трубку. – Привет братик, как же я рада тебя видеть... –
камера переместилась, по-видимому, теперь она держала телефон прямо
перед собой, – подожди немного, я до компьютера дойду... А ты пока
рассказывай, где пропадал, как живешь там?
– Привет, Надюх, нормально живу.
Изображение мигнуло, переключившись на другую камеру. Сейчас монитор
показывал часть комнаты, кресло с широкими подлокотниками, в которое
только что плюхнулась моя сестра. Я рассмотрел, что она в домашнем
халате, волосы собраны в простой узел на затылке.
– Ну вот, теперь хоть поговорить можем, по-человечески, давай,
рассказывай... – она чуть всмотрелась в экран, – погоди, Русик, а ты в
прошлый раз вроде другой был?
Понятно. На экране моделировался мой компьютерный образ, это мы отдельно
обсуждали со службой поддержки. Вроде как это должно меньше напоминать о
моей тушке, лежащей в отдельной палате, подключенной к различной
медицинской аппаратуре. Кстати, в убежище я был без крыльев, и с
нормальными ногами. Не знаю, много ли у компании ФанВирт в роли
тестировщиков постоянных жителей, но думаю работал какой-нибудь протокол
безопасности, чтоб вовремя видеозвонка на той стороне не углядели
лишнего. Того, что компания хочет сохранить в секрете. Но в остальном,
сестра видела мой теперешний образ.
– Да... – начал было я.
Из динамиков послышались шаги, сестра обернулась
– Я кажется слышу знакомый голос?
В экран, откуда-то сбоку влезла голова Сергея, мужа сестры.
– Ну точно! Наш пропавший маленький рекон! Здорово старина! –
обернувшись к сестре безапелляционно заявил, – ну-ка двигайся...
И тут же плюхнулся в рядом. Кресло, хоть и было из тех, что сразу
занимают половину пространства комнаты, для двоих оказалось узковато.
Сестра что-то возмущённо пискнула, с трудом выползла из-под бока
супруга, пересела на подлокотник, и наградила плечо мужа тумаком. Тот
даже не заметил.
С Надеждой они познакомились, когда та еще только поступала в институт.
А Серега был уже третьекурсником. Поженились, когда сестра закончила.
Будущий наш зять договорился, чтоб коробочку с кольцом ей вручили вместе
с дипломом. Мы с Серегой были в дружеских отношениях, длительное время в
одну качалку ходили. Я даже пытался затащить его к реконструкторам, но
тот предпочитал водную стихию. Мастер спорта по плаванью, как позволили
средства, приобрел яхту, и все выходные пропадал на ней.
– Так, старина, ну-ка поворотись. По-моему, в прошлый раз ты здорово
больше был? Что там у тебя происходит?
– Привет Серега. Я как раз рассказываю: пошел участвовать тестировщиком
в один проект. Сегодня первый день. Так что по статам я еще «малыш».
– Слышь, малыш, я тебя и в прошлой жизни помню... – Серега запнулся.
Сестра дернула его за рукав рубашки, наградила укоризненным взглядом.
– Да ладно, не тушуйся. Так и говори: «в прошлой жизни». Ту закончил,
эту начал. Завидуйте, – я бодро подмигнул. Получилось как-то деланно, –
вот вы можете, если жизнь не нравится взять, и начать новую? А я могу!
– Да, но у нас-то жизнь настоящая, а у тебя... – сестра поперхнулась на
полуслове, резко вскочила с подлокотника и скрылась. Сергей проводил ее
обеспокоенным взглядом.
– Ты извини ее, – начал было он.
– Ладно, нормально. Я уже привык, что родственники так воспринимают.
– Тут другое, Рус, но это пока тайна... – Серега заговорщицки наклонился
к экрану, – пока никто еще не в курсе. Кажется ... – он обеспокоенно
оглянулся вслед жене, – кажется Надя беременна!
– Ух ты! – только и смог выговорить я. Это действительно событие: Надя с
Сергеем несмотря на семь лет брака детьми еще не обзавелись. Сначала
Надюха устраивала карьеру, был период – помоталась по командировкам, в
том числе – заграничным. А потом... Потом у них как-то не получалось.
Знаю только, что за последние два года на врачей они извели денег –
караул! Мама по секрету поделилась. И вот, кажется дождались.
– Ну мужик, – я показал зятю большой палец, – смог бы, обнял...
– Ты только никому, ладно? Пока не ясно ... – Серега пытался сделать
вид, что речь идет о рядовом событии, но я же видел – его просто
распирало, нос непроизвольно так и стремился задраться, а сам он весь
внутренне светился.
Вернулась сестра, плюхнулась на свое место.
– Извини, показалось на кухне плиту не выключила.
Ага, конечно. Еще расскажи, что сама готовишь! И глаза – красные.
Серега, внимательно посмотрел на меня, чуть исподлобья. Я взглядом
ответил «обижаешь!».
– Так что там за тест такой? И что за персонажи, что больше на узников
концлагеря похожи, чем на нормальных фентезийных эльфов-гномов ... кто
там еще у вас?
– Серега, – посмотрел на него укоряюще, – это тест. Я эн-ди-ай подписывал...
– Что?
– «Соглашение о неразглашении», – пояснила сестра, – обычная практика
для Ай-Ти-компаний.
– И что, даже не намекнешь? – не сдавался Сергей, – даже мне, своему
старинному приятелю? На ушко...
– Сергей, ну что ты несешь такое? Это же серьезно! Не рассказывай ему,
братик. Послушай свою сестру-юриста.
– Да ладно, не делайте из меня монстра. Что я, не понимаю, что такое
коммерческая тайна? Но обещай, – он повернулся всем телом ко мне, – как
будет можно, мне первому! Ну а что, – он опять полуобернулся к жене, –
вдруг мне тоже понравится? А ты пока, – снова мне, – подберешь мне там
какую-нибудь эльфиечку-доходяжку. – Подмигнул, – страсть люблю, когда
ребра торчат! Можно как на гитаре играть!
– Так, муж! – сестра пока еще шутила, но Сереге уже лучше сбавить
обороты, – вот как только найдешь там себе эльфийку, так там же и
останешься. Лично позабочусь, чтоб к Руслану переселился. И ты брат,
смотри у меня!
Мы с Сергеем дружно рассмеялись. Серега притянул к себе жену и
поцеловал. Та оттолкнулась, упершись ему в грудь кулачками, но видимо
дуться перестала.
– Кстати, Русик, – спросила успокаивающаяся сестра, – а как поживает та
девушка? Ну, помнишь, тоже как ты – житель ФанВирта? Как ее? Аня, Аня
... Анахита! – припомнила Надя, – С тобою, в тесте участвует? Мне
показалось, тебе она нравилась.
Я вздохнул. Что сказать?
– Она не смогла пересоздать персонажа. Поэтому я здесь без нее.
– Понятно. Переписываетесь?
– Э-э-э-э... да пока нет. Как-то не до того было.
– Ну чего ты, Надён? – влез Серега, – что, твой брат, не найдет себе
подружки? Слышь, Рус, есть у вас на тесте, симпатичные? – и тут же,
повернувшись к Наде, выставил защищаясь руки, – это не для меня! Нужны
мне больно, виртуальные! У меня вон какая красавица сказочная есть!
И он снова обнял жену, крепко к себе прижав.
– Ну хватит подлизываться, – сестра, притворно хмурясь, вновь оттолкнула
его, – а Русланчик всегда был застенчив с девушками.
– Есть и симпатичные, – почти одновременно с Надей сказал я, – Даже ...
ух, какие.
Перед глазами промелькнули Печенька с Веточкой, но потом всех вытеснила
Майка.
– Ну вот! Если нужен совет опытного ловеласа, – Серега подмигнул, – ты
знаешь кому позвонить. Ок?
– Ок!
Как же мне не хватает вот такого, простого, домашнего общения. С шутками
и беззлобными подколками. Когда можно не строить из себя крутого героя,
а быть обычным младшим братом, со своими проблемами. Но не бесконечно же
мне ребят у экрана держать? Надо было переходить к делу, ради которого я
и затеял разговор.
– Слушайте, родственники, у меня к вам вообще-то есть просьба...
– Так, – подобрался зять, – давай, вываливай. Для чего еще семья нужна?
Проблемы? Какого характера? Нужна консультация, или может мешает кто?
Может надо группу поддержки организовать? Без проблем! – он опять
немного откинулся, повел плечами, как будто разминаясь. – У меня в
департаменте как раз один пацан работает, все время у вас там торчит. Я
иногда подозреваю, что он прямо из капсулы на работу идет. Короче, – он
опять чуть наклонился к экрану, – поговорил я с ним как-то. Так у них
там целая шайка, и, судя по всему, ребята по вашим меркам неслабые.
Хвастался, что он вторую зарплату с ФанВирта имеет. Как раз подряжаются
на всякое, ну ты понимаешь, – он подмигнул, – так вот, если надо, я его
промотивирую как следует, поговорю, подогрею, – замолк, на
секунду-другую, что-то прикидывая, – в принципе, на недельку могу даже
отпуск дать. Оплачиваемый, – он хохотнул. – Ну так как? Могу прямо
сейчас позвонить.
– Ну ты что, Сереж... – сестра развернулась к нему всем телом, – уже
поздно. Да и сам говорил, он в игре все время торчит.
– И что? – Сергей пожал плечами, – мои что ли проблемы? Звякну его
начотдела, пусть хоть сам едет, вынимает из игры...
– Стойте, стойте, стойте, – я прямо замахал руками, – Серег, не надо
никого из капсулы доставать, я тут сам справляюсь. Мне деньги нужны...
– Деньги? Блин, Русик, а что ж ты тогда запинаешься? Не вопрос, сколько
надо?
– Да я думал хотя бы сотни три золотых...
– Та-ак, а какой у вас там курс? Сколько в реальных надо?
Я назвал. Сергей посмотрел на меня, как на умалишённого.
– А чего так мало? Давай я тебе хотя бы ... – он произвел в уме быстрый
подсчет, – десятку закину.
– Нет, – я выставил руку ладонью вперед, в характерном жесте, – поймите,
ребята, я хочу подняться сам, без доната. Я бы и этого не просил, просто
для эффективной прокачки нужны эликсиры, а заработать здесь пока не на
чем. Совсем.
– Уважаю, – теперь уже Сергей показывал мне большой палец с той стороны
экрана, – я тоже все сам. Помню, когда на Наде женился, ваш отец мне так
прямо и заявил: «решил через дочку карьеру сделать? Забудь! Я и пальцем
не пошевелю, чтоб помочь». И ведь сдержал обещание, я даже на предыдущей
должности лишних полтора года пересидел...
Общение с родней оставило сложные чувства. С одной стороны, теплые.
Здорово, что где-то есть люди, которые любят тебя просто так. С другой,
я почувствовал укол зависти. Как же я завидую Наде с Серегой!
Чтоб отвлечься, решил проштудировать скинутые Глебом материалы по тесту.
Словно в издевку, в сознании всплыло: «если у вас так ничего и не
получилось, прочитайте в конце концов инструкцию!» Всегда смеялся над
этой фразой, а вот надо же!
Итак, что тут у меня?
Так, штрафы на магию, общее здоровье, силу... Ну это я уже знаю.
Внезапно дошло, почему на меня так въелась Майка, за то, что я
тренировался прыгать с камнем. Это же не только прокачка выносливости,
но и силы. А на силу – штраф, она прокачивается медленнее. А значит, я
впустую тратил время, которое мог потратить на освоение полета. Теперь
понятно, но зачем же было так наезжать?! Объяснила бы спокойно...
Мысли незаметно переключились на Майку. Вот она летит над обрывом,
вытянувшись в струнку, вот поворачивает... Классно она летает, нет слов.
Потом я вспомнил таверну, Майка смеется... Чему? Ах, да, я же
предположил, что она благодарна за то, что не пристаю. Кстати, а она
может быть нормальной. Не задирать нос и не наезжать. Тогда мы неплохо
поговорили. И еще, она может быть беззащитной, непроизвольно в памяти
всплыл ее взгляд, когда она жаловалась на облом с ее мечтами об огненном
демоне.
Потом память докрутила эпизод до момента, когда она на камне
демонстрировала мне маховый полет. Невольно залюбовался формами, но
чего-то устыдившись, попытался прогнать. Вроде как я подглядываю.
Потихоньку сознание начинало путаться, картинки хаотично сменяли друг
друга. Потом, мне показалось, что стоящая в соблазнительной позе девушка
немного подросла, и в бедрах стала постройнее... Тут она прекратила
взмахи, и не выпрямляясь повернулась ко мне.
– Ну что, понял наконец?
Да это же Анахита! Точно! Черный топ, восточные шаровары, розовые
крылья... И ее светлые волосы!
– Русик, ну чего ты сиднем сидишь? Давай тарелку!
Мы у костра? Анахита, в черном топе и с крыльями ... протягивала мне
руку, второй помешивая в висящем над огнем котелке.
А рядом, другой икар. Невысокий подросток, с черными как смоль крыльями.
– Что это ты ему первому предлагаешь? Ты – моя женщина!
Мои губы будто сами собой прошептали:
– Эх, Феникс, Феникс, в какой блудняк ты меня втравил? А обещал, что
научишь летать!
И последней мыслью, в засыпающем сознании мелькнуло: «Где же ты?»
*
Глава 9 Феникс. Далекий северный город.
Я молча стоял, смотрел на лежащую девушку, и пытался понять, что какие
чувства испытываю. За моим плечом о чем-то говорила и говорила
маленькая, высушенная как узбекский урюк старушка, но смысл ее слов от
меня ускользал, поскольку сосредоточиться сейчас на том, что говорит
бабушка Анахиты совершенно не мог.
Вот передо мной, на стандартной больничной кровати лежал, как выразилась
однажды Ира, «объект желания»: девушка, которую я полюбил, ради которой
рисковал многим. Я даже поставил на кон свои крылья, чтоб только
вытащить ее из того тупика.
Конечно, умом я понимал, что вот это тело, подключенное помимо
виртуального мира еще и к аппаратам искусственного жизнеобеспечения, не
совсем та самая девушка, что ответила мне взаимностью в виртуале. Хотя,
формально это один и тот же человек. Или правильнее сказать — в этом
теле живет та самая Анахита, от вида которой мое сердце замирало там, в
ФанВирте.
Здесь, в реале, от увиденного мне хотелось для начала кого-нибудь убить.
Хотя нет, не «кого-нибудь», начну пожалуй с местного мед.персонала.
– Девушка, — окликнул пытавшуюся прошмыгнуть мимо двери медсестру, —
можно вас на минутку?
— Да? — застигнутая врасплох сестричка, стреляя глазками по сторонам
сделала шажок внутрь палаты.
— Подскажите, как часто больную моют, и меняют постельное белье?
– Э-э-э... — глазенки заметались по сторонам, – ну нянечки приходят,
конечно, обмывают больную. Тогда же и белье меняют. А вы, простите, кем
больной приходитесь?
Неумелая попытка! Тебе, солнышко, еще тренироваться и тренироваться. Вот
лет через пять ты уже научишься не видеть в пациентах людей, а всех
посетителей воспринимать как назойливые помехи.
— Я не спрашивал, выполняются ли гигиенические процедуры в принципе. Я
задал вам конкретный вопрос: как часто? — взгляд сквозь медсестричку,
речь подчеркнуто вежливая, обезличенная, равнодушная.
— А-а-а... я честно не занимаюсь этим вопросом, я...
– Понятно, — остановил жестом ее попытку что-нибудь придумать, — не
знаете. Не ваш вопрос... Кто знает?
— Наверно Вера Георгиевна, наша старшая...
-- Можете ее пригласить?
– А-а-а... э-э-э-э ... ее сейчас нет, она ... она... Да кто вы такой?
– Ясно. Я вас больше не задерживаю.
Повернулся к Аниной бабушке, – Простите, Галина Васильевна, я прослушал...
– Да я говорю, Сашенька, что сама Женечку обтираю, переодеваю. И
постельное белье сама меняю. Ни чего, мне не сложно, я бабка еще
крепкая, а Женечка сейчас сам видишь, совсем как пушинка.
Лежащее на кровати тело, на самом деле больше походило на узника
концлагеря: острые плечи, выпирающие сквозь пижаму ключицы, руки,
лежащие поверх одеяла, больше напоминали тонкие веточки. Хорошо, что
шлем виртуальной реальности скрывал лицо. Думаю, мне было бы тяжело
видеть именно это лицо в таком состоянии.
– А с проводами мне девочки помогают, я прошу – они их придержат, чтоб я
значит Женечку могла обиходить.
Я ничего не знаю про капсулы для так называемых «постоянных жителей
ФанВирта». Я вообще, про таких игроков, еще несколько дней назад не знал
ничего. Как-то не задумывался.
Впрочем, если подумать, на земле есть много народа, которые в силу тех
или иных причин не могут жить нормальной жизнью, лежачие больные:
паралитики, безногие-безрукие, коматозники как Аня с Русом. Да что там,
я и сам, пару лет назад прошел по краю, и если бы не мои фанатичные
тренировки, килотонны денег на врачей, массажи, физио и тому подобные
процедуры, мог превратиться в домашнего затворника, «лицо с ограниченной
мобильностью». Вот тогда вариант с полным «переселением» в ФанВирт,
наверно имело бы смысл рассмотреть.
Однако, к капсулам. Даже моя, рассчитанная на нормального, здорового
пользователя, зависающего в виртуале хоть и долго, но не на постоянной
основе, оборудована мио стимуляторами, и анти-пролежневым ложе. Можно,
если приспичит, катетер добавить, и даже автоматическую питьевую
систему: будет отслеживать состояние крови, и при необходимости подавать
через зонд воду прямо в желудок. Но, когда установщики капсулы
предложили такие опции, я уперся. Это было бы уже символом беспомощности...
Одним словом, я не понимал, почему пациент, находящийся в таком тяжелом
состоянии, лежит на простой больничной койке, разве что в отдельной
палате? И ... и в таком состоянии!!!
– Даже противопролежневого матраса нет, – пробормотал себе под нос.
Но Галина Васильевна услышала.
– Так ведь был, сначала. Но потом испортился, а новый то я не потяну, уж
больно они дорогие.
– Да? И что с ним случилось? Может починить можно?
– Не знаю, я же не видела. Прихожу как-то раз, а девочки говорят: все
бабка, сдох твой матрас: потек, залил у нас тут все. Ну и пришлось выкинуть.
– То есть самого испорченного матраса вы не видели?
– Нет, – смущенно улыбнулась Анина бабушка, – испугалась я, тут же
провода, вон, целый шкаф аппаратуры стоит, – старушка вздохнула, мелко
перекрестилась, – ни чего, Сашенька, я и без него справляюсь.
Мне повезло, Анину бабушку я встретил в больнице, куда заявился прямо с
дороги. Было уже три часа дня, на дорогу ушло больше времени, чем
планировал. Похоже, организм отвык от длительных поездок.
Галина Васильевна пришла к внучке после уроков. Сразу после того, как
Женя-Анахита оказалась в больнице, пожилая учительница перешла работать
в школу по близости. Правда до дому теперь стало добираться гораздо дольше.
Я ее сразу узнал несмотря на то, что на всех фотографиях в интернете она
выглядела куда моложе и свежее. Впрочем, а чего я хотел? Эти фото
относились к периоду до аварии и непосредственно после. До аварии она
была бабушкой подающей надежды модели. Хорошим «информационным поводом»
– сразу после. Еще бы! Бабушка такой молодой, такой перспективной, и ах,
если бы не этот случай... Вообще, сразу после аварии новостные каналы
захлестнуло волной информации. Был даже материал, в котором
рассказывали, что родные погибшего парня не оставили в беде не
состоявшуюся невесту, оплатили ей лечение, содержание в больнице и даже
подключение к ФанВирту. Но прошло время, появились новые инфоповоды, про
былую восходящую звезду и ее одинокую родственницу забыли. Ни заметки,
ни даже намека, как и не было таких.
– Здравствуйте. Вы, Галина Васильевна, Ан... Женина бабушка? –
поинтересовался я у пожилой женщины в теплом платке поверх совершенно
седых волос, и пушистой кофте, суетящейся вокруг одиноко стоящей в
палате койки.
– Да, это я. А вы наверно представитель «The real world of fantastic
virtual reality»? – название на английском она произнесла на хорошем
английском, что совершенно не вязалось с образом милой старушки.
– Нет, ну что вы. Я ... мы знакомы с вашей внучкой... Там, в ФанВирте.
– Ой, да вы что! А вы наверно тот самый Руслан? Женечка мне писала... Но
постойте? – старушка удивленно осмотрела меня сверху вниз, – Руслан ведь
тоже лежит в коме. А вы тогда кто?
– Я Феникс. Вообще-то мы не так давно познакомились...
– А-а-а-а... – я снова удостоился оценивающего взгляда, – тот самый
Феникс? Внучка мне и о вас писала...
И вот мы сидим у них, ... наверно правильнее: у нее дома, на
шестиметровой кухоньке. Второй этаж пошарпанной кирпичной четырехэтажки
на окраине заводского района. На подоконнике – три глиняных горшочка с
цветами. Названий не знаю, я в них не разбираюсь. Настоящий
подоконниковый сад. Сквозь зеленую занавесь проглядывает украшение двора
– рыжая труба котельной.
Я, чувствуя себя медведем в посудной лавке с трудом втиснут между столом
и старым, украшенным резьбой буфетом. Пью чай с бубликами из большого,
трехлитрового фарфорового чайника, который стоит на круглой деревянной
подставке поверх цветастой скатерти.
Листаю толстый альбом с фотографиями, переворачиваю жесткие картонные
листы, переложенные тонкой калькой, а Галина Васильевна поясняет.
– Женечка всегда любила танцы. Вот, смотрите, это она в шесть лет, в
детском ансамбле «Снегурочки», в детском садике.
На фото рядок девочек, почти одинаковых в наряде снежинок. Но Аню узнаю
сразу: светловолосая, чуть выше других, и глаза...
– А это они в школе танец ставили, еще ее мама жива была...
Другая, выцветшая фотка. Маленький лебедь. Не знал, что Аня занималась
балетом.
– Вот, а в двенадцать ее подружка потащила в школу моделей. Женечка
сначала не хотела, пошла за компанию. Светка через год бросила, а
Женечка как-то втянулась, говорила, что нравится, уже первые сьемки
начались.
В альбом оказались вложены несколько журнальных листков с рекламой
подростковой одежды. Аня и здесь узнаваема.
– Конечно, когда ей стали за сьемки платить, нам полегче стало.
Наконец-то она смогла приодеться, чтоб подружки за спиной не смеялись.
На мою-то зарплату, да отцовскую пенсию, сильно не зашикуешь, – выхватив
мой взгляд, пояснила, – отец Жени, мой сын, вот он, на фото. На флоте
служил. Погиб, когда ей три года было.
На фотографии подтянутый капитан-лейтенант стоит на пирсе в обнимку с
невысокой светловолосой женщиной, и держит за руку ребенка, лет двух. За
спиной – боевые корабли: решетчатые мачты, локаторы, пусковые установки.
– Саша, ну что вы совсем ничего не едите? – пожилая женщина пододвигает
ко мне поближе вазочку с вареньем, – Вам чаю еще налить?
– Галина Васильевна, а что вы все меня на «вы», да на «вы», мне даже не
удобно.
– Так и ты меня, «Васильевной» прекрати величать! – лучисто улыбается та.
– А как же? Ну не «Галей» же! – возвращаю ей улыбку.
– Да зови бабой Галей, Женечка так и называла: «Баб Галя»
– Нет, – замотал я головой, – какая же вы «баба»? Вы же совсем не
старая! А можно, «тетя Галя»?
Бабушка снова улыбается:
– Пусть так, побуду «тетей».
– Теть Галь, – проговорил я после некоторой паузы, которую старательно
заполнял поеданием бублика и прихлебыванием чая. – В больнице вы сказали
«тот самый Феникс». Что вы имели в виду?
Лукавая улыбка в ответ.
– Я свою внучку с рождения знаю, с десяти лет ей и за мать, и за отца, и
за ближайшую подругу. Мальчишки вокруг нее с детства увивались, только
ей все не до гулянок было: Уроки, танцы, потом вот работа эта. Это ведь
со стороны кажется, что у моделей не жизнь, а сплошной праздник. А я-то
видела, как она со сьемок приходила, и пластом валилась спать. Когда уж
тут с мальчиками гулять. – Глаза тети Гали увлажнились,
расфокусировались. Как будто смотрела уже не на меня, а перед ее
взглядом скользили картины прошлого. – Да подружки ее эти, Светка да
Маринка, те вертихвостки все себе принцев искали... Вот и Женечка с
ними... В десятом классе за ней ухаживал одноклассник, Петя Скворцов.
Гуляли даже, в кино ее водил. Хороший мальчик, надежный, рассудительный.
Я ей: «нравится Петр? Ну так выходи за него», а она: «ба, он
ску-у-учный». – Бабушка взгрустнула, повторила, – Скучный! Сейчас
институт оканчивает, уже работает. Позвали на наш судоремонтный,
квартиру дали, машина своя... Женился вот недавно, – она вздохнула.
Пожевала губами, – потом Тимурчика своего встретила. Он красиво
ухаживал, встречал после сьемок, цветы, ресторан. Да и сам он, конечно,
красивый мальчик был...
Я мысленно согласился, видел их совместные фото – спортивный,
подтянутый. А Галина Васильевна продолжала:
– Ты не подумай, Саша, он не избалованный был, мне помогал: пальто
подарил, до сих пор ношу, в классе с ремонтом помог. Но он был как
бенгальский огонь, а такие не горят долго ... Вот и сгорел, вместе с
Женечкой.
Из глаз бабушки покатились крупные слезы. Я дотянулся, и накрыл сухую
ладошку старушки своей рукой. Почувствовал, что слова сейчас лишние, все
эти: «все будет хорошо» будут звучать фальшиво. Надо просто быть рядом,
и ждать.
Через минуту Галина Васильевна достала откуда-то платочек, промокнула глаза.
– Совсем расклеилась бабка, – сказала, нарочито бодро улыбаясь. Я
улыбнулся в ответ.
– Теперь все позади. Я не брошу ее.
– Она теперь Анахита, – вздохнула бабушка, – ну и имечко себе выбрала.
Писала о тебе: загадочный, интересный, отчаянный. Вроде даже ты ради нее
чуть было жизни не лишился?
Я отмахнулся, – Ерунда, теть Галь, приукрашивает.
– Ну-ну, – та посмотрела оценивающе, как в первый раз, – может и
приукрашивает. ... А может и нет.
– Теть Галя, – вспомнил я к чему-то, – а почему вы в больнице решили,
что я из ФанВирта?
Она смешно пожевала губами, потом улыбка стерлась, на посеревшем лице
отразился груз прожитых лет.
– Кончается оплаченный период, всего месяц остался. Мне уже звонили,
предупреждали, что, если не продлим, Женечку отключат от игры.
– Та-а-ак, – новость была неожиданной, – Ань... Женя знает?
– Ну что ты! – замахала руками бабушка, – как я ей такое скажу? Да и не
так часто мы с ней общаемся.
– А когда вы с ней в последний раз говорили?
– Говорили? – Она удивилась, – нет, мы не говорим. Женечка пишет мне
иногда сообщения, а я на них отвечаю.
– Да? ... – я почесал затылок. Странно, Рус рассказывал, что у него есть
возможность разговаривать с родными, из «убежища», – И все же, лично я
бы предпочел такое знать!
– Зачем? Она же будет переживать, мучатся. А так... – бабушка говорила
отстраненно, таким добрым голосом, что мне стало не по себе, – так она
просто однажды уснет. И все. Ну скажи, Саша, что она там сделает? В этом
самом ФанВирте? Найдет волшебника, которые перенесет ее в ваш мир целиком?
– Н-н-да... Как-то не подумал.
Я представил, как Аня узнает, что через месяц все может закончится!
Наверно, это как узнать про неизлечимую болезнь... Или нет, про летящую
к Земле комету, которая убьет все живое. И ты, ничего не сможешь сделать.
Хотя, я все равно хотел бы знать! Тогда этот месяц можно прожить
совершенно по-другому! Когда над тобой не довлеет «будущее», когда не
нужно думать о грядущей старости. В конце концов, я мысленно усмехнулся,
о предстоящих выплатах по кредитам...
– Кстати, а что говорят эти, ну как их? Не помню фамилию...
– Семья Тимурчика? Петровские.
– Да. Они же оплачивали ей и лечение и ФанВирт.
– Понимаешь, Сашенька, они же не обязаны этого делать.
– В смысле, «не обязаны»? Эта девушка чуть было не вошла в их семью. Она
могла быть матерью их внуков.
– Могла Сашенька, могла. Но не стала. А у них еще дети есть: два сына и
две дочери. Недавно младшую замуж выдавали...
– Блин, при их доходах, это сущие копейки! Неужели в память о сыне
откажут? Нафига вообще тогда было что-то делать, сразу после аварии? Вы
им хоть звонили?
– Не ругайся, Саша, тебе не идет. Такой милый мальчик...
– Тетя Галя, я не «милый мальчик». Я, знаете ли всякого в своей жизни
повидал... Так вы звонили?
– Все вы для меня, мальчики и девочки. – Галина Васильевна вздохнула,
пожевала губами, – звонила я, звонила. Два раза...
– Ну? ... И что сказали?
– Ничего. У них секретарь, ни с отцом, ни с матерью я так поговорить и
не смогла.
– Знакомо... Ну это у вас не получилось, дайте мне их телефон.
Бабушка Жени-Анахиты опять пожевала губами, о чем то, размышляя, потом
со вздохом продиктовала номер по памяти.
Я тут же набрал.
– Особняк Петровских, слушаю вас.
– Здравствуйте, с Алексеем Владимировичем соедините.
– Как вас представить и по какому вопросу?
Хм, начинается...
–– Обращаться ко мне можно Александр, я представляю интересы Евгении
Савушкиной.
– Мне очень жаль, Алексея Владимировича сейчас нет дома. Оставьте свой
номер, мы обязательно с вами свяжемся.
– Хорошо, тогда соедините в его супругой.
– Ксения Витальевна тоже отсутствует. Так вы оставите свои контакты?
– Всего хорошего.
Я нажал отбой. Понятно, с наскока не получилось. Ладно, не такие вопросы
решали.
Понял, что сжимаю телефон в руке до побелевших пальцев, пульс бухал в
висках. Поднял глаза на Анину бабушку, та виновато улыбнулась, будто это
она сейчас меня отшила как зеленого коммивояжера.
– Рано отчаиваться, теть Галя, – проговорил сквозь зубы, – мы за Аню еще
поборемся. Я сейчас отскочу, ненадолго...
– Ты еще заедешь, Санечка?
– Конечно! Только решу одно дело...
– А где ты остановился?
– Пока нигде, планировал в «Северном сиянии».
– Господи, Саша, зачем тебе гостиница? Приезжай, у меня переночуешь, я
тебе в Женечкиной комнате постелю.
– Спасибо, теть Галь.
*
Я молча стоял, смотрел на лежащую девушку, и пытался понять, что какие
чувства испытываю. За моим плечом о чем-то говорила и говорила
маленькая, высушенная как узбекский урюк старушка, но смысл ее слов от
меня ускользал, поскольку сосредоточиться сейчас на том, что говорит
бабушка Анахиты совершенно не мог.
Вот передо мной, на стандартной больничной кровати лежал, как выразилась
однажды Ира, «объект желания»: девушка, которую я полюбил, ради которой
рисковал многим. Я даже поставил на кон свои крылья, чтоб только
вытащить ее из того тупика.
Конечно, умом я понимал, что вот это тело, подключенное помимо
виртуального мира еще и к аппаратам искусственного жизнеобеспечения, не
совсем та самая девушка, что ответила мне взаимностью в виртуале. Хотя,
формально это один и тот же человек. Или правильнее сказать — в этом
теле живет та самая Анахита, от вида которой мое сердце замирало там, в
ФанВирте.
Здесь, в реале, от увиденного мне хотелось для начала кого-нибудь убить.
Хотя нет, не «кого-нибудь», начну пожалуй с местного мед.персонала.
– Девушка, — окликнул пытавшуюся прошмыгнуть мимо двери медсестру, —
можно вас на минутку?
— Да? — застигнутая врасплох сестричка, стреляя глазками по сторонам
сделала шажок внутрь палаты.
— Подскажите, как часто больную моют, и меняют постельное белье?
– Э-э-э... — глазенки заметались по сторонам, – ну нянечки приходят,
конечно, обмывают больную. Тогда же и белье меняют. А вы, простите, кем
больной приходитесь?
Неумелая попытка! Тебе, солнышко, еще тренироваться и тренироваться. Вот
лет через пять ты уже научишься не видеть в пациентах людей, а всех
посетителей воспринимать как назойливые помехи.
— Я не спрашивал, выполняются ли гигиенические процедуры в принципе. Я
задал вам конкретный вопрос: как часто? — взгляд сквозь медсестричку,
речь подчеркнуто вежливая, обезличенная, равнодушная.
— А-а-а... я честно не занимаюсь этим вопросом, я...
– Понятно, — остановил жестом ее попытку что-нибудь придумать, — не
знаете. Не ваш вопрос... Кто знает?
— Наверно Вера Георгиевна, наша старшая...
-- Можете ее пригласить?
– А-а-а... э-э-э-э ... ее сейчас нет, она ... она... Да кто вы такой?
– Ясно. Я вас больше не задерживаю.
Повернулся к Аниной бабушке, – Простите, Галина Васильевна, я прослушал...
– Да я говорю, Сашенька, что сама Женечку обтираю, переодеваю. И
постельное белье сама меняю. Ни чего, мне не сложно, я бабка еще
крепкая, а Женечка сейчас сам видишь, совсем как пушинка.
Лежащее на кровати тело, на самом деле больше походило на узника
концлагеря: острые плечи, выпирающие сквозь пижаму ключицы, руки,
лежащие поверх одеяла, больше напоминали тонкие веточки. Хорошо, что
шлем виртуальной реальности скрывал лицо. Думаю, мне было бы тяжело
видеть именно это лицо в таком состоянии.
– А с проводами мне девочки помогают, я прошу – они их придержат, чтоб я
значит Женечку могла обиходить.
Я ничего не знаю про капсулы для так называемых «постоянных жителей
ФанВирта». Я вообще, про таких игроков, еще несколько дней назад не знал
ничего. Как-то не задумывался.
Впрочем, если подумать, на земле есть много народа, которые в силу тех
или иных причин не могут жить нормальной жизнью, лежачие больные:
паралитики, безногие-безрукие, коматозники как Аня с Русом. Да что там,
я и сам, пару лет назад прошел по краю, и если бы не мои фанатичные
тренировки, килотонны денег на врачей, массажи, физио и тому подобные
процедуры, мог превратиться в домашнего затворника, «лицо с ограниченной
мобильностью». Вот тогда вариант с полным «переселением» в ФанВирт,
наверно имело бы смысл рассмотреть.
Однако, к капсулам. Даже моя, рассчитанная на нормального, здорового
пользователя, зависающего в виртуале хоть и долго, но не на постоянной
основе, оборудована мио стимуляторами, и анти-пролежневым ложе. Можно,
если приспичит, катетер добавить, и даже автоматическую питьевую
систему: будет отслеживать состояние крови, и при необходимости подавать
через зонд воду прямо в желудок. Но, когда установщики капсулы
предложили такие опции, я уперся. Это было бы уже символом беспомощности...
Одним словом, я не понимал, почему пациент, находящийся в таком тяжелом
состоянии, лежит на простой больничной койке, разве что в отдельной
палате? И ... и в таком состоянии!!!
– Даже противопролежневого матраса нет, – пробормотал себе под нос.
Но Галина Васильевна услышала.
– Так ведь был, сначала. Но потом испортился, а новый то я не потяну, уж
больно они дорогие.
– Да? И что с ним случилось? Может починить можно?
– Не знаю, я же не видела. Прихожу как-то раз, а девочки говорят: все
бабка, сдох твой матрас: потек, залил у нас тут все. Ну и пришлось выкинуть.
– То есть самого испорченного матраса вы не видели?
– Нет, – смущенно улыбнулась Анина бабушка, – испугалась я, тут же
провода, вон, целый шкаф аппаратуры стоит, – старушка вздохнула, мелко
перекрестилась, – ни чего, Сашенька, я и без него справляюсь.
Мне повезло, Анину бабушку я встретил в больнице, куда заявился прямо с
дороги. Было уже три часа дня, на дорогу ушло больше времени, чем
планировал. Похоже, организм отвык от длительных поездок.
Галина Васильевна пришла к внучке после уроков. Сразу после того, как
Женя-Анахита оказалась в больнице, пожилая учительница перешла работать
в школу по близости. Правда до дому теперь стало добираться гораздо дольше.
Я ее сразу узнал несмотря на то, что на всех фотографиях в интернете она
выглядела куда моложе и свежее. Впрочем, а чего я хотел? Эти фото
относились к периоду до аварии и непосредственно после. До аварии она
была бабушкой подающей надежды модели. Хорошим «информационным поводом»
– сразу после. Еще бы! Бабушка такой молодой, такой перспективной, и ах,
если бы не этот случай... Вообще, сразу после аварии новостные каналы
захлестнуло волной информации. Был даже материал, в котором
рассказывали, что родные погибшего парня не оставили в беде не
состоявшуюся невесту, оплатили ей лечение, содержание в больнице и даже
подключение к ФанВирту. Но прошло время, появились новые инфоповоды, про
былую восходящую звезду и ее одинокую родственницу забыли. Ни заметки,
ни даже намека, как и не было таких.
– Здравствуйте. Вы, Галина Васильевна, Ан... Женина бабушка? –
поинтересовался я у пожилой женщины в теплом платке поверх совершенно
седых волос, и пушистой кофте, суетящейся вокруг одиноко стоящей в
палате койки.
– Да, это я. А вы наверно представитель «The real world of fantastic
virtual reality»? – название на английском она произнесла на хорошем
английском, что совершенно не вязалось с образом милой старушки.
– Нет, ну что вы. Я ... мы знакомы с вашей внучкой... Там, в ФанВирте.
– Ой, да вы что! А вы наверно тот самый Руслан? Женечка мне писала... Но
постойте? – старушка удивленно осмотрела меня сверху вниз, – Руслан ведь
тоже лежит в коме. А вы тогда кто?
– Я Феникс. Вообще-то мы не так давно познакомились...
– А-а-а-а... – я снова удостоился оценивающего взгляда, – тот самый
Феникс? Внучка мне и о вас писала...
И вот мы сидим у них, ... наверно правильнее: у нее дома, на
шестиметровой кухоньке. Второй этаж пошарпанной кирпичной четырехэтажки
на окраине заводского района. На подоконнике – три глиняных горшочка с
цветами. Названий не знаю, я в них не разбираюсь. Настоящий
подоконниковый сад. Сквозь зеленую занавесь проглядывает украшение двора
– рыжая труба котельной.
Я, чувствуя себя медведем в посудной лавке с трудом втиснут между столом
и старым, украшенным резьбой буфетом. Пью чай с бубликами из большого,
трехлитрового фарфорового чайника, который стоит на круглой деревянной
подставке поверх цветастой скатерти.
Листаю толстый альбом с фотографиями, переворачиваю жесткие картонные
листы, переложенные тонкой калькой, а Галина Васильевна поясняет.
– Женечка всегда любила танцы. Вот, смотрите, это она в шесть лет, в
детском ансамбле «Снегурочки», в детском садике.
На фото рядок девочек, почти одинаковых в наряде снежинок. Но Аню узнаю
сразу: светловолосая, чуть выше других, и глаза...
– А это они в школе танец ставили, еще ее мама жива была...
Другая, выцветшая фотка. Маленький лебедь. Не знал, что Аня занималась
балетом.
– Вот, а в двенадцать ее подружка потащила в школу моделей. Женечка
сначала не хотела, пошла за компанию. Светка через год бросила, а
Женечка как-то втянулась, говорила, что нравится, уже первые сьемки
начались.
В альбом оказались вложены несколько журнальных листков с рекламой
подростковой одежды. Аня и здесь узнаваема.
– Конечно, когда ей стали за сьемки платить, нам полегче стало.
Наконец-то она смогла приодеться, чтоб подружки за спиной не смеялись.
На мою-то зарплату, да отцовскую пенсию, сильно не зашикуешь, – выхватив
мой взгляд, пояснила, – отец Жени, мой сын, вот он, на фото. На флоте
служил. Погиб, когда ей три года было.
На фотографии подтянутый капитан-лейтенант стоит на пирсе в обнимку с
невысокой светловолосой женщиной, и держит за руку ребенка, лет двух. За
спиной – боевые корабли: решетчатые мачты, локаторы, пусковые установки.
– Саша, ну что вы совсем ничего не едите? – пожилая женщина пододвигает
ко мне поближе вазочку с вареньем, – Вам чаю еще налить?
– Галина Васильевна, а что вы все меня на «вы», да на «вы», мне даже не
удобно.
– Так и ты меня, «Васильевной» прекрати величать! – лучисто улыбается та.
– А как же? Ну не «Галей» же! – возвращаю ей улыбку.
– Да зови бабой Галей, Женечка так и называла: «Баб Галя»
– Нет, – замотал я головой, – какая же вы «баба»? Вы же совсем не
старая! А можно, «тетя Галя»?
Бабушка снова улыбается:
– Пусть так, побуду «тетей».
– Теть Галь, – проговорил я после некоторой паузы, которую старательно
заполнял поеданием бублика и прихлебыванием чая. – В больнице вы сказали
«тот самый Феникс». Что вы имели в виду?
Лукавая улыбка в ответ.
– Я свою внучку с рождения знаю, с десяти лет ей и за мать, и за отца, и
за ближайшую подругу. Мальчишки вокруг нее с детства увивались, только
ей все не до гулянок было: Уроки, танцы, потом вот работа эта. Это ведь
со стороны кажется, что у моделей не жизнь, а сплошной праздник. А я-то
видела, как она со сьемок приходила, и пластом валилась спать. Когда уж
тут с мальчиками гулять. – Глаза тети Гали увлажнились,
расфокусировались. Как будто смотрела уже не на меня, а перед ее
взглядом скользили картины прошлого. – Да подружки ее эти, Светка да
Маринка, те вертихвостки все себе принцев искали... Вот и Женечка с
ними... В десятом классе за ней ухаживал одноклассник, Петя Скворцов.
Гуляли даже, в кино ее водил. Хороший мальчик, надежный, рассудительный.
Я ей: «нравится Петр? Ну так выходи за него», а она: «ба, он
ску-у-учный». – Бабушка взгрустнула, повторила, – Скучный! Сейчас
институт оканчивает, уже работает. Позвали на наш судоремонтный,
квартиру дали, машина своя... Женился вот недавно, – она вздохнула.
Пожевала губами, – потом Тимурчика своего встретила. Он красиво
ухаживал, встречал после сьемок, цветы, ресторан. Да и сам он, конечно,
красивый мальчик был...
Я мысленно согласился, видел их совместные фото – спортивный,
подтянутый. А Галина Васильевна продолжала:
– Ты не подумай, Саша, он не избалованный был, мне помогал: пальто
подарил, до сих пор ношу, в классе с ремонтом помог. Но он был как
бенгальский огонь, а такие не горят долго ... Вот и сгорел, вместе с
Женечкой.
Из глаз бабушки покатились крупные слезы. Я дотянулся, и накрыл сухую
ладошку старушки своей рукой. Почувствовал, что слова сейчас лишние, все
эти: «все будет хорошо» будут звучать фальшиво. Надо просто быть рядом,
и ждать.
Через минуту Галина Васильевна достала откуда-то платочек, промокнула глаза.
– Совсем расклеилась бабка, – сказала, нарочито бодро улыбаясь. Я
улыбнулся в ответ.
– Теперь все позади. Я не брошу ее.
– Она теперь Анахита, – вздохнула бабушка, – ну и имечко себе выбрала.
Писала о тебе: загадочный, интересный, отчаянный. Вроде даже ты ради нее
чуть было жизни не лишился?
Я отмахнулся, – Ерунда, теть Галь, приукрашивает.
– Ну-ну, – та посмотрела оценивающе, как в первый раз, – может и
приукрашивает. ... А может и нет.
– Теть Галя, – вспомнил я к чему-то, – а почему вы в больнице решили,
что я из ФанВирта?
Она смешно пожевала губами, потом улыбка стерлась, на посеревшем лице
отразился груз прожитых лет.
– Кончается оплаченный период, всего месяц остался. Мне уже звонили,
предупреждали, что, если не продлим, Женечку отключат от игры.
– Та-а-ак, – новость была неожиданной, – Ань... Женя знает?
– Ну что ты! – замахала руками бабушка, – как я ей такое скажу? Да и не
так часто мы с ней общаемся.
– А когда вы с ней в последний раз говорили?
– Говорили? – Она удивилась, – нет, мы не говорим. Женечка пишет мне
иногда сообщения, а я на них отвечаю.
– Да? ... – я почесал затылок. Странно, Рус рассказывал, что у него есть
возможность разговаривать с родными, из «убежища», – И все же, лично я
бы предпочел такое знать!
– Зачем? Она же будет переживать, мучатся. А так... – бабушка говорила
отстраненно, таким добрым голосом, что мне стало не по себе, – так она
просто однажды уснет. И все. Ну скажи, Саша, что она там сделает? В этом
самом ФанВирте? Найдет волшебника, которые перенесет ее в ваш мир целиком?
– Н-н-да... Как-то не подумал.
Я представил, как Аня узнает, что через месяц все может закончится!
Наверно, это как узнать про неизлечимую болезнь... Или нет, про летящую
к Земле комету, которая убьет все живое. И ты, ничего не сможешь сделать.
Хотя, я все равно хотел бы знать! Тогда этот месяц можно прожить
совершенно по-другому! Когда над тобой не довлеет «будущее», когда не
нужно думать о грядущей старости. В конце концов, я мысленно усмехнулся,
о предстоящих выплатах по кредитам...
– Кстати, а что говорят эти, ну как их? Не помню фамилию...
– Семья Тимурчика? Петровские.
– Да. Они же оплачивали ей и лечение и ФанВирт.
– Понимаешь, Сашенька, они же не обязаны этого делать.
– В смысле, «не обязаны»? Эта девушка чуть было не вошла в их семью. Она
могла быть матерью их внуков.
– Могла Сашенька, могла. Но не стала. А у них еще дети есть: два сына и
две дочери. Недавно младшую замуж выдавали...
– Блин, при их доходах, это сущие копейки! Неужели в память о сыне
откажут? Нафига вообще тогда было что-то делать, сразу после аварии? Вы
им хоть звонили?
– Не ругайся, Саша, тебе не идет. Такой милый мальчик...
– Тетя Галя, я не «милый мальчик». Я, знаете ли всякого в своей жизни
повидал... Так вы звонили?
– Все вы для меня, мальчики и девочки. – Галина Васильевна вздохнула,
пожевала губами, – звонила я, звонила. Два раза...
– Ну? ... И что сказали?
– Ничего. У них секретарь, ни с отцом, ни с матерью я так поговорить и
не смогла.
– Знакомо... Ну это у вас не получилось, дайте мне их телефон.
Бабушка Жени-Анахиты опять пожевала губами, о чем то, размышляя, потом
со вздохом продиктовала номер по памяти.
Я тут же набрал.
– Особняк Петровских, слушаю вас.
– Здравствуйте, с Алексеем Владимировичем соедините.
– Как вас представить и по какому вопросу?
Хм, начинается...
–– Обращаться ко мне можно Александр, я представляю интересы Евгении
Савушкиной.
– Мне очень жаль, Алексея Владимировича сейчас нет дома. Оставьте свой
номер, мы обязательно с вами свяжемся.
– Хорошо, тогда соедините в его супругой.
– Ксения Витальевна тоже отсутствует. Так вы оставите свои контакты?
– Всего хорошего.
Я нажал отбой. Понятно, с наскока не получилось. Ладно, не такие вопросы
решали.
Понял, что сжимаю телефон в руке до побелевших пальцев, пульс бухал в
висках. Поднял глаза на Анину бабушку, та виновато улыбнулась, будто это
она сейчас меня отшила как зеленого коммивояжера.
– Рано отчаиваться, теть Галя, – проговорил сквозь зубы, – мы за Аню еще
поборемся. Я сейчас отскочу, ненадолго...
– Ты еще заедешь, Санечка?
– Конечно! Только решу одно дело...
– А где ты остановился?
– Пока нигде, планировал в «Северном сиянии».
– Господи, Саша, зачем тебе гостиница? Приезжай, у меня переночуешь, я
тебе в Женечкиной комнате постелю.
– Спасибо, теть Галь.
*
Глава 10 Феникс. Северный город. Продолжение
Морщась от тянущей боли в ноге, спустился во двор. Плохо, я сегодня
много сидел, потом много ходил, и все без разминки. Надо бы, как со всем
разберусь поделать упражнения. Хотя бы потянуть мышцы.
Вечерело. Сидящая на лавочке у соседнего подъезда шпана проводила меня
заинтересованными взглядами вплоть до чуждо выглядящего здесь новенького
полноприводного Вольво. Щелкнула дверь, трость стукнулась о коврик
пассажирского сиденья, мягко заурчал мотор, негромкая музыка наполнила
салон.
Я набрал номер нашего главного СБ-шника. Мы с ним хорошо общались
несмотря на то, что в конторе у него друзей было мало. Большинство
отзывались или настороженно, или откровенно враждебно. Сделать только
ничего не могли, с момент его прихода, некоторые особо хитрые манагеры
поплатились работой за попытки погреть руки в финансовых потоках
компании. А двое даже присели.
— Здорово Сергеич! Не отвлекаю? Дело есть небольшое.
– И тебе не хворать. Не отвлекаешь, заходи. Что-то давненько мы с тобой
кофейку не пили.
Сошлись мы с ним совершенно случайно. Просматривая личные дела
сотрудников, он обратил внимание на то, что мы с ним одновременно, и в
одно и то же время были в одной и той же южной местности. Хотя и не
пересекались: он был молодым старлеем, а я простым срочником.
Подразделения, конечно разные.
Так или иначе, как-то раз в столовой оказались за одним столиком, так и
началась наша ... дружба не дружба, одним словом — нормальные
товарищеские отношения. Был он неплохим, сравнительно честным парнем, а
я в своем отношении к работодателю, считал, что стабильная денежная
работа гораздо привлекательнее, чем возможность нагреться на «пять копеек».
— Я не в конторе, взял пару дней в счет отпуска.
— Понятно. Как здоровье?
— Да дело не в здоровье. Так, дела у меня образовались, личные. Но за
заботу спасибо.
— Личные? Ого! Поздравляю. Ладно, говори, что надо.
– Слушай, Сергеич, только не удивляйся, потом все расскажу. Можешь
достать личный телефон Алексея Петровского, владельца...
— Я знаю, кто это. Как быстро и какая информация еще нужна?
– Информация любая подойдет, а как быстро? ... Ну ты же в курсе, как
обычно — вчера.
Когда подъехал к особняку Петровских, и остановился на противоположной
стороне улицы, сумерки уже сгустились, зажглось уличное освещение. С
моего места открывался красивый вид на подсвеченный в глубине территории
трехэтажный дом, освещенную площадку перед кованными воротами, с
будочкой охранника.
Судя по открытым источникам, глава многочисленного семейства был в
городе. Вроде бы привычки зависать вечерами вне дома за ним не
наблюдалось. Но лучше подожду дополнительной информации, в таких
переговорах она лишней не бывает.
Достал блокнотик, начал накидывать ключевые моменты к предстоящему
разговору.
Итак, давай по классике, какова моя позиция? Надо сформулировать, правда
что-то в голову ничего путного не лезет...
Чего хочу я? Да вроде, очевидно — хочу, чтоб Петровские оплатили бывшей
невестке пребывание в ФанВирте. Значит, пишем картину ситуации... Ну
вроде так. Далее, «что с этим надо делать?» ... Что же соображается то
так туго? ... Почему они должны это сделать?
«Совесть» ... Хм, слабый аргумент, зачеркнул, даже развивать не стоит.
«Потому что вам это не трудно» ... Вообще не аргумент.
«Не состоявшаяся родственница» ... Ну так не состоявшаяся, о чем речь?
«В память о сыне» ... Ну-у-у... Так себе. Оставим, хотя... Сколько
времени прошло?
«Это благородно и хороший пиар» ... Хмыкнул, пожалуй.
Кто я? Мой статус в данном деле? Пожал плечами, записал: «представитель
Евгении Савушкиной и ее бабушки». ... Хм, представитель...
Перед мысленным взором всплыла Анахита. Тепло улыбнулся ей, «не
переживай, девочка, у тебя теперь есть защитник!»
Отложил блокнот, утонул в воспоминаниях. В груди радостно защемило, я
вспомнил, как обнял ее на прощание, обещая навестить, как только
получится. В низу живота разлилась сладостная истома, память украдкой
подсунула картинку лежащей на пыльной тропке Ани, с разорванным до пояса
платьем. Натекшая из-под нее лужа крови и страшная рана уже казались
чем-то несущественным, прошлым, досадным эпизодом, а вот высокая,
крепкая грудь... Я вздохнул и зажмурился. Сам себе усмехнулся: «ну чисто
кот перед миской сметаны». Эх, что-то я рано расслабляюсь.
Пиликнул телефон. А вот и долгожданное сообщение: номер телефона и
архивный файл. Я хищно ухмыльнулся, «черта с два я потеряю еще одну
женщину!» ...
И тут же, как будто электрическим разрядом прошило. «Мою женщину». «Мою!»
Злясь сам на себя, взглянул на записи. Все неправильно! Все не так!
Вырвал листочек, скомкал, бросил на пол.
Я хочу, чтоб Аня жила! Жила в волшебном мире ФанВирта, а не прозябала
бессознательной тушкой на больничной койке. Вот моя цель!
«Аня — моя женщина!» Вот кто я такой, а не какой-то там «представитель».
Так какого черта, я тут пытаюсь вымутить у отца бывшего парня моей
женщины денег для нее? А я тогда кто?
С визгом резины развернулся и газанул в сторону больницы. К черту
Петровских! Выкинул из памяти, не было их.
На ходу набрал номер
– Сергеич, здорово, не отвлек?
— Говори.
— Слушай, спасибо тебе большое за информацию, но она ... не пригодилась.
— Чего так?
-- Понимаешь ... В общем я передумал. Извини, что напряг. Файл я удалил,
без прочтения. И спасибо тебе, еще раз.
– Ну что ж. Рад был помочь. И, Саня...
– Да?
– Я действительно рад, что ты передумал.
В трубке послышались гудки.
– Вера Георгиевна?
Сидящая за низким столиком рядом с сестринским постом дородная тетка
посмотрела на меня поверх очков, и вновь уставилась в какой-то
регистрационный журнал. Ни ответа не привета. Как же, блин, знакомо!
– Здравствуйте... – сказал я, и подержал паузу.
Блин, тетка, я же пытаюсь быть вежливым. Знала бы ты, как мне хочется
охерачить тебя своей тростью, свиноматка недорезанная.
– Я, вообще-то, поздоровался...
Экземпляр попался закаленный. Матерый, можно сказать. Не отрываясь от
журнала (и что ты там увидела? Даты, росписи) тетка нехотя произнесла:
– Я слышала. Что у вас?
Подойдя к столику вплотную, и опираясь обеими руками на трость так, чтоб
нависать над старшей медсестрой, я продолжил, максимально безэмоционально:
– Когда люди общаются, принято хотя бы обозначать визуальный контакт.
Это демонстрирует внимание к собеседнику, и элементарную вежливость.
Матерая свиноматка, с видом усталой занятости сняла очки, обратила на
меня внимание.
– Молодой человек, не хамите. Или говорите, что вам надо, или я позову
охрану.
Я тяжело вздохнул, поднял лицо к верху, проговорил устало:
– Видит бог, я ведь пытался сделать по-хорошему. Все, что мне нужно
было, это конструктивный разговор. – Перевел взгляд на тетку, – я ведь
пока с вами, – выделил голосом «вами», – разговариваю.
Презрительная ухмылка перекосила и так малосимпатичную физиономию старшей.
– Уж не жаловаться ли вы собрались? – покачала своей крашеной «химией»,
– ради бога, кабинет главврача на шестом этаже. – И вернувшись вновь к
журналу, выказывая потерю интереса пробормотала вроде как под нос, –
только его до завтра уже не будет.
– Да зачем мне Максимов? – искренне удивился я, – то, что вы повязаны, я
не сомневаюсь. Наберу как я Нурию Аслановну...
При упоминании имя-отчества главы областного комитета здравоохранения
эта бабища с сомнением подняла на меня глазки. Я не дал ей опомниться
или как-то вклиниться в мой монолог. Поднес ей к глазам на секунду экран
телефона.
– Это ее личный. Вы же не думаете, что я буду звонить в секретариат?
– Откуда у вас ее номер? – пока неверяще, проговорила та.
В ответ я только улыбнулся. Надеюсь, у меня получилась обворожительная
улыбка.
– Забавное совпадение, – продолжил я рассуждать вслух, – на носу ведь
выборы в областную администрацию... Интересно, что она предпочтет, как
вы думаете? – я сделал вид, что советуюсь с этой ... малосимпатичной
дамой, – шумиху в прессе, о вопиющих случаях растраты бюджета в
городских больницах? О неоправданном сокращении младшего мед.персонала в
отделениях интенсивной терапии, и практике «мертвых душ»? Кстати, вы вот
сами, за скольких санитарок зепе получаете?
Та, отрицательно затрясла головой. Я продолжал:
– Я так и вижу заголовки в новостных лентах: «У лежащих в коме пациентов
месяцами не меняют постельное белье!», «Беспомощным лежачим больным по
полгода не проводят гигиенические процедуры!». «У коматозницы украли
противопролежневый матрас. Теперь на нем спит мама работницы больницы!»
– Это же неправда! – возмутилась тетка, – больным раз в неделю делают
обтирания, тогда же и белье меняют...
– Ох уж эти журналюги! Вечно все приукрасят, да? – согласно покивал я.
Продолжил, – а вот еще! «Деньги, которые выделил на лечение своей
невестки известный бизнесмен Петровский оказались разворованными» ...
Как вы думаете, – вновь обратился я к старшей, – не проще, в такой
ситуации комитету здравоохранения публично кого-то наказать? Да, думаю
это будет хороший пиар. Главное, перед выборами показать, как они
безжалостно выкорчевывают таких вот черствых, зарвавшихся сотрудников
медучреждений...
– Слушайте, вы что, из-за какого-то матраса? Если хотите, я сама новый
куплю. Чего было огород городить!
А ее нервам можно позавидовать. Поплыла было в процессе моего
выступления, но сейчас собралась, успокоилась, смотрит внимательно.
– Не надо, я уже заказал новый. Меня заверили, что самый лучший. Завтра
с утра курьер должен доставить... Мы с вами как-то неправильно начали
разговор. Давайте попробуем с самого начала?
Посмотрел выжидательно, потом заново произнес:
– Здравствуйте. Вы ведь Вера Георгиевна, старшая медсестра?
Та, не отрывая от меня глаз проговорила:
– Здравствуйте. Да, это я. Что вы хотели?
Вот так вот лучше, тетя! Это как в дрессуре собак – если дал команду,
надо добиться, чтоб собака ее выполнила. Иначе создается неправильный
прецедент, что какие-то команды можно и не выполнить.
– Почему «хотели?» – я радушно улыбнулся, – я до сих пор, хочу. И
намерений своих не меняю. Где мы можем спокойно поговорить о пациентке
из восемнадцатой? Евгении Савушкиной.
– Пойдемте
Старшая встала, и направилась в палату. Вот блин! Надо было на посту
разговаривать, при виде Аниной «тушки» я терял равновесие. Спокойно,
Саша, спокойно...
Зайдя в палату, тетка развернулась, уставилась выжидательно. Ну что ж,
начинать разговор мне.
– Давайте присядем, – предложил я, – в ногах, говорят, правды нет.
Осмотрелся, стул в палате был один. Поэтому предложив ей жестом
присесть, сходил в коридор еще за одним. Хромой не хромой, а мужчина
здесь я.
– Итак, дорогая моя Вера Георгиевна, обсудим здоровье, и дальнейшее
пребывание здесь моей любимой ... племянницы.
Эх, куда меня понесло? Ну какая на фиг «племянница»?
– Предлагаю подвести черту тому, что было, и начать все, с чистого
листа. Тем более у девушки теперь меняется спонсор.
Моя собеседница продолжала все так же выжидательно молчать.
– Вера Георгиевна, так дело не пойдет! – прервался я, – я не могу
говорить за двоих, это не диалог...
– Молодой человек, как к вам обращаться?
Вот блин, три раза! Видимо ситуация меня все же выбила, давно я так не
косячил!
– Признаю, моя ошибка, не представился. Можете обращаться ко мне Александр.
– Так вот, Александр, я пока не услышала ни каких предложений.
– Вы плохо слушаете, Вера Георгиевна. Я повторю. Предлагаю не заниматься
любимым национальным спортом – поиском виноватых, а сосредоточится на
поиске выхода из сложившейся ситуации.
– И в чем конкретно будет заключаться выход, из как вы говорите,
сложившейся ситуации?
Я вздохнул. Вот же упертая тетка!
– Послушайте, не заставляйте меня начинать снова. Давайте откровенно. Я
же знаю, что вы присваиваете зарплаты санитарок, которых сначала
подсокращали, а потом устроили несколько мертвых душ. А это, между
прочим, уже уголовное преступление. Даже ежику понятно, что только этим
вы не ограничились. А также понимаю, что без участия главврача вы такое
вряд ли бы провернули. Но Максимов, скорее всего соскочит... Впрочем, я
предлагал перевернуть страницу. И дальше, у нас с вами есть два выхода.
Хороший – я не строю из себя рыцаря в сияющих доспехах, не пытаюсь
добиться вселенской справедливости. Я просто хочу, чтоб вот эта девушка
получала весь спектр медицинских услуг. По крайней мере, лежащий в зоне
вашей ответственности.
Я прервался, помолчал, продолжил.
– Про плохой выход вы уже в курсе. И не думайте, что я блефую. Родной
брат Нурии, Мансур, летает на параплане. – Увидел вопрос в глазах,
пояснил, – оказалось мы знакомы. Представляете, летающее сообщество в
нашей стране не такое уж и большое, все всех знают. Ну просто большая
деревня!
– У меня нет ресурсов, – попыталась возразить старшая, глядя в пространство.
– Найдете, – отрезал я. – И я не говорил, что это бесплатно.
Достал из кармана банковскую карточку.
– Это, карта на предъявителя. Перевод – в конце месяца. И еще. Сейчас
вам на телефон придет ссылка на облако. Я хочу ежедневно видеть
видеоотчеты, как больной проводят гигиенические процедуры, и меняют
постельные принадлежности. Я не Петровский, просто так никому денег не
плачу.
Старшая поколебалась немного, протянула руку за карточкой.
– Поговаривают, что Нурию хотят снять, – проговорила она как бы промежду
прочим.
– Это ничего не меняет, – ответил я, – даже если снимут, она не откажет
брату в любезности, свести одного его друга с новым главой комитета. А
вот вам, любезная Вера Георгиевна, надо кормить двоих детей. Мальчика
Севу, шести лет, и девочку Соню, одиннадцати. Тяжело без мужа?
– Тяжело, – смерила меня свинцовым взглядом старшая.
Вновь, к дому Галины Васильевны, Аниной бабушки я подъехал поздно
вечером. Несколько минут сидел, в заглушенной машине, вспоминая недавние
события. Вымотала меня крайняя поездка в больницу. Перед тем, как
приступить к разговору со старшей медсестрой пришлось три часа: курить с
охранниками и пациентами (а я ведь не курю! Но когда дело требует...),
травить анекдоты, двусмысленно заигрывать с сестричками, и так далее, и
тому подобное. Я не только выяснил про махинации старшей. Уверен, это
вершина айсберга. Я еще и убедился, что иметь дело можно только с ней.
Эта хоть и хапуга, но попав в узду будет тянуть куда надо. Остальные...
Блин, куда этот мир катится?!
Кроме того, меня ждал тяжелый разговор с Тамарой. Теперь, когда мне
нужно оплачивать еще один аккаунт, приходящую домохозяйку я не потяну.
Придется даже сократить в два раза физиопроцедуры. Впрочем, я хожу, хоть
и с палкой, а бегать мне врачи и не обещали. Может вообще, ну его, это
физио? Еще раз прикинул, посчитал. Нет, все равно до золотого аккаунта
для Анахиты я не дотягиваю. Ничего, сейчас она на бронзовом...
Как вообще можно играть в ФанВирте на бронзовом аккаунте? Из-за
существенного снижения скорости передачи данных, игрок не то, что летать
не может. У него вообще снижается передача входящей внешней стимуляции.
То есть притуплены все ощущения. Цвета бледнее, звуковая палитра беднее.
Тактильные ощущения упрощены. Одним словом – трепет крыльев мотылька ты
уже не услышишь, и колебание воздуха от него же не почувствуешь. А
еще... я опять провалился в блаженные мысли, нежные прикосновения, когда
касаешься тела любимой самыми кончиками пальцев, пройдут для нее
стороной. Нет уж, хотя бы серебряный я ей проплачу!
Хлопнул дверцей машины. Приятный негромкий «чвяк». Мигнули поворотники
под «щелк» центрального замка, я не люблю сирену. На мой взгляд –
бесполезная штука.
– Дядь, не будет закурить?
Повернулся. В свете фонарей три «гавроша».
– Не будет, пацаны. Здоровье не позволяет, – усмехнулся, – врачи ругаются.
– Да-а-а, – протянул один, – здоровье ща ни у кого нет.
Это не гопники и не отморозки. Так, дворовая шпана. Решили прощупать
незнакомого человека на хорошей тачке, а он не тушуется, и смеется в
лицо. Что ждать от такого? Непонятное напрягает.
– Хорошая у вас тачка, дядь, большая. А вы к кому?
– Представляешь, самому нравится, – я улыбнулся как можно шире, – один
мой приятель шутит, что четыре трупа в багажник входят, и даже в глаза
не бросается. А ты не слишком любопытный? С какой целью интересуешься?
– Не, ну так, интересно. Я вас раньше у нас во дворе не видел.
Ну вот ты и сдулся.
– Ладно, пацаны, если вопросы закончились, я пойду. – Сделал шаг,
другой, будто что-то вспомнив повернулся к тому, с кем разговаривал, –
Кстати, я – к Галине Васильевне. Знаете такую?
– А-а... Училка. Да, знаем. – Добавил после паузы, – она хорошая.
Когда прошел еще несколько шагов, в спину прилетел другой голос.
– Дядь, а на пиво не угостишь?
Рассмеявшись, повернулся.
– Ты знаешь? А мне нравится твоя дерзость. Я бы даже угостил вас,
пацаны. Вот честно. Но, – я цыкнул языком, – пришлось сегодня здорово
потратиться. А поскольку я их не печатаю, то сегодня, и я и вы, –
подмигнул, – без пива.
Повернулся, и пошел к подъезду. Вслед пожелали всего доброго. Я, не
оборачиваясь помахал рукой. А ведь этим пацанам ФанВирт даже на
оловянном акке не светит. Эх, Аня, Аня... то есть Женя, как же ты
выросла здесь?
– Сашенька, ужинать будешь? – Галина Васильевна уже от охала по поводу
продления подключения внучки в ФанВирту, и теперь хлопотала вокруг меня,
не зная, в какой угол посадить, и какими вкусностями накормить.
– Спасибо, теть Галь, но я поел, – соврал я. Не хотел напрягать
старушку. Заметил пробежавшую по ее лицу тень, тут же поправился, – а
вот от чая не откажусь. И если то варенье осталось, буду рад.
– Ежевичное? – расцвела бабушка, – это я сама варила! Конечно, Сашенька,
сейчас сделаю чая.
Я мысленно выматерил себя за то, что заявился с пустыми руками. Первый
раз приехали вместе, прямо из больницы, а вот сейчас мог бы и заскочить
по пути в какой-нибудь супермаркет. Взял бы того же чая. Да-а-а...
Давненько я ни к кому в гости не выбирался, отвык от правил приличия.
– Тетя Галя, завтра должны новый антипролежневый матрас привезти... Вы,
когда теперь к Жене?
– Так завтра и пойду. Я каждый день к Женечке хожу. Ее же надо
обихаживать, переодевать. Ты, Сашенька не волнуйся, я попрошу девочек,
они мне помогут новый матрас положить.
– Так, тетя Галя, учтите – я в больнице договорился, санитарки сами
будут ее мыть, переодевать, вы только контролируйте их, ладно? И матрас
сами пусть налаживают, это их работа.
– Работа, конечно, да, работа... – бабушка, зажгла газ под эмалированным
чайником, присела к столу, сложила натруженные руки на коленях.
Посмотрела на меня немного испуганно, – но ведь ...
– Понимаю, вы боитесь, что я уеду, и все по-старому? – угадал я настрой
пожилой женщины, – не бойтесь. Во-первых, за подключение Жени к ФанВирту
теперь я сам плачу. Во-вторых, в больнице ... в общем, я тоже
договорился так, что они не смогут халтурить. Но я вас прошу,
приглядывайте за ними. Дополнительный контур контроля лишним здесь не будет.
Старая женщина опять пожевала губами, пребывая в каких-то раздумьях,
вздохнула, кивнула головой. По сухой, морщинистой щеке сбежала одинокая
слеза.
– Ну что вы, теть Галь. Теперь все точно будет хорошо. Я с вами.
*
Морщась от тянущей боли в ноге, спустился во двор. Плохо, я сегодня
много сидел, потом много ходил, и все без разминки. Надо бы, как со всем
разберусь поделать упражнения. Хотя бы потянуть мышцы.
Вечерело. Сидящая на лавочке у соседнего подъезда шпана проводила меня
заинтересованными взглядами вплоть до чуждо выглядящего здесь новенького
полноприводного Вольво. Щелкнула дверь, трость стукнулась о коврик
пассажирского сиденья, мягко заурчал мотор, негромкая музыка наполнила
салон.
Я набрал номер нашего главного СБ-шника. Мы с ним хорошо общались
несмотря на то, что в конторе у него друзей было мало. Большинство
отзывались или настороженно, или откровенно враждебно. Сделать только
ничего не могли, с момент его прихода, некоторые особо хитрые манагеры
поплатились работой за попытки погреть руки в финансовых потоках
компании. А двое даже присели.
— Здорово Сергеич! Не отвлекаю? Дело есть небольшое.
– И тебе не хворать. Не отвлекаешь, заходи. Что-то давненько мы с тобой
кофейку не пили.
Сошлись мы с ним совершенно случайно. Просматривая личные дела
сотрудников, он обратил внимание на то, что мы с ним одновременно, и в
одно и то же время были в одной и той же южной местности. Хотя и не
пересекались: он был молодым старлеем, а я простым срочником.
Подразделения, конечно разные.
Так или иначе, как-то раз в столовой оказались за одним столиком, так и
началась наша ... дружба не дружба, одним словом — нормальные
товарищеские отношения. Был он неплохим, сравнительно честным парнем, а
я в своем отношении к работодателю, считал, что стабильная денежная
работа гораздо привлекательнее, чем возможность нагреться на «пять копеек».
— Я не в конторе, взял пару дней в счет отпуска.
— Понятно. Как здоровье?
— Да дело не в здоровье. Так, дела у меня образовались, личные. Но за
заботу спасибо.
— Личные? Ого! Поздравляю. Ладно, говори, что надо.
– Слушай, Сергеич, только не удивляйся, потом все расскажу. Можешь
достать личный телефон Алексея Петровского, владельца...
— Я знаю, кто это. Как быстро и какая информация еще нужна?
– Информация любая подойдет, а как быстро? ... Ну ты же в курсе, как
обычно — вчера.
Когда подъехал к особняку Петровских, и остановился на противоположной
стороне улицы, сумерки уже сгустились, зажглось уличное освещение. С
моего места открывался красивый вид на подсвеченный в глубине территории
трехэтажный дом, освещенную площадку перед кованными воротами, с
будочкой охранника.
Судя по открытым источникам, глава многочисленного семейства был в
городе. Вроде бы привычки зависать вечерами вне дома за ним не
наблюдалось. Но лучше подожду дополнительной информации, в таких
переговорах она лишней не бывает.
Достал блокнотик, начал накидывать ключевые моменты к предстоящему
разговору.
Итак, давай по классике, какова моя позиция? Надо сформулировать, правда
что-то в голову ничего путного не лезет...
Чего хочу я? Да вроде, очевидно — хочу, чтоб Петровские оплатили бывшей
невестке пребывание в ФанВирте. Значит, пишем картину ситуации... Ну
вроде так. Далее, «что с этим надо делать?» ... Что же соображается то
так туго? ... Почему они должны это сделать?
«Совесть» ... Хм, слабый аргумент, зачеркнул, даже развивать не стоит.
«Потому что вам это не трудно» ... Вообще не аргумент.
«Не состоявшаяся родственница» ... Ну так не состоявшаяся, о чем речь?
«В память о сыне» ... Ну-у-у... Так себе. Оставим, хотя... Сколько
времени прошло?
«Это благородно и хороший пиар» ... Хмыкнул, пожалуй.
Кто я? Мой статус в данном деле? Пожал плечами, записал: «представитель
Евгении Савушкиной и ее бабушки». ... Хм, представитель...
Перед мысленным взором всплыла Анахита. Тепло улыбнулся ей, «не
переживай, девочка, у тебя теперь есть защитник!»
Отложил блокнот, утонул в воспоминаниях. В груди радостно защемило, я
вспомнил, как обнял ее на прощание, обещая навестить, как только
получится. В низу живота разлилась сладостная истома, память украдкой
подсунула картинку лежащей на пыльной тропке Ани, с разорванным до пояса
платьем. Натекшая из-под нее лужа крови и страшная рана уже казались
чем-то несущественным, прошлым, досадным эпизодом, а вот высокая,
крепкая грудь... Я вздохнул и зажмурился. Сам себе усмехнулся: «ну чисто
кот перед миской сметаны». Эх, что-то я рано расслабляюсь.
Пиликнул телефон. А вот и долгожданное сообщение: номер телефона и
архивный файл. Я хищно ухмыльнулся, «черта с два я потеряю еще одну
женщину!» ...
И тут же, как будто электрическим разрядом прошило. «Мою женщину». «Мою!»
Злясь сам на себя, взглянул на записи. Все неправильно! Все не так!
Вырвал листочек, скомкал, бросил на пол.
Я хочу, чтоб Аня жила! Жила в волшебном мире ФанВирта, а не прозябала
бессознательной тушкой на больничной койке. Вот моя цель!
«Аня — моя женщина!» Вот кто я такой, а не какой-то там «представитель».
Так какого черта, я тут пытаюсь вымутить у отца бывшего парня моей
женщины денег для нее? А я тогда кто?
С визгом резины развернулся и газанул в сторону больницы. К черту
Петровских! Выкинул из памяти, не было их.
На ходу набрал номер
– Сергеич, здорово, не отвлек?
— Говори.
— Слушай, спасибо тебе большое за информацию, но она ... не пригодилась.
— Чего так?
-- Понимаешь ... В общем я передумал. Извини, что напряг. Файл я удалил,
без прочтения. И спасибо тебе, еще раз.
– Ну что ж. Рад был помочь. И, Саня...
– Да?
– Я действительно рад, что ты передумал.
В трубке послышались гудки.
– Вера Георгиевна?
Сидящая за низким столиком рядом с сестринским постом дородная тетка
посмотрела на меня поверх очков, и вновь уставилась в какой-то
регистрационный журнал. Ни ответа не привета. Как же, блин, знакомо!
– Здравствуйте... – сказал я, и подержал паузу.
Блин, тетка, я же пытаюсь быть вежливым. Знала бы ты, как мне хочется
охерачить тебя своей тростью, свиноматка недорезанная.
– Я, вообще-то, поздоровался...
Экземпляр попался закаленный. Матерый, можно сказать. Не отрываясь от
журнала (и что ты там увидела? Даты, росписи) тетка нехотя произнесла:
– Я слышала. Что у вас?
Подойдя к столику вплотную, и опираясь обеими руками на трость так, чтоб
нависать над старшей медсестрой, я продолжил, максимально безэмоционально:
– Когда люди общаются, принято хотя бы обозначать визуальный контакт.
Это демонстрирует внимание к собеседнику, и элементарную вежливость.
Матерая свиноматка, с видом усталой занятости сняла очки, обратила на
меня внимание.
– Молодой человек, не хамите. Или говорите, что вам надо, или я позову
охрану.
Я тяжело вздохнул, поднял лицо к верху, проговорил устало:
– Видит бог, я ведь пытался сделать по-хорошему. Все, что мне нужно
было, это конструктивный разговор. – Перевел взгляд на тетку, – я ведь
пока с вами, – выделил голосом «вами», – разговариваю.
Презрительная ухмылка перекосила и так малосимпатичную физиономию старшей.
– Уж не жаловаться ли вы собрались? – покачала своей крашеной «химией»,
– ради бога, кабинет главврача на шестом этаже. – И вернувшись вновь к
журналу, выказывая потерю интереса пробормотала вроде как под нос, –
только его до завтра уже не будет.
– Да зачем мне Максимов? – искренне удивился я, – то, что вы повязаны, я
не сомневаюсь. Наберу как я Нурию Аслановну...
При упоминании имя-отчества главы областного комитета здравоохранения
эта бабища с сомнением подняла на меня глазки. Я не дал ей опомниться
или как-то вклиниться в мой монолог. Поднес ей к глазам на секунду экран
телефона.
– Это ее личный. Вы же не думаете, что я буду звонить в секретариат?
– Откуда у вас ее номер? – пока неверяще, проговорила та.
В ответ я только улыбнулся. Надеюсь, у меня получилась обворожительная
улыбка.
– Забавное совпадение, – продолжил я рассуждать вслух, – на носу ведь
выборы в областную администрацию... Интересно, что она предпочтет, как
вы думаете? – я сделал вид, что советуюсь с этой ... малосимпатичной
дамой, – шумиху в прессе, о вопиющих случаях растраты бюджета в
городских больницах? О неоправданном сокращении младшего мед.персонала в
отделениях интенсивной терапии, и практике «мертвых душ»? Кстати, вы вот
сами, за скольких санитарок зепе получаете?
Та, отрицательно затрясла головой. Я продолжал:
– Я так и вижу заголовки в новостных лентах: «У лежащих в коме пациентов
месяцами не меняют постельное белье!», «Беспомощным лежачим больным по
полгода не проводят гигиенические процедуры!». «У коматозницы украли
противопролежневый матрас. Теперь на нем спит мама работницы больницы!»
– Это же неправда! – возмутилась тетка, – больным раз в неделю делают
обтирания, тогда же и белье меняют...
– Ох уж эти журналюги! Вечно все приукрасят, да? – согласно покивал я.
Продолжил, – а вот еще! «Деньги, которые выделил на лечение своей
невестки известный бизнесмен Петровский оказались разворованными» ...
Как вы думаете, – вновь обратился я к старшей, – не проще, в такой
ситуации комитету здравоохранения публично кого-то наказать? Да, думаю
это будет хороший пиар. Главное, перед выборами показать, как они
безжалостно выкорчевывают таких вот черствых, зарвавшихся сотрудников
медучреждений...
– Слушайте, вы что, из-за какого-то матраса? Если хотите, я сама новый
куплю. Чего было огород городить!
А ее нервам можно позавидовать. Поплыла было в процессе моего
выступления, но сейчас собралась, успокоилась, смотрит внимательно.
– Не надо, я уже заказал новый. Меня заверили, что самый лучший. Завтра
с утра курьер должен доставить... Мы с вами как-то неправильно начали
разговор. Давайте попробуем с самого начала?
Посмотрел выжидательно, потом заново произнес:
– Здравствуйте. Вы ведь Вера Георгиевна, старшая медсестра?
Та, не отрывая от меня глаз проговорила:
– Здравствуйте. Да, это я. Что вы хотели?
Вот так вот лучше, тетя! Это как в дрессуре собак – если дал команду,
надо добиться, чтоб собака ее выполнила. Иначе создается неправильный
прецедент, что какие-то команды можно и не выполнить.
– Почему «хотели?» – я радушно улыбнулся, – я до сих пор, хочу. И
намерений своих не меняю. Где мы можем спокойно поговорить о пациентке
из восемнадцатой? Евгении Савушкиной.
– Пойдемте
Старшая встала, и направилась в палату. Вот блин! Надо было на посту
разговаривать, при виде Аниной «тушки» я терял равновесие. Спокойно,
Саша, спокойно...
Зайдя в палату, тетка развернулась, уставилась выжидательно. Ну что ж,
начинать разговор мне.
– Давайте присядем, – предложил я, – в ногах, говорят, правды нет.
Осмотрелся, стул в палате был один. Поэтому предложив ей жестом
присесть, сходил в коридор еще за одним. Хромой не хромой, а мужчина
здесь я.
– Итак, дорогая моя Вера Георгиевна, обсудим здоровье, и дальнейшее
пребывание здесь моей любимой ... племянницы.
Эх, куда меня понесло? Ну какая на фиг «племянница»?
– Предлагаю подвести черту тому, что было, и начать все, с чистого
листа. Тем более у девушки теперь меняется спонсор.
Моя собеседница продолжала все так же выжидательно молчать.
– Вера Георгиевна, так дело не пойдет! – прервался я, – я не могу
говорить за двоих, это не диалог...
– Молодой человек, как к вам обращаться?
Вот блин, три раза! Видимо ситуация меня все же выбила, давно я так не
косячил!
– Признаю, моя ошибка, не представился. Можете обращаться ко мне Александр.
– Так вот, Александр, я пока не услышала ни каких предложений.
– Вы плохо слушаете, Вера Георгиевна. Я повторю. Предлагаю не заниматься
любимым национальным спортом – поиском виноватых, а сосредоточится на
поиске выхода из сложившейся ситуации.
– И в чем конкретно будет заключаться выход, из как вы говорите,
сложившейся ситуации?
Я вздохнул. Вот же упертая тетка!
– Послушайте, не заставляйте меня начинать снова. Давайте откровенно. Я
же знаю, что вы присваиваете зарплаты санитарок, которых сначала
подсокращали, а потом устроили несколько мертвых душ. А это, между
прочим, уже уголовное преступление. Даже ежику понятно, что только этим
вы не ограничились. А также понимаю, что без участия главврача вы такое
вряд ли бы провернули. Но Максимов, скорее всего соскочит... Впрочем, я
предлагал перевернуть страницу. И дальше, у нас с вами есть два выхода.
Хороший – я не строю из себя рыцаря в сияющих доспехах, не пытаюсь
добиться вселенской справедливости. Я просто хочу, чтоб вот эта девушка
получала весь спектр медицинских услуг. По крайней мере, лежащий в зоне
вашей ответственности.
Я прервался, помолчал, продолжил.
– Про плохой выход вы уже в курсе. И не думайте, что я блефую. Родной
брат Нурии, Мансур, летает на параплане. – Увидел вопрос в глазах,
пояснил, – оказалось мы знакомы. Представляете, летающее сообщество в
нашей стране не такое уж и большое, все всех знают. Ну просто большая
деревня!
– У меня нет ресурсов, – попыталась возразить старшая, глядя в пространство.
– Найдете, – отрезал я. – И я не говорил, что это бесплатно.
Достал из кармана банковскую карточку.
– Это, карта на предъявителя. Перевод – в конце месяца. И еще. Сейчас
вам на телефон придет ссылка на облако. Я хочу ежедневно видеть
видеоотчеты, как больной проводят гигиенические процедуры, и меняют
постельные принадлежности. Я не Петровский, просто так никому денег не
плачу.
Старшая поколебалась немного, протянула руку за карточкой.
– Поговаривают, что Нурию хотят снять, – проговорила она как бы промежду
прочим.
– Это ничего не меняет, – ответил я, – даже если снимут, она не откажет
брату в любезности, свести одного его друга с новым главой комитета. А
вот вам, любезная Вера Георгиевна, надо кормить двоих детей. Мальчика
Севу, шести лет, и девочку Соню, одиннадцати. Тяжело без мужа?
– Тяжело, – смерила меня свинцовым взглядом старшая.
Вновь, к дому Галины Васильевны, Аниной бабушки я подъехал поздно
вечером. Несколько минут сидел, в заглушенной машине, вспоминая недавние
события. Вымотала меня крайняя поездка в больницу. Перед тем, как
приступить к разговору со старшей медсестрой пришлось три часа: курить с
охранниками и пациентами (а я ведь не курю! Но когда дело требует...),
травить анекдоты, двусмысленно заигрывать с сестричками, и так далее, и
тому подобное. Я не только выяснил про махинации старшей. Уверен, это
вершина айсберга. Я еще и убедился, что иметь дело можно только с ней.
Эта хоть и хапуга, но попав в узду будет тянуть куда надо. Остальные...
Блин, куда этот мир катится?!
Кроме того, меня ждал тяжелый разговор с Тамарой. Теперь, когда мне
нужно оплачивать еще один аккаунт, приходящую домохозяйку я не потяну.
Придется даже сократить в два раза физиопроцедуры. Впрочем, я хожу, хоть
и с палкой, а бегать мне врачи и не обещали. Может вообще, ну его, это
физио? Еще раз прикинул, посчитал. Нет, все равно до золотого аккаунта
для Анахиты я не дотягиваю. Ничего, сейчас она на бронзовом...
Как вообще можно играть в ФанВирте на бронзовом аккаунте? Из-за
существенного снижения скорости передачи данных, игрок не то, что летать
не может. У него вообще снижается передача входящей внешней стимуляции.
То есть притуплены все ощущения. Цвета бледнее, звуковая палитра беднее.
Тактильные ощущения упрощены. Одним словом – трепет крыльев мотылька ты
уже не услышишь, и колебание воздуха от него же не почувствуешь. А
еще... я опять провалился в блаженные мысли, нежные прикосновения, когда
касаешься тела любимой самыми кончиками пальцев, пройдут для нее
стороной. Нет уж, хотя бы серебряный я ей проплачу!
Хлопнул дверцей машины. Приятный негромкий «чвяк». Мигнули поворотники
под «щелк» центрального замка, я не люблю сирену. На мой взгляд –
бесполезная штука.
– Дядь, не будет закурить?
Повернулся. В свете фонарей три «гавроша».
– Не будет, пацаны. Здоровье не позволяет, – усмехнулся, – врачи ругаются.
– Да-а-а, – протянул один, – здоровье ща ни у кого нет.
Это не гопники и не отморозки. Так, дворовая шпана. Решили прощупать
незнакомого человека на хорошей тачке, а он не тушуется, и смеется в
лицо. Что ждать от такого? Непонятное напрягает.
– Хорошая у вас тачка, дядь, большая. А вы к кому?
– Представляешь, самому нравится, – я улыбнулся как можно шире, – один
мой приятель шутит, что четыре трупа в багажник входят, и даже в глаза
не бросается. А ты не слишком любопытный? С какой целью интересуешься?
– Не, ну так, интересно. Я вас раньше у нас во дворе не видел.
Ну вот ты и сдулся.
– Ладно, пацаны, если вопросы закончились, я пойду. – Сделал шаг,
другой, будто что-то вспомнив повернулся к тому, с кем разговаривал, –
Кстати, я – к Галине Васильевне. Знаете такую?
– А-а... Училка. Да, знаем. – Добавил после паузы, – она хорошая.
Когда прошел еще несколько шагов, в спину прилетел другой голос.
– Дядь, а на пиво не угостишь?
Рассмеявшись, повернулся.
– Ты знаешь? А мне нравится твоя дерзость. Я бы даже угостил вас,
пацаны. Вот честно. Но, – я цыкнул языком, – пришлось сегодня здорово
потратиться. А поскольку я их не печатаю, то сегодня, и я и вы, –
подмигнул, – без пива.
Повернулся, и пошел к подъезду. Вслед пожелали всего доброго. Я, не
оборачиваясь помахал рукой. А ведь этим пацанам ФанВирт даже на
оловянном акке не светит. Эх, Аня, Аня... то есть Женя, как же ты
выросла здесь?
– Сашенька, ужинать будешь? – Галина Васильевна уже от охала по поводу
продления подключения внучки в ФанВирту, и теперь хлопотала вокруг меня,
не зная, в какой угол посадить, и какими вкусностями накормить.
– Спасибо, теть Галь, но я поел, – соврал я. Не хотел напрягать
старушку. Заметил пробежавшую по ее лицу тень, тут же поправился, – а
вот от чая не откажусь. И если то варенье осталось, буду рад.
– Ежевичное? – расцвела бабушка, – это я сама варила! Конечно, Сашенька,
сейчас сделаю чая.
Я мысленно выматерил себя за то, что заявился с пустыми руками. Первый
раз приехали вместе, прямо из больницы, а вот сейчас мог бы и заскочить
по пути в какой-нибудь супермаркет. Взял бы того же чая. Да-а-а...
Давненько я ни к кому в гости не выбирался, отвык от правил приличия.
– Тетя Галя, завтра должны новый антипролежневый матрас привезти... Вы,
когда теперь к Жене?
– Так завтра и пойду. Я каждый день к Женечке хожу. Ее же надо
обихаживать, переодевать. Ты, Сашенька не волнуйся, я попрошу девочек,
они мне помогут новый матрас положить.
– Так, тетя Галя, учтите – я в больнице договорился, санитарки сами
будут ее мыть, переодевать, вы только контролируйте их, ладно? И матрас
сами пусть налаживают, это их работа.
– Работа, конечно, да, работа... – бабушка, зажгла газ под эмалированным
чайником, присела к столу, сложила натруженные руки на коленях.
Посмотрела на меня немного испуганно, – но ведь ...
– Понимаю, вы боитесь, что я уеду, и все по-старому? – угадал я настрой
пожилой женщины, – не бойтесь. Во-первых, за подключение Жени к ФанВирту
теперь я сам плачу. Во-вторых, в больнице ... в общем, я тоже
договорился так, что они не смогут халтурить. Но я вас прошу,
приглядывайте за ними. Дополнительный контур контроля лишним здесь не будет.
Старая женщина опять пожевала губами, пребывая в каких-то раздумьях,
вздохнула, кивнула головой. По сухой, морщинистой щеке сбежала одинокая
слеза.
– Ну что вы, теть Галь. Теперь все точно будет хорошо. Я с вами.
*
dJulia
- Регистрация
- 13 Сен 2018
- Сообщения
- 724
- Оценок
- 984
- Баллы
- 626
- Возраст
- 125
Enot17 (Игорь)
Enot17 (Игорь)
летающий енот
- Регистрация
- 19 Сен 2014
- Сообщения
- 821
- Оценок
- 1.430
- Баллы
- 936
- Возраст
- 53
Ю!
Во-первых, спасибо. Что-то работы навалили, забываю сюда подкладывать.
Во-вторых, не спеши. Всему свое
Enot17 (Игорь)
Enot17 (Игорь)
летающий енот
- Регистрация
- 19 Сен 2014
- Сообщения
- 821
- Оценок
- 1.430
- Баллы
- 936
- Возраст
- 53
Народ, извещаю - Икар-2 в глубокой переработке.
Пока можете глянуть это: https://author.today/work/117744
Это не фантастика, не попаданство и не ЛитРПГ, посему сюда даже не знаю, стоит ли?
Пока можете глянуть это: https://author.today/work/117744
Это не фантастика, не попаданство и не ЛитРПГ, посему сюда даже не знаю, стоит ли?
Enot17 (Игорь)
Enot17 (Игорь)
летающий енот
- Регистрация
- 19 Сен 2014
- Сообщения
- 821
- Оценок
- 1.430
- Баллы
- 936
- Возраст
- 53
Коллеги, друзья, читатели-писатели и просто мимопроходящие.
Перерабатываю Икара-2, уже что-то вырисовывается. На АТ начну публиковаться, когда процентов на 80 будет готово, не раньше.
Но вы - другое дело
Вы же не только, мои любимые. Вы еще и обратку даете, иногда. Вот, в расчете на нее родную, на обратную связь и начну выкладывать.
Буду кидать по мере коррекции-написания. Старое не убираю, мож кому сравнить захочется? Да и чтоб путаницы не возникало - что уже правлено, что нет, и откуда теперь читать.
Итак:
Главы 1-3 и интерлюдия.
А теперь вопросы (а вы думали, просто так читали? )
1. Диалог-троллинг в трактире между Деймоном и Цезарем, не сильно снижает динамику. Может хочется пролистнуть, так как ничего он не сообщает об игре, о мире?
2. Гл.3 почти полностью посвящена ощущению крыльев, попыткам раскрыть их, размышлениям гг о том, как делать... Скучно?
Плюс рад любым другим замечаниям, отзывам, пожеланиям (только не думайте, что я их тут же кинусь выполнять ... но почитаю, да)
Заранее благодарен, постараюсь на долго не пропадать
Перерабатываю Икара-2, уже что-то вырисовывается. На АТ начну публиковаться, когда процентов на 80 будет готово, не раньше.
Но вы - другое дело
Вы же не только, мои любимые. Вы еще и обратку даете, иногда. Вот, в расчете на нее родную, на обратную связь и начну выкладывать.Буду кидать по мере коррекции-написания. Старое не убираю, мож кому сравнить захочется? Да и чтоб путаницы не возникало - что уже правлено, что нет, и откуда теперь читать.
Итак:
Главы 1-3 и интерлюдия.
Глава1. Рус. Новичок в Инкубаторе.
Первыми, как обычно, появились телесные ощущения: стою босыми ступнями на чем-то твердом и теплом, лицо, и шею ласкает приятный ветерок.
Традиционно слух запоздал на полсекунды:
– Какого … резаешь?! Ты совсем …бил?!!
– Не ссы … Капустин! … отпустят! – Где-то над головой обрывки веселой перебранки.
Еще миг, и перед глазами наконец-то отплясались кляксы и искры. Та-а-ак… и куда меня занесло?
Я стою на краю сравнительно небольшой (футбольное поле в длину и то больше) площади, на другой стороне которой одиноко высится башня. На ум, почему-то, пришла Пизанская, хотя эта, вроде не падает. Шириной площадь была футбольному полю под стать.
Сквозь ветер опять долетели неразборчивые крики. Автоматом повернулся на звук, поискал глазами источник.
Справа площадь ничем ни ограничивалась. Просто тянулась, тянулась, да и обрывалась как отсеченная ножом. С моего места было видно, что дальше начинается узкая, стиснутая высокими горами долина.
А над обрывом, ближе, дальше, на разной высоте парили икары. Хотя это я уже знаю, как называются эти крылатые существа. А так, с виду – человек человеком, только крылья из-за спины, и ноги… До щиколотки они вполне человеческие. Но вместо стопы – птичья лапа. Впрочем, с расстояния и не заметишь, крылья забирают на себя все внимание.
Летунов оказалось не мало, я насчитал десятка полтора. От увиденного даже дух захватило, забыв обо всем, принялся их разглядывать.
Вон один, забрался выше всех. Высоко, наверно выше не только двенадцатиэтажки, или труб ТЭЦ, что стояла неподалеку от родительского дома. Как бы не повыше Останкинской башни. И кружит, кружит, кружит, как какой-нибудь орел, выглядывающий добычу.
Большинство остальных ходят челноком туда-сюда вдоль обрыва, на разной высоте, долетают до какой-то, невидимой мне границы, и назад.
А вдали, в долине еще парочка гоняется друг за другом, как играющие птицы: усиленно машут крыльями, то заходят один на другого сверху, то наоборот подныривают, уворачиваются. Играют в воздушные салочки.
Присмотрелся к летающим, благо зрение у меня теперь – сам себе завидую. Первое, на что обратил внимание – крылья у всех разных цветов. Есть даже розовые. Да, да, сам сначала не поверил, но вот икар, летавший вдоль обрыва выше остальных, исключая, конечно, того, что наворачивал круги в выси, подлетел чуть ближе, и я рассмотрел не только цвет крыльев, но и то, что это была девушка. Длинные волосы развиваются на ветру, черный топ обтягивает высокую грудь. Прямо под грудью – скрещенные руки, в отличии от летевшего вслед за ней, и чуть ниже парня, у которого руки просто болтались внизу, как не подвязанные веревочки. Да и крылья у него выглядели двумя кусками старой застиранной простыни: и не белые, и не цветные, одно слово – грязные. Кстати, ноги у парня тоже странно поджаты: слегка разведены, и полусогнуты в коленях, из-за чего его силуэт смотрелся уродливой конструкцией. Опять перевел взгляд на розовокрылую – ее ноги вытянуты в струнку, даже стопы натянуты, и вся она такая грациозная. Вот долетела все до той же невидимой черты, почти напротив меня, изящно выполнила разворот, помогла себе парой взмахов, и снова, раскинув крылья и вытянувшись заскользила к противоположной стороне долины.
Ее преследователь, так же развернулся на обратный курс. Не так ловко, даже скользнул в крене на развороте, из-за чего потерял немного высоты, и был вынужден усиленно махать, догоняя розовую. Тут его подрезал другой, с рыжими в крапинку крыльями. Кажется, в воздухе возникла перепалка. Ветром до меня донесло обрывки ругани. Понятно! Вот ее то я и услышал.
Черт, захватывающе! Я перевел дух, по привычке огляделся. И только тут до сознания дошло, что и прямо передо мной, и справа, и слева… я оглянулся – и сзади: горы. Со всех сторон - крутые, скалистые, кое-где даже снежные шапки виднеются! Все, как в описании – затерянная в непроходимых горах локация, до которой можно добраться только по воздуху.
– Чего раскорячился на камне? – недовольный голос со спины вернул на землю.
– Да, приятель, не стоит занимать точку возрождения.
По привычке быстрый шаг вперед и в сторону, разворачиваюсь на голоса. Правая рука инстинктивно дернулась, но хватанула только грубую ткань хитона на правом боку.
За моей спиной появились двое: обтягивающие футболки с открытыми плечами, у одного синяя, у другого красная. У синего черные спортивные трусы, будто он вышел на пробежку, у второго серые бриджи до колен. Взгляд скользнул по рукам – оружия не видно, позы расслабленные. И только спустя миг, я осознал, что у них крылья! Настолько неестественно было видеть, как за спиной у каждого «спортсмена» высились светло-серые, оперенные конечности. В сложенном состоянии они не сильно выглядывали за фигуру, но все же спереди их можно было увидеть.
Икары! Хм, а кого я еще ожидал здесь увидеть? Это же их я видел резвившимися в воздухе над долиной! Как это они так быстро оказались на камне возрождения?
Уже было открыл рот, чтоб задать вопрос, но поскольку путь я им уже не загораживал, парни потеряли ко мне интерес и прошли мимо, переговариваясь на ходу.
– Заметил, как я тебя во второй раз достал? Учись, бестолочь…
– Подумаешь, – хмыкнул красный, – зато я тебя каждый раз перекручиваю!
– Тут согласен, красавчик…
С некоторым удивлением разглядел, что у каждого на майке, на спине в районе лопаток – разрез. Вот оттуда-то крылья и растут. Где-то глубоко-глубоко проскочило удивление: «как же Феникс умудрялся под плащом скрывать такие громадины? И ведь я так ни разу и не подумал!» … Они вместе дошли до обрыва, и так же вместе прыгнули вперед, синхронно разводя крылья в стороны.
В каком-то очаровании я прошел отделяющие меня от обрыва пару десятков метров, встал недалеко от края. Солнце еще не поднялось из-за гор, в лицо дул ровный ветер. Был бы он чуть послабее, я мог бы сказать, что приятный. По крайней мере, не холодный.
Долина, которую перегородил обрыв, казалась узкой, из-за стиснувших ее крутых скалистых склонов, уходивших еще выше, чем лагерь икаров.
Опустил взгляд, и непроизвольно отступил, сердце дало сбой. От моих ног вниз обрывалась пропасть. Высота? Да кто ж ее знает то? Ниже меня, так, что можно запросто пару-тройку высотных домов поставить друг на друга, расстилалась белая пелена. Может туман, а может и облако? Туман, все же мысленно я решил называть ЭТО туманом, застилал всю долину, до самого выхода, где сжимавшие ее стены расступались. Но еще дальше опять маячили пики и вершины. Ну да, «самое сердце гор».
Вдруг, как холодным душем на меня обрушилось осознание своей ничтожности: маленькая песчинка, которую с высоты наверно и не разглядеть, на краю гигантской пропасти, в которую если падать – умру от страха раньше, чем до дна долечу. И долина эта, кажется узкой, только на фоне окружающих вершин. Так то, от «стенки до стенки» наверно несколько километров будет. А вокруг, величественные, тысячелетние гиганты. Красиво, конечно, но… не привык я пока еще к такой грандиозности.
Почему-то взгрустнулось, мелькнула дурацкая мысль: «если что, пешком отсюда не выберешься…» Эх, Феникс, Феникс, и в какой блудняк ты меня втравил? «Поверь, ты не пожалеешь, что поменял воинскую стезю на дорогу крылатых! Махать крыльями даже круче, чем мечом». Кажется, так он мне сказал? Все так, друг, только «махать мечом» мне нравится. А вот летать? … Пока не знаю.
Помотал головой, отгоняя невеселые мысли, словно мух. Нечего грустить, надо обживаться. Теперь это мой дом. Назвавшийся груздем, кажется должен лезть в кузов? А назвавшийся икаром … хм, в горы?
Снова огляделся, только теперь выискивая хоть какие-то подсказки. Вчера, Глеб с Фениксом оставили самые размытые инструкции: «почитай закрытый форум, создавай перса, и вперед. Чай не маленький, не первый день в ФанВирте, разберешься».
Форум я глянул, еще вечером, хотя получилось так сказать «по диагонали». По правде говоря, отсутствие какой-то внятной структуры и непонятные названия тем не способствовали планомерному изучению. Потыкавшись, в основном обнаружил так называемые баг-репорты, то есть сообщения об ошибках. Впрочем, а чего ждать от локации, где идет самая ранняя стадия теста? И решив, что я и на самом деле «не маленький», и, конечно, разберусь по ходу дела, плюхнулся спать. Тем более, что несколько предшествующих дней вымотали совершенно.
Раздался звук хлопающих крыльев, как будто рядом приземлялся гигантский голубь. А с кем мне еще сравнить?! Ну вот не повезло мне оказаться там, где приземляются фламинго или альбатросы, хотя именно они хоть как-то сопоставимы по размерам с местными обитателями. В метрах в шести от меня на край приземлился «грязнокрылый». Только сейчас обратил внимание, что одет он в подобие белого греческого хитона, такого же, как на мне, но расшитого красным геометрическим орнаментом по низу подола, воротнику и проймам, и более короткого – мой доставал до колен. А еще, у него были темные, почти черные узкие штаны, снизу сильно напомнившие мне джинсы, настолько длинные, что разлохматившиеся по низу штанины подметали камень площади. И лишь три узких, когтистых пальца вперед, и один назад не давали забыть про строение ног икаров.
Приземлившийся свел крылья, но не сложил их за спиной, как делал Феникс. Они как будто бессильно обвисли, из-за чего нижние перья теперь волочились по серому камню площади, подметая осевшую пыль и песок. А икар, так же не обратив на меня никакого внимания, неторопливым шагом потащился в сторону башни.
Кстати, крылья оказались ничуть не грязными, вблизи они выглядели более симпатично: ряды белоснежных перьев перемежались с перьями серебристо-стального цвета. Вот только издали, такое сочетание цветов оказалось далеко не лучшим решением.
– Эй, приятель! … Приятель!
Но игрок вообще никак не отреагировал.
И снова, все тот же звук. Прямо вокруг меня заходили на посадку еще пятеро. На мой взгляд, как-то странно, одного я успел проследить – парень долетел, по моим прикидкам почти до середины площади, развернулся опять в направлении обрыва, и по крутой траектории опускался вниз.
– Здорово, ребята! – я приветственно помахал, шагнул протягивая руку к ближайшему икару, на вид постарше меня, плотному и коротко стриженному.
Тот коротко покосился, механически ответил на рукопожатие, бросил:
– Здравствуй.
… И прошел мимо! Да тут что, всем на меня наплевать?!
Новое хлопанье крыльев заставило обернуться. В паре метров от меня на край скалы опустился рыжекрылый.
– Здорово бродяга! – закричал мне радостно, как только крылья сложились за спиной, – а я смотрю, новенький пожаловал?
– Привет, – облегченно шагнул ему на встречу, протягивая руку, – я Рус. Да, вот только первый раз загрузился икаром.
Тот пожал мою руку, а потом приобнял, похлопывая по спине
– Привет-привет, брат-икар, как говорится с прибытием. Зови меня Орланом! – он приподнял свой заостренный нос. Потом отошел на шаг назад, – а ты чего на краю стоишь, чего не летаешь?
– Слушай, – я опасливо глянул в сторону обрыва, – я вообще-то в первый раз, пока даже не представляю, как это делается…
Тот оглядел меня с сомнением.
– Слушай, а ты наверно прямо здесь появился? На склоне?
– Зачем на склоне? – удивился я, – на камне возрождения. Как обычно.
– Та-а-ак… А сюда, в смысле на склон, как попал?
– Как-как, – покосился я, все не понимая, куда новый знакомец клонит, – вот этими ногами. Топ-топ, и дотопал.
– Ха! А как же ты до топал? Тебя же никто не научил?!
– Слышь! – я начал злиться, – Этими ногами я с рождения хожу, научился уже…
– Этими? – парень подмигнул, и указал взглядом на мои ступни.
– Не, ну не такими конечно… Да ладно, кончай придуриваться. Этими, другими… Какая разница?
– Да лан, – икар опять хлопнул меня по плечу, – не ерепенься. Разницы действительно не какой. Я к тому, что ты сейчас не человек, усек? Ты икар! А для икара летать, все равно что для тебя ходить!
– Ну… – пожал я плечами. Возразить было нечего.
– Боишься? – заглянул мне в глаза Орлан.
– С чего бы?! – с вызовом ответил я, – вот еще! Просто … не пробовал еще.
– Ну эт не сложно, не сцы, ща научу. – собеседник ободряюще заулыбался, – Значит так, выходи на край. Разведи крылья…
– Вот так вот сразу? – покосился я подозрительно.
– Эх… – выдохнул так, будто имел дело с непроходимым тупицей Орлан, – Не братан, дело твое конечно, не спеши, походи пешочком, по обвыкнись…
Я прищурился:
– В чем подвох?
– А ты шаришь! – одобрительно подмигнул новый знакомец. Обвел рукой вокруг, – посмотри по сторонам, что видишь?
– Ну … горы.
– Какой ты зоркий. А еще?
– Ну … площадь.
– Точняк, брателло, площадь. И прикинь, вот она, это все, куда ты можешь попасть пешком… Так что не спеши. Погуляй пока, изучи … – он хохотнул, – достопримечательности… Или все же сыкотно?
Я промолчал, вздохнув, подошел к краю, стараясь не смотреть вниз. Взглянул на сумку-торбу, со стартовым набором новичка ФанВирта висевшим на боку.
– Может снять?
– Да зачем, лети так, – Орлан небрежно отмахнулся, – она не мешает.
Ну не мешает, так не мешает. Переминаясь с ноги на ногу, непроизвольно опустил взгляд… Охренеть! Как забыть о той бездне, что у тебя под ногами? Потихоньку, стараясь сделать это незаметно выдохнул сквозь зубы. Прикрыл глаза. Так, развести крылья…
Минуточку! Другая мысль почти вытеснила у меня страх высоты – я не чувствовал свои крылья! Внутри пробежал холодок. А как же тогда летать?
То, что крылья сзади, я не то, что знал, я их чувствовал. Вот, две какие-то плоские, относительно увесистые штуки болтаются за спиной. Большие. До земли не достают, но икрами при ходьбе иногда задевал нижние перья. А еще, я ощущал, что сзади что-то оттягивает спину. Не как рюкзак, а наверно, как бутафорские крылышки, которые подвешивают за спину на костюмированных карнавалах.
Мне что, досталась ущербная версия?
– Так, все понятно. Крыльев не чувствуешь?
– Да, - выдохнул тревожно.
– Спокуха, не ссать! Это у всех по-первости. Ща, проведем тебе индивидуальный сеанс. Вот так, чувствуешь что-нибудь?
Я ощутил прикосновение руки к крыльевому сгибу, выступавшему у меня над плечом. Очень непривычное чувство. С одной стороны – я чувствую, что именно к моей плоти прикасается рука Орлана. Но мозг просто отказывается верить, что вот ЭТО – часть моего тела. Да я двадцать четыре года прожил на свете, и уже привык к своему телу. Нет у него ни каких крыльев!
– Ну так что, есть?
– Ага, – подтвердил, сам себе не веря.
– Отлично! Значит это, как его? Нейромышечное сопряжение произошло. Продолжим…
Рука заскользила вниз, и теперь касалась того места в районе лопаток, где у меня из спины вырастали эти странные приспособления. То, как выглядит моя спина, я детально рассмотрел в редакторе, пока создавал персонажа. Навертел голограмму туда-сюда, по-разному. Вроде – все логично: в районе лопаток у меня из спины вырастали два здоровенных крыла, настолько больших, что сгиб в сложенном состоянии выступал над плечом почти до мочек ушей, если смотреть на фигурку спереди, а кончики доставали до середины икроножных мышц.
Сосредоточившись, мне удалось кое-что почувствовать. По крайней мере, так показалось.
– Во-о-от, наконец-то получается! Молоток! – видимо на лице у меня что-то отразилось. Орлан просто лучился счастьем, – теперь смотри, я их тебе растяну в стороны, а ты запоминай ощущения.
Сначала, возникло чувство, как будто мертвую, приделанную к спине бутафорию тянут куда-то. Потом, постепенно возникло ощущение, что у меня из спины торчат … не знаю как выразить, еще одни руки? Только онемевшие, как будто отлёжанные. И кто-то помогает мне их расставить в стороны. Через секунду Орлан вытянул мне и второе крыло.
– Отлично! Да ты просто гений! У тебя здорово получается! Теперь попробуй крыльями взмахнуть.
У меня не получилось.
– Не кипишуй, ща все получится. Попробуй мысленно взмахнуть руками, как крыльями.
Я мысленно представил. Ничего сложного.
– А теперь сосредоточься на крыльях, и сделай тоже самое, как руками.
Я попробовал, и… тело даже чуть бросило вперед от воздушной волны.
– Воу-воу-воу! Стопе, братиша, не так резко. – Орлан придержал меня за крыло. – Ты так ща просто с обрыва сверзишься, не приняв должной полетной конфигурации!
Последние слова он подчеркнул голосом, с некоторой ноткой иронии.
– И, кстати, не маши при этом и руками!
– Правда чтоль? – Я и не заметил! Только сейчас понял, что стою с разведенными в стороны не только крыльями, но и руками. А я об них и думать забыл! Так на крыльях сосредоточился. – И как вы умудряетесь сразу и крылья, и руки контролировать?
– Не парься, братан, придет со временем… Значится так. Махать ты умеешь, разводить крылья научился… – мой «учитель» пожал плечами и всплеснул руками, – да ты готовый летун! – он даже покачал головой. – Тогда вперед! Покорять воздушный океан!
Легко сказать! Я опять подумал о том, какая бездна лежит под ногами. За туманом земли не видно, но воображение рисовало внизу острые пики, на которые сейчас наденется моя тушка. Кажется, я сглотнул.
– Страшно?
Я отрицательно замотал головой. Сказать в слух побоялся – горло сжал спаз.
– Не дрефь, давай вместе. Делай как я. Встаем на самом краю, разводим крылья…
Орлан встал рядом, буквально касаясь своими рыжими крыльями моих. Я опять невольно бросил взгляд вниз. Кажется, меня немного повело, но показывать страх? Только не это!
Сердце в груди молотило как бешенное, даже немного стало отдавать в виски. В животе появилось сосущее чувство. Ну, давай, смелее! Ты же теперь тоже икар! Самоподбадривание, конечно, как всегда, помогало. Меня хотя бы перестало явно лихорадить. Больше всего я опасался, что Орлан заметит мой мандраж.
– Готов? – парень смотрел на меня. Я, как в полусне кивнул.
– Тогда на раз, два, три. Руки сведи, как перед прыжком в воду. Сигал когда-нибудь с берега?
Сосредоточенно глядя прямо перед собой, я часто-часто закивал.
– Отлично! Тогда раз…
Сердце сейчас выпрыгнет, мир вокруг сузился и кажется замер. Движения и речь Орлана растянулись, как в киношном слоумо.
– Д…В…А-а-а…
Я кажется зажмурился, и начал падать вперед, готовясь оттолкнуться ногами.
Глава 2 Рус. Тестировщики
– А НУ СТОЯТЬ!!! – громом раздался крик над головой.
В последний момент я остановил падение, вцепившись когтями в край обрыва. Кажется, взмахнул руками, чтоб удержать равновесие.
Над нами со свистом и шумом промчалась гигантская птица.
– Новенький, сделай два шага назад! Быстро! – На обрыв сел еще один икар.
Так-то я ненавижу, когда мной командуют, но сейчас ухватился за возможность отодвинуться от пугающей меня пропасти.
– Рыжий, что за цирк ты здесь устроил? – в голосе вновь прибывшего явственно слышались командные нотки и раздражение.
– Да чё ты, Сапсан?! Обучаю новичка полетам! Как ты меня когда-то…
– Бл*дь, ты в своем уме?!! Он же зеленый, как огурец, ему до Ласточкиного обрыва, как до Пекина задним ходом.
– Ну-у-у … и не страшно! А вдруг бы полетел? – на ходу подбирая слова начал оправдываться мой несостоявшийся учитель.
– Куда? Кувырком, с километровой высоты?
Услышав про высоту, я еще раз аккуратно выглянул за край. Но поскольку сделать это, я попытался со своего места, со стороны наверно выглядело забавно: выставив вперед ногу, я немного наклонился, и вытянул шею, как жираф. Ухо уловило сдержанные смешки.
– Чё ты, Сапсан, видишь – он и сам бы туда не сиганул. Смотри, как от края щемится, услышав про высоту.
– Рыжий, уйди с глаз моих, – видимо Сапсан остывал, из голоса пропал металл, появились усталые нотки, – ты норму сегодняшнюю сделал?
– Не, ну чё ты начинаешь? Сел передохнуть, смотрю, человечку помощь нужна… Я вообще есть собирался.
– Ну вот и давай, иди, … ешь, – Сапсан отмахнулся, как учитель от малолетнего шалуна.
Подошел ко мне. Для икара он был даже высок. Такой же высокий, как я. Только мускулатура у него больше выражена, облегающая белая футболка без рукавов хорошо ее подчеркивала. Черт, я тоже так хочу! Длинные черные волосы убраны в конский хвост, аристократические черты лица. И крылья цвета серебра. Офигеть! Так можно было?
– Привет, – протянул руку, – как ты уже понял, я – Сапсан. Извини что так получилось.
– Руслав, – пожал протянутую руку, добавил бодро, скрывая уже отпускавший меня ужас перед огромной высотой, – пустяки, проехали.
– Ну и славно, – подмигнул мне обладатель серебряных крыльев. – Рыжий, он как ребенок, все бы над кем-нибудь подшутить.
Знаю я таких шутников. Клоуны. Им шутки, а я чуть не обделался!
– Да без проблем. Слушай, – парень мне показался серьезным, а спросить было больше некого, – тут такое дело…. Я не пойму, как крыльями пользоваться. Я… я их просто не чувствую!
– Совсем не чувствуешь? – Сапсан недоверчиво посмотрел на меня, – а мне показалось ты ими взмахнул?
– Если честно, я даже не понимаю, как это получилось! – развел руками, – Такое ощущение, что из спины торчат две онемевшие культяпки, которые мне совсем не подчиняются.
– Фух, – выдохнул собеседник, – я уж думал нейронной связи не образовалось. А так-то, – он сделал небрежный жест кистью, – все через это проходили, не переживай, научишься. Ты лучше расскажи, каким ветром к нам занесло?
Я хмыкнул
– Заманили… возможностью полететь. Решил поддаться на уговоры.
– Тебя пришлось уговаривать? – приподнял бровь серебряннокрылый.
– Ну… короче там сложная история, рассказывать долго.
– Я бы послушал, – задумчиво протянул Сапсан, потом улыбнулся, – но если не хочешь говорить, настаивать не буду. В ФанВирте впервые? Прости, но эту информацию я бы хотел знать.
– Ничего секретного, – я вернул улыбку, – без малого год.
– И … как?
– Семьдесят девятый уровень, если ты об этом. Воин.
– Ого! – парень присвистнул, – круто! Это меньше, чем за год?
– Ну… скажу так: у меня было много времени на игру. Да к тому же, махать мечом для меня не в новинку, – увидел удивление в глазах собеседника, пояснил, – несколько лет в реале занимался.
– Фехтовальщик?
– Можно и так сказать: реконструктор плюс ИСБ. – Опять пришлось пояснять, – Исторические средневековые бои. Так что, когда в ФанВирт вошел, с какой стороны за меч браться знал.
– Здорово! – Сапсан уважительно покачал головой, – хотя… здесь тебе эти навыки вряд ли понадобятся: икары – не бойцы. А вот возможность много времени в ФанВирте проводить – это то, что надо! И спортивное прошлое в тему, проще со сложной моторикой осваиваться.
– Слушай, Сапсан… – у меня в голове крутился ворох вопросов.
– Погоди, Рус, – парень придержал меня за локоть, – я понимаю, у тебя куча вопросов, но… извини, я сейчас немного занят. Давай так: ты пока осваивайся, занимай ЛК, они у нас там, – он махнул на «Пизанскую башню», – тебе, как новичку на второй этаж. А через час-другой я освобожусь, мы с тобой сядем в трактире, он, кстати там же, на первом этаже, и поговорим. Лады?
– Лады… – выдохнул я, – хотя… Можно короткий вопрос? Один, – показал указательный палец.
– Хорошо, – рассмеялся середрянокрылый, хлопнул по плечу, – если один и короткий.
– Скажи, как ты умудрился так раскачаться? Я читал, у икаров штраф на силу– пятьдесят процентов! К тому же внешность уж слишком специфическая: я как не крутил начальные статы при создании персонажа, все одно – даже при максимальном вложении в силу выгляжу – дохляк дохляком.
– А что? – искренне удивился парень, – Тебе это так важно?
– Понимаешь… опять же, рассказывать долго… Короче, – выдохнул я, – важно.
– Окей, – подмигнул икар, – об этом тоже поговорим. Тут ведь тоже, в двух словах не расскажешь.
– Хорошо Сапсан, тогда: до встречи?
– Бывай!
Парень пожал мне руку, развернулся лицом к обрыву. Разбег в два шага, взмах серебряных крыльев… Икара легко подбросило на высоту эдак второго этажа, еще взмах – еще этаж. В несколько редких взмахов он набрал высоты больше всех, после чего стал неспешно кружить, все удаляясь и удаляясь от меня. Я опять остался один, всеми покинутый. Ладно, пойду обживаться.
Вблизи башня уже меньше напоминала знаменитую «падающую». Во-первых – больше в диаметре. Во-вторых, первый этаж немного выступал как основание, тем самым создавая опоясывающую площадку, эдакий балкон второго этажа. В-третьих, за более широкими, чем на оригинале арками, скрывались двери. Да и этажей было восемь. Создавали сходство, все те же арки по периметру этажей, и маленькая башенка наверху.
На первом этаже прямо на меня смотрели широкие двустворчатые двери, сделанные словно в углублении, образованное двумя расходящимися, в виде латинской «v» лестницами. Лестницы были частью стены, как будто в более широком «корже» первого этажа, кто-то вырезал треугольный кусок, а уж в сам вырез вставил двери.
Понятно, на второй этаж можно попасть снаружи, не заходя в трактир. Лестниц на следующие этажи видно не было, наверно они проходили внутри башни. Не скажу, чтоб меня задели слова Сапсана «тебе, как новичку – на второй этаж», да и сказал он это вполне обыденно, без какого-то подтекста. Но – «царапнули». Ладно, с «новичком» я готов мириться, глупо отрицать факт, хотя после весьма немаленького уровня, опять попадать в начинающие… Эх, переживу, это ненадолго. А вот с дискриминацией: новичкам – вход с улицы, я мириться не собирался. Не знаю, как у вас тут принято, но ставить себя надо с самого начала.
С этими мыслями я и толкнул двери первого этажа.
Обычный обеденный зал, заставленный столиками на четверых и шестерых. Где-то лавки, где-то табуретки. В центре – кольцевая стойка бармена, за которой здоровенный детина в белом переднике механически протирал стаканы. За его спиной – расходящиеся стены «подсобки»: судя по всему: кухня, другие хозяйственные помещения. Решено было интересно: в виде сектора в четверть круга, буквально «кусок пирога» от зала отхватили. Как раз на «хвостике» этого «куска» и разместилась стойка.
А еще, внутри оказалось весьма оживленно. В левой половине я заметил только «грязнокрылого», зато в правой находилось около десятка человек. Пятеро: три парня и две девушки, сдвинув пару больших столиков, что-то весьма шумно обсуждали, помогая себе жестикуляцией, и временами пытаясь перебить друг друга. За другим столом трое играли в карты, изредка обмениваясь скупыми репликами. Еще пара икаров сидела по одному: ближний к стойке что-то читал, второй откинувшись на стуле прислушивался к громким соседям, пренебрежительно усмехаясь.
– Добрый день, хозяин. Как поживаете? – обратился я к детине за стойкой.
Ноль эмоций.
– Хозяин? – я с подозрением попробовал еще раз.
Да что тут твориться?! Если бы не Рыжий с Сапсаном, я бы сейчас решил, что произошел какой-то баг, и у меня создался невидимый персонаж. Причем не только игроками, но и НПС! И хоть одной из фишек ФанВирта заявлялась невозможность сходу отличить непися от игрока, трактирщик был явным «местным». Здесь закрытая локация где присутствуют только игроки-тестировщики. Причем все поголовно – икары. Трактирщик-человек быть тестировщиком не мог. Хоть я и прочитал описание теста «по диагонали», но этот пункт запомнил. Я могу еще понять, что меня игнорят игроки- «старички». Дело знакомое, и хоть я не собираюсь с этим мириться, но это по крайней мере понятно. Но, черт возьми, непись то почему молчит!
– Новичок что ль? – не отрываясь от книги поинтересовался ближний икар.
Спрашивать «вы мне?» было глупо.
– Заметно? – я повернулся лицом к читающему.
– Остальные знают, что Пентюх реагирует только на команды. Скажи: «Пентюх, налей стакан водки!», и посмотри, что будет, – по-прежнему не отрываясь от чтения пояснил икар.
– Хм, ща попробую.
Я опять повернулся к трактирщику. Мне показалось, или шум в зале чуть подстих?
– Хозяин, есть меню?
Детина, над которым теперь высветился ник «Пентюх» совершенно механически выложил на стол тоненькую пергаментную книжицу. Сработало!
Полистал. Что сказать? Обычное меню обычного ФанВиртовского трактира. Есть пока не хотелось, да и игровую валюту стоило поберечь, пока не пойму, как ее здесь зарабатывают. Заказал кружку обычного травяного чая, и прихватив с собой подошел к столику чтеца.
– Присяду?
Тот уже оторвался от книги и с интересом посматривал на меня. Барственным жестом изобразил, что-то вроде: «валяй».
– А я думал, что ты сейчас со стаканом водки будешь делать? – с некоторой иронией подмигнул мне икар, – но ты видать сообразительный?
– Не люблю я водку по утрам, – подмигнул в ответ, – я, кстати, Рус. Чего он у вас такой молчаливый?
– Альфа-тест, – пожал плечами икар, – все ресурсы на физику полета, все остальное на минималках. К ЗБТ стандартный функционал обещают подключить, а пока довольствуйся этим. – протянул руку, – Я - Деймон
– А я думал, тут все с птичьими никами, – я ответил на рукопожатие.
Деймон усмехнулся
– Тут есть и нормальные люди…
– В смысле?
– Ну вот ты, к примеру. Ты же взял себе ник «Рус», а ведь мог бы и википедию перелопатить, в поисках звучного имени: Сапсан, Орлан, Беркут…
Я удивился:
– Зачем? Я по жизни Рус. Да и люди есть, которые меня как Руса знают. Что мне теперь, им писать: «ребята, это я, бывший Руслав, теперь какой-нибудь Орел»?
– Зачем менять? – удивился собеседник, – не знаю, я вот всякий раз меняю. Новый перс, новое имя – все равно как новая жизнь. Да и кому ты из альфы писать собрался? Мы на закрытом сервере. А будешь в реале кому из знакомых инфу сливать – отследят в миг. С этим знаешь, как строго.
– Ну… не знаю, это же не навечно? Откроют же икаров когда-нибудь.
– Скорей бы, – согласился новый знакомый, – только до ОБТ сначала надо закрытую бетту пережить.
Тут он присмотрелся ко мне повнимательнее:
– Скажи, Рус, а ты в тестерах давно?
– Ну… – я поднял глаза к высокому потолку, как будто что-то подсчитывал, – примерно с час…
Деймон откинувшись задорно расхохотался. На нас обернулась пара других икаров.
– Ценю парней с юмором. А у меня уже третье тестирование, прикинь! Кстати, альфа уже вторая, – добавил с гордостью.
– Круто, – из вежливости согласился я.
– Да ладно, – пренебрежительно отмахнулся Деймон, – я же вижу, что для тебя это как китайская грамота.
Пришлось согласиться.
– Смотри, – стал поучать собеседник, – когда разрабы…, ну то есть разработчики игры решают запилить новый данж, попробовать как будет функционировать новая физика или правила, они организуют тестирование. Обычно – на отдельном сервере, дабы не смущать рядовых игроков. А уж если планируется к запуску новая раса, то тут без теста никуда.
В принципе, нечто подобное я уже слышал от Феникса с Глебом, но не стал прерывать Деймона. Информация лишней не бывает. Прервал его другой икар, сидящий без компании.
– Ты парня то не путай. Если новый данж или правила, то полноценное тестирование, с Альфой, с ЗБТ-ОБТ не собирают. Кинут объяву на форуме: так и так, ранний доступ, кто хочет? Скачивайте дополнение, и вперед! И они там просто играют в свое удовольствие, не то, что мы: делай то, не делай это, каждый вечер отчет….
– Слушай, Цезарь, никого я не путаю, – поморщился Деймон, обернувшись к новому собеседнику, – я что, сказал будто полноценный тест запускают в любом случае? И, кстати, даже у теста новой локации есть свои альфа и бета.
– Ну-как ну-ка… – подначил Цезарь.
– К твоему сведенью, прежде чем давать обнову простым игрокам, ее пробуют штатные тестировщики ФанВирта. Или ты думаешь: сделали изменения и сразу на форум: ребята, приходите, пробуйте! Нет, Цезарь, обычных игроков, в смысле с ранним доступом запускают уже во вторую волну. Когда не надо баги самим отлавливать.
– И где, по-твоему, тут альфа с бетой, знаток?
– Ты тупой, что ли? Я же понятным языком сказал: два этапа. Вот тебе альфа, вот тебе бета-тест.
– Это ты тупой. Они что, так и называются: «Альфа-тест»? «Бета-тест»? Пишут: «ранний доступ». Все. Специалист хренов, еще учить взялся!
Повернувшийся было ко мне Деймон, опять развернулся к своему оппоненту.
– Цезарь, ты с элементарной логикой знаком? Или в вашей школе ее даже на факультативах не проходили? В случае с обычной обновой два этапа: штатными тестерами и специально приглашенными игроками. И в случае с запуском расы два этапа: альфа-тест, бета-тест. Улавливаешь? – он склонил голову к плечу. – Смотри, объясню популярно, как для малолетних дебилов. В одном случае: два, – он отвел в сторону левую руку с оттопыренными двумя пальцами. – И в другом случае: два, – повторил тот же жесть правой рукой. – Два и два, Цезарь! В состоянии сложить? – повернулся ко мне, подмигнул, словно беря меня в свидетели. – В одном случае альфа и бета. И в другом случае … как назвать?
– Слышь, Деймон, за малолетнего дебила и ответить можно. Хотя … я тебя не трону. Ты и так себя наказал, ущербный. Два и два говоришь? И ты тут хвастаешься что третий раз в тесте участвуешь? – Цезарь покачал головой, – надо в поддержку написать: Народ, похоже у нас самозванец! Ты у кого аккаунт украл, мальчик? Был бы это твой, знал бы, что в полноценном тесте три этапа! Слышишь? Три!
И он поднял руку с тремя пальцами.
– Ну и какие? – упорствовал Деймон
– Альфа, – начал загибать пальцы Цезарь, – закрытый бета-тест, открытый бета-тест.
– Не Цезарь, это ты похоже папкин аккаунт подрезал, поскольку до восемнадцати в ФанВирт не пускают. Был бы старше, понимал, что альфа-тест, это один этап. И бета-тест – это тоже один этап, но разбитый на два, поскольку задачи одинаковые…
– Стоп! Стоп! Стоп! – не выдержал я, поднимая руки.
Последние пару минут я сидел в полном недоумении: в прошлой ФанВиртовской жизни с подобным троллингом сталкиваться не приходилось: мало времени проводил в трактирах - не везло мне с компаниями. Пока Анахиту не встретил так одиночкой и кочевал от задания к заданию. В моей же реальной жизни, да за половину того, что Цезарь с Деймоном наговорили друг другу, уже бы метелили в полный мах… А эти сидят, перебрасываются оскорблениями с ленцой. Странные ребята.
– Парни, мне пофиг на ваши терминологические закорючки. Деймон, объясни уже про все ваши альфы, ранние доступы, что там еще?
– Не «ваши», а «наши», – с улыбкой поправил Деймон, – ты теперь с нами в одной кастрюльке варишься. Короче, слушай. Когда решают ввести в игру новую расу, в процессе ее создания запускают … – он покосился в сторону Цезаря, – несколько этапов. Самый ранний, называется альфа-тест. На этом этапе сами разрабы не понимают, как раса будет выглядеть в итоге. Просто кто-то говорит: «эй, парни, а давайте введем в игру людей с крыльями! Это ж круто!». И все ему отвечают: «Круто! Давайте!». Собирают команду програмеров, админов. И приглашают тестировщиков. Обычно, на самой ранней стадии альфы вообще обходятся штатниками. Это с икарами почему-то я ни одного штатного тестера не видел…
– А как ты их отличишь, умник? Вон, мож Сапсан штатный тестер, – опять влез в разговор Цезарь.
Деймон только отмахнулся.
– Так вот, в альфе тестируется сама концепция: а сможет ли игрок управляться с новыми конечностями? А как он себя будет чувствовать на высоте? А как он будет ходить с крыльями? Не будут по земле волочиться? А что, если ему крылья сделать кожистыми…
– Ты кончай гнать! Крылья всегда были оперенными!
– Уверен? Ты когда в тест пришел? – не выдержал Деймон.
– Пораньше тебя, учитель!
– Так, Деймон, не отвлекайся, – меня это стало раздражать, – если хочешь, мы потом его убьем. Вместе. А пока – рассказывай.
Усмехнулись оба спорщика, Деймон продолжил.
– Короче сейчас – альфа-тест. Но он уже вот-вот должен закончиться, ты, парень, в последний вагон запрыгнул. А дальше будет закрытый бета-тест – ЗБТ. Закрытый – значит сервер по-прежнему будет отдельный, так же все ЗБТ-шники подпишут договор о неразглашении. Но у беты уже другие задачи. На первое место выйдет оценка играбельности. В смысле – будут люди играть в то, что у нас получилось, или пошлют лесом? И если на альфе было как? Например, народ пытался на скалы приземляться, и выяснилось, что несмотря на то, что икарам по умолчанию дали навык «скалолазанье», все равно с камней срывались. Покумекали, тыковки почесали, и вуаля! Видишь свои ноги?
Я невольно глянул под стол, пошевелил пальцами. Когти царапнули дощатый пол. Хмыкнул.
– Ну да, – согласился Деймон, – многие поначалу в штыки приняли. Потом привыкли. Ходим мы не много. Ты вот замечаешь, как у тебя пальцы на стопе работают, когда босиком ходишь?
Мне оставалось только пожать плечами. Никогда не задумывался.
– А что тестируют на открытом бета-тесте?
– ОБТ? Да в общем то же самое – играбельность. Только делают это на большей массе игроков. На альфе нас сколько было? – Деймон повернулся к Цезарю.
– Единовременно десятка три, не больше, – неожиданно подал голос один из троицы картежников. Его я узнал – это с ним я здоровался на обрыве.
– Да ну, брось ты, – ответил еще один картежник, – двадцать – потолок!
– Двадцать, это одновременно в игре. А так-то больше, просто редко, когда все собираются. Посмотри, сколько ЛК занято, сразу поймешь.
– А-а-а, так-то да.
И они продолжили шлепать картами по столу.
– Вот: тридцать, – резюмировал Деймон, – а на ЗБТ наверняка не меньше сотни нагонят. Понятно, что часть по-любому сольется, но их заменят. А вот когда начнется ОБТ, там и под тысячу может быть. Тогда же икаров в общий мир перенесут, начнем мы летать по всему континенту… – он мечтательно прикрыл глаза.
Я чуть не ляпнул, что вообще-то один икар уже был в открытом мире. Вовремя прикусил язык. Кстати, раз уж заговорили про личные комнаты.
– Слушай, Деймон, а как попасть на верхние этажи башни? На второй я видел – лестница снаружи идет. А выше как?
Икар понимающе усмехнулся.
– Что, не хочешь на нубо-этаже жить? Тогда парень, путь один, поскорей становись икаром.
– В смысле?
– В смысле, что выше второго этажа, только на крыльях!
– Нет, я о другом. Что значит «становись икаром». А сейчас, я, по-твоему, кто?
Деймон ответить не успел. Уже знакомый по обрыву икар бросил пренебрежительно, не отрываясь от карт:
– Личинка.
– Да новичок. Пока что ты – личинка икара. Икар – это тот, кто летает. А ты пока – ползаешь. И пока ты ползаешь, тебе – на личиночный этаж.
Глава 3. Рус. Личинка.
Я толкнул ближайшую к правой лестнице дверь. Открыто. Значит свободна. Интересно, а есть еще нелетающие, кроме меня? Прошел по периметру второго этажа. Шесть комнат, и все свободны. Хм… Понятно.
Вернулся в самую первую, замер на пороге. Моя новая Личная Комната. Пожал плечами, ну и ладно, начну с чистого листа: пустой прямоугольник стен, ни мебели, ни вещей, ни картин. Не сказать, чтоб я и в прошлую сильно вкладывался, но какой-никакой уют все же был. Ладно, что толку залипать в прошлом? Скинул в угол торбу с «новичковым» набором, развернулся и вышел на кольцевой балкон.
Под ногами расстилалась пустая площадь. Кстати, куда хоть меня занесло? Так ведь и не осмотрелся.
По правую руку тянулся обрыв, над которым летали икары, кажется их стало меньше. На другой стороне площади виднелся камень возрождения. Действительно, какой-то он простенький: цилиндрический постамент, гладкий, будто из бетона отлитый, ни орнамента, ни дополнительных изысков. Выступает из площади на ладонь в высоту. Просто и функционально.
Я вспомнил точки возрождения в других локациях – может не всегда помпезно, как в каком-нибудь большом городе, да и не всегда камень, иногда - вытоптанный участок на травянистом поле, причем не круглый, а какой-то ромбический. Но всегда такая точка подавалась как нечто магическое: руны, странные символы, некая вязь. Да даже просто цветочный орнамент у травяных точек. И никогда – такой откровенной простоты.
Сразу за камнем возрождения площадь перегораживала скала из светлого камня, как сколотого. Не высокая, пару этажей в высоту. Но для меня, в нынешнем моем положении – непроходимая. За скалой виднелись еще вершинки, постепенно повышающиеся к хребту, одному из образовывающих долину.
Перешел по балкону на другую сторону. Здесь площадь кончалась почти сразу под стенами башни. Сначала, на длину еще одной площади шло понижение, с пологим уклоном. Вот только опять – непроходимое. Через такое нагромождение гигантских валунов никому на двух ногах не перебраться. Даже если у тебя когтистые лапы. А потом новый подъем, утыканный скалами и расщелинами, и так до противоположного хребта.
А что у нас с четвертой стороны площади? Через расстояние, такое же как до обрыва, начинался ряд странных нагромождений. Валуны. Разные, высотой от «мне ниже пояса», до «больше моего роста», причем собраны в группки по три-четыре. И больше всего эти кучи валунов напоминали ступеньки или … пьедесталы на стадионе! Только «первое место» - самый высокий валун был не по середине, а с краю. А так: три, четыре ступеньки, будто призовых мест решили сделать побольше. И этими «пьедесталами» площадь была уставлена по всему противоположному от обрыва краю. В проглядывающие между валунами проходы, неширокие кстати, виднелось поросшее травой поле, плавно понижающееся от меня вдаль. Но через некоторое расстояние, сколько? Понять с моего места было трудно, опять виднелись горы, пики, скалы.
Мда, обложили горами с трех сторон, а с четвертой – пропасть. Похоже рыжий Орлан не соврал, хоть я на это сильно надеялся. Пёхом тут – только в пределах площади. Хорошая мотивация, чтоб научиться летать!
Покосился на икаров. Летают, хорошо им. Ну и я полечу! «Личинка» говорите? Посмотрим-посмотрим!
Хотя не отрицаю, логика в таком делении есть. В локации, где как утверждается ногами доступна только маленькая площадочка, нелетающий персонаж выглядит как-то … чужеродно. Интересно, а если бы была подводная раса? Как бы там с новичками обстояло? Сиди на отмели посреди океана, пока не научишься плавать и дышать жабрами? Бред.
Так, хватит оттягивать неизбежное, назвался икаром – лети. Глянул вниз, до земли два с лишним моих роста, внизу - камень. Даже в «прошлой жизни»: отсюда спрыгнуть – гарантированно ноги переломать, а я сейчас «нулевой» нуб, как бы вообще на перерождение не отправиться. Но в конце концов, икар я или тварь дрожащая?
Подбадривая себя «мотивирующими» мыслями, встал на краю балкона, закрыл глаза. Что там Рыжий говорил? Развести крылья? Нет, сначала надо почувствовать их! И как это делается? Я ведь вроде уже пробовал… Почувствовать крылья… Ну же…
Мысленный взор сосредоточился на лопатках. Та-а-ак… Вот и они, непонятные отростки. Ну-ка давайте, расправляйтесь!
Повернул голову, скосил глаза. Ничего – крылья как висели, так и висят. Полное ощущение, что я пытаюсь шевелить отлежанной рукой. Вижу – вот она, и даже если трогаю, то чувствую, но пошевелить не получается.
Изогнулся, дотянулся рукой, провел по крыльевому сгибу. Пальцы нащупали перья, жесткие, гладкие. В крыле возникли ответные ощущения. Вот же – чувствую! Ну ка еще!
Крыло шевельнулось. Офигеть! Вот это вот – часть меня? Попробовал напрячь мышцы спины… Да! Крыло, как бы нехотя стало раскрываться. Только что оно было довольно компактно сложено, и прижато к спине, и вот уже крыльевые сгибы, маячившие у меня за головой, разошлись в стороны. Немного, наверно на полметра, зато концы крыльев теперь отстояли от меня больше, чем на размах рук.
Мало! На таких культяпках мне точно не слететь от сюда. Как я вообще собирался сигануть с обрыва!
Как только явспомнил об обрыве, внутри опять появился холодок. Бр-р-р! Не, к черту! Не думать об обрыве, и пугающей до дрожи в коленках бездне под ним… Не думать! Не…
Я помотал головой, физически отгоняя мысли. Надо думать о другом, занять голову! Чем? Да вот же: как мне крылья развести. На обрыве как-то же получилось?
Я скривился – там мне крылья в стороны растащил Орлан, а здесь кто поможет? Непроизвольно посмотрел по сторонам, мелькнула мысль сбегать в трактир, попросить кого-нибудь. Нет, плохая мысль. Эти снобы не помогут, буду пробовать сам. Тем более, что-то я не видел, что бы другим икарам кто-то крылья растягивал перед стартом. Сам, только сам.
Напряг мышцы спины еще, затем еще. Ну же! Даже зажмурился от напряжения, а когда снова открыл глаза и покосился за спину, увидел, как из-за плеча того, что на руке, тянется в сторону длиннющая и широченная лопасть. Вогнутая, покрытая жесткими перьями. Протянул руку в сторону, потрогал. Необычно как: я чувствую своей рукой какую-то другую свою конечность! Получилось… Только вот мышцы спины даже заныли от такого напряжения.
Ну что, икар, полетели?
Черт, а как?! Вот же головоломка! Забывшись, я сделал шаг назад, хотел было по старой привычке походить в раздумьях туда-сюда… Тело дернуло и развернуло, словно я чем-то зацепился. Как будто положил на плечо лыжи и пытаюсь пройти по узкому коридору. Что? И чуть не расхохотался – я же не свел крылья! Две здоровенные лопасти, по два метра длинной (помню из описания) торчали у меня по бокам, а ширина балкона едва достигала трех-четырех шагов. Какой-то я не габаритный получаюсь. Будто с лыжами на плечах пытаюсь влезть в переполненный транспорт!
Вернулся к краю. И что дальше? По идее, сейчас надо оттолкнуться, и полететь на расправленных крыльях. Как просто это сказать! Крылья расправлены, ну что, полетели?
Только сейчас заметил, что сердце буквально выпрыгивает из груди, во рту пересохло. Ну же, не трусь! И раз, и …
Перед мысленным взором пронеслись «кадры» взлетающего Сапсана. А он ведь разбежался! Точно! Значит, и мне нужно? Оглянулся назад – нет, здесь не разбежишься. Ну что? Переношу старт на обрыв?
Мысленно презирая себя за малодушие и попытки оттянуть прыжок с высоты, повернулся к лестнице, опять зацепился крылом. Кольнула досада – ну сколько можно! Выдохнул сквозь зубы успокаиваюсь. Так, как теперь эти штуки свести обратно?
Попробовал расслабить мышцы, покосился назад. Результат так себе, крылья опять «застряли» в промежуточном состоянии. Не пойдет. Спокойно, если есть мышцы разгибатели, то должны быть и мышцы сгибатели. Это же азы, любой, кто хоть чуточку занимался спортом знает. Вот только как бы почувствовать, эти сгибатели?
Честно говоря, мне уже стало надоедать. Сколько я еще буду возиться на этом балконе? Черт с ним, потом разберусь, как это делается. А сейчас – прижался поочередно каждым боком к стене, тем самым сложил крылья и сбежал по лестнице вниз.
Решительным шагом до топал до обрыва. Пока шел, в голове настойчиво крутилось: что я, не разберусь с какими-то полетами? Да я полтора десятка лет в спорте! Лук, плаванье. Фехтование в конце концов! Это вам не крылышками махать, попробовал бы кто-нибудь их вас, крылатых снобов погонять «дорожки»: «терция»-«квинта», «терция»-«квинта», с ударами, с навалами, вперед-назад. Сложнейшая биомеханика, скоординированность. А тут? Расправь крылья, да взмахни. Легкотня. К вечеру же полечу.
Не доходя нескольких шагов до края, остановился. А здесь по-прежнему ветрено! Странно, пока торчал на балконе никакого ветра не заметил.
Непроизвольно покосился в пропасть. Внутри снова екнуло, непроизвольно отступил на шаг. Черт, как же высоко! И ведь никакой ограды. Хотя зачем она им. Покосился на летающих. Похоже до меня никому никакого дела. Ну и пусть!
Пара глубоких вдохов-выдохов, прикрыл глаза, сосредоточился. Мысленный взгляд побежал по спине. Вот они, новые части моего тела, ощущаю их как продолжение лопаток.
Сквозь прикрытые веки по глазам ударило солнце. Прикрывшись рукой, взглянул на небо. Вот оно что, светило выползло из-за гор, и если бы не облачка, заметил раньше. Меня тут же осенило – тень!
Развернулся спиной к пропасти, опустил взгляд. Отлично! Четкая тень пробежала от моих ног. Эх, солнце слишком высоко, тень получилась коротенькая. Но зато я вижу, как с двух сторон от моей головы высятся какие-то горбики. Ну-с, попробую.
Новый мышечный импульс… Ура! «Горбики» по обе стороны от головы дернулись, увеличились в размерах, по бокам моей фигуры раздвинулись как бы шторки или полы широкого плаща, скрыв силуэт. Еще. По тени было похоже, что два холма росли, росли, вверх и в стороны, и вдруг приобрели форму крыльев. Да! Получилось черт побери!
Тут же я ощутил, что в спину что-то мягко, но в то же время настойчиво начало толкать. Я уперся ногами, даже слегка откинулся назад, напрягая мышцы. Заметил, как тени от моих крыльев раздвинулись еще, и в тот же момент от сильного толчка полетел вперед. Несколько шагов успевал перебирать ногами, потом запнулся, и покатился кубарем по жесткому камню. А-а-а-а!!!
Как же больно! Ранее, в реальной жизни, мне приходилось много кувыркаться. Это были жесткие, почти «деревянные» маты в фехтовальном зале. Позже это была хорошо утоптанная земля. Но обычно на теле всегда была какая-то защита: хотя бы стеганка, или реплика средневекового гамбезона. Кувыркался я и в бригантине, будучи сбитым с ног на бугурте. Но сейчас, между голым камнем, и моим телом оказалась только тонкая ткань хитона.
Поднялся на ноги, оглядел себя. Отметил, почти самодовольно: не прошли даром уроки реальной акробатики – голова камня даже не коснулась, больно только спине, на которой я прокатился, да слегка ушибся пятками, не до конца сгруппировавшись. А так почти без потерь. Открыл игровой интерфейс. Здоровье просело на пяток процентов, ерунда. Глянул вкладку амуниции. Хитон утратил прочности на десять процентов. На голограмме отмечались пара прорех на спине. Не беда, есть иголка с ниткой, вечером починю.
Итак, развести крылья теперь получается. А пинка я получил от ветра. Еще бы, такая парусность у крыльев! Как сразу не подумал? Придется встать боком.
Сказано-сделано. Опять развел крылья. Правое, нацеленное прямиком в башню Общего дома вытянулось по ветру, как полотнище, зато левое ветер стремился завернуть, и мне пришлось прилагать некоторые силы, чтоб удерживать его распахнутым.
Так, теперь надо научиться махать. Хоть мои новые сородичи и парят, почти без взмахов в вышине, взлетают они, все же используя маховый полет. Да и Феникс тогда, поднимался на махах.
Значит махать крыльями для икара, то же самое что переставлять ноги для человека – основа передвижения? Буду осваивать! Как там Рыжий говорил? «Махнуть как руками»? А я при этом руками и махал. Раскинул руки, параллельно крыльям. И-раз…
Сосредоточившись лишь на ощущениях в спине, я не заметил, как прикрыл глаза, даже постоянный фоновый шум от ветра перестал слышать. Ну же! Давай! Сжать мышцы – распустить мышцы, еще раз…
Кажется, меня крутануло, глаза тут же сами собой открылись. Я опять лицом к долине, до края метра три, не меньше, облегченно выдохнул. И только сейчас дошло! Ну-ка? Взмах, еще взмах. Получилось!!!
Так что, я могу присоединиться к летающим? А почему нет? Сейчас взлечу, ничего хитрого на мой взгляд икары не делали – парили себе над краем и чуть дальше, изредка помогая взмахами, я так тоже смогу.
Мелькнула тщеславная мыслишка: «вот вам, и новичок!» Представляю, как удивиться Сапсан, увидев меня рядом! Хотя, чему я удивляюсь? Я же вам не диванный игрун, большую часть сознательной жизни в спорте. Мой организм с детства приучен осваивать сложную моторику.
Взглянул в сторону края. Мда… Как вот только перестать бояться высоты? Опять холодок по спине, и в животе сосущее чувство. Как представлю себя, расплющенным о камни… Хоть умирая игроки все равно возрождаются, но это ФанВирт: «реальнее реальности, фантастичнее любой фантазии» — это их слоган. Хоть болевой шок не убьет реальное тело даже при самых хардкорных настройках реалистичности, но ощущения все равно не из приятных. Может, пока не поздно, выйти, да покопаться с настройками? Выставлю минимальный уровень, пусть все равно будет больно, реализм игры ее фишка, но все же не так, как у меня сейчас.
Покачал головой. «Нет» мысленно ответил сам себе. Физическая боль – ерунда. В конце концов болящий зуб иногда мучительнее любых падений и переломов, уж мне ли не знать…
Тогда, черт побери, чего же я боюсь? Ну грохнусь. Ну убьюсь нафиг… хотя я уверен в том, что все будет нормально. Ведь все равно появлюсь вон там: покосился на камень возрождения. Тем более, те ребята как раз так там и оказались.
Пульс постепенно приходил в норму, дыхание успокаивалось. Сделал еще десять медленных-медленных вдохов выдохов, как перед нырком.
Как там говорил Рыжий? «Раскинь крылья и прыгай как в воду»? Это не сложно, нырять я люблю! Оглянулся, крылья, по-прежнему полуразведенные. Так и не научился складывать. Ерунда, если полечу, думаю отношение ко мне будет другое, и спросить, как это сделать будет не зазорно… Тогда чего я жду?
Так, крылья в стороны. «А у меня получается!» пришла самодовольная мысль. Кажется, я даже услышал хлопок, когда мои новые конечности распахнулись за спиной. Встречный ветер налег на них, и мне пришлось отставить одну ногу назад, уперевшись.
Вот черт, зачем здесь этот ветер? Как они взлетают, не будучи отброшенными назад? Потом вспомнил старт серебряннокрылого. Ну точно! Вот зачем он разбегался - чтоб преодолеть этот встречный ветер! Может тогда лучше … взлететь по ветру? А что, он еще и скорости дополнительно придавать будет!
Я опять расслабил свои новые конечности, чтоб не так парусили, повернулся спиной к обрыву. А что? Если взлетать через всю площадь, во-первых, и ветер поможет в спину, а во-вторых, я мысленно усмехнулся, меня не будет так гипнотизировать пропасть. Ну-ка, мысленно представил все движения. Вот я начинаю бежать, крылья в стороны, ветер подгоняет… Прыжок! Я делаю мах… Черт, все не то, не то!
Ветер не слабый. Не ураган, конечно, но могу и не справиться со скоростью. Это же как под горку бежать, ноги могут не успеть за телом. Понятно теперь, почему они и садятся против ветра. А кроме того, мои крылья! Они же офигеть, какие длинные! При первом же махе задену землю. И все…
Ладно, делать нечего, я вновь повернулся лицом к долине. Не думай о бездне, думай о том, как удивятся другие икары, увидев тебя рядом! Представил. У кого-то точно будет вытянутая морда, Сапсан наверняка покажет большой палец, мол «Молодец!»
Ветер шевелил волосы, холодил лицо, трепал хитон. Десять шагов до края, ну, поехали. Крылья разведены, наклоняюсь как спринтер, когти прочертили борозды по камню. Край пропасти помчался мне на встречу, я прикипел к нему взглядом, не в силах поднять вверх, как планировал. И когда черта, отделявшая родную поверхность площади от холодной бездны, мелькнула почти подо мной, я дополнительно толкнулся вперед, как с трамплина, и дополнительно напряг крылья.
В первую секунду-другую меня начало приподнимать, и хоть ориентиров никаких заметить не смог, но было полное ощущение, что я двигаюсь не только вперед, но и вверх. Я лечу? Да! Получилось!!! Радость затопила мозг, мне захотелось что-нибудь крикнуть, торжествующее…
Горизонт наклонился, перед глазами мелькнула красная системная надпись, но разбираться не было времени. Я ощутил, как крылья вывернуло назад, попытался вновь их расправить. Безрезультатно. А потом небо и окружающие горы мелькнули в хороводе, желудок подпрыгнул, в груди наоборот ахнула пустота, как при прыжке с десятиметровой вышки.
Из круговерти пространства взгляд на миг выхватил белую пелену, покрывающую долину. Неужели я туда?! Но нет, откуда-то выскочил скальный выступ, прыгнул навстречу. За полмига до столкновения я успел заметить его бугристую поверхность, какие-то редкие травинки, трепещущие на ветру.
Удар.
Тьма.
Интерлюдия 1
На одном из уступов горной гряды, окружавших долину, намного выше летающих икаров, сидели двое.
Один из них, наблюдал немигающим взглядом за новичком-икаром, копошащемся на самом краю небольшой каменной площадки далеко внизу. Вот новичок наконец разбежался, пару секунд даже летел, но потом комком перьев беспорядочно ухнул вниз, ударился об одну скалу, другую и закончил свой путь на небольшом выступе в виде посмертного силуэта.
– Ожидаемо… – протянул первый. По-прежнему не отводя взгляда от постепенно тающего силуэта, спросил второго, – Как он тебе?
– Лузер какой-то. И слился моментально. Сейчас еще пару-тройку раз улетит на возрождение, и сбежит из теста.
– Лузер, говоришь… первый был задумчив, – Тогда скажи, как он в альфе очутился? Уже неделю всех, кто хочет принять участие в тестировании отправляют ждать ЗБТ.
– Кстати, что там с ним? Что слышно, скоро запускают?
Но первый как будто не услышал собеседника:
– Я думаю, для наших планов – этот парень подходит как нельзя лучше.
Первыми, как обычно, появились телесные ощущения: стою босыми ступнями на чем-то твердом и теплом, лицо, и шею ласкает приятный ветерок.
Традиционно слух запоздал на полсекунды:
– Какого … резаешь?! Ты совсем …бил?!!
– Не ссы … Капустин! … отпустят! – Где-то над головой обрывки веселой перебранки.
Еще миг, и перед глазами наконец-то отплясались кляксы и искры. Та-а-ак… и куда меня занесло?
Я стою на краю сравнительно небольшой (футбольное поле в длину и то больше) площади, на другой стороне которой одиноко высится башня. На ум, почему-то, пришла Пизанская, хотя эта, вроде не падает. Шириной площадь была футбольному полю под стать.
Сквозь ветер опять долетели неразборчивые крики. Автоматом повернулся на звук, поискал глазами источник.
Справа площадь ничем ни ограничивалась. Просто тянулась, тянулась, да и обрывалась как отсеченная ножом. С моего места было видно, что дальше начинается узкая, стиснутая высокими горами долина.
А над обрывом, ближе, дальше, на разной высоте парили икары. Хотя это я уже знаю, как называются эти крылатые существа. А так, с виду – человек человеком, только крылья из-за спины, и ноги… До щиколотки они вполне человеческие. Но вместо стопы – птичья лапа. Впрочем, с расстояния и не заметишь, крылья забирают на себя все внимание.
Летунов оказалось не мало, я насчитал десятка полтора. От увиденного даже дух захватило, забыв обо всем, принялся их разглядывать.
Вон один, забрался выше всех. Высоко, наверно выше не только двенадцатиэтажки, или труб ТЭЦ, что стояла неподалеку от родительского дома. Как бы не повыше Останкинской башни. И кружит, кружит, кружит, как какой-нибудь орел, выглядывающий добычу.
Большинство остальных ходят челноком туда-сюда вдоль обрыва, на разной высоте, долетают до какой-то, невидимой мне границы, и назад.
А вдали, в долине еще парочка гоняется друг за другом, как играющие птицы: усиленно машут крыльями, то заходят один на другого сверху, то наоборот подныривают, уворачиваются. Играют в воздушные салочки.
Присмотрелся к летающим, благо зрение у меня теперь – сам себе завидую. Первое, на что обратил внимание – крылья у всех разных цветов. Есть даже розовые. Да, да, сам сначала не поверил, но вот икар, летавший вдоль обрыва выше остальных, исключая, конечно, того, что наворачивал круги в выси, подлетел чуть ближе, и я рассмотрел не только цвет крыльев, но и то, что это была девушка. Длинные волосы развиваются на ветру, черный топ обтягивает высокую грудь. Прямо под грудью – скрещенные руки, в отличии от летевшего вслед за ней, и чуть ниже парня, у которого руки просто болтались внизу, как не подвязанные веревочки. Да и крылья у него выглядели двумя кусками старой застиранной простыни: и не белые, и не цветные, одно слово – грязные. Кстати, ноги у парня тоже странно поджаты: слегка разведены, и полусогнуты в коленях, из-за чего его силуэт смотрелся уродливой конструкцией. Опять перевел взгляд на розовокрылую – ее ноги вытянуты в струнку, даже стопы натянуты, и вся она такая грациозная. Вот долетела все до той же невидимой черты, почти напротив меня, изящно выполнила разворот, помогла себе парой взмахов, и снова, раскинув крылья и вытянувшись заскользила к противоположной стороне долины.
Ее преследователь, так же развернулся на обратный курс. Не так ловко, даже скользнул в крене на развороте, из-за чего потерял немного высоты, и был вынужден усиленно махать, догоняя розовую. Тут его подрезал другой, с рыжими в крапинку крыльями. Кажется, в воздухе возникла перепалка. Ветром до меня донесло обрывки ругани. Понятно! Вот ее то я и услышал.
Черт, захватывающе! Я перевел дух, по привычке огляделся. И только тут до сознания дошло, что и прямо передо мной, и справа, и слева… я оглянулся – и сзади: горы. Со всех сторон - крутые, скалистые, кое-где даже снежные шапки виднеются! Все, как в описании – затерянная в непроходимых горах локация, до которой можно добраться только по воздуху.
– Чего раскорячился на камне? – недовольный голос со спины вернул на землю.
– Да, приятель, не стоит занимать точку возрождения.
По привычке быстрый шаг вперед и в сторону, разворачиваюсь на голоса. Правая рука инстинктивно дернулась, но хватанула только грубую ткань хитона на правом боку.
За моей спиной появились двое: обтягивающие футболки с открытыми плечами, у одного синяя, у другого красная. У синего черные спортивные трусы, будто он вышел на пробежку, у второго серые бриджи до колен. Взгляд скользнул по рукам – оружия не видно, позы расслабленные. И только спустя миг, я осознал, что у них крылья! Настолько неестественно было видеть, как за спиной у каждого «спортсмена» высились светло-серые, оперенные конечности. В сложенном состоянии они не сильно выглядывали за фигуру, но все же спереди их можно было увидеть.
Икары! Хм, а кого я еще ожидал здесь увидеть? Это же их я видел резвившимися в воздухе над долиной! Как это они так быстро оказались на камне возрождения?
Уже было открыл рот, чтоб задать вопрос, но поскольку путь я им уже не загораживал, парни потеряли ко мне интерес и прошли мимо, переговариваясь на ходу.
– Заметил, как я тебя во второй раз достал? Учись, бестолочь…
– Подумаешь, – хмыкнул красный, – зато я тебя каждый раз перекручиваю!
– Тут согласен, красавчик…
С некоторым удивлением разглядел, что у каждого на майке, на спине в районе лопаток – разрез. Вот оттуда-то крылья и растут. Где-то глубоко-глубоко проскочило удивление: «как же Феникс умудрялся под плащом скрывать такие громадины? И ведь я так ни разу и не подумал!» … Они вместе дошли до обрыва, и так же вместе прыгнули вперед, синхронно разводя крылья в стороны.
В каком-то очаровании я прошел отделяющие меня от обрыва пару десятков метров, встал недалеко от края. Солнце еще не поднялось из-за гор, в лицо дул ровный ветер. Был бы он чуть послабее, я мог бы сказать, что приятный. По крайней мере, не холодный.
Долина, которую перегородил обрыв, казалась узкой, из-за стиснувших ее крутых скалистых склонов, уходивших еще выше, чем лагерь икаров.
Опустил взгляд, и непроизвольно отступил, сердце дало сбой. От моих ног вниз обрывалась пропасть. Высота? Да кто ж ее знает то? Ниже меня, так, что можно запросто пару-тройку высотных домов поставить друг на друга, расстилалась белая пелена. Может туман, а может и облако? Туман, все же мысленно я решил называть ЭТО туманом, застилал всю долину, до самого выхода, где сжимавшие ее стены расступались. Но еще дальше опять маячили пики и вершины. Ну да, «самое сердце гор».
Вдруг, как холодным душем на меня обрушилось осознание своей ничтожности: маленькая песчинка, которую с высоты наверно и не разглядеть, на краю гигантской пропасти, в которую если падать – умру от страха раньше, чем до дна долечу. И долина эта, кажется узкой, только на фоне окружающих вершин. Так то, от «стенки до стенки» наверно несколько километров будет. А вокруг, величественные, тысячелетние гиганты. Красиво, конечно, но… не привык я пока еще к такой грандиозности.
Почему-то взгрустнулось, мелькнула дурацкая мысль: «если что, пешком отсюда не выберешься…» Эх, Феникс, Феникс, и в какой блудняк ты меня втравил? «Поверь, ты не пожалеешь, что поменял воинскую стезю на дорогу крылатых! Махать крыльями даже круче, чем мечом». Кажется, так он мне сказал? Все так, друг, только «махать мечом» мне нравится. А вот летать? … Пока не знаю.
Помотал головой, отгоняя невеселые мысли, словно мух. Нечего грустить, надо обживаться. Теперь это мой дом. Назвавшийся груздем, кажется должен лезть в кузов? А назвавшийся икаром … хм, в горы?
Снова огляделся, только теперь выискивая хоть какие-то подсказки. Вчера, Глеб с Фениксом оставили самые размытые инструкции: «почитай закрытый форум, создавай перса, и вперед. Чай не маленький, не первый день в ФанВирте, разберешься».
Форум я глянул, еще вечером, хотя получилось так сказать «по диагонали». По правде говоря, отсутствие какой-то внятной структуры и непонятные названия тем не способствовали планомерному изучению. Потыкавшись, в основном обнаружил так называемые баг-репорты, то есть сообщения об ошибках. Впрочем, а чего ждать от локации, где идет самая ранняя стадия теста? И решив, что я и на самом деле «не маленький», и, конечно, разберусь по ходу дела, плюхнулся спать. Тем более, что несколько предшествующих дней вымотали совершенно.
Раздался звук хлопающих крыльев, как будто рядом приземлялся гигантский голубь. А с кем мне еще сравнить?! Ну вот не повезло мне оказаться там, где приземляются фламинго или альбатросы, хотя именно они хоть как-то сопоставимы по размерам с местными обитателями. В метрах в шести от меня на край приземлился «грязнокрылый». Только сейчас обратил внимание, что одет он в подобие белого греческого хитона, такого же, как на мне, но расшитого красным геометрическим орнаментом по низу подола, воротнику и проймам, и более короткого – мой доставал до колен. А еще, у него были темные, почти черные узкие штаны, снизу сильно напомнившие мне джинсы, настолько длинные, что разлохматившиеся по низу штанины подметали камень площади. И лишь три узких, когтистых пальца вперед, и один назад не давали забыть про строение ног икаров.
Приземлившийся свел крылья, но не сложил их за спиной, как делал Феникс. Они как будто бессильно обвисли, из-за чего нижние перья теперь волочились по серому камню площади, подметая осевшую пыль и песок. А икар, так же не обратив на меня никакого внимания, неторопливым шагом потащился в сторону башни.
Кстати, крылья оказались ничуть не грязными, вблизи они выглядели более симпатично: ряды белоснежных перьев перемежались с перьями серебристо-стального цвета. Вот только издали, такое сочетание цветов оказалось далеко не лучшим решением.
– Эй, приятель! … Приятель!
Но игрок вообще никак не отреагировал.
И снова, все тот же звук. Прямо вокруг меня заходили на посадку еще пятеро. На мой взгляд, как-то странно, одного я успел проследить – парень долетел, по моим прикидкам почти до середины площади, развернулся опять в направлении обрыва, и по крутой траектории опускался вниз.
– Здорово, ребята! – я приветственно помахал, шагнул протягивая руку к ближайшему икару, на вид постарше меня, плотному и коротко стриженному.
Тот коротко покосился, механически ответил на рукопожатие, бросил:
– Здравствуй.
… И прошел мимо! Да тут что, всем на меня наплевать?!
Новое хлопанье крыльев заставило обернуться. В паре метров от меня на край скалы опустился рыжекрылый.
– Здорово бродяга! – закричал мне радостно, как только крылья сложились за спиной, – а я смотрю, новенький пожаловал?
– Привет, – облегченно шагнул ему на встречу, протягивая руку, – я Рус. Да, вот только первый раз загрузился икаром.
Тот пожал мою руку, а потом приобнял, похлопывая по спине
– Привет-привет, брат-икар, как говорится с прибытием. Зови меня Орланом! – он приподнял свой заостренный нос. Потом отошел на шаг назад, – а ты чего на краю стоишь, чего не летаешь?
– Слушай, – я опасливо глянул в сторону обрыва, – я вообще-то в первый раз, пока даже не представляю, как это делается…
Тот оглядел меня с сомнением.
– Слушай, а ты наверно прямо здесь появился? На склоне?
– Зачем на склоне? – удивился я, – на камне возрождения. Как обычно.
– Та-а-ак… А сюда, в смысле на склон, как попал?
– Как-как, – покосился я, все не понимая, куда новый знакомец клонит, – вот этими ногами. Топ-топ, и дотопал.
– Ха! А как же ты до топал? Тебя же никто не научил?!
– Слышь! – я начал злиться, – Этими ногами я с рождения хожу, научился уже…
– Этими? – парень подмигнул, и указал взглядом на мои ступни.
– Не, ну не такими конечно… Да ладно, кончай придуриваться. Этими, другими… Какая разница?
– Да лан, – икар опять хлопнул меня по плечу, – не ерепенься. Разницы действительно не какой. Я к тому, что ты сейчас не человек, усек? Ты икар! А для икара летать, все равно что для тебя ходить!
– Ну… – пожал я плечами. Возразить было нечего.
– Боишься? – заглянул мне в глаза Орлан.
– С чего бы?! – с вызовом ответил я, – вот еще! Просто … не пробовал еще.
– Ну эт не сложно, не сцы, ща научу. – собеседник ободряюще заулыбался, – Значит так, выходи на край. Разведи крылья…
– Вот так вот сразу? – покосился я подозрительно.
– Эх… – выдохнул так, будто имел дело с непроходимым тупицей Орлан, – Не братан, дело твое конечно, не спеши, походи пешочком, по обвыкнись…
Я прищурился:
– В чем подвох?
– А ты шаришь! – одобрительно подмигнул новый знакомец. Обвел рукой вокруг, – посмотри по сторонам, что видишь?
– Ну … горы.
– Какой ты зоркий. А еще?
– Ну … площадь.
– Точняк, брателло, площадь. И прикинь, вот она, это все, куда ты можешь попасть пешком… Так что не спеши. Погуляй пока, изучи … – он хохотнул, – достопримечательности… Или все же сыкотно?
Я промолчал, вздохнув, подошел к краю, стараясь не смотреть вниз. Взглянул на сумку-торбу, со стартовым набором новичка ФанВирта висевшим на боку.
– Может снять?
– Да зачем, лети так, – Орлан небрежно отмахнулся, – она не мешает.
Ну не мешает, так не мешает. Переминаясь с ноги на ногу, непроизвольно опустил взгляд… Охренеть! Как забыть о той бездне, что у тебя под ногами? Потихоньку, стараясь сделать это незаметно выдохнул сквозь зубы. Прикрыл глаза. Так, развести крылья…
Минуточку! Другая мысль почти вытеснила у меня страх высоты – я не чувствовал свои крылья! Внутри пробежал холодок. А как же тогда летать?
То, что крылья сзади, я не то, что знал, я их чувствовал. Вот, две какие-то плоские, относительно увесистые штуки болтаются за спиной. Большие. До земли не достают, но икрами при ходьбе иногда задевал нижние перья. А еще, я ощущал, что сзади что-то оттягивает спину. Не как рюкзак, а наверно, как бутафорские крылышки, которые подвешивают за спину на костюмированных карнавалах.
Мне что, досталась ущербная версия?
– Так, все понятно. Крыльев не чувствуешь?
– Да, - выдохнул тревожно.
– Спокуха, не ссать! Это у всех по-первости. Ща, проведем тебе индивидуальный сеанс. Вот так, чувствуешь что-нибудь?
Я ощутил прикосновение руки к крыльевому сгибу, выступавшему у меня над плечом. Очень непривычное чувство. С одной стороны – я чувствую, что именно к моей плоти прикасается рука Орлана. Но мозг просто отказывается верить, что вот ЭТО – часть моего тела. Да я двадцать четыре года прожил на свете, и уже привык к своему телу. Нет у него ни каких крыльев!
– Ну так что, есть?
– Ага, – подтвердил, сам себе не веря.
– Отлично! Значит это, как его? Нейромышечное сопряжение произошло. Продолжим…
Рука заскользила вниз, и теперь касалась того места в районе лопаток, где у меня из спины вырастали эти странные приспособления. То, как выглядит моя спина, я детально рассмотрел в редакторе, пока создавал персонажа. Навертел голограмму туда-сюда, по-разному. Вроде – все логично: в районе лопаток у меня из спины вырастали два здоровенных крыла, настолько больших, что сгиб в сложенном состоянии выступал над плечом почти до мочек ушей, если смотреть на фигурку спереди, а кончики доставали до середины икроножных мышц.
Сосредоточившись, мне удалось кое-что почувствовать. По крайней мере, так показалось.
– Во-о-от, наконец-то получается! Молоток! – видимо на лице у меня что-то отразилось. Орлан просто лучился счастьем, – теперь смотри, я их тебе растяну в стороны, а ты запоминай ощущения.
Сначала, возникло чувство, как будто мертвую, приделанную к спине бутафорию тянут куда-то. Потом, постепенно возникло ощущение, что у меня из спины торчат … не знаю как выразить, еще одни руки? Только онемевшие, как будто отлёжанные. И кто-то помогает мне их расставить в стороны. Через секунду Орлан вытянул мне и второе крыло.
– Отлично! Да ты просто гений! У тебя здорово получается! Теперь попробуй крыльями взмахнуть.
У меня не получилось.
– Не кипишуй, ща все получится. Попробуй мысленно взмахнуть руками, как крыльями.
Я мысленно представил. Ничего сложного.
– А теперь сосредоточься на крыльях, и сделай тоже самое, как руками.
Я попробовал, и… тело даже чуть бросило вперед от воздушной волны.
– Воу-воу-воу! Стопе, братиша, не так резко. – Орлан придержал меня за крыло. – Ты так ща просто с обрыва сверзишься, не приняв должной полетной конфигурации!
Последние слова он подчеркнул голосом, с некоторой ноткой иронии.
– И, кстати, не маши при этом и руками!
– Правда чтоль? – Я и не заметил! Только сейчас понял, что стою с разведенными в стороны не только крыльями, но и руками. А я об них и думать забыл! Так на крыльях сосредоточился. – И как вы умудряетесь сразу и крылья, и руки контролировать?
– Не парься, братан, придет со временем… Значится так. Махать ты умеешь, разводить крылья научился… – мой «учитель» пожал плечами и всплеснул руками, – да ты готовый летун! – он даже покачал головой. – Тогда вперед! Покорять воздушный океан!
Легко сказать! Я опять подумал о том, какая бездна лежит под ногами. За туманом земли не видно, но воображение рисовало внизу острые пики, на которые сейчас наденется моя тушка. Кажется, я сглотнул.
– Страшно?
Я отрицательно замотал головой. Сказать в слух побоялся – горло сжал спаз.
– Не дрефь, давай вместе. Делай как я. Встаем на самом краю, разводим крылья…
Орлан встал рядом, буквально касаясь своими рыжими крыльями моих. Я опять невольно бросил взгляд вниз. Кажется, меня немного повело, но показывать страх? Только не это!
Сердце в груди молотило как бешенное, даже немного стало отдавать в виски. В животе появилось сосущее чувство. Ну, давай, смелее! Ты же теперь тоже икар! Самоподбадривание, конечно, как всегда, помогало. Меня хотя бы перестало явно лихорадить. Больше всего я опасался, что Орлан заметит мой мандраж.
– Готов? – парень смотрел на меня. Я, как в полусне кивнул.
– Тогда на раз, два, три. Руки сведи, как перед прыжком в воду. Сигал когда-нибудь с берега?
Сосредоточенно глядя прямо перед собой, я часто-часто закивал.
– Отлично! Тогда раз…
Сердце сейчас выпрыгнет, мир вокруг сузился и кажется замер. Движения и речь Орлана растянулись, как в киношном слоумо.
– Д…В…А-а-а…
Я кажется зажмурился, и начал падать вперед, готовясь оттолкнуться ногами.
Глава 2 Рус. Тестировщики
– А НУ СТОЯТЬ!!! – громом раздался крик над головой.
В последний момент я остановил падение, вцепившись когтями в край обрыва. Кажется, взмахнул руками, чтоб удержать равновесие.
Над нами со свистом и шумом промчалась гигантская птица.
– Новенький, сделай два шага назад! Быстро! – На обрыв сел еще один икар.
Так-то я ненавижу, когда мной командуют, но сейчас ухватился за возможность отодвинуться от пугающей меня пропасти.
– Рыжий, что за цирк ты здесь устроил? – в голосе вновь прибывшего явственно слышались командные нотки и раздражение.
– Да чё ты, Сапсан?! Обучаю новичка полетам! Как ты меня когда-то…
– Бл*дь, ты в своем уме?!! Он же зеленый, как огурец, ему до Ласточкиного обрыва, как до Пекина задним ходом.
– Ну-у-у … и не страшно! А вдруг бы полетел? – на ходу подбирая слова начал оправдываться мой несостоявшийся учитель.
– Куда? Кувырком, с километровой высоты?
Услышав про высоту, я еще раз аккуратно выглянул за край. Но поскольку сделать это, я попытался со своего места, со стороны наверно выглядело забавно: выставив вперед ногу, я немного наклонился, и вытянул шею, как жираф. Ухо уловило сдержанные смешки.
– Чё ты, Сапсан, видишь – он и сам бы туда не сиганул. Смотри, как от края щемится, услышав про высоту.
– Рыжий, уйди с глаз моих, – видимо Сапсан остывал, из голоса пропал металл, появились усталые нотки, – ты норму сегодняшнюю сделал?
– Не, ну чё ты начинаешь? Сел передохнуть, смотрю, человечку помощь нужна… Я вообще есть собирался.
– Ну вот и давай, иди, … ешь, – Сапсан отмахнулся, как учитель от малолетнего шалуна.
Подошел ко мне. Для икара он был даже высок. Такой же высокий, как я. Только мускулатура у него больше выражена, облегающая белая футболка без рукавов хорошо ее подчеркивала. Черт, я тоже так хочу! Длинные черные волосы убраны в конский хвост, аристократические черты лица. И крылья цвета серебра. Офигеть! Так можно было?
– Привет, – протянул руку, – как ты уже понял, я – Сапсан. Извини что так получилось.
– Руслав, – пожал протянутую руку, добавил бодро, скрывая уже отпускавший меня ужас перед огромной высотой, – пустяки, проехали.
– Ну и славно, – подмигнул мне обладатель серебряных крыльев. – Рыжий, он как ребенок, все бы над кем-нибудь подшутить.
Знаю я таких шутников. Клоуны. Им шутки, а я чуть не обделался!
– Да без проблем. Слушай, – парень мне показался серьезным, а спросить было больше некого, – тут такое дело…. Я не пойму, как крыльями пользоваться. Я… я их просто не чувствую!
– Совсем не чувствуешь? – Сапсан недоверчиво посмотрел на меня, – а мне показалось ты ими взмахнул?
– Если честно, я даже не понимаю, как это получилось! – развел руками, – Такое ощущение, что из спины торчат две онемевшие культяпки, которые мне совсем не подчиняются.
– Фух, – выдохнул собеседник, – я уж думал нейронной связи не образовалось. А так-то, – он сделал небрежный жест кистью, – все через это проходили, не переживай, научишься. Ты лучше расскажи, каким ветром к нам занесло?
Я хмыкнул
– Заманили… возможностью полететь. Решил поддаться на уговоры.
– Тебя пришлось уговаривать? – приподнял бровь серебряннокрылый.
– Ну… короче там сложная история, рассказывать долго.
– Я бы послушал, – задумчиво протянул Сапсан, потом улыбнулся, – но если не хочешь говорить, настаивать не буду. В ФанВирте впервые? Прости, но эту информацию я бы хотел знать.
– Ничего секретного, – я вернул улыбку, – без малого год.
– И … как?
– Семьдесят девятый уровень, если ты об этом. Воин.
– Ого! – парень присвистнул, – круто! Это меньше, чем за год?
– Ну… скажу так: у меня было много времени на игру. Да к тому же, махать мечом для меня не в новинку, – увидел удивление в глазах собеседника, пояснил, – несколько лет в реале занимался.
– Фехтовальщик?
– Можно и так сказать: реконструктор плюс ИСБ. – Опять пришлось пояснять, – Исторические средневековые бои. Так что, когда в ФанВирт вошел, с какой стороны за меч браться знал.
– Здорово! – Сапсан уважительно покачал головой, – хотя… здесь тебе эти навыки вряд ли понадобятся: икары – не бойцы. А вот возможность много времени в ФанВирте проводить – это то, что надо! И спортивное прошлое в тему, проще со сложной моторикой осваиваться.
– Слушай, Сапсан… – у меня в голове крутился ворох вопросов.
– Погоди, Рус, – парень придержал меня за локоть, – я понимаю, у тебя куча вопросов, но… извини, я сейчас немного занят. Давай так: ты пока осваивайся, занимай ЛК, они у нас там, – он махнул на «Пизанскую башню», – тебе, как новичку на второй этаж. А через час-другой я освобожусь, мы с тобой сядем в трактире, он, кстати там же, на первом этаже, и поговорим. Лады?
– Лады… – выдохнул я, – хотя… Можно короткий вопрос? Один, – показал указательный палец.
– Хорошо, – рассмеялся середрянокрылый, хлопнул по плечу, – если один и короткий.
– Скажи, как ты умудрился так раскачаться? Я читал, у икаров штраф на силу– пятьдесят процентов! К тому же внешность уж слишком специфическая: я как не крутил начальные статы при создании персонажа, все одно – даже при максимальном вложении в силу выгляжу – дохляк дохляком.
– А что? – искренне удивился парень, – Тебе это так важно?
– Понимаешь… опять же, рассказывать долго… Короче, – выдохнул я, – важно.
– Окей, – подмигнул икар, – об этом тоже поговорим. Тут ведь тоже, в двух словах не расскажешь.
– Хорошо Сапсан, тогда: до встречи?
– Бывай!
Парень пожал мне руку, развернулся лицом к обрыву. Разбег в два шага, взмах серебряных крыльев… Икара легко подбросило на высоту эдак второго этажа, еще взмах – еще этаж. В несколько редких взмахов он набрал высоты больше всех, после чего стал неспешно кружить, все удаляясь и удаляясь от меня. Я опять остался один, всеми покинутый. Ладно, пойду обживаться.
Вблизи башня уже меньше напоминала знаменитую «падающую». Во-первых – больше в диаметре. Во-вторых, первый этаж немного выступал как основание, тем самым создавая опоясывающую площадку, эдакий балкон второго этажа. В-третьих, за более широкими, чем на оригинале арками, скрывались двери. Да и этажей было восемь. Создавали сходство, все те же арки по периметру этажей, и маленькая башенка наверху.
На первом этаже прямо на меня смотрели широкие двустворчатые двери, сделанные словно в углублении, образованное двумя расходящимися, в виде латинской «v» лестницами. Лестницы были частью стены, как будто в более широком «корже» первого этажа, кто-то вырезал треугольный кусок, а уж в сам вырез вставил двери.
Понятно, на второй этаж можно попасть снаружи, не заходя в трактир. Лестниц на следующие этажи видно не было, наверно они проходили внутри башни. Не скажу, чтоб меня задели слова Сапсана «тебе, как новичку – на второй этаж», да и сказал он это вполне обыденно, без какого-то подтекста. Но – «царапнули». Ладно, с «новичком» я готов мириться, глупо отрицать факт, хотя после весьма немаленького уровня, опять попадать в начинающие… Эх, переживу, это ненадолго. А вот с дискриминацией: новичкам – вход с улицы, я мириться не собирался. Не знаю, как у вас тут принято, но ставить себя надо с самого начала.
С этими мыслями я и толкнул двери первого этажа.
Обычный обеденный зал, заставленный столиками на четверых и шестерых. Где-то лавки, где-то табуретки. В центре – кольцевая стойка бармена, за которой здоровенный детина в белом переднике механически протирал стаканы. За его спиной – расходящиеся стены «подсобки»: судя по всему: кухня, другие хозяйственные помещения. Решено было интересно: в виде сектора в четверть круга, буквально «кусок пирога» от зала отхватили. Как раз на «хвостике» этого «куска» и разместилась стойка.
А еще, внутри оказалось весьма оживленно. В левой половине я заметил только «грязнокрылого», зато в правой находилось около десятка человек. Пятеро: три парня и две девушки, сдвинув пару больших столиков, что-то весьма шумно обсуждали, помогая себе жестикуляцией, и временами пытаясь перебить друг друга. За другим столом трое играли в карты, изредка обмениваясь скупыми репликами. Еще пара икаров сидела по одному: ближний к стойке что-то читал, второй откинувшись на стуле прислушивался к громким соседям, пренебрежительно усмехаясь.
– Добрый день, хозяин. Как поживаете? – обратился я к детине за стойкой.
Ноль эмоций.
– Хозяин? – я с подозрением попробовал еще раз.
Да что тут твориться?! Если бы не Рыжий с Сапсаном, я бы сейчас решил, что произошел какой-то баг, и у меня создался невидимый персонаж. Причем не только игроками, но и НПС! И хоть одной из фишек ФанВирта заявлялась невозможность сходу отличить непися от игрока, трактирщик был явным «местным». Здесь закрытая локация где присутствуют только игроки-тестировщики. Причем все поголовно – икары. Трактирщик-человек быть тестировщиком не мог. Хоть я и прочитал описание теста «по диагонали», но этот пункт запомнил. Я могу еще понять, что меня игнорят игроки- «старички». Дело знакомое, и хоть я не собираюсь с этим мириться, но это по крайней мере понятно. Но, черт возьми, непись то почему молчит!
– Новичок что ль? – не отрываясь от книги поинтересовался ближний икар.
Спрашивать «вы мне?» было глупо.
– Заметно? – я повернулся лицом к читающему.
– Остальные знают, что Пентюх реагирует только на команды. Скажи: «Пентюх, налей стакан водки!», и посмотри, что будет, – по-прежнему не отрываясь от чтения пояснил икар.
– Хм, ща попробую.
Я опять повернулся к трактирщику. Мне показалось, или шум в зале чуть подстих?
– Хозяин, есть меню?
Детина, над которым теперь высветился ник «Пентюх» совершенно механически выложил на стол тоненькую пергаментную книжицу. Сработало!
Полистал. Что сказать? Обычное меню обычного ФанВиртовского трактира. Есть пока не хотелось, да и игровую валюту стоило поберечь, пока не пойму, как ее здесь зарабатывают. Заказал кружку обычного травяного чая, и прихватив с собой подошел к столику чтеца.
– Присяду?
Тот уже оторвался от книги и с интересом посматривал на меня. Барственным жестом изобразил, что-то вроде: «валяй».
– А я думал, что ты сейчас со стаканом водки будешь делать? – с некоторой иронией подмигнул мне икар, – но ты видать сообразительный?
– Не люблю я водку по утрам, – подмигнул в ответ, – я, кстати, Рус. Чего он у вас такой молчаливый?
– Альфа-тест, – пожал плечами икар, – все ресурсы на физику полета, все остальное на минималках. К ЗБТ стандартный функционал обещают подключить, а пока довольствуйся этим. – протянул руку, – Я - Деймон
– А я думал, тут все с птичьими никами, – я ответил на рукопожатие.
Деймон усмехнулся
– Тут есть и нормальные люди…
– В смысле?
– Ну вот ты, к примеру. Ты же взял себе ник «Рус», а ведь мог бы и википедию перелопатить, в поисках звучного имени: Сапсан, Орлан, Беркут…
Я удивился:
– Зачем? Я по жизни Рус. Да и люди есть, которые меня как Руса знают. Что мне теперь, им писать: «ребята, это я, бывший Руслав, теперь какой-нибудь Орел»?
– Зачем менять? – удивился собеседник, – не знаю, я вот всякий раз меняю. Новый перс, новое имя – все равно как новая жизнь. Да и кому ты из альфы писать собрался? Мы на закрытом сервере. А будешь в реале кому из знакомых инфу сливать – отследят в миг. С этим знаешь, как строго.
– Ну… не знаю, это же не навечно? Откроют же икаров когда-нибудь.
– Скорей бы, – согласился новый знакомый, – только до ОБТ сначала надо закрытую бетту пережить.
Тут он присмотрелся ко мне повнимательнее:
– Скажи, Рус, а ты в тестерах давно?
– Ну… – я поднял глаза к высокому потолку, как будто что-то подсчитывал, – примерно с час…
Деймон откинувшись задорно расхохотался. На нас обернулась пара других икаров.
– Ценю парней с юмором. А у меня уже третье тестирование, прикинь! Кстати, альфа уже вторая, – добавил с гордостью.
– Круто, – из вежливости согласился я.
– Да ладно, – пренебрежительно отмахнулся Деймон, – я же вижу, что для тебя это как китайская грамота.
Пришлось согласиться.
– Смотри, – стал поучать собеседник, – когда разрабы…, ну то есть разработчики игры решают запилить новый данж, попробовать как будет функционировать новая физика или правила, они организуют тестирование. Обычно – на отдельном сервере, дабы не смущать рядовых игроков. А уж если планируется к запуску новая раса, то тут без теста никуда.
В принципе, нечто подобное я уже слышал от Феникса с Глебом, но не стал прерывать Деймона. Информация лишней не бывает. Прервал его другой икар, сидящий без компании.
– Ты парня то не путай. Если новый данж или правила, то полноценное тестирование, с Альфой, с ЗБТ-ОБТ не собирают. Кинут объяву на форуме: так и так, ранний доступ, кто хочет? Скачивайте дополнение, и вперед! И они там просто играют в свое удовольствие, не то, что мы: делай то, не делай это, каждый вечер отчет….
– Слушай, Цезарь, никого я не путаю, – поморщился Деймон, обернувшись к новому собеседнику, – я что, сказал будто полноценный тест запускают в любом случае? И, кстати, даже у теста новой локации есть свои альфа и бета.
– Ну-как ну-ка… – подначил Цезарь.
– К твоему сведенью, прежде чем давать обнову простым игрокам, ее пробуют штатные тестировщики ФанВирта. Или ты думаешь: сделали изменения и сразу на форум: ребята, приходите, пробуйте! Нет, Цезарь, обычных игроков, в смысле с ранним доступом запускают уже во вторую волну. Когда не надо баги самим отлавливать.
– И где, по-твоему, тут альфа с бетой, знаток?
– Ты тупой, что ли? Я же понятным языком сказал: два этапа. Вот тебе альфа, вот тебе бета-тест.
– Это ты тупой. Они что, так и называются: «Альфа-тест»? «Бета-тест»? Пишут: «ранний доступ». Все. Специалист хренов, еще учить взялся!
Повернувшийся было ко мне Деймон, опять развернулся к своему оппоненту.
– Цезарь, ты с элементарной логикой знаком? Или в вашей школе ее даже на факультативах не проходили? В случае с обычной обновой два этапа: штатными тестерами и специально приглашенными игроками. И в случае с запуском расы два этапа: альфа-тест, бета-тест. Улавливаешь? – он склонил голову к плечу. – Смотри, объясню популярно, как для малолетних дебилов. В одном случае: два, – он отвел в сторону левую руку с оттопыренными двумя пальцами. – И в другом случае: два, – повторил тот же жесть правой рукой. – Два и два, Цезарь! В состоянии сложить? – повернулся ко мне, подмигнул, словно беря меня в свидетели. – В одном случае альфа и бета. И в другом случае … как назвать?
– Слышь, Деймон, за малолетнего дебила и ответить можно. Хотя … я тебя не трону. Ты и так себя наказал, ущербный. Два и два говоришь? И ты тут хвастаешься что третий раз в тесте участвуешь? – Цезарь покачал головой, – надо в поддержку написать: Народ, похоже у нас самозванец! Ты у кого аккаунт украл, мальчик? Был бы это твой, знал бы, что в полноценном тесте три этапа! Слышишь? Три!
И он поднял руку с тремя пальцами.
– Ну и какие? – упорствовал Деймон
– Альфа, – начал загибать пальцы Цезарь, – закрытый бета-тест, открытый бета-тест.
– Не Цезарь, это ты похоже папкин аккаунт подрезал, поскольку до восемнадцати в ФанВирт не пускают. Был бы старше, понимал, что альфа-тест, это один этап. И бета-тест – это тоже один этап, но разбитый на два, поскольку задачи одинаковые…
– Стоп! Стоп! Стоп! – не выдержал я, поднимая руки.
Последние пару минут я сидел в полном недоумении: в прошлой ФанВиртовской жизни с подобным троллингом сталкиваться не приходилось: мало времени проводил в трактирах - не везло мне с компаниями. Пока Анахиту не встретил так одиночкой и кочевал от задания к заданию. В моей же реальной жизни, да за половину того, что Цезарь с Деймоном наговорили друг другу, уже бы метелили в полный мах… А эти сидят, перебрасываются оскорблениями с ленцой. Странные ребята.
– Парни, мне пофиг на ваши терминологические закорючки. Деймон, объясни уже про все ваши альфы, ранние доступы, что там еще?
– Не «ваши», а «наши», – с улыбкой поправил Деймон, – ты теперь с нами в одной кастрюльке варишься. Короче, слушай. Когда решают ввести в игру новую расу, в процессе ее создания запускают … – он покосился в сторону Цезаря, – несколько этапов. Самый ранний, называется альфа-тест. На этом этапе сами разрабы не понимают, как раса будет выглядеть в итоге. Просто кто-то говорит: «эй, парни, а давайте введем в игру людей с крыльями! Это ж круто!». И все ему отвечают: «Круто! Давайте!». Собирают команду програмеров, админов. И приглашают тестировщиков. Обычно, на самой ранней стадии альфы вообще обходятся штатниками. Это с икарами почему-то я ни одного штатного тестера не видел…
– А как ты их отличишь, умник? Вон, мож Сапсан штатный тестер, – опять влез в разговор Цезарь.
Деймон только отмахнулся.
– Так вот, в альфе тестируется сама концепция: а сможет ли игрок управляться с новыми конечностями? А как он себя будет чувствовать на высоте? А как он будет ходить с крыльями? Не будут по земле волочиться? А что, если ему крылья сделать кожистыми…
– Ты кончай гнать! Крылья всегда были оперенными!
– Уверен? Ты когда в тест пришел? – не выдержал Деймон.
– Пораньше тебя, учитель!
– Так, Деймон, не отвлекайся, – меня это стало раздражать, – если хочешь, мы потом его убьем. Вместе. А пока – рассказывай.
Усмехнулись оба спорщика, Деймон продолжил.
– Короче сейчас – альфа-тест. Но он уже вот-вот должен закончиться, ты, парень, в последний вагон запрыгнул. А дальше будет закрытый бета-тест – ЗБТ. Закрытый – значит сервер по-прежнему будет отдельный, так же все ЗБТ-шники подпишут договор о неразглашении. Но у беты уже другие задачи. На первое место выйдет оценка играбельности. В смысле – будут люди играть в то, что у нас получилось, или пошлют лесом? И если на альфе было как? Например, народ пытался на скалы приземляться, и выяснилось, что несмотря на то, что икарам по умолчанию дали навык «скалолазанье», все равно с камней срывались. Покумекали, тыковки почесали, и вуаля! Видишь свои ноги?
Я невольно глянул под стол, пошевелил пальцами. Когти царапнули дощатый пол. Хмыкнул.
– Ну да, – согласился Деймон, – многие поначалу в штыки приняли. Потом привыкли. Ходим мы не много. Ты вот замечаешь, как у тебя пальцы на стопе работают, когда босиком ходишь?
Мне оставалось только пожать плечами. Никогда не задумывался.
– А что тестируют на открытом бета-тесте?
– ОБТ? Да в общем то же самое – играбельность. Только делают это на большей массе игроков. На альфе нас сколько было? – Деймон повернулся к Цезарю.
– Единовременно десятка три, не больше, – неожиданно подал голос один из троицы картежников. Его я узнал – это с ним я здоровался на обрыве.
– Да ну, брось ты, – ответил еще один картежник, – двадцать – потолок!
– Двадцать, это одновременно в игре. А так-то больше, просто редко, когда все собираются. Посмотри, сколько ЛК занято, сразу поймешь.
– А-а-а, так-то да.
И они продолжили шлепать картами по столу.
– Вот: тридцать, – резюмировал Деймон, – а на ЗБТ наверняка не меньше сотни нагонят. Понятно, что часть по-любому сольется, но их заменят. А вот когда начнется ОБТ, там и под тысячу может быть. Тогда же икаров в общий мир перенесут, начнем мы летать по всему континенту… – он мечтательно прикрыл глаза.
Я чуть не ляпнул, что вообще-то один икар уже был в открытом мире. Вовремя прикусил язык. Кстати, раз уж заговорили про личные комнаты.
– Слушай, Деймон, а как попасть на верхние этажи башни? На второй я видел – лестница снаружи идет. А выше как?
Икар понимающе усмехнулся.
– Что, не хочешь на нубо-этаже жить? Тогда парень, путь один, поскорей становись икаром.
– В смысле?
– В смысле, что выше второго этажа, только на крыльях!
– Нет, я о другом. Что значит «становись икаром». А сейчас, я, по-твоему, кто?
Деймон ответить не успел. Уже знакомый по обрыву икар бросил пренебрежительно, не отрываясь от карт:
– Личинка.
– Да новичок. Пока что ты – личинка икара. Икар – это тот, кто летает. А ты пока – ползаешь. И пока ты ползаешь, тебе – на личиночный этаж.
Глава 3. Рус. Личинка.
Я толкнул ближайшую к правой лестнице дверь. Открыто. Значит свободна. Интересно, а есть еще нелетающие, кроме меня? Прошел по периметру второго этажа. Шесть комнат, и все свободны. Хм… Понятно.
Вернулся в самую первую, замер на пороге. Моя новая Личная Комната. Пожал плечами, ну и ладно, начну с чистого листа: пустой прямоугольник стен, ни мебели, ни вещей, ни картин. Не сказать, чтоб я и в прошлую сильно вкладывался, но какой-никакой уют все же был. Ладно, что толку залипать в прошлом? Скинул в угол торбу с «новичковым» набором, развернулся и вышел на кольцевой балкон.
Под ногами расстилалась пустая площадь. Кстати, куда хоть меня занесло? Так ведь и не осмотрелся.
По правую руку тянулся обрыв, над которым летали икары, кажется их стало меньше. На другой стороне площади виднелся камень возрождения. Действительно, какой-то он простенький: цилиндрический постамент, гладкий, будто из бетона отлитый, ни орнамента, ни дополнительных изысков. Выступает из площади на ладонь в высоту. Просто и функционально.
Я вспомнил точки возрождения в других локациях – может не всегда помпезно, как в каком-нибудь большом городе, да и не всегда камень, иногда - вытоптанный участок на травянистом поле, причем не круглый, а какой-то ромбический. Но всегда такая точка подавалась как нечто магическое: руны, странные символы, некая вязь. Да даже просто цветочный орнамент у травяных точек. И никогда – такой откровенной простоты.
Сразу за камнем возрождения площадь перегораживала скала из светлого камня, как сколотого. Не высокая, пару этажей в высоту. Но для меня, в нынешнем моем положении – непроходимая. За скалой виднелись еще вершинки, постепенно повышающиеся к хребту, одному из образовывающих долину.
Перешел по балкону на другую сторону. Здесь площадь кончалась почти сразу под стенами башни. Сначала, на длину еще одной площади шло понижение, с пологим уклоном. Вот только опять – непроходимое. Через такое нагромождение гигантских валунов никому на двух ногах не перебраться. Даже если у тебя когтистые лапы. А потом новый подъем, утыканный скалами и расщелинами, и так до противоположного хребта.
А что у нас с четвертой стороны площади? Через расстояние, такое же как до обрыва, начинался ряд странных нагромождений. Валуны. Разные, высотой от «мне ниже пояса», до «больше моего роста», причем собраны в группки по три-четыре. И больше всего эти кучи валунов напоминали ступеньки или … пьедесталы на стадионе! Только «первое место» - самый высокий валун был не по середине, а с краю. А так: три, четыре ступеньки, будто призовых мест решили сделать побольше. И этими «пьедесталами» площадь была уставлена по всему противоположному от обрыва краю. В проглядывающие между валунами проходы, неширокие кстати, виднелось поросшее травой поле, плавно понижающееся от меня вдаль. Но через некоторое расстояние, сколько? Понять с моего места было трудно, опять виднелись горы, пики, скалы.
Мда, обложили горами с трех сторон, а с четвертой – пропасть. Похоже рыжий Орлан не соврал, хоть я на это сильно надеялся. Пёхом тут – только в пределах площади. Хорошая мотивация, чтоб научиться летать!
Покосился на икаров. Летают, хорошо им. Ну и я полечу! «Личинка» говорите? Посмотрим-посмотрим!
Хотя не отрицаю, логика в таком делении есть. В локации, где как утверждается ногами доступна только маленькая площадочка, нелетающий персонаж выглядит как-то … чужеродно. Интересно, а если бы была подводная раса? Как бы там с новичками обстояло? Сиди на отмели посреди океана, пока не научишься плавать и дышать жабрами? Бред.
Так, хватит оттягивать неизбежное, назвался икаром – лети. Глянул вниз, до земли два с лишним моих роста, внизу - камень. Даже в «прошлой жизни»: отсюда спрыгнуть – гарантированно ноги переломать, а я сейчас «нулевой» нуб, как бы вообще на перерождение не отправиться. Но в конце концов, икар я или тварь дрожащая?
Подбадривая себя «мотивирующими» мыслями, встал на краю балкона, закрыл глаза. Что там Рыжий говорил? Развести крылья? Нет, сначала надо почувствовать их! И как это делается? Я ведь вроде уже пробовал… Почувствовать крылья… Ну же…
Мысленный взор сосредоточился на лопатках. Та-а-ак… Вот и они, непонятные отростки. Ну-ка давайте, расправляйтесь!
Повернул голову, скосил глаза. Ничего – крылья как висели, так и висят. Полное ощущение, что я пытаюсь шевелить отлежанной рукой. Вижу – вот она, и даже если трогаю, то чувствую, но пошевелить не получается.
Изогнулся, дотянулся рукой, провел по крыльевому сгибу. Пальцы нащупали перья, жесткие, гладкие. В крыле возникли ответные ощущения. Вот же – чувствую! Ну ка еще!
Крыло шевельнулось. Офигеть! Вот это вот – часть меня? Попробовал напрячь мышцы спины… Да! Крыло, как бы нехотя стало раскрываться. Только что оно было довольно компактно сложено, и прижато к спине, и вот уже крыльевые сгибы, маячившие у меня за головой, разошлись в стороны. Немного, наверно на полметра, зато концы крыльев теперь отстояли от меня больше, чем на размах рук.
Мало! На таких культяпках мне точно не слететь от сюда. Как я вообще собирался сигануть с обрыва!
Как только явспомнил об обрыве, внутри опять появился холодок. Бр-р-р! Не, к черту! Не думать об обрыве, и пугающей до дрожи в коленках бездне под ним… Не думать! Не…
Я помотал головой, физически отгоняя мысли. Надо думать о другом, занять голову! Чем? Да вот же: как мне крылья развести. На обрыве как-то же получилось?
Я скривился – там мне крылья в стороны растащил Орлан, а здесь кто поможет? Непроизвольно посмотрел по сторонам, мелькнула мысль сбегать в трактир, попросить кого-нибудь. Нет, плохая мысль. Эти снобы не помогут, буду пробовать сам. Тем более, что-то я не видел, что бы другим икарам кто-то крылья растягивал перед стартом. Сам, только сам.
Напряг мышцы спины еще, затем еще. Ну же! Даже зажмурился от напряжения, а когда снова открыл глаза и покосился за спину, увидел, как из-за плеча того, что на руке, тянется в сторону длиннющая и широченная лопасть. Вогнутая, покрытая жесткими перьями. Протянул руку в сторону, потрогал. Необычно как: я чувствую своей рукой какую-то другую свою конечность! Получилось… Только вот мышцы спины даже заныли от такого напряжения.
Ну что, икар, полетели?
Черт, а как?! Вот же головоломка! Забывшись, я сделал шаг назад, хотел было по старой привычке походить в раздумьях туда-сюда… Тело дернуло и развернуло, словно я чем-то зацепился. Как будто положил на плечо лыжи и пытаюсь пройти по узкому коридору. Что? И чуть не расхохотался – я же не свел крылья! Две здоровенные лопасти, по два метра длинной (помню из описания) торчали у меня по бокам, а ширина балкона едва достигала трех-четырех шагов. Какой-то я не габаритный получаюсь. Будто с лыжами на плечах пытаюсь влезть в переполненный транспорт!
Вернулся к краю. И что дальше? По идее, сейчас надо оттолкнуться, и полететь на расправленных крыльях. Как просто это сказать! Крылья расправлены, ну что, полетели?
Только сейчас заметил, что сердце буквально выпрыгивает из груди, во рту пересохло. Ну же, не трусь! И раз, и …
Перед мысленным взором пронеслись «кадры» взлетающего Сапсана. А он ведь разбежался! Точно! Значит, и мне нужно? Оглянулся назад – нет, здесь не разбежишься. Ну что? Переношу старт на обрыв?
Мысленно презирая себя за малодушие и попытки оттянуть прыжок с высоты, повернулся к лестнице, опять зацепился крылом. Кольнула досада – ну сколько можно! Выдохнул сквозь зубы успокаиваюсь. Так, как теперь эти штуки свести обратно?
Попробовал расслабить мышцы, покосился назад. Результат так себе, крылья опять «застряли» в промежуточном состоянии. Не пойдет. Спокойно, если есть мышцы разгибатели, то должны быть и мышцы сгибатели. Это же азы, любой, кто хоть чуточку занимался спортом знает. Вот только как бы почувствовать, эти сгибатели?
Честно говоря, мне уже стало надоедать. Сколько я еще буду возиться на этом балконе? Черт с ним, потом разберусь, как это делается. А сейчас – прижался поочередно каждым боком к стене, тем самым сложил крылья и сбежал по лестнице вниз.
Решительным шагом до топал до обрыва. Пока шел, в голове настойчиво крутилось: что я, не разберусь с какими-то полетами? Да я полтора десятка лет в спорте! Лук, плаванье. Фехтование в конце концов! Это вам не крылышками махать, попробовал бы кто-нибудь их вас, крылатых снобов погонять «дорожки»: «терция»-«квинта», «терция»-«квинта», с ударами, с навалами, вперед-назад. Сложнейшая биомеханика, скоординированность. А тут? Расправь крылья, да взмахни. Легкотня. К вечеру же полечу.
Не доходя нескольких шагов до края, остановился. А здесь по-прежнему ветрено! Странно, пока торчал на балконе никакого ветра не заметил.
Непроизвольно покосился в пропасть. Внутри снова екнуло, непроизвольно отступил на шаг. Черт, как же высоко! И ведь никакой ограды. Хотя зачем она им. Покосился на летающих. Похоже до меня никому никакого дела. Ну и пусть!
Пара глубоких вдохов-выдохов, прикрыл глаза, сосредоточился. Мысленный взгляд побежал по спине. Вот они, новые части моего тела, ощущаю их как продолжение лопаток.
Сквозь прикрытые веки по глазам ударило солнце. Прикрывшись рукой, взглянул на небо. Вот оно что, светило выползло из-за гор, и если бы не облачка, заметил раньше. Меня тут же осенило – тень!
Развернулся спиной к пропасти, опустил взгляд. Отлично! Четкая тень пробежала от моих ног. Эх, солнце слишком высоко, тень получилась коротенькая. Но зато я вижу, как с двух сторон от моей головы высятся какие-то горбики. Ну-с, попробую.
Новый мышечный импульс… Ура! «Горбики» по обе стороны от головы дернулись, увеличились в размерах, по бокам моей фигуры раздвинулись как бы шторки или полы широкого плаща, скрыв силуэт. Еще. По тени было похоже, что два холма росли, росли, вверх и в стороны, и вдруг приобрели форму крыльев. Да! Получилось черт побери!
Тут же я ощутил, что в спину что-то мягко, но в то же время настойчиво начало толкать. Я уперся ногами, даже слегка откинулся назад, напрягая мышцы. Заметил, как тени от моих крыльев раздвинулись еще, и в тот же момент от сильного толчка полетел вперед. Несколько шагов успевал перебирать ногами, потом запнулся, и покатился кубарем по жесткому камню. А-а-а-а!!!
Как же больно! Ранее, в реальной жизни, мне приходилось много кувыркаться. Это были жесткие, почти «деревянные» маты в фехтовальном зале. Позже это была хорошо утоптанная земля. Но обычно на теле всегда была какая-то защита: хотя бы стеганка, или реплика средневекового гамбезона. Кувыркался я и в бригантине, будучи сбитым с ног на бугурте. Но сейчас, между голым камнем, и моим телом оказалась только тонкая ткань хитона.
Поднялся на ноги, оглядел себя. Отметил, почти самодовольно: не прошли даром уроки реальной акробатики – голова камня даже не коснулась, больно только спине, на которой я прокатился, да слегка ушибся пятками, не до конца сгруппировавшись. А так почти без потерь. Открыл игровой интерфейс. Здоровье просело на пяток процентов, ерунда. Глянул вкладку амуниции. Хитон утратил прочности на десять процентов. На голограмме отмечались пара прорех на спине. Не беда, есть иголка с ниткой, вечером починю.
Итак, развести крылья теперь получается. А пинка я получил от ветра. Еще бы, такая парусность у крыльев! Как сразу не подумал? Придется встать боком.
Сказано-сделано. Опять развел крылья. Правое, нацеленное прямиком в башню Общего дома вытянулось по ветру, как полотнище, зато левое ветер стремился завернуть, и мне пришлось прилагать некоторые силы, чтоб удерживать его распахнутым.
Так, теперь надо научиться махать. Хоть мои новые сородичи и парят, почти без взмахов в вышине, взлетают они, все же используя маховый полет. Да и Феникс тогда, поднимался на махах.
Значит махать крыльями для икара, то же самое что переставлять ноги для человека – основа передвижения? Буду осваивать! Как там Рыжий говорил? «Махнуть как руками»? А я при этом руками и махал. Раскинул руки, параллельно крыльям. И-раз…
Сосредоточившись лишь на ощущениях в спине, я не заметил, как прикрыл глаза, даже постоянный фоновый шум от ветра перестал слышать. Ну же! Давай! Сжать мышцы – распустить мышцы, еще раз…
Кажется, меня крутануло, глаза тут же сами собой открылись. Я опять лицом к долине, до края метра три, не меньше, облегченно выдохнул. И только сейчас дошло! Ну-ка? Взмах, еще взмах. Получилось!!!
Так что, я могу присоединиться к летающим? А почему нет? Сейчас взлечу, ничего хитрого на мой взгляд икары не делали – парили себе над краем и чуть дальше, изредка помогая взмахами, я так тоже смогу.
Мелькнула тщеславная мыслишка: «вот вам, и новичок!» Представляю, как удивиться Сапсан, увидев меня рядом! Хотя, чему я удивляюсь? Я же вам не диванный игрун, большую часть сознательной жизни в спорте. Мой организм с детства приучен осваивать сложную моторику.
Взглянул в сторону края. Мда… Как вот только перестать бояться высоты? Опять холодок по спине, и в животе сосущее чувство. Как представлю себя, расплющенным о камни… Хоть умирая игроки все равно возрождаются, но это ФанВирт: «реальнее реальности, фантастичнее любой фантазии» — это их слоган. Хоть болевой шок не убьет реальное тело даже при самых хардкорных настройках реалистичности, но ощущения все равно не из приятных. Может, пока не поздно, выйти, да покопаться с настройками? Выставлю минимальный уровень, пусть все равно будет больно, реализм игры ее фишка, но все же не так, как у меня сейчас.
Покачал головой. «Нет» мысленно ответил сам себе. Физическая боль – ерунда. В конце концов болящий зуб иногда мучительнее любых падений и переломов, уж мне ли не знать…
Тогда, черт побери, чего же я боюсь? Ну грохнусь. Ну убьюсь нафиг… хотя я уверен в том, что все будет нормально. Ведь все равно появлюсь вон там: покосился на камень возрождения. Тем более, те ребята как раз так там и оказались.
Пульс постепенно приходил в норму, дыхание успокаивалось. Сделал еще десять медленных-медленных вдохов выдохов, как перед нырком.
Как там говорил Рыжий? «Раскинь крылья и прыгай как в воду»? Это не сложно, нырять я люблю! Оглянулся, крылья, по-прежнему полуразведенные. Так и не научился складывать. Ерунда, если полечу, думаю отношение ко мне будет другое, и спросить, как это сделать будет не зазорно… Тогда чего я жду?
Так, крылья в стороны. «А у меня получается!» пришла самодовольная мысль. Кажется, я даже услышал хлопок, когда мои новые конечности распахнулись за спиной. Встречный ветер налег на них, и мне пришлось отставить одну ногу назад, уперевшись.
Вот черт, зачем здесь этот ветер? Как они взлетают, не будучи отброшенными назад? Потом вспомнил старт серебряннокрылого. Ну точно! Вот зачем он разбегался - чтоб преодолеть этот встречный ветер! Может тогда лучше … взлететь по ветру? А что, он еще и скорости дополнительно придавать будет!
Я опять расслабил свои новые конечности, чтоб не так парусили, повернулся спиной к обрыву. А что? Если взлетать через всю площадь, во-первых, и ветер поможет в спину, а во-вторых, я мысленно усмехнулся, меня не будет так гипнотизировать пропасть. Ну-ка, мысленно представил все движения. Вот я начинаю бежать, крылья в стороны, ветер подгоняет… Прыжок! Я делаю мах… Черт, все не то, не то!
Ветер не слабый. Не ураган, конечно, но могу и не справиться со скоростью. Это же как под горку бежать, ноги могут не успеть за телом. Понятно теперь, почему они и садятся против ветра. А кроме того, мои крылья! Они же офигеть, какие длинные! При первом же махе задену землю. И все…
Ладно, делать нечего, я вновь повернулся лицом к долине. Не думай о бездне, думай о том, как удивятся другие икары, увидев тебя рядом! Представил. У кого-то точно будет вытянутая морда, Сапсан наверняка покажет большой палец, мол «Молодец!»
Ветер шевелил волосы, холодил лицо, трепал хитон. Десять шагов до края, ну, поехали. Крылья разведены, наклоняюсь как спринтер, когти прочертили борозды по камню. Край пропасти помчался мне на встречу, я прикипел к нему взглядом, не в силах поднять вверх, как планировал. И когда черта, отделявшая родную поверхность площади от холодной бездны, мелькнула почти подо мной, я дополнительно толкнулся вперед, как с трамплина, и дополнительно напряг крылья.
В первую секунду-другую меня начало приподнимать, и хоть ориентиров никаких заметить не смог, но было полное ощущение, что я двигаюсь не только вперед, но и вверх. Я лечу? Да! Получилось!!! Радость затопила мозг, мне захотелось что-нибудь крикнуть, торжествующее…
Горизонт наклонился, перед глазами мелькнула красная системная надпись, но разбираться не было времени. Я ощутил, как крылья вывернуло назад, попытался вновь их расправить. Безрезультатно. А потом небо и окружающие горы мелькнули в хороводе, желудок подпрыгнул, в груди наоборот ахнула пустота, как при прыжке с десятиметровой вышки.
Из круговерти пространства взгляд на миг выхватил белую пелену, покрывающую долину. Неужели я туда?! Но нет, откуда-то выскочил скальный выступ, прыгнул навстречу. За полмига до столкновения я успел заметить его бугристую поверхность, какие-то редкие травинки, трепещущие на ветру.
Удар.
Тьма.
Интерлюдия 1
На одном из уступов горной гряды, окружавших долину, намного выше летающих икаров, сидели двое.
Один из них, наблюдал немигающим взглядом за новичком-икаром, копошащемся на самом краю небольшой каменной площадки далеко внизу. Вот новичок наконец разбежался, пару секунд даже летел, но потом комком перьев беспорядочно ухнул вниз, ударился об одну скалу, другую и закончил свой путь на небольшом выступе в виде посмертного силуэта.
– Ожидаемо… – протянул первый. По-прежнему не отводя взгляда от постепенно тающего силуэта, спросил второго, – Как он тебе?
– Лузер какой-то. И слился моментально. Сейчас еще пару-тройку раз улетит на возрождение, и сбежит из теста.
– Лузер, говоришь… первый был задумчив, – Тогда скажи, как он в альфе очутился? Уже неделю всех, кто хочет принять участие в тестировании отправляют ждать ЗБТ.
– Кстати, что там с ним? Что слышно, скоро запускают?
Но первый как будто не услышал собеседника:
– Я думаю, для наших планов – этот парень подходит как нельзя лучше.
А теперь вопросы (а вы думали, просто так читали?
)1. Диалог-троллинг в трактире между Деймоном и Цезарем, не сильно снижает динамику. Может хочется пролистнуть, так как ничего он не сообщает об игре, о мире?
2. Гл.3 почти полностью посвящена ощущению крыльев, попыткам раскрыть их, размышлениям гг о том, как делать... Скучно?
Плюс рад любым другим замечаниям, отзывам, пожеланиям (только не думайте, что я их тут же кинусь выполнять ... но почитаю, да)
Заранее благодарен, постараюсь на долго не пропадать
Последнее редактирование:
mechanik
mechanik
Застрявший на форуме
- Регистрация
- 17 Сен 2016
- Сообщения
- 4.325
- Оценок
- 4.127
- Баллы
- 1.601
- Возраст
- 56
Мы как-то в детстве пробовали летать на дельтаплане из толстых реек(или тонких брусков) , гвоздей и полиэтиленовой плёнки, руководствуясь картинками из телевизора. Само собой, ничего не зная. Ну, обошлось. Кучей дров и ушибами. Может, поэтому мне интересно читать про попытки полёта...
Последнее редактирование:
Enot17 (Игорь)
Enot17 (Игорь)
летающий енот
- Регистрация
- 19 Сен 2014
- Сообщения
- 821
- Оценок
- 1.430
- Баллы
- 936
- Возраст
- 53
Продолжаем разговор.
Главы 4 и 5
Главы 4 и 5
Глава 4 Феникс. Северный город
Я молча стоял, смотрел на лежащую девушку, и пытался понять, что какие чувства испытываю. За моим плечом о чем-то говорила и говорила маленькая, высушенная как узбекский урюк старушка, но смысл ее слов от меня ускользал, поскольку сосредоточиться сейчас на том, что говорит бабушка Анахиты совершенно не мог.
Вот передо мной, на стандартной больничной кровати лежал, как выразилась однажды Ира, «объект желания»: девушка, которую я полюбил, ради которой рисковал многим. Я даже поставил на кон свои крылья, чтоб только вытащить ее из того тупика.
Конечно, умом я понимал, что вот это тело, подключенное помимо виртуального мира еще и к аппаратам искусственного жизнеобеспечения, не совсем та самая девушка, что ответила мне взаимностью в виртуале. Хотя, формально это один и тот же человек. Или правильнее сказать - в этом теле живет та самая Анахита, от вида которой мое сердце замирало там, в ФанВирте?
Здесь, в реале, от увиденного мне хотелось для начала кого-нибудь убить. Хотя нет, не «кого-нибудь», начну пожалуй с местного мед.персонала.
– Девушка, – окликнул пытавшуюся прошмыгнуть мимо двери медсестру, – можно вас на минутку?
– Да? – застигнутая врасплох сестричка, стреляя глазками по сторонам сделала шажок внутрь палаты.
– Подскажите, как часто больную моют, и меняют постельное белье?
– Э-э-э… – глазенки заметались по сторонам, – ну нянечки приходят, конечно, обмывают больную. Тогда же и белье меняют. А вы, простите, кем ей приходитесь?
Неумелая попытка! Тебе, солнышко, еще тренироваться и тренироваться. Вот лет через пять ты уже научишься не видеть в пациентах людей, а всех посетителей воспринимать как назойливые помехи.
– Я не спрашивал, выполняются ли гигиенические процедуры в принципе. Я задал вам конкретный вопрос: как часто? – взгляд сквозь медсестричку, речь подчеркнуто вежливая, обезличенная, равнодушная.
– А-а-а… я честно не занимаюсь этим вопросом, я…
– Понятно, – остановил жестом ее попытку что-нибудь придумать, – не знаете. Не ваш вопрос… Кто знает?
– Наверно Вера Георгиевна, наша старшая…
– Можете ее пригласить?
– А-а-а… э-э-э-э … ее сейчас нет, она … она… Да кто вы такой?
– Ясно. Я вас больше не задерживаю.
Повернулся к Аниной бабушке:
– Простите, Галина Васильевна, я прослушал…
– Да я говорю, Сашенька, что сама Женечку обтираю, переодеваю. И постельное белье сама меняю. Ни чего, мне не сложно, я бабка еще крепкая, а Женечка сейчас сам видишь, совсем как пушинка.
Лежащее на кровати тело, на самом деле больше походило на узника концлагеря: острые плечи, выпирающие сквозь пижаму ключицы, руки, лежащие поверх одеяла, больше напоминали тонкие веточки. Хорошо, что шлем виртуальной реальности скрывал лицо. Думаю, мне было бы тяжело видеть именно это лицо в таком состоянии.
– А с проводами мне девочки помогают, я прошу – они их придержат, чтоб я значит Женечку могла обиходить.
Я ничего не знаю про капсулы для так называемых «постоянных жителей ФанВирта». Я вообще, про таких игроков, еще несколько дней назад не знал ничего. Как-то не задумывался.
Впрочем, если подумать, на земле есть много народа, которые в силу тех или иных причин не могут жить нормальной жизнью, лежачие больные: паралитики, безногие-безрукие, коматозники как Аня с Русом. Да что там, я и сам, пару лет назад прошел по краю, и если бы не мои фанатичные тренировки, килотонны денег на врачей, массажи, физио и тому подобные процедуры, мог превратиться в домашнего затворника, «лицо с ограниченной мобильностью». Вот тогда вариант с полным «переселением» в ФанВирт, наверно имело бы смысл рассмотреть.
Однако, к капсулам. Даже моя, рассчитанная на нормального, здорового пользователя, зависающего в виртуале хоть и долго, но не на постоянной основе, оборудована мио стимуляторами, и анти-пролежневым ложе. Можно, если приспичит, катетер добавить, и даже автоматическую питьевую систему: будет отслеживать состояние крови, и при необходимости подавать через зонд воду прямо в желудок. Но, когда установщики капсулы предложили такие опции, я уперся. Это было бы уже символом беспомощности…
Одним словом, я не понимал, почему пациент, находящийся в таком тяжелом состоянии, лежит на простой больничной койке, разве что в отдельной палате? И … и в таком состоянии!!!
– Даже противопролежневого матраса нет, – пробормотал себе под нос.
Но Галина Васильевна услышала.
– Так ведь был, сначала. Но потом испортился, а новый то я не потяну, уж больно они дорогие.
– Да? И что с ним случилось? Может починить можно?
– Не знаю, я же не видела. Прихожу как-то раз, а девочки говорят: все бабка, сдох твой матрас: потек, залил у нас тут все. Ну и пришлось выкинуть.
– То есть самого испорченного матраса вы не видели?
– Нет, – смущенно улыбнулась Анина бабушка, – испугалась я, тут же провода, вон, целый шкаф аппаратуры стоит, – старушка вздохнула, мелко перекрестилась, – ни чего, Сашенька, я и без него справляюсь.
Мне повезло, Анину бабушку я встретил в больнице, куда заявился прямо с дороги. Было уже три часа дня, на дорогу ушло больше времени, чем планировал. Похоже, организм отвык от длительных поездок.
Галина Васильевна пришла к внучке после уроков. Сразу после того, как Женя-Анахита оказалась в больнице, пожилая учительница перешла работать в школу по близости. Правда до дому теперь стало добираться гораздо дольше.
Я ее сразу узнал несмотря на то, что на всех фотографиях в интернете она выглядела куда моложе и свежее. Впрочем, а чего я хотел? Эти фото относились к периоду до аварии и непосредственно после. До аварии она была бабушкой подающей надежды модели. Хорошим «информационным поводом» - сразу после. Еще бы! Бабушка такой молодой, такой перспективной, и ах, если бы не этот случай… Вообще, сразу после аварии новостные каналы захлестнуло волной информации. Был даже материал, в котором рассказывали, что родные погибшего парня не оставили в беде не состоявшуюся невесту, оплатили ей лечение, содержание в больнице и даже подключение к ФанВирту. Но прошло время, появились новые инфоповоды, про былую восходящую звезду и ее одинокую родственницу забыли. Ни заметки, ни даже намека, как и не было таких.
– Здравствуйте. Вы, Галина Васильевна, Ан… Женина бабушка? – поинтересовался я у пожилой женщины в теплом платке поверх совершенно седых волос, и пушистой кофте, суетящейся вокруг одиноко стоящей в палате койки.
– Да, это я. А вы наверно представитель «The real world of fantastic virtual reality»? – название на английском она произнесла на хорошем английском, что совершенно не вязалось с образом милой старушки.
– Нет, ну что вы. Я … мы знакомы с вашей внучкой… Там, в ФанВирте.
– Ой, да вы что! А вы наверно тот самый Руслан? Женечка мне писала… Но постойте? – старушка удивленно осмотрела меня сверху вниз, – Руслан ведь тоже лежит в коме. А вы тогда кто?
– Я Феникс. Вообще-то мы не так давно познакомились…
– А-а-а-а… – я снова удостоился оценивающего взгляда, – тот самый Феникс? Внучка мне и о вас писала…
И вот мы сидим у них … наверно правильнее: у нее дома, на шестиметровой кухоньке. Второй этаж пошарпанной кирпичной четырехэтажки на окраине заводского района. На подоконнике – три глиняных горшочка с цветами. Названий не знаю, я в них не разбираюсь. Настоящий подоконниковый сад. Сквозь зеленую занавесь проглядывает украшение двора - рыжая труба котельной.
Я, чувствуя себя медведем в посудной лавке с трудом втиснут между столом и старым, украшенным резьбой буфетом. Пью чай с бубликами из большого, трехлитрового фарфорового чайника, который стоит на круглой деревянной подставке поверх цветастой скатерти.
Листаю толстый альбом с фотографиями, переворачиваю жесткие картонные листы, переложенные тонкой калькой, а Галина Васильевна поясняет.
– Женечка всегда любила танцы. Вот, смотрите, это она в шесть лет, в ансамбле «Снегурочки», в детском садике.
На фото рядок девочек, почти одинаковых в наряде снежинок. Но Аню узнаю сразу: светловолосая, чуть выше других, и глаза…
– А это они в школе танец ставили, еще ее мама жива была…
Другая, выцветшая фотка. Маленький лебедь. Не знал, что Аня занималась балетом.
– Вот, а в двенадцать ее подружка потащила в школу моделей. Женечка сначала не хотела, пошла за компанию. Светка через год бросила, а Женечка как-то втянулась, говорила, что нравится, уже первые сьемки начались.
В альбом оказались вложены несколько журнальных листков с рекламой подростковой одежды. Аня и здесь узнаваема.
– Конечно, когда ей стали за сьемки платить, нам полегче стало. Наконец-то она смогла приодеться, чтоб подружки за спиной не смеялись. На мою-то зарплату, да отцовскую пенсию, сильно не зашикуешь, – выхватив мой взгляд, пояснила, – отец Жени, мой сын, вот он, на фото. На флоте служил. Погиб, когда ей три года было.
На фотографии подтянутый капитан-лейтенант стоит на пирсе в обнимку с невысокой светловолосой женщиной, и держит за руку ребенка, лет двух. За спиной – боевые корабли: решетчатые мачты, локаторы, пусковые установки.
– Саша, ну что вы совсем ничего не едите? – пожилая женщина пододвигает ко мне поближе вазочку с вареньем, – Вам чаю еще налить?
– Галина Васильевна, а что вы все меня на «вы», да на «вы», мне даже не удобно.
– Так и ты меня, «Васильевной» прекрати величать! – лучисто улыбается та.
– А как же? Ну не «Галей» же! – возвращаю ей улыбку.
– Да зови бабой Галей, Женечка так и называла: «Баб Галя»
– Нет, – замотал я головой, – какая же вы «баба»? Вы же совсем не старая! А можно, «тетя Галя»?
Бабушка снова улыбается:
– Пусть так, побуду «тетей».
– Теть Галь, – проговорил я после некоторой паузы, которую старательно заполнял поеданием бублика и прихлебыванием чая. – В больнице вы сказали «тот самый Феникс». Что вы имели в виду?
Лукавая улыбка в ответ.
– Я свою внучку с рождения знаю, с десяти лет ей и за мать, и за отца, и за ближайшую подругу. Мальчишки вокруг нее с детства увивались, только ей все не до гулянок было: уроки, танцы, потом вот работа эта. Это ведь со стороны кажется, что у моделей не жизнь, а сплошной праздник. А я-то видела, как она со сьемок приходила, и пластом валилась спать. Когда уж тут с мальчиками гулять. – Глаза тети Гали увлажнились, расфокусировались. Как будто смотрела уже не на меня, а перед ее взглядом скользили картины прошлого. – Да подружки ее эти, Светка да Маринка, те вертихвостки все себе принцев искали… Вот и Женечка с ними… В десятом классе за ней ухаживал одноклассник, Петя Скворцов. Гуляли даже, в кино ее водил. Хороший мальчик, надежный, рассудительный. Я ей: «нравится Петр? Ну так выходи за него», а она: «ба, он ску-у-учный». – Бабушка взгрустнула, повторила, – Скучный! Сейчас институт закончил, уже работает. Позвали на наш судоремонтный, квартиру дали, машина своя… Женился вот недавно, – она вздохнула. Пожевала губами, – потом Тимурчика своего встретила. Он красиво ухаживал, встречал после сьемок, цветы, ресторан. Да и сам он, конечно, красивый мальчик был…
Я мысленно согласился, видел их совместные фото – спортивный, подтянутый. А Галина Васильевна продолжала:
– Ты не подумай, Саша, он не избалованный был, мне помогал: пальто подарил, до сих пор ношу, в классе с ремонтом помог. Но он был как бенгальский огонь, а такие не горят долго … Вот и сгорел, вместе с Женечкой.
Из глаз бабушки покатились крупные слезы. Я дотянулся, и накрыл сухую ладошку старушки своей рукой. Почувствовал, что слова сейчас лишние, все эти: «все будет хорошо» будут звучать фальшиво. Надо просто быть рядом, и ждать.
Через минуту Галина Васильевна достала откуда-то платочек, промокнула глаза.
– Совсем расклеилась бабка, – сказала, нарочито бодро улыбаясь. Я улыбнулся в ответ.
– Теперь все позади. Я не брошу ее.
– Она теперь Анахита, – вздохнула бабушка, – ну и имечко себе выбрала. Писала о тебе: загадочный, интересный, отчаянный. Вроде даже ты ради нее чуть было жизни не лишился?
Я отмахнулся, – Ерунда, теть Галь, приукрашивает.
– Ну-ну, – та посмотрела оценивающе, как в первый раз, – может и приукрашивает. … А может и нет.
– Теть Галя, – вспомнил я к чему-то, – а почему вы в больнице решили, что я из ФанВирта?
Она смешно пожевала губами, потом улыбка стерлась, на посеревшем лице отразился груз прожитых лет.
– Кончается оплаченный период, всего месяц остался. Мне уже звонили, предупреждали, что, если не продлим, Женечку отключат от игры.
– Та-а-ак, – новость была неожиданной, – Ань… Женя знает?
– Ну что ты! – замахала руками бабушка, – как я ей такое скажу? Да и не так часто мы с ней общаемся.
– А когда вы с ней в последний раз говорили?
– Говорили? – Она удивилась, – нет, мы не говорим. Женечка пишет мне иногда сообщения, а я на них отвечаю.
– Да? … – я почесал затылок. Странно, Рус рассказывал, что у него есть возможность разговаривать с родными, из «убежища», – И все же, лично я бы предпочел такое знать!
– Зачем? Она же будет переживать, мучатся. А так… – бабушка говорила отстраненно, таким добрым голосом, что мне стало не по себе, – так она просто однажды уснет. И все. Ну скажи, Саша, что она там сделает? В этом самом ФанВирте? Найдет волшебника, которые перенесет ее в ваш мир целиком?
– Н-н-да… Как-то не подумал.
Я представил, как Аня узнает, что через месяц все может закончится! Наверно, это как узнать про неизлечимую болезнь… Или нет, про летящую к Земле комету, которая убьет все живое. И ты, ничего не сможешь сделать.
Хотя, я все равно хотел бы знать! Тогда этот месяц можно прожить совершенно по-другому! Когда над тобой не довлеет «будущее», когда не нужно думать о грядущей старости. В конце концов, я мысленно усмехнулся, о предстоящих выплатах по кредитам…
– Кстати, а что говорят эти, ну как их? Не помню фамилию…
– Семья Тимурчика? Петровские.
– Да. Они же оплачивали ей и лечение и ФанВирт.
– Понимаешь, Сашенька, они же не обязаны этого делать.
– В смысле, «не обязаны»? Эта девушка чуть было не вошла в их семью. Она могла быть матерью их внуков.
– Могла Сашенька, могла. Но не стала. А у них еще дети есть: два сына и две дочери. Недавно младшую замуж выдавали…
– Блин, при их доходах, это сущие копейки! Неужели в память о сыне откажут? Нафига вообще тогда было что-то делать, сразу после аварии? Вы им хоть звонили?
– Не ругайся, Саша, тебе не идет. Такой милый мальчик…
– Тетя Галя, я не «милый мальчик». Я, знаете ли всякого в своей жизни повидал… Так вы звонили?
– Все вы для меня, мальчики и девочки. – Галина Васильевна вздохнула, пожевала губами, – звонила я, звонила. Два раза…
– Ну? … И что сказали?
– Ничего. У них секретарь, ни с отцом, ни с матерью я так поговорить и не смогла.
– Знакомо… Ну это у вас не получилось, дайте мне их телефон.
Бабушка Жени-Анахиты опять пожевала губами, о чем то, размышляя, потом со вздохом продиктовала номер по памяти.
Я тут же набрал.
– Особняк Петровских, слушаю вас.
– Здравствуйте, с Алексеем Владимировичем соедините.
– Как вас представить и по какому вопросу?
Хм, начинается…
–– Обращаться ко мне можно Александр, я представляю интересы Евгении Савушкиной.
– Мне очень жаль, Алексея Владимировича сейчас нет дома. Оставьте свой номер, мы обязательно с вами свяжемся.
– Хорошо, тогда соедините в его супругой.
– Ксения Витальевна тоже отсутствует. Так вы оставите свои контакты?
– Всего хорошего.
Я нажал отбой. Понятно, с наскока не получилось. Ладно, не такие вопросы решали.
Понял, что сжимаю телефон в руке до побелевших пальцев, пульс бухал в висках. Поднял глаза на Анину бабушку, та виновато улыбнулась, будто это она сейчас меня отшила как зеленого коммивояжера.
– Рано отчаиваться, теть Галя, – проговорил сквозь зубы, – мы за Аню еще поборемся. Я сейчас отскочу, ненадолго…
– Ты еще заедешь, Санечка?
– Конечно! Только решу одно дело…
– А где ты остановился?
– Пока нигде, планировал в «Северном сиянии».
– Господи, Саша, зачем тебе гостиница? Приезжай, у меня переночуешь, я тебе в Женечкиной комнате постелю.
– Спасибо, теть Галь.
Глава 5. Рус. Неудачи
Опять перед глазами кляксы и искры. Интересно, почему так? У кого-то, я читал на форуме – радужный водоворот, а у меня – вот так.
Мир вокруг прояснился. И вновь я на камне возрождения, перед глазами «Пизанская башня», в небе солнышко и икары, а вокруг меня – горные вершины. Кстати… Проверил в интерфейсе системное время – вот здорово, никакого таймаута, я возродился сразу же, как умер. Это видимо из-за теста, чтоб игроки-тестировщики не теряли понапрасну времени.
Кстати номер два: на мне по-прежнему мой стартовый хитон – белый, простенький, длинный по колено, слегка приталенный. Здорово, что не остался на моей посмертной тушке как это задумано по правилам открытого мира, а то сейчас я сверкал бы «подгузником» - единственной деталью одежды, которую игрок не может потерять, и в которой возрождается после смерти. Видимо тоже механика теста, чтоб постоянно гибнущие тестеры не разорялись на новой одежде. Забрать сейчас хоть что-то с моего «трупика», лично мне – нет никакой возможности.
Кстати … уже в третий раз «кстати»: я даже скрипнул зубами, только сейчас осознав, что шутка Рыжего мне могла обойтись в «стартовый набор». Конечно, в него входили совсем уж примитивные предметы: глиняная миска и кружка, деревянная ложка, уложенные в не очень вместительную торбочку, но все они имели запредельную прочность. Лично я стартовыми миской и кружкой в прошлой жизни пользовался все время. Пофиг, что простенькие и «нубовские». Зато неубиваемые. А так полежали бы вещички некоторое время где-то там внизу, куда я грохнулся, и растаяли вместе с моей посмертной тушкой. Когда я еще дорасту до того уровня, чтоб спокойно слетать вниз и вернуться? Ладно, историю с Рыжим отложу в дальний уголок памяти. Не то чтоб я злопамятный, и сейчас же начну строить планы, как я «страшно отомщу». Ерунда все это. Но при случае вернуть должок – будет хорошим ходом. Я сам люблю хорошую подколку, но если подкалываешь другого, нужно быть готовым словить ответку. Игра в одни ворота – дело настоящего мужчины недостойное.
Я наконец сошел на всякий случай с камня, и тут же присел в задумчивости на его край, подложив под задницу сложенные крылья. Хмыкнул – приятный бонус, сидеть не холодно.
Итак, что я сделал неправильно? Я же полетел? Безусловно, несколько секунд у меня был нормальный полет, помню точно. А вот потом что-то случилось… Меня закрутило, крылья сложились и дальше я узнал, насколько бывает твердой скала, когда влетаешь в нее головой с офигенной высоты.
Так, давай-ка еще раз пройдусь мысленно по всем действиям. Вот я развел крылья… Полностью? Ну… полетел же! Разбег… И тут все вроде норм – энергичный, я успел набрать неплохую скорость. Полет… Опять на секунду ахнула внутри пустота, когда в памяти всплыла картина бездны под ногами… Черт, да сколько можно! Отогнал прочь.
Все-таки, насколько бы было проще, существуй какой-нибудь мануал! Типа: «разбежаться до такой скорости, крылья держать так-то и так, следить за тем-то…». Эх…
На ум ничего не шло, может в логах что-нибудь будет интересного? Открыл интерфейс, где они тут? Уже забывать стал, давно не пользовался. Та-а-ак…
Ага! Бинго! Я облегченно выдохнул. Все-таки, когда не понимаешь, где накосячил, желание пробовать снова и снова пропадает очень быстро, зато, когда находишь ошибку… Вот оно что – у меня оказывается в полете кончилась выносливость! Я кретин! Как мог забыть, что у меня шкалы «нулёвые»? Ну-ка, ну-ка… Понятно, потратил почти всю выносливость, пока упражнялся с крыльями. Ха, да я стартовал почти пустой! Потом разбег съел несколько пунктов, потом полет… Ну надо же так лохануться…
Интересно, а сколько тратиться в полете… Ого! Я присвистнул – мой полет занял почти четыре секунды, правда по прямой лишь две… И за это время я «сжег» оставшиеся два пункта выносливости? Вот это расход! Пешком два пункта – всю площадь обежать легкой трусцой. …
Стойте-ка! Это что же получается? На минуту полета уйдет тридцать пунктов? Да у меня сейчас всего сто! За три минуты я обнулю свою шкалу полностью?! Я откинулся в изумлении.
Нет, понятно, что шкалы развиваются, для этого игроки и «качаются» почти безостановочно. Выносливость я всегда развивал одной из первых. У меня «в той жизни» было под две с половиной тысячи пунктов. Но это же всего… Пять тысяч секунд?! Это же ни о чем – меньше полутора часов полета! А потом сколько восстанавливаться? Если без эликсиров, то… Почесал затылок. Какая-то скучная у икара жизнь получается – немного полетал, и либо сиди без движения, наблюдай как неторопливо заполняется шкала выносливости, либо можно ходить и что-то делать, но тогда в следующий раз полетишь очень нескоро.
Фигня какая-то. Кто же согласиться на такое? … И тут же непроизвольно покосился на летающих. Что-то не видел я, чтоб они слишком часто и надолго приземлялись. Это какая же у них выносливость?! Вспомнился Феникс. Щуплый на вид паренек, а пер в горку как бульдозер, и даже не вспотел! Я усмехнулся - теперь понятно почему.
Получив направление дальнейших действий, я повеселел. Значит, план такой: займусь выносливостью, подрасту в этом плане немного, а потом попробую еще раз, но на этот раз с полной шкалой.
Встал с камня, огляделся по сторонам. Итак, задача: развить выносливость. Припомнил – кажется попадалось на глаза кое-что подходящее. И потопал к противоположному от меня краю площади.
Башню обошел с противоположной от входа в таверну стороны, ну не хочется видеться сейчас с кем-то из икаров. Может потом, когда полечу…
Ага, точно! В нескольких шагах от стены, там, где начиналось поле гигантских валунов валялись и камни поменьше. Схватил один… Черт, я с ним и пары шагов не сделаю, все не привыкну, что я пока слабак. Наконец подобрал подходящий. Ну что? Погнали, икар пешеходный? Я побежал вокруг поля.
С первых же шагов пришла мысль: не рождены икары для бега. Кончики крыльев били по икрам, сами крылья на бегу оттягивали спину. Мои тоненькие, нубские ручонки еле удерживали каменюку. Ничего-ничего, подбадривал я себя, пробегая мимо валунов, мимо камня возрождения, мимо обрыва – руки накачаются, ноги окрепнут, подрастет выносливость – буду и я летающим! Когда бежал вдоль обрыва, кажется, несколько икаров пронеслись совсем низко над головой, но к этому моменту силы почти покинули, в ушах звенело, сердце выпрыгивало из груди, а легкие с сипом гоняли туда-обратно воздух.
Первый раз выносливость кончилась на первом же круге, как раз немного не добежал до башни. Опять перед глазами мигнула системная надпись: «Критически низкий уровень выносливости», еще десяток-другой шагов, ноги отказали, руки выпустили булыжник, и я повалился носом в землю. В ушах бухает пульс, перед глазами круги, легкие разрывает. Хорошо… Как раньше, в реале, когда так же гонял себя. Чувствуешь, что живешь, а не существуешь!
Снова вызвал интерфейс, поковырялся в настройках, перетасовал вкладки, вывел ту, что со шкалами на быстрый вызов, и добавил прозрачности. Если открою на бегу, хотелось бы чтоб она не закрывала обзор. Так, а это что? Взгляд зацепился за шкалу сытости. Осталось пятнадцать процентов? Что за ерунда? До обеда еще уйма времени, да и физухой я занялся только-только. Почему так быстро я оголодал?
Решив, что и с этим я разберусь потом, как раз выносливость восстановилась, встал. Вперед?
Второй круг я почти замкнул - рухнул, не добегая до места старта десяток шагов. И как только шкала пожелтела, все еще тяжело дыша направился в таверну. Все же «голод» запускать не следует, это не выносливость, «сытость» кончится - начнет здоровье уменьшаться, а на его восстановление времени нужно во много раз больше. Так что пришла пора подкрепиться.
В правой половине зала все те же, и даже, кажется, добавилась пара человек. Диспозиция почти не поменялась: «картежников» теперь четверо, и играют они в домино. Цезарь рядом, просто наблюдает. Деймон все за тем же столиком, по-прежнему читает. Шумная пятерка, теперь шестерка, уже не такая шумная. Один бренчит на гитаре, пара ребят «медитируют», уйдя в себя, трое потихоньку общаются. Но сидят по-прежнему вместе.
В левой половине, где раньше сидел один «грязнокрылый» четверо: за одним столиком «спортсмены», виденные еще на камне возрождения – в синей и красной футболках. Сидят ко мне спиной, уплетают что-то с подносов, заставленных мисками. За другим столиком две девушки: брюнетка и шатенка, тоже едят. Миленькие, ладненькие, точеные фигурки. Обе подняли взгляды, когда вошел. Одна из них, кажется приветливо улыбнулась. Померещилось?
В этот момент на звук хлопнувшей за моей спиной двери обернулись ребята. Мда… Такое впечатление, что я опять прозрачный – во взглядах читалось: «кто-то пришел? А, не, показалось, просто дверь хлопнула. Никого». Ну ладно-ладно.
Направился к бармену. Чего бы заказать? Прикинул наличность. Перед пересозданием персонажа все что было скинул у ближайшего торговца. Конечно, получилось меньше, чем выручил в одном из больших городов, но десяток золотых, и горсть серебра с медью имею.
– Пентюх, меню.
Полистал. Если не шиковать, хватить должно надолго. Яичница, овсянка, сыр, кружка травяного чая. Сытно, питательно, дешево – восемь медяков. Бармен молча сгреб мелочь, и опять за протирку стакана. Он в нем дырку еще не протер? Интересно, здесь по случаю всеобщего упрощенчества самообслуживание? Оказалось, нет – появилась официантка с подносом, кстати, тоже человек. Вышла из-за стойки, молча, с ничего не выражающим лицом уставилась на меня. Понятно, не знает куда нести. Я огляделся.
Деймон как-то демонстративно не отрывал взгляд от книги, хм… В левую часть зала идти тоже не хотелось, хотя половина моих знакомых уже бы плюхнулась за стол к девчонкам. Ну их нафиг, снобов. Пошел, и занял столик точно посередине.
– Ваш заказ, господин. – Черт, ну может хоть немного эмоций можно было добавить? Такое впечатление, что тарелки мне на стол сгружал робот с какого-нибудь механосборочного конвейера.
Завтрак? Второй завтрак? Обед? Не знаю, короче - еда, пролетела в топку не замеченной. Отхлебывая чай задумался, а ведь они не только выносливые, как мулы, Сапсан при старте довольно высоко подпрыгнул. В принципе понятно – крылья здоровенные, чтоб ими взмахнуть надо быть высоко над землей. Когда с обрыва, или с этажа взлетаешь проблем не возникнет. Но если с ровной поверхности? Феникс тогда с пляжа взлетал: разбег, прыжок. Повыше Сапсана подпрыгивал. Значит надо и мне развивать.
Покончив с едой, вернулся к каменюке. Ну что там с выносливостью? Сто четыре пункта? Медленно, но подрастает. Хорошо, что в своей, иногда излишней тяге к реалистичности, разработчики ФанВирта не стали вводить какой-нибудь штраф на послеобеденные занятия спортом. В реале, с полным желудком я бы точно бегать не стал, пришлось бы выждать некоторое время, а тут – красота: набил брюхо, заполнил шкалу сытости, и можно тут же марафон бежать.
Этот круг я закончил, и даже пробежал несколько шагов дальше старта. Хорошо! Еще два круга, и я рухнул уже возле каменных пьедесталов – так мысленно окрестил нагромождения больших камней, ограничивающих площадь, с противоположной от обрыва стороны. Вот и кстати, займусь прыжками.
Вообще-то, все эти игры с полным погружением серьезное испытание для психики. Одно дело, когда у тебя персонаж на экране не может сделать что-то элементарное. Понятно – это он слабый, а не ты. Другое дело, здесь, в ФанВирте Когда ты сам: свой аватар, а это: твои руки и ноги (еще и крылья, вообще офигеть!). Причем ты то сам прекрасно помнишь, как в реале легко запрыгивал на ящик по пояс высотой. А потом пробуешь в игре … Мдя… Шизофрения какая-то!
Мне пока понадобился постамент, недостающий и до колена. Ладно, я этот путь уже проходил, все что нужно, запастись терпением, и в лучших традициях дятла: долбить и долбить.
Уж не знаю, для каких целей в тестовой локации навалили групками столько валунов, но для моей цели они подходили как нельзя лучше. Выбрал подходящий, встал рядом. Присед, прыжок, забалансировал на вершине помогая себе руками.
Еще раз: присед, прыжок… Глянул вниз, под ноги. Когтистые пальцы намертво вцепились в неровную поверхность. Как же здорово!
А если? … Мне же надо еще и выносливость развивать? Где там мой булыжник? Я с ним уже сроднился. Дело пошло веселее – прыжков через двадцать я обессиленно свалился в траву.
Еще час я так и чередовал: один раз загонял себя до полного отказа прыжками с камнем, второй раз бегал, с тем же камнем. И вот, во время очередной пробежки мимо обрыва (бежал я не сказать чтоб по самому краю, шагах в пятнадцати от него), заметил взлетающих икаров. Те самые девчонки, из трактира. Я только-только повернул после короткой прямой мимо камня возрождения, а они похоже только-только подошли от трактира, и меня не видели. Или не обращали внимания, что-то я к этому стал привыкать. Но вместо того, чтоб взлетать с разбега, обе встали на самом краю, толчок вперед с разводом крыльев, как с вышки для прыжков в воду, и они легко-легко вспорхнули в воздух. Я даже остановился на секунду. Офигеть! А так можно? Правая рука рефлекторно потянулась почесать затылок, левая при этом не удержала камень, и проклятая каменюка больно шарахнула меня по переднему пальцу.
От черт! Несмотря на усталость я запрыгал на одной ножке. Больно то как! Присмотрелся, перелома вроде нет, но ушиб сильный. Со злости схватил каменюку и что есть силы запустил в пропасть! Искрой промелькнуло сожаление – опять искать подходящий по весу камень. Впрочем тут же подумал, пора бы мне уже на более серьезное утяжеление переходить.
Попробовал походить. Больно. Пока не подживет, не бегун, да и с прыжками придется подождать.
Я вздохнул, усмехнулся. Ну вот! Значит сама судьба говорит: нечего отлынивать, назвался икаром – давай, летай. И я прихрамывая пошагал к башне. Старт девчонок подтолкнул меня к идее, что взлетать можно и без разбега. Как они преодолели встречный ветер, не знаю. Но я точно знаю, что на балконе башни никакого ветра нет.
И вот я опять на балконе башни, пальцы ног обхватили край плиты, подо мной серый камень площади, легкий-легкий ветерок, не то, что на обрыве, шевелит волосы. Я жду, пока шкала выносливости заполнится полностью, поглядывая в сторону летающих. Я их уже различаю: вон «розовая», следом за ней пытается удержаться грязнокрылый. Нет, ну надо же такие крылья было выбрать! Я покосился на свои, уже разведенные, и готовые к старту. Мне плохо видно, но я точно знаю какая у меня расцветка – сам выбирал, когда создавал в редакторе. У меня крылья беркута! Скоро-скоро эти крылья будут летать в компании остальных. Вон мелькнули рыжие крылья Орлана, не может без шуток – в очередной раз подрезал «грязного». Ну ничего, шутник, скоро у тебя появится оппонент, попробуешь и ты моих шуточек! Вон «спортсмены», носятся красной и синей молниями между остальными. Кажется и девчонки там, у них светлые крылья. И опять выше всех Сапсан. Обещал мне разговор и забыл? Бывает, сейчас я сам тебе напомню о себе.
Ну что там с выносливостью? Наконец шкала заполнилась на все сто шестнадцать пунктов. Высоко сейчас подняться не успею, но я нашел отличный механизм прокачки. Уверен – вряд ли кто-то из этих снобов потел, бегая с камнем. «Летуны»! – подумал с усмешкой, – «вам и в голову не придет бегать, еще бы – вы же у нас рожденные летать! Придется стереть ваши самодовольные усмешки и надменное выражение. Посмотрите, на что способен рожденный бегать!»
Проверил как разводятся в стороны крылья. Эта процедура получалась все лучше и лучше, только полностью складывать пока не получается, без опоры на стену. Но и это освою, дайте только время.
Готов? Вдох-выдох, взгляд вперед, крылья разведены, ноги и все тело напружинено.
Пошел! Начал падать вперед, как при прыжке с вышки в бассейне, толчок с обеих ног, вытягиваясь в струнку, крылья напряжены. Лечу!!!
Что за черт?!! Камень площади несется навстречу, потом горизонт начинает заваливаться… не успевает.
Удар. Тьма.
Я молча стоял, смотрел на лежащую девушку, и пытался понять, что какие чувства испытываю. За моим плечом о чем-то говорила и говорила маленькая, высушенная как узбекский урюк старушка, но смысл ее слов от меня ускользал, поскольку сосредоточиться сейчас на том, что говорит бабушка Анахиты совершенно не мог.
Вот передо мной, на стандартной больничной кровати лежал, как выразилась однажды Ира, «объект желания»: девушка, которую я полюбил, ради которой рисковал многим. Я даже поставил на кон свои крылья, чтоб только вытащить ее из того тупика.
Конечно, умом я понимал, что вот это тело, подключенное помимо виртуального мира еще и к аппаратам искусственного жизнеобеспечения, не совсем та самая девушка, что ответила мне взаимностью в виртуале. Хотя, формально это один и тот же человек. Или правильнее сказать - в этом теле живет та самая Анахита, от вида которой мое сердце замирало там, в ФанВирте?
Здесь, в реале, от увиденного мне хотелось для начала кого-нибудь убить. Хотя нет, не «кого-нибудь», начну пожалуй с местного мед.персонала.
– Девушка, – окликнул пытавшуюся прошмыгнуть мимо двери медсестру, – можно вас на минутку?
– Да? – застигнутая врасплох сестричка, стреляя глазками по сторонам сделала шажок внутрь палаты.
– Подскажите, как часто больную моют, и меняют постельное белье?
– Э-э-э… – глазенки заметались по сторонам, – ну нянечки приходят, конечно, обмывают больную. Тогда же и белье меняют. А вы, простите, кем ей приходитесь?
Неумелая попытка! Тебе, солнышко, еще тренироваться и тренироваться. Вот лет через пять ты уже научишься не видеть в пациентах людей, а всех посетителей воспринимать как назойливые помехи.
– Я не спрашивал, выполняются ли гигиенические процедуры в принципе. Я задал вам конкретный вопрос: как часто? – взгляд сквозь медсестричку, речь подчеркнуто вежливая, обезличенная, равнодушная.
– А-а-а… я честно не занимаюсь этим вопросом, я…
– Понятно, – остановил жестом ее попытку что-нибудь придумать, – не знаете. Не ваш вопрос… Кто знает?
– Наверно Вера Георгиевна, наша старшая…
– Можете ее пригласить?
– А-а-а… э-э-э-э … ее сейчас нет, она … она… Да кто вы такой?
– Ясно. Я вас больше не задерживаю.
Повернулся к Аниной бабушке:
– Простите, Галина Васильевна, я прослушал…
– Да я говорю, Сашенька, что сама Женечку обтираю, переодеваю. И постельное белье сама меняю. Ни чего, мне не сложно, я бабка еще крепкая, а Женечка сейчас сам видишь, совсем как пушинка.
Лежащее на кровати тело, на самом деле больше походило на узника концлагеря: острые плечи, выпирающие сквозь пижаму ключицы, руки, лежащие поверх одеяла, больше напоминали тонкие веточки. Хорошо, что шлем виртуальной реальности скрывал лицо. Думаю, мне было бы тяжело видеть именно это лицо в таком состоянии.
– А с проводами мне девочки помогают, я прошу – они их придержат, чтоб я значит Женечку могла обиходить.
Я ничего не знаю про капсулы для так называемых «постоянных жителей ФанВирта». Я вообще, про таких игроков, еще несколько дней назад не знал ничего. Как-то не задумывался.
Впрочем, если подумать, на земле есть много народа, которые в силу тех или иных причин не могут жить нормальной жизнью, лежачие больные: паралитики, безногие-безрукие, коматозники как Аня с Русом. Да что там, я и сам, пару лет назад прошел по краю, и если бы не мои фанатичные тренировки, килотонны денег на врачей, массажи, физио и тому подобные процедуры, мог превратиться в домашнего затворника, «лицо с ограниченной мобильностью». Вот тогда вариант с полным «переселением» в ФанВирт, наверно имело бы смысл рассмотреть.
Однако, к капсулам. Даже моя, рассчитанная на нормального, здорового пользователя, зависающего в виртуале хоть и долго, но не на постоянной основе, оборудована мио стимуляторами, и анти-пролежневым ложе. Можно, если приспичит, катетер добавить, и даже автоматическую питьевую систему: будет отслеживать состояние крови, и при необходимости подавать через зонд воду прямо в желудок. Но, когда установщики капсулы предложили такие опции, я уперся. Это было бы уже символом беспомощности…
Одним словом, я не понимал, почему пациент, находящийся в таком тяжелом состоянии, лежит на простой больничной койке, разве что в отдельной палате? И … и в таком состоянии!!!
– Даже противопролежневого матраса нет, – пробормотал себе под нос.
Но Галина Васильевна услышала.
– Так ведь был, сначала. Но потом испортился, а новый то я не потяну, уж больно они дорогие.
– Да? И что с ним случилось? Может починить можно?
– Не знаю, я же не видела. Прихожу как-то раз, а девочки говорят: все бабка, сдох твой матрас: потек, залил у нас тут все. Ну и пришлось выкинуть.
– То есть самого испорченного матраса вы не видели?
– Нет, – смущенно улыбнулась Анина бабушка, – испугалась я, тут же провода, вон, целый шкаф аппаратуры стоит, – старушка вздохнула, мелко перекрестилась, – ни чего, Сашенька, я и без него справляюсь.
Мне повезло, Анину бабушку я встретил в больнице, куда заявился прямо с дороги. Было уже три часа дня, на дорогу ушло больше времени, чем планировал. Похоже, организм отвык от длительных поездок.
Галина Васильевна пришла к внучке после уроков. Сразу после того, как Женя-Анахита оказалась в больнице, пожилая учительница перешла работать в школу по близости. Правда до дому теперь стало добираться гораздо дольше.
Я ее сразу узнал несмотря на то, что на всех фотографиях в интернете она выглядела куда моложе и свежее. Впрочем, а чего я хотел? Эти фото относились к периоду до аварии и непосредственно после. До аварии она была бабушкой подающей надежды модели. Хорошим «информационным поводом» - сразу после. Еще бы! Бабушка такой молодой, такой перспективной, и ах, если бы не этот случай… Вообще, сразу после аварии новостные каналы захлестнуло волной информации. Был даже материал, в котором рассказывали, что родные погибшего парня не оставили в беде не состоявшуюся невесту, оплатили ей лечение, содержание в больнице и даже подключение к ФанВирту. Но прошло время, появились новые инфоповоды, про былую восходящую звезду и ее одинокую родственницу забыли. Ни заметки, ни даже намека, как и не было таких.
– Здравствуйте. Вы, Галина Васильевна, Ан… Женина бабушка? – поинтересовался я у пожилой женщины в теплом платке поверх совершенно седых волос, и пушистой кофте, суетящейся вокруг одиноко стоящей в палате койки.
– Да, это я. А вы наверно представитель «The real world of fantastic virtual reality»? – название на английском она произнесла на хорошем английском, что совершенно не вязалось с образом милой старушки.
– Нет, ну что вы. Я … мы знакомы с вашей внучкой… Там, в ФанВирте.
– Ой, да вы что! А вы наверно тот самый Руслан? Женечка мне писала… Но постойте? – старушка удивленно осмотрела меня сверху вниз, – Руслан ведь тоже лежит в коме. А вы тогда кто?
– Я Феникс. Вообще-то мы не так давно познакомились…
– А-а-а-а… – я снова удостоился оценивающего взгляда, – тот самый Феникс? Внучка мне и о вас писала…
И вот мы сидим у них … наверно правильнее: у нее дома, на шестиметровой кухоньке. Второй этаж пошарпанной кирпичной четырехэтажки на окраине заводского района. На подоконнике – три глиняных горшочка с цветами. Названий не знаю, я в них не разбираюсь. Настоящий подоконниковый сад. Сквозь зеленую занавесь проглядывает украшение двора - рыжая труба котельной.
Я, чувствуя себя медведем в посудной лавке с трудом втиснут между столом и старым, украшенным резьбой буфетом. Пью чай с бубликами из большого, трехлитрового фарфорового чайника, который стоит на круглой деревянной подставке поверх цветастой скатерти.
Листаю толстый альбом с фотографиями, переворачиваю жесткие картонные листы, переложенные тонкой калькой, а Галина Васильевна поясняет.
– Женечка всегда любила танцы. Вот, смотрите, это она в шесть лет, в ансамбле «Снегурочки», в детском садике.
На фото рядок девочек, почти одинаковых в наряде снежинок. Но Аню узнаю сразу: светловолосая, чуть выше других, и глаза…
– А это они в школе танец ставили, еще ее мама жива была…
Другая, выцветшая фотка. Маленький лебедь. Не знал, что Аня занималась балетом.
– Вот, а в двенадцать ее подружка потащила в школу моделей. Женечка сначала не хотела, пошла за компанию. Светка через год бросила, а Женечка как-то втянулась, говорила, что нравится, уже первые сьемки начались.
В альбом оказались вложены несколько журнальных листков с рекламой подростковой одежды. Аня и здесь узнаваема.
– Конечно, когда ей стали за сьемки платить, нам полегче стало. Наконец-то она смогла приодеться, чтоб подружки за спиной не смеялись. На мою-то зарплату, да отцовскую пенсию, сильно не зашикуешь, – выхватив мой взгляд, пояснила, – отец Жени, мой сын, вот он, на фото. На флоте служил. Погиб, когда ей три года было.
На фотографии подтянутый капитан-лейтенант стоит на пирсе в обнимку с невысокой светловолосой женщиной, и держит за руку ребенка, лет двух. За спиной – боевые корабли: решетчатые мачты, локаторы, пусковые установки.
– Саша, ну что вы совсем ничего не едите? – пожилая женщина пододвигает ко мне поближе вазочку с вареньем, – Вам чаю еще налить?
– Галина Васильевна, а что вы все меня на «вы», да на «вы», мне даже не удобно.
– Так и ты меня, «Васильевной» прекрати величать! – лучисто улыбается та.
– А как же? Ну не «Галей» же! – возвращаю ей улыбку.
– Да зови бабой Галей, Женечка так и называла: «Баб Галя»
– Нет, – замотал я головой, – какая же вы «баба»? Вы же совсем не старая! А можно, «тетя Галя»?
Бабушка снова улыбается:
– Пусть так, побуду «тетей».
– Теть Галь, – проговорил я после некоторой паузы, которую старательно заполнял поеданием бублика и прихлебыванием чая. – В больнице вы сказали «тот самый Феникс». Что вы имели в виду?
Лукавая улыбка в ответ.
– Я свою внучку с рождения знаю, с десяти лет ей и за мать, и за отца, и за ближайшую подругу. Мальчишки вокруг нее с детства увивались, только ей все не до гулянок было: уроки, танцы, потом вот работа эта. Это ведь со стороны кажется, что у моделей не жизнь, а сплошной праздник. А я-то видела, как она со сьемок приходила, и пластом валилась спать. Когда уж тут с мальчиками гулять. – Глаза тети Гали увлажнились, расфокусировались. Как будто смотрела уже не на меня, а перед ее взглядом скользили картины прошлого. – Да подружки ее эти, Светка да Маринка, те вертихвостки все себе принцев искали… Вот и Женечка с ними… В десятом классе за ней ухаживал одноклассник, Петя Скворцов. Гуляли даже, в кино ее водил. Хороший мальчик, надежный, рассудительный. Я ей: «нравится Петр? Ну так выходи за него», а она: «ба, он ску-у-учный». – Бабушка взгрустнула, повторила, – Скучный! Сейчас институт закончил, уже работает. Позвали на наш судоремонтный, квартиру дали, машина своя… Женился вот недавно, – она вздохнула. Пожевала губами, – потом Тимурчика своего встретила. Он красиво ухаживал, встречал после сьемок, цветы, ресторан. Да и сам он, конечно, красивый мальчик был…
Я мысленно согласился, видел их совместные фото – спортивный, подтянутый. А Галина Васильевна продолжала:
– Ты не подумай, Саша, он не избалованный был, мне помогал: пальто подарил, до сих пор ношу, в классе с ремонтом помог. Но он был как бенгальский огонь, а такие не горят долго … Вот и сгорел, вместе с Женечкой.
Из глаз бабушки покатились крупные слезы. Я дотянулся, и накрыл сухую ладошку старушки своей рукой. Почувствовал, что слова сейчас лишние, все эти: «все будет хорошо» будут звучать фальшиво. Надо просто быть рядом, и ждать.
Через минуту Галина Васильевна достала откуда-то платочек, промокнула глаза.
– Совсем расклеилась бабка, – сказала, нарочито бодро улыбаясь. Я улыбнулся в ответ.
– Теперь все позади. Я не брошу ее.
– Она теперь Анахита, – вздохнула бабушка, – ну и имечко себе выбрала. Писала о тебе: загадочный, интересный, отчаянный. Вроде даже ты ради нее чуть было жизни не лишился?
Я отмахнулся, – Ерунда, теть Галь, приукрашивает.
– Ну-ну, – та посмотрела оценивающе, как в первый раз, – может и приукрашивает. … А может и нет.
– Теть Галя, – вспомнил я к чему-то, – а почему вы в больнице решили, что я из ФанВирта?
Она смешно пожевала губами, потом улыбка стерлась, на посеревшем лице отразился груз прожитых лет.
– Кончается оплаченный период, всего месяц остался. Мне уже звонили, предупреждали, что, если не продлим, Женечку отключат от игры.
– Та-а-ак, – новость была неожиданной, – Ань… Женя знает?
– Ну что ты! – замахала руками бабушка, – как я ей такое скажу? Да и не так часто мы с ней общаемся.
– А когда вы с ней в последний раз говорили?
– Говорили? – Она удивилась, – нет, мы не говорим. Женечка пишет мне иногда сообщения, а я на них отвечаю.
– Да? … – я почесал затылок. Странно, Рус рассказывал, что у него есть возможность разговаривать с родными, из «убежища», – И все же, лично я бы предпочел такое знать!
– Зачем? Она же будет переживать, мучатся. А так… – бабушка говорила отстраненно, таким добрым голосом, что мне стало не по себе, – так она просто однажды уснет. И все. Ну скажи, Саша, что она там сделает? В этом самом ФанВирте? Найдет волшебника, которые перенесет ее в ваш мир целиком?
– Н-н-да… Как-то не подумал.
Я представил, как Аня узнает, что через месяц все может закончится! Наверно, это как узнать про неизлечимую болезнь… Или нет, про летящую к Земле комету, которая убьет все живое. И ты, ничего не сможешь сделать.
Хотя, я все равно хотел бы знать! Тогда этот месяц можно прожить совершенно по-другому! Когда над тобой не довлеет «будущее», когда не нужно думать о грядущей старости. В конце концов, я мысленно усмехнулся, о предстоящих выплатах по кредитам…
– Кстати, а что говорят эти, ну как их? Не помню фамилию…
– Семья Тимурчика? Петровские.
– Да. Они же оплачивали ей и лечение и ФанВирт.
– Понимаешь, Сашенька, они же не обязаны этого делать.
– В смысле, «не обязаны»? Эта девушка чуть было не вошла в их семью. Она могла быть матерью их внуков.
– Могла Сашенька, могла. Но не стала. А у них еще дети есть: два сына и две дочери. Недавно младшую замуж выдавали…
– Блин, при их доходах, это сущие копейки! Неужели в память о сыне откажут? Нафига вообще тогда было что-то делать, сразу после аварии? Вы им хоть звонили?
– Не ругайся, Саша, тебе не идет. Такой милый мальчик…
– Тетя Галя, я не «милый мальчик». Я, знаете ли всякого в своей жизни повидал… Так вы звонили?
– Все вы для меня, мальчики и девочки. – Галина Васильевна вздохнула, пожевала губами, – звонила я, звонила. Два раза…
– Ну? … И что сказали?
– Ничего. У них секретарь, ни с отцом, ни с матерью я так поговорить и не смогла.
– Знакомо… Ну это у вас не получилось, дайте мне их телефон.
Бабушка Жени-Анахиты опять пожевала губами, о чем то, размышляя, потом со вздохом продиктовала номер по памяти.
Я тут же набрал.
– Особняк Петровских, слушаю вас.
– Здравствуйте, с Алексеем Владимировичем соедините.
– Как вас представить и по какому вопросу?
Хм, начинается…
–– Обращаться ко мне можно Александр, я представляю интересы Евгении Савушкиной.
– Мне очень жаль, Алексея Владимировича сейчас нет дома. Оставьте свой номер, мы обязательно с вами свяжемся.
– Хорошо, тогда соедините в его супругой.
– Ксения Витальевна тоже отсутствует. Так вы оставите свои контакты?
– Всего хорошего.
Я нажал отбой. Понятно, с наскока не получилось. Ладно, не такие вопросы решали.
Понял, что сжимаю телефон в руке до побелевших пальцев, пульс бухал в висках. Поднял глаза на Анину бабушку, та виновато улыбнулась, будто это она сейчас меня отшила как зеленого коммивояжера.
– Рано отчаиваться, теть Галя, – проговорил сквозь зубы, – мы за Аню еще поборемся. Я сейчас отскочу, ненадолго…
– Ты еще заедешь, Санечка?
– Конечно! Только решу одно дело…
– А где ты остановился?
– Пока нигде, планировал в «Северном сиянии».
– Господи, Саша, зачем тебе гостиница? Приезжай, у меня переночуешь, я тебе в Женечкиной комнате постелю.
– Спасибо, теть Галь.
Глава 5. Рус. Неудачи
Опять перед глазами кляксы и искры. Интересно, почему так? У кого-то, я читал на форуме – радужный водоворот, а у меня – вот так.
Мир вокруг прояснился. И вновь я на камне возрождения, перед глазами «Пизанская башня», в небе солнышко и икары, а вокруг меня – горные вершины. Кстати… Проверил в интерфейсе системное время – вот здорово, никакого таймаута, я возродился сразу же, как умер. Это видимо из-за теста, чтоб игроки-тестировщики не теряли понапрасну времени.
Кстати номер два: на мне по-прежнему мой стартовый хитон – белый, простенький, длинный по колено, слегка приталенный. Здорово, что не остался на моей посмертной тушке как это задумано по правилам открытого мира, а то сейчас я сверкал бы «подгузником» - единственной деталью одежды, которую игрок не может потерять, и в которой возрождается после смерти. Видимо тоже механика теста, чтоб постоянно гибнущие тестеры не разорялись на новой одежде. Забрать сейчас хоть что-то с моего «трупика», лично мне – нет никакой возможности.
Кстати … уже в третий раз «кстати»: я даже скрипнул зубами, только сейчас осознав, что шутка Рыжего мне могла обойтись в «стартовый набор». Конечно, в него входили совсем уж примитивные предметы: глиняная миска и кружка, деревянная ложка, уложенные в не очень вместительную торбочку, но все они имели запредельную прочность. Лично я стартовыми миской и кружкой в прошлой жизни пользовался все время. Пофиг, что простенькие и «нубовские». Зато неубиваемые. А так полежали бы вещички некоторое время где-то там внизу, куда я грохнулся, и растаяли вместе с моей посмертной тушкой. Когда я еще дорасту до того уровня, чтоб спокойно слетать вниз и вернуться? Ладно, историю с Рыжим отложу в дальний уголок памяти. Не то чтоб я злопамятный, и сейчас же начну строить планы, как я «страшно отомщу». Ерунда все это. Но при случае вернуть должок – будет хорошим ходом. Я сам люблю хорошую подколку, но если подкалываешь другого, нужно быть готовым словить ответку. Игра в одни ворота – дело настоящего мужчины недостойное.
Я наконец сошел на всякий случай с камня, и тут же присел в задумчивости на его край, подложив под задницу сложенные крылья. Хмыкнул – приятный бонус, сидеть не холодно.
Итак, что я сделал неправильно? Я же полетел? Безусловно, несколько секунд у меня был нормальный полет, помню точно. А вот потом что-то случилось… Меня закрутило, крылья сложились и дальше я узнал, насколько бывает твердой скала, когда влетаешь в нее головой с офигенной высоты.
Так, давай-ка еще раз пройдусь мысленно по всем действиям. Вот я развел крылья… Полностью? Ну… полетел же! Разбег… И тут все вроде норм – энергичный, я успел набрать неплохую скорость. Полет… Опять на секунду ахнула внутри пустота, когда в памяти всплыла картина бездны под ногами… Черт, да сколько можно! Отогнал прочь.
Все-таки, насколько бы было проще, существуй какой-нибудь мануал! Типа: «разбежаться до такой скорости, крылья держать так-то и так, следить за тем-то…». Эх…
На ум ничего не шло, может в логах что-нибудь будет интересного? Открыл интерфейс, где они тут? Уже забывать стал, давно не пользовался. Та-а-ак…
Ага! Бинго! Я облегченно выдохнул. Все-таки, когда не понимаешь, где накосячил, желание пробовать снова и снова пропадает очень быстро, зато, когда находишь ошибку… Вот оно что – у меня оказывается в полете кончилась выносливость! Я кретин! Как мог забыть, что у меня шкалы «нулёвые»? Ну-ка, ну-ка… Понятно, потратил почти всю выносливость, пока упражнялся с крыльями. Ха, да я стартовал почти пустой! Потом разбег съел несколько пунктов, потом полет… Ну надо же так лохануться…
Интересно, а сколько тратиться в полете… Ого! Я присвистнул – мой полет занял почти четыре секунды, правда по прямой лишь две… И за это время я «сжег» оставшиеся два пункта выносливости? Вот это расход! Пешком два пункта – всю площадь обежать легкой трусцой. …
Стойте-ка! Это что же получается? На минуту полета уйдет тридцать пунктов? Да у меня сейчас всего сто! За три минуты я обнулю свою шкалу полностью?! Я откинулся в изумлении.
Нет, понятно, что шкалы развиваются, для этого игроки и «качаются» почти безостановочно. Выносливость я всегда развивал одной из первых. У меня «в той жизни» было под две с половиной тысячи пунктов. Но это же всего… Пять тысяч секунд?! Это же ни о чем – меньше полутора часов полета! А потом сколько восстанавливаться? Если без эликсиров, то… Почесал затылок. Какая-то скучная у икара жизнь получается – немного полетал, и либо сиди без движения, наблюдай как неторопливо заполняется шкала выносливости, либо можно ходить и что-то делать, но тогда в следующий раз полетишь очень нескоро.
Фигня какая-то. Кто же согласиться на такое? … И тут же непроизвольно покосился на летающих. Что-то не видел я, чтоб они слишком часто и надолго приземлялись. Это какая же у них выносливость?! Вспомнился Феникс. Щуплый на вид паренек, а пер в горку как бульдозер, и даже не вспотел! Я усмехнулся - теперь понятно почему.
Получив направление дальнейших действий, я повеселел. Значит, план такой: займусь выносливостью, подрасту в этом плане немного, а потом попробую еще раз, но на этот раз с полной шкалой.
Встал с камня, огляделся по сторонам. Итак, задача: развить выносливость. Припомнил – кажется попадалось на глаза кое-что подходящее. И потопал к противоположному от меня краю площади.
Башню обошел с противоположной от входа в таверну стороны, ну не хочется видеться сейчас с кем-то из икаров. Может потом, когда полечу…
Ага, точно! В нескольких шагах от стены, там, где начиналось поле гигантских валунов валялись и камни поменьше. Схватил один… Черт, я с ним и пары шагов не сделаю, все не привыкну, что я пока слабак. Наконец подобрал подходящий. Ну что? Погнали, икар пешеходный? Я побежал вокруг поля.
С первых же шагов пришла мысль: не рождены икары для бега. Кончики крыльев били по икрам, сами крылья на бегу оттягивали спину. Мои тоненькие, нубские ручонки еле удерживали каменюку. Ничего-ничего, подбадривал я себя, пробегая мимо валунов, мимо камня возрождения, мимо обрыва – руки накачаются, ноги окрепнут, подрастет выносливость – буду и я летающим! Когда бежал вдоль обрыва, кажется, несколько икаров пронеслись совсем низко над головой, но к этому моменту силы почти покинули, в ушах звенело, сердце выпрыгивало из груди, а легкие с сипом гоняли туда-обратно воздух.
Первый раз выносливость кончилась на первом же круге, как раз немного не добежал до башни. Опять перед глазами мигнула системная надпись: «Критически низкий уровень выносливости», еще десяток-другой шагов, ноги отказали, руки выпустили булыжник, и я повалился носом в землю. В ушах бухает пульс, перед глазами круги, легкие разрывает. Хорошо… Как раньше, в реале, когда так же гонял себя. Чувствуешь, что живешь, а не существуешь!
Снова вызвал интерфейс, поковырялся в настройках, перетасовал вкладки, вывел ту, что со шкалами на быстрый вызов, и добавил прозрачности. Если открою на бегу, хотелось бы чтоб она не закрывала обзор. Так, а это что? Взгляд зацепился за шкалу сытости. Осталось пятнадцать процентов? Что за ерунда? До обеда еще уйма времени, да и физухой я занялся только-только. Почему так быстро я оголодал?
Решив, что и с этим я разберусь потом, как раз выносливость восстановилась, встал. Вперед?
Второй круг я почти замкнул - рухнул, не добегая до места старта десяток шагов. И как только шкала пожелтела, все еще тяжело дыша направился в таверну. Все же «голод» запускать не следует, это не выносливость, «сытость» кончится - начнет здоровье уменьшаться, а на его восстановление времени нужно во много раз больше. Так что пришла пора подкрепиться.
В правой половине зала все те же, и даже, кажется, добавилась пара человек. Диспозиция почти не поменялась: «картежников» теперь четверо, и играют они в домино. Цезарь рядом, просто наблюдает. Деймон все за тем же столиком, по-прежнему читает. Шумная пятерка, теперь шестерка, уже не такая шумная. Один бренчит на гитаре, пара ребят «медитируют», уйдя в себя, трое потихоньку общаются. Но сидят по-прежнему вместе.
В левой половине, где раньше сидел один «грязнокрылый» четверо: за одним столиком «спортсмены», виденные еще на камне возрождения – в синей и красной футболках. Сидят ко мне спиной, уплетают что-то с подносов, заставленных мисками. За другим столиком две девушки: брюнетка и шатенка, тоже едят. Миленькие, ладненькие, точеные фигурки. Обе подняли взгляды, когда вошел. Одна из них, кажется приветливо улыбнулась. Померещилось?
В этот момент на звук хлопнувшей за моей спиной двери обернулись ребята. Мда… Такое впечатление, что я опять прозрачный – во взглядах читалось: «кто-то пришел? А, не, показалось, просто дверь хлопнула. Никого». Ну ладно-ладно.
Направился к бармену. Чего бы заказать? Прикинул наличность. Перед пересозданием персонажа все что было скинул у ближайшего торговца. Конечно, получилось меньше, чем выручил в одном из больших городов, но десяток золотых, и горсть серебра с медью имею.
– Пентюх, меню.
Полистал. Если не шиковать, хватить должно надолго. Яичница, овсянка, сыр, кружка травяного чая. Сытно, питательно, дешево – восемь медяков. Бармен молча сгреб мелочь, и опять за протирку стакана. Он в нем дырку еще не протер? Интересно, здесь по случаю всеобщего упрощенчества самообслуживание? Оказалось, нет – появилась официантка с подносом, кстати, тоже человек. Вышла из-за стойки, молча, с ничего не выражающим лицом уставилась на меня. Понятно, не знает куда нести. Я огляделся.
Деймон как-то демонстративно не отрывал взгляд от книги, хм… В левую часть зала идти тоже не хотелось, хотя половина моих знакомых уже бы плюхнулась за стол к девчонкам. Ну их нафиг, снобов. Пошел, и занял столик точно посередине.
– Ваш заказ, господин. – Черт, ну может хоть немного эмоций можно было добавить? Такое впечатление, что тарелки мне на стол сгружал робот с какого-нибудь механосборочного конвейера.
Завтрак? Второй завтрак? Обед? Не знаю, короче - еда, пролетела в топку не замеченной. Отхлебывая чай задумался, а ведь они не только выносливые, как мулы, Сапсан при старте довольно высоко подпрыгнул. В принципе понятно – крылья здоровенные, чтоб ими взмахнуть надо быть высоко над землей. Когда с обрыва, или с этажа взлетаешь проблем не возникнет. Но если с ровной поверхности? Феникс тогда с пляжа взлетал: разбег, прыжок. Повыше Сапсана подпрыгивал. Значит надо и мне развивать.
Покончив с едой, вернулся к каменюке. Ну что там с выносливостью? Сто четыре пункта? Медленно, но подрастает. Хорошо, что в своей, иногда излишней тяге к реалистичности, разработчики ФанВирта не стали вводить какой-нибудь штраф на послеобеденные занятия спортом. В реале, с полным желудком я бы точно бегать не стал, пришлось бы выждать некоторое время, а тут – красота: набил брюхо, заполнил шкалу сытости, и можно тут же марафон бежать.
Этот круг я закончил, и даже пробежал несколько шагов дальше старта. Хорошо! Еще два круга, и я рухнул уже возле каменных пьедесталов – так мысленно окрестил нагромождения больших камней, ограничивающих площадь, с противоположной от обрыва стороны. Вот и кстати, займусь прыжками.
Вообще-то, все эти игры с полным погружением серьезное испытание для психики. Одно дело, когда у тебя персонаж на экране не может сделать что-то элементарное. Понятно – это он слабый, а не ты. Другое дело, здесь, в ФанВирте Когда ты сам: свой аватар, а это: твои руки и ноги (еще и крылья, вообще офигеть!). Причем ты то сам прекрасно помнишь, как в реале легко запрыгивал на ящик по пояс высотой. А потом пробуешь в игре … Мдя… Шизофрения какая-то!
Мне пока понадобился постамент, недостающий и до колена. Ладно, я этот путь уже проходил, все что нужно, запастись терпением, и в лучших традициях дятла: долбить и долбить.
Уж не знаю, для каких целей в тестовой локации навалили групками столько валунов, но для моей цели они подходили как нельзя лучше. Выбрал подходящий, встал рядом. Присед, прыжок, забалансировал на вершине помогая себе руками.
Еще раз: присед, прыжок… Глянул вниз, под ноги. Когтистые пальцы намертво вцепились в неровную поверхность. Как же здорово!
А если? … Мне же надо еще и выносливость развивать? Где там мой булыжник? Я с ним уже сроднился. Дело пошло веселее – прыжков через двадцать я обессиленно свалился в траву.
Еще час я так и чередовал: один раз загонял себя до полного отказа прыжками с камнем, второй раз бегал, с тем же камнем. И вот, во время очередной пробежки мимо обрыва (бежал я не сказать чтоб по самому краю, шагах в пятнадцати от него), заметил взлетающих икаров. Те самые девчонки, из трактира. Я только-только повернул после короткой прямой мимо камня возрождения, а они похоже только-только подошли от трактира, и меня не видели. Или не обращали внимания, что-то я к этому стал привыкать. Но вместо того, чтоб взлетать с разбега, обе встали на самом краю, толчок вперед с разводом крыльев, как с вышки для прыжков в воду, и они легко-легко вспорхнули в воздух. Я даже остановился на секунду. Офигеть! А так можно? Правая рука рефлекторно потянулась почесать затылок, левая при этом не удержала камень, и проклятая каменюка больно шарахнула меня по переднему пальцу.
От черт! Несмотря на усталость я запрыгал на одной ножке. Больно то как! Присмотрелся, перелома вроде нет, но ушиб сильный. Со злости схватил каменюку и что есть силы запустил в пропасть! Искрой промелькнуло сожаление – опять искать подходящий по весу камень. Впрочем тут же подумал, пора бы мне уже на более серьезное утяжеление переходить.
Попробовал походить. Больно. Пока не подживет, не бегун, да и с прыжками придется подождать.
Я вздохнул, усмехнулся. Ну вот! Значит сама судьба говорит: нечего отлынивать, назвался икаром – давай, летай. И я прихрамывая пошагал к башне. Старт девчонок подтолкнул меня к идее, что взлетать можно и без разбега. Как они преодолели встречный ветер, не знаю. Но я точно знаю, что на балконе башни никакого ветра нет.
И вот я опять на балконе башни, пальцы ног обхватили край плиты, подо мной серый камень площади, легкий-легкий ветерок, не то, что на обрыве, шевелит волосы. Я жду, пока шкала выносливости заполнится полностью, поглядывая в сторону летающих. Я их уже различаю: вон «розовая», следом за ней пытается удержаться грязнокрылый. Нет, ну надо же такие крылья было выбрать! Я покосился на свои, уже разведенные, и готовые к старту. Мне плохо видно, но я точно знаю какая у меня расцветка – сам выбирал, когда создавал в редакторе. У меня крылья беркута! Скоро-скоро эти крылья будут летать в компании остальных. Вон мелькнули рыжие крылья Орлана, не может без шуток – в очередной раз подрезал «грязного». Ну ничего, шутник, скоро у тебя появится оппонент, попробуешь и ты моих шуточек! Вон «спортсмены», носятся красной и синей молниями между остальными. Кажется и девчонки там, у них светлые крылья. И опять выше всех Сапсан. Обещал мне разговор и забыл? Бывает, сейчас я сам тебе напомню о себе.
Ну что там с выносливостью? Наконец шкала заполнилась на все сто шестнадцать пунктов. Высоко сейчас подняться не успею, но я нашел отличный механизм прокачки. Уверен – вряд ли кто-то из этих снобов потел, бегая с камнем. «Летуны»! – подумал с усмешкой, – «вам и в голову не придет бегать, еще бы – вы же у нас рожденные летать! Придется стереть ваши самодовольные усмешки и надменное выражение. Посмотрите, на что способен рожденный бегать!»
Проверил как разводятся в стороны крылья. Эта процедура получалась все лучше и лучше, только полностью складывать пока не получается, без опоры на стену. Но и это освою, дайте только время.
Готов? Вдох-выдох, взгляд вперед, крылья разведены, ноги и все тело напружинено.
Пошел! Начал падать вперед, как при прыжке с вышки в бассейне, толчок с обеих ног, вытягиваясь в струнку, крылья напряжены. Лечу!!!
Что за черт?!! Камень площади несется навстречу, потом горизонт начинает заваливаться… не успевает.
Удар. Тьма.
Enot17 (Игорь)
Enot17 (Игорь)
летающий енот
- Регистрация
- 19 Сен 2014
- Сообщения
- 821
- Оценок
- 1.430
- Баллы
- 936
- Возраст
- 53
Еще чуть-чуть
Глава 6
Глава 6
Глава 6. Рус. Прощай тест?
И снова здравствуйте: кляксы-искры, камень возрождения, башня, солнце-горы… Икары, чтоб им … всё летают.
Несколько мгновений стоял как вкопанный в недоумении, в голове звенящий вакуум. … Что за хрень?
Наконец мозг заработал. Я же все правильно сделал! Или нет? Задумавшись, уставился под ноги. Так, надо еще раз мысленно пройтись по всем действиям.
Вот я развел крылья… Полностью? Да что за сомнения?! Конечно, полностью! Я же видел сбоку – крыло идеально вытянуто, все суставы распрямлены, натянуто как струна… Нет, здесь все норм, косяк в чем-то другом.
Может опять выносливость кончилась? Да о чем я? Сам же ждал, пока шкала заполнится!
Уже не доверяя самому себе, открыл логи. Ну вот – момент старта: сто процентов. Три пункта ушли в прыжок. Да уж, в него я изрядно вложился. Полет три секунды, расход шесть пунктов. Так что это не выносливость – разбился можно сказать свеженький, как огурчик.
Хм… Что тогда? Я вспомнил, как встала вертикально и бросилась в лицо площадь. А может? … Может опоздал с толчком? … Почесал тыковку. Ну да, это как раз могло произойти, я же привык с вышки в бассейн прыгать. Вполне вероятно, что по привычке толкнулся, когда уже головой вниз был? … Черт, надо было запись включить, сейчас уже и не вспомню – внимание слишком на много фокусов размазалось: крылья, сильный толчок…
– Приятель, опять ты на точке возрождения завис. Ну просили же тебя!
Рефлекторно шагнул в сторону, бормоча извинения, покосился через плечо. Двое: синий «спортсмен» и одна из девчонок, брюнетка. Она мне улыбнулась в трактире? Похоже она – и в этот раз: губки растянулись, ладошка пару раз качнулась туда-сюда. Жест вежливости.
– Извини Вет, я тебя не видел, а тут Рыжый гад подрезал, мне отворачивать больше некуда было…
– Да ладно, бывает. Но искры из глаз у меня здорово сыпанули!
Прошли мимо, по направлению к обрыву. Парень, не доходя шагов десяти, шутливо толкнул девчонку в плечо, крикнул «Догоняй», коротко разбежался, подпрыгнул… Взмахнули крылья, раз, другой, и икар стремительно взмыл вверх.
Девушка не торопилась. Спокойно дошла, встала на самом краю. Наклон, крылья в стороны, толчок с двух ног, и она так же легко полетела вслед за парнем, в высь, где по-прежнему летали остальные.
Ну вот же! Тоже самое, что и я делал! Только она – полетела, а я … тоже полетел, башкой вниз.
Ясно, что ничего не ясно, делать нечего, надо пробовать дальше. Я отправился к башне, на ходу вновь и вновь мысленно прокручивая стартовые действия и повторяя как мантру: «толчок раньше, толчок раньше». На этот раз – включу запись.
Минут через пять я вновь стоял рядом с камнем возрождения. На этот раз сошел с него заранее, а то вдруг опять кто-то что-то не рассчитает. Немного грело, что я не единственный, кто тут умирает.
Я просматривал запись очередного своего самоубийства, по-другому происходящее на небольшом экранчике открытой вкладки интерфейса назвать язык не поворачивался. Вид только от первого лица, для того, чтоб посмотреть на себя со стороны придется выходить из игры, и запускать специальную прогу.
Вот я стою на балконе. Не замечал, что так раскачиваюсь – картинка площади на экране слегка покачивалась вправо-влево и вперед-назад. Вот я начинаю падать вперед, площадь совсем немного поднимается… Черт! На этот раз я толкнулся слишком рано, почти что вертикально вверх. Судя по виду «из глаз» вверх я подпрыгнул совсем не много, и почти сразу спикировал вниз – на экране навтречу неслась каменная поверхность и часть стены башни. Понятно, изобразил бумажный самолетик, который запустили излишне вертикально.
С мрачной решимостью вновь отправился к башне. В ушах до сих пор стоял хруст шейных позвонков, а темечко физически ощущало как влетает во что-то очень-очень твердое. Мантра сменилась: «надо через это пройти, надо это пережить». Вон, даже опытные летуны время от времени оказываются на камне возрождения, так что давай, личинка, лезь на балкон.
Проскрипел под ногами песок на ступеньках. Откуда сюда песок наносит? Вроде же горы, или это не речной? Не знаю.
Подошел к краю, пальцы обхватили край балкона, развел крылья. Угрюмо усмехнулся – я их пока только развожу, до сведения после полета дело не доходит. Как в каком-то комедийном кино, где один из персонажей-летчиков говорил, что у него какая-то куча взлетов, и пока не одной посадки… Вот и я, сейчас такой же – какой по счету прыжок? И ни одной посадки. Поджал губы имитируя усмешку, получилась злая гримасса. Интересно, сколько надо растягивать губы в улыбке, чтоб настроение поднялось?
Готов? К черту! Вдох-выдох, начал падать вперед, толчок… Площадь скользнула под меня, ее поверхность все ближе и ближе… Удар, хруст костей, тьма.
Да какого хемуля?!! Я чуть не плакал от досады, появившись вновь все на том же камне. Не глядя по сторонам, опасаясь столкнуться с кем-нибудь лицом к лицу шагнул в сторону, открыл интерфейс. Вот и большая «кнопка» «Выход»
На экране я крутил трехмерную проекцию крылатой фигурки туда-сюда, почти покадрово. Ну вот же: крылья разведены, вот и момент прыжка-отталкивания. Вспомнил старт брюнетки. Такой же наклон, такой же!!! Кулак обрушился на стол, жалобно зазвенела ложка в стакане. Я сделал все точно так же, как она, точно так же! Только она, как сейчас помню – раз, и в небе. А я? Посмотрел со стороны как человечек с крыльями беркута пикирует головой в землю…
Появился ровно там же где и выходил из игры, радом со злосчастным камнем возрождения. Я его скоро ненавидеть начну.
Стиснув зубы, периодически сжимая-разжимая кулаки направился к обрыву. К самому краю все же подходить не стал, сейчас адреналин и злость заставили забыть и наплевать на пропасть. Что будет, когда увижу ее под ногами, проверять не стал.
Что там с выносливостью? Хватает. Развел крылья, проверил поворачивая голову в стороны. Норм крылья. Сквозь бухающий в висках пульс, сам себя спросил: «Готов?». И не отвечая решительно рванул вперед. Пробуксовка по камню, шаг, другой, третий. Вот и край, со всех сил распластался в прыжке.
Меня что-то подхватывает, начинает поднимать как в детстве на качелях, секунда-другая-третья, а я все лечу вперед-вверх, не в состоянии в это поверить. А что не так, в чем подвох? Должен быть подвох, я столько раз сегодня разбивался…
Вот оно: горизонт наклоняется, и вместе с ним начинает разворачиваться долина. Только что прямо передо мной, где-то там, далеко впереди был выход из нее, и вот я уже лечу на образующий долину хребет. Еще миг – и в поле зрения уже сам обрыв, с которого я только что стартовал. Он несется на меня неумолимо, мелькает робкая надежда, что все же окажусь выше края. Ну подумаешь – пропашу брюхом сколько-то там метров по площади, обдеру локти-коленки-грудь…
Нет, заваленный наискосок край оказывается выше меня, в последний миг я группируюсь, подставляю ноги, удар в скалу, боль в стопах… Но я отталкиваюсь от вертикальной стенки, изворачиваюсь и снова раскрываюсь в направлении долины. Лечу? Да! … Нет – снова кренится горизонт, теперь в другую сторону, я извиваюсь всем телом чтоб его выровнять.
Хоровод неба-гор, какой-то мути, что заполняла долину внизу. Чувствую, как выворачивает из суставов крылья, ору от боли.
Удар вскользь. Еще один. Какой-то хруст. Еще удар. Еще. Сознание гаснет. Наконец-то тьма.
Камень возрождения, ветерок, солнце, уже клонящееся к другому горному хребту. Шаг с камня, кнопка «Выход» …
Телефон Феникса не отвечал. Я набрал в третий раз, подождал десяток гудков, нажал отбой. Проверил по ФанВирт-мессенджеру, нет, он не в игре. Где ты, черт тебя дери, когда ты так мне нужен! Черт, приятель, ведь именно из-за тебя я с утра раз за разом разбиваю себе голову, бьюсь об камни, прыгаю в офигенную пропасть! ФЕНИКС!!!
Настучал в мессенджере сообщение: «Феникс, где тебя носит? Не помнишь, кто-то обещал, что будет учить меня летать?» Поставил подмигивающий смайлик, откинулся в кресле. Ну что, ждать, пока ответит? Или когда перезвонит. Если войду в игру, звонок пропущу.
Откинулся в кресле, покрутился вправо-влево. Крутанулся вокруг своей оси. Кстати!
А у меня же есть еще один контакт… Набрал другой номер.
– Да. Слушаю, – послышалось в трубке, через три гудка.
– Глеб, привет. Это Рус. Руслав. Помнишь, это кого вы вчера с Фениксом на участие в тесте склонили.
– А Рус, привет. Конечно, помню, как дела? … Слушай, сейчас немного неудобно, может через часик перезвонишь?
– Да Глеб, хорошо… Могу и через часик… – я хотел было положить трубку, но сам от себя не ожидая вдруг выпалил, – Слушай, у меня на самом деле очень короткий вопрос: а когда я могу уйти из теста, чтоб не подставить Феникса?
– Что?
– Ну… Понимаешь… Похоже полеты – это не мое, – я заторопился, вдруг Глеб не дослушает, не поймет, начнет сомневаться, – понимаешь, я все-таки боец. Воин. Мне бы мечом махать, а не крыльями. Грудь на грудь сходиться и там всякое… Ну не летун я, прости.
– Понял… – протянул Глеб. Несколько секунд трубка молчала, как будто собеседник на том конце провода размышлял. А может просто не до меня было, – Так, Русик, у меня действительно сейчас запара… Можешь меня через часик набрать? Или вот что, давай я сам, как освобожусь перезвоню? Будешь у телефона, или опять в игру нырнешь?
– Подожду.
– Хорошо. Звонить на номер, который определился?
– Да.
В трубке раздались гудки отбоя. Положил телефон, вновь откинулся в кресле, покрутился туда-сюда. Оттолкнулся ногой, комната закрутилась вокруг. Чем-то надо убить час, в игру обратно не хотелось. Полез на закрытый форум теста, стал бездумно листать темы: баг-репорты, отчеты, опять репорты. В мозгу ничего не застревало, информация как будто протекала сквозь мозг, и исчезала бесследно в пространстве.
Подумал: интересно, допустим я уже не появлюсь… Ну допустим. Как быстро тестировщики заметят, что меня нет? С горечью усмехнулся, наверно большинство даже не заметит. Даже если их спросят: «а где тот новенький, помнишь который с камнем вокруг площади носился?», удивятся, переглянутся: «какой новенький? А что, кто-то был? С камнем говоришь бегал? Не, не помню такого». Ну может та брюнетка скажет: «да не, точно, был один, забавный такой тип», да Сапсан взгрустнет, из всей той зазнавшейся тусовки он единственный, кто вполне нормальным пацаном оказался.
Интересно, что подумает? Не зашли Русу полеты, решил вернуться на воинскую стезю? Или … Или: слабак оказался, не для него полеты?
У меня аж захолодело внутри. «Слабак». Скрипнули зубы, пальцы вцепились в подлокотники, захотелось вскочить, крикнуть… Я вам не слабак! Я, между прочим, через такое проходил, вам, крылатым доходягам, и не снилось! В памяти замелькали вздымающиеся и опускающиеся алебарды, привкус крови во рту, когда по шлему приходился очередной тяжелый удар. Вспомнил, как отдавалось в ребрах и сбивалось дыхание от прилетевшего тычка, и как я кувыркался под ногами товарищей от него же.… Поморщился, им то откуда знать? Парят себе в облаках, бабочки небесные, или просиживают штаны в трактире. Все что они про меня могут знать: появился, попробовал-попробовал, так ничего не получилось и сдался.
Черт! Я скрипнул зубами. Получается, что так. Сколько раз я пробовал полететь? Три? Четыре? Пять? Посчитал попытки, все же пять. А что такое пять попыток?! Ничего!
Вскочил, заходил по комнате взад-вперед. Пять попыток! Двадцать пять, не хочешь? Или сто двадцать пять! Сколько я гонял простые стойки, пока получаться начало? Счет на сотни наверно – сколько лет каждая тренировка начиналась с дорожек? А сколько я бил «балду» из шин, пока начинал получаться тот или иной удар, та или иная связка? Тысячу? Больше? А здесь сделал пять попыток и поджал хвост.
Некоторое время продолжал метаться, как лев внутри клетки. Ну разве что не рычу, хоть очень хочется. Потом энергия, вплеснувшаяся вместе с адреналином в кровь, в ответ на обидное «Слабак!» постепенно ушла в физические действия, я начал успокаиваться, голова заработала яснее. Наконец опять плюхнулся в кресло, схватил кружку, отхлебнул.
В принципе, какой-то рассудочной частью сознания я понимал случившееся, в какую ловушку я попал. Я столько лет в своем спорте, я настолько привык, что у меня все получается, либо сразу, либо буквально через несколько повторений… И даже когда впервые «нырнул» в ФанВирт, то не встретил ничего принципиально нового. А что нового можно придумать в фехтовании, если этот мир живет по законам физики и биомеханики реального мира? Вот и отвык я от состояния новичка.
Так что же, выходит я все-таки «слабак»? Шарахнул кулаком по подлокотнику. Да черта с два! Я поэтому и выбрал именно эту онлайн-игру, что здесь все почти взаправду: тот же пот, та же боль, и ничего не дается просто так. Нельзя купить умение фехтовать, можно только заработать, через многократные повторения. И пусть «диванные бойцы», попробовав, обливали игру помоями, дескать это только для задротов, а нам, нормальным пацанам надо расслабляться после тяжелого трудового дня! От чего вам отдыхать, вы ничего тяжелее банки пива в руках не держали!
Снова покрутился на кресле, удерживая кружку с остывшим кофе обеими руками. Почему-то вспомнился Феникс – он часто сидел точно так же: отсутствующий взгляд в костер, обе руки на дымящейся кружке, на плечах все тот же драный плащ. Почему то подумал: он ведь его вообще никогда не снимал! Кроме одного раза. И как я крыльев под плащом не разглядел?
Ход мыслей приобрел другое направление. Фениксу наверно было проще – он же летал в реале. Наверняка, для него освоение полета здесь, в виртуале было почти как мне – фехтование. Да… ему было проще.
Интересно, а что он скажет, узнав, что я бросил тест? …
Не заметил, как прокусил губу, пальцы заломило от напряжения, хорошо хоть кружку не раздавил, а то сидел бы весь в холодном кофе. К тому моменту, как зазвонил телефон решение оформилось.
– Рус? Привет еще раз, это Глеб.
– Привет.
– Слушай, я тут покрутил так и эдак, кое с кем аккуратно посоветовался… Короче, тут такое дело… Ты мог бы продержаться хотя бы до завтра, до вечера? Еще лучше – пару дней. Идеально … – трубка вздохнула, – три-четыре дня.
– Глеб, послушай, я тут подумал…
– Рус, я все понимаю, мы виноваты перед тобой, мы фактически не дали тебе выбора. Но и ты меня пойми – я тогда на все был готов, чтоб вытянуть Феса из той петли, в которую он сунул голову. Все-таки я ему обязан…
– Глеб…
– Подожди Рус, дай договорю. Я не могу тебе обещать откат к твоему старому персонажу, все-таки при пересоздании идет стирание предыдущего перса. Но если ты продержишься хотя бы до завтра, обещаю – с моей стороны любая поддержка, – он перешел на шепот, – я помогу тебе всем, чтоб помочь в кратчайший срок докачаться опять до того уровня, что у тебя был. Но только прошу – продержись этот день. Видишь ли… – он опять ненадолго замолк, – Дело в том, что обстоятельства, при которых ты был принят на тест очень … необычные. Пришлось кое-кого подмазать. А если человек, за которого так просили сливает с теста в первый же день, это вызывает ненужное внимание и не нужные вопросы. Понимаешь? А пройдет день, уже можно будет объяснить: дескать человек не справился, можно еще сказать, что оказалось, что ты панически боишься высоты…
– Глеб, – твердость в моем голосе обеспечивалась принятым решением, – Глеб, я буду в тесте столько времени, сколько нужно, чтоб у Феникса не возникло ни каких проблем. Или ты забыл? Я ему тоже должен.
Вот так – сначала докажу всем, что я не слабак, и полечу! А уж потом можно и обратно, в воины.
И снова здравствуйте: кляксы-искры, камень возрождения, башня, солнце-горы… Икары, чтоб им … всё летают.
Несколько мгновений стоял как вкопанный в недоумении, в голове звенящий вакуум. … Что за хрень?
Наконец мозг заработал. Я же все правильно сделал! Или нет? Задумавшись, уставился под ноги. Так, надо еще раз мысленно пройтись по всем действиям.
Вот я развел крылья… Полностью? Да что за сомнения?! Конечно, полностью! Я же видел сбоку – крыло идеально вытянуто, все суставы распрямлены, натянуто как струна… Нет, здесь все норм, косяк в чем-то другом.
Может опять выносливость кончилась? Да о чем я? Сам же ждал, пока шкала заполнится!
Уже не доверяя самому себе, открыл логи. Ну вот – момент старта: сто процентов. Три пункта ушли в прыжок. Да уж, в него я изрядно вложился. Полет три секунды, расход шесть пунктов. Так что это не выносливость – разбился можно сказать свеженький, как огурчик.
Хм… Что тогда? Я вспомнил, как встала вертикально и бросилась в лицо площадь. А может? … Может опоздал с толчком? … Почесал тыковку. Ну да, это как раз могло произойти, я же привык с вышки в бассейн прыгать. Вполне вероятно, что по привычке толкнулся, когда уже головой вниз был? … Черт, надо было запись включить, сейчас уже и не вспомню – внимание слишком на много фокусов размазалось: крылья, сильный толчок…
– Приятель, опять ты на точке возрождения завис. Ну просили же тебя!
Рефлекторно шагнул в сторону, бормоча извинения, покосился через плечо. Двое: синий «спортсмен» и одна из девчонок, брюнетка. Она мне улыбнулась в трактире? Похоже она – и в этот раз: губки растянулись, ладошка пару раз качнулась туда-сюда. Жест вежливости.
– Извини Вет, я тебя не видел, а тут Рыжый гад подрезал, мне отворачивать больше некуда было…
– Да ладно, бывает. Но искры из глаз у меня здорово сыпанули!
Прошли мимо, по направлению к обрыву. Парень, не доходя шагов десяти, шутливо толкнул девчонку в плечо, крикнул «Догоняй», коротко разбежался, подпрыгнул… Взмахнули крылья, раз, другой, и икар стремительно взмыл вверх.
Девушка не торопилась. Спокойно дошла, встала на самом краю. Наклон, крылья в стороны, толчок с двух ног, и она так же легко полетела вслед за парнем, в высь, где по-прежнему летали остальные.
Ну вот же! Тоже самое, что и я делал! Только она – полетела, а я … тоже полетел, башкой вниз.
Ясно, что ничего не ясно, делать нечего, надо пробовать дальше. Я отправился к башне, на ходу вновь и вновь мысленно прокручивая стартовые действия и повторяя как мантру: «толчок раньше, толчок раньше». На этот раз – включу запись.
Минут через пять я вновь стоял рядом с камнем возрождения. На этот раз сошел с него заранее, а то вдруг опять кто-то что-то не рассчитает. Немного грело, что я не единственный, кто тут умирает.
Я просматривал запись очередного своего самоубийства, по-другому происходящее на небольшом экранчике открытой вкладки интерфейса назвать язык не поворачивался. Вид только от первого лица, для того, чтоб посмотреть на себя со стороны придется выходить из игры, и запускать специальную прогу.
Вот я стою на балконе. Не замечал, что так раскачиваюсь – картинка площади на экране слегка покачивалась вправо-влево и вперед-назад. Вот я начинаю падать вперед, площадь совсем немного поднимается… Черт! На этот раз я толкнулся слишком рано, почти что вертикально вверх. Судя по виду «из глаз» вверх я подпрыгнул совсем не много, и почти сразу спикировал вниз – на экране навтречу неслась каменная поверхность и часть стены башни. Понятно, изобразил бумажный самолетик, который запустили излишне вертикально.
С мрачной решимостью вновь отправился к башне. В ушах до сих пор стоял хруст шейных позвонков, а темечко физически ощущало как влетает во что-то очень-очень твердое. Мантра сменилась: «надо через это пройти, надо это пережить». Вон, даже опытные летуны время от времени оказываются на камне возрождения, так что давай, личинка, лезь на балкон.
Проскрипел под ногами песок на ступеньках. Откуда сюда песок наносит? Вроде же горы, или это не речной? Не знаю.
Подошел к краю, пальцы обхватили край балкона, развел крылья. Угрюмо усмехнулся – я их пока только развожу, до сведения после полета дело не доходит. Как в каком-то комедийном кино, где один из персонажей-летчиков говорил, что у него какая-то куча взлетов, и пока не одной посадки… Вот и я, сейчас такой же – какой по счету прыжок? И ни одной посадки. Поджал губы имитируя усмешку, получилась злая гримасса. Интересно, сколько надо растягивать губы в улыбке, чтоб настроение поднялось?
Готов? К черту! Вдох-выдох, начал падать вперед, толчок… Площадь скользнула под меня, ее поверхность все ближе и ближе… Удар, хруст костей, тьма.
Да какого хемуля?!! Я чуть не плакал от досады, появившись вновь все на том же камне. Не глядя по сторонам, опасаясь столкнуться с кем-нибудь лицом к лицу шагнул в сторону, открыл интерфейс. Вот и большая «кнопка» «Выход»
На экране я крутил трехмерную проекцию крылатой фигурки туда-сюда, почти покадрово. Ну вот же: крылья разведены, вот и момент прыжка-отталкивания. Вспомнил старт брюнетки. Такой же наклон, такой же!!! Кулак обрушился на стол, жалобно зазвенела ложка в стакане. Я сделал все точно так же, как она, точно так же! Только она, как сейчас помню – раз, и в небе. А я? Посмотрел со стороны как человечек с крыльями беркута пикирует головой в землю…
Появился ровно там же где и выходил из игры, радом со злосчастным камнем возрождения. Я его скоро ненавидеть начну.
Стиснув зубы, периодически сжимая-разжимая кулаки направился к обрыву. К самому краю все же подходить не стал, сейчас адреналин и злость заставили забыть и наплевать на пропасть. Что будет, когда увижу ее под ногами, проверять не стал.
Что там с выносливостью? Хватает. Развел крылья, проверил поворачивая голову в стороны. Норм крылья. Сквозь бухающий в висках пульс, сам себя спросил: «Готов?». И не отвечая решительно рванул вперед. Пробуксовка по камню, шаг, другой, третий. Вот и край, со всех сил распластался в прыжке.
Меня что-то подхватывает, начинает поднимать как в детстве на качелях, секунда-другая-третья, а я все лечу вперед-вверх, не в состоянии в это поверить. А что не так, в чем подвох? Должен быть подвох, я столько раз сегодня разбивался…
Вот оно: горизонт наклоняется, и вместе с ним начинает разворачиваться долина. Только что прямо передо мной, где-то там, далеко впереди был выход из нее, и вот я уже лечу на образующий долину хребет. Еще миг – и в поле зрения уже сам обрыв, с которого я только что стартовал. Он несется на меня неумолимо, мелькает робкая надежда, что все же окажусь выше края. Ну подумаешь – пропашу брюхом сколько-то там метров по площади, обдеру локти-коленки-грудь…
Нет, заваленный наискосок край оказывается выше меня, в последний миг я группируюсь, подставляю ноги, удар в скалу, боль в стопах… Но я отталкиваюсь от вертикальной стенки, изворачиваюсь и снова раскрываюсь в направлении долины. Лечу? Да! … Нет – снова кренится горизонт, теперь в другую сторону, я извиваюсь всем телом чтоб его выровнять.
Хоровод неба-гор, какой-то мути, что заполняла долину внизу. Чувствую, как выворачивает из суставов крылья, ору от боли.
Удар вскользь. Еще один. Какой-то хруст. Еще удар. Еще. Сознание гаснет. Наконец-то тьма.
Камень возрождения, ветерок, солнце, уже клонящееся к другому горному хребту. Шаг с камня, кнопка «Выход» …
Телефон Феникса не отвечал. Я набрал в третий раз, подождал десяток гудков, нажал отбой. Проверил по ФанВирт-мессенджеру, нет, он не в игре. Где ты, черт тебя дери, когда ты так мне нужен! Черт, приятель, ведь именно из-за тебя я с утра раз за разом разбиваю себе голову, бьюсь об камни, прыгаю в офигенную пропасть! ФЕНИКС!!!
Настучал в мессенджере сообщение: «Феникс, где тебя носит? Не помнишь, кто-то обещал, что будет учить меня летать?» Поставил подмигивающий смайлик, откинулся в кресле. Ну что, ждать, пока ответит? Или когда перезвонит. Если войду в игру, звонок пропущу.
Откинулся в кресле, покрутился вправо-влево. Крутанулся вокруг своей оси. Кстати!
А у меня же есть еще один контакт… Набрал другой номер.
– Да. Слушаю, – послышалось в трубке, через три гудка.
– Глеб, привет. Это Рус. Руслав. Помнишь, это кого вы вчера с Фениксом на участие в тесте склонили.
– А Рус, привет. Конечно, помню, как дела? … Слушай, сейчас немного неудобно, может через часик перезвонишь?
– Да Глеб, хорошо… Могу и через часик… – я хотел было положить трубку, но сам от себя не ожидая вдруг выпалил, – Слушай, у меня на самом деле очень короткий вопрос: а когда я могу уйти из теста, чтоб не подставить Феникса?
– Что?
– Ну… Понимаешь… Похоже полеты – это не мое, – я заторопился, вдруг Глеб не дослушает, не поймет, начнет сомневаться, – понимаешь, я все-таки боец. Воин. Мне бы мечом махать, а не крыльями. Грудь на грудь сходиться и там всякое… Ну не летун я, прости.
– Понял… – протянул Глеб. Несколько секунд трубка молчала, как будто собеседник на том конце провода размышлял. А может просто не до меня было, – Так, Русик, у меня действительно сейчас запара… Можешь меня через часик набрать? Или вот что, давай я сам, как освобожусь перезвоню? Будешь у телефона, или опять в игру нырнешь?
– Подожду.
– Хорошо. Звонить на номер, который определился?
– Да.
В трубке раздались гудки отбоя. Положил телефон, вновь откинулся в кресле, покрутился туда-сюда. Оттолкнулся ногой, комната закрутилась вокруг. Чем-то надо убить час, в игру обратно не хотелось. Полез на закрытый форум теста, стал бездумно листать темы: баг-репорты, отчеты, опять репорты. В мозгу ничего не застревало, информация как будто протекала сквозь мозг, и исчезала бесследно в пространстве.
Подумал: интересно, допустим я уже не появлюсь… Ну допустим. Как быстро тестировщики заметят, что меня нет? С горечью усмехнулся, наверно большинство даже не заметит. Даже если их спросят: «а где тот новенький, помнишь который с камнем вокруг площади носился?», удивятся, переглянутся: «какой новенький? А что, кто-то был? С камнем говоришь бегал? Не, не помню такого». Ну может та брюнетка скажет: «да не, точно, был один, забавный такой тип», да Сапсан взгрустнет, из всей той зазнавшейся тусовки он единственный, кто вполне нормальным пацаном оказался.
Интересно, что подумает? Не зашли Русу полеты, решил вернуться на воинскую стезю? Или … Или: слабак оказался, не для него полеты?
У меня аж захолодело внутри. «Слабак». Скрипнули зубы, пальцы вцепились в подлокотники, захотелось вскочить, крикнуть… Я вам не слабак! Я, между прочим, через такое проходил, вам, крылатым доходягам, и не снилось! В памяти замелькали вздымающиеся и опускающиеся алебарды, привкус крови во рту, когда по шлему приходился очередной тяжелый удар. Вспомнил, как отдавалось в ребрах и сбивалось дыхание от прилетевшего тычка, и как я кувыркался под ногами товарищей от него же.… Поморщился, им то откуда знать? Парят себе в облаках, бабочки небесные, или просиживают штаны в трактире. Все что они про меня могут знать: появился, попробовал-попробовал, так ничего не получилось и сдался.
Черт! Я скрипнул зубами. Получается, что так. Сколько раз я пробовал полететь? Три? Четыре? Пять? Посчитал попытки, все же пять. А что такое пять попыток?! Ничего!
Вскочил, заходил по комнате взад-вперед. Пять попыток! Двадцать пять, не хочешь? Или сто двадцать пять! Сколько я гонял простые стойки, пока получаться начало? Счет на сотни наверно – сколько лет каждая тренировка начиналась с дорожек? А сколько я бил «балду» из шин, пока начинал получаться тот или иной удар, та или иная связка? Тысячу? Больше? А здесь сделал пять попыток и поджал хвост.
Некоторое время продолжал метаться, как лев внутри клетки. Ну разве что не рычу, хоть очень хочется. Потом энергия, вплеснувшаяся вместе с адреналином в кровь, в ответ на обидное «Слабак!» постепенно ушла в физические действия, я начал успокаиваться, голова заработала яснее. Наконец опять плюхнулся в кресло, схватил кружку, отхлебнул.
В принципе, какой-то рассудочной частью сознания я понимал случившееся, в какую ловушку я попал. Я столько лет в своем спорте, я настолько привык, что у меня все получается, либо сразу, либо буквально через несколько повторений… И даже когда впервые «нырнул» в ФанВирт, то не встретил ничего принципиально нового. А что нового можно придумать в фехтовании, если этот мир живет по законам физики и биомеханики реального мира? Вот и отвык я от состояния новичка.
Так что же, выходит я все-таки «слабак»? Шарахнул кулаком по подлокотнику. Да черта с два! Я поэтому и выбрал именно эту онлайн-игру, что здесь все почти взаправду: тот же пот, та же боль, и ничего не дается просто так. Нельзя купить умение фехтовать, можно только заработать, через многократные повторения. И пусть «диванные бойцы», попробовав, обливали игру помоями, дескать это только для задротов, а нам, нормальным пацанам надо расслабляться после тяжелого трудового дня! От чего вам отдыхать, вы ничего тяжелее банки пива в руках не держали!
Снова покрутился на кресле, удерживая кружку с остывшим кофе обеими руками. Почему-то вспомнился Феникс – он часто сидел точно так же: отсутствующий взгляд в костер, обе руки на дымящейся кружке, на плечах все тот же драный плащ. Почему то подумал: он ведь его вообще никогда не снимал! Кроме одного раза. И как я крыльев под плащом не разглядел?
Ход мыслей приобрел другое направление. Фениксу наверно было проще – он же летал в реале. Наверняка, для него освоение полета здесь, в виртуале было почти как мне – фехтование. Да… ему было проще.
Интересно, а что он скажет, узнав, что я бросил тест? …
Не заметил, как прокусил губу, пальцы заломило от напряжения, хорошо хоть кружку не раздавил, а то сидел бы весь в холодном кофе. К тому моменту, как зазвонил телефон решение оформилось.
– Рус? Привет еще раз, это Глеб.
– Привет.
– Слушай, я тут покрутил так и эдак, кое с кем аккуратно посоветовался… Короче, тут такое дело… Ты мог бы продержаться хотя бы до завтра, до вечера? Еще лучше – пару дней. Идеально … – трубка вздохнула, – три-четыре дня.
– Глеб, послушай, я тут подумал…
– Рус, я все понимаю, мы виноваты перед тобой, мы фактически не дали тебе выбора. Но и ты меня пойми – я тогда на все был готов, чтоб вытянуть Феса из той петли, в которую он сунул голову. Все-таки я ему обязан…
– Глеб…
– Подожди Рус, дай договорю. Я не могу тебе обещать откат к твоему старому персонажу, все-таки при пересоздании идет стирание предыдущего перса. Но если ты продержишься хотя бы до завтра, обещаю – с моей стороны любая поддержка, – он перешел на шепот, – я помогу тебе всем, чтоб помочь в кратчайший срок докачаться опять до того уровня, что у тебя был. Но только прошу – продержись этот день. Видишь ли… – он опять ненадолго замолк, – Дело в том, что обстоятельства, при которых ты был принят на тест очень … необычные. Пришлось кое-кого подмазать. А если человек, за которого так просили сливает с теста в первый же день, это вызывает ненужное внимание и не нужные вопросы. Понимаешь? А пройдет день, уже можно будет объяснить: дескать человек не справился, можно еще сказать, что оказалось, что ты панически боишься высоты…
– Глеб, – твердость в моем голосе обеспечивалась принятым решением, – Глеб, я буду в тесте столько времени, сколько нужно, чтоб у Феникса не возникло ни каких проблем. Или ты забыл? Я ему тоже должен.
Вот так – сначала докажу всем, что я не слабак, и полечу! А уж потом можно и обратно, в воины.
Enot17 (Игорь)
Enot17 (Игорь)
летающий енот
- Регистрация
- 19 Сен 2014
- Сообщения
- 821
- Оценок
- 1.430
- Баллы
- 936
- Возраст
- 53
Налетай, страждущие!
Главы 7 и 8.
Восьмая без изменения от прошлого варианта
Есть вопрос, кстати. Как вам Сапсан?
Главы 7 и 8.
Восьмая без изменения от прошлого варианта
Глава 7 Рус. Сапсан
Вход в игру немного отличается от возрождения после смерти, если после выхода не прошло больше суток. Поскольку логи предыдущей сессии еще не почищены, персонаж возникает на том же месте и в той же позе, где до этого решил воспользоваться командой «Выход». Исключения случаются, если физически, на том самом месте, где должен появиться игрок уже что-то расположилось. Например, другой игрок или, какая-нибудь повозка. Тогда появляющийся будет смещен системой в сторону.
Из-за этого случаются казусы: решил человек срочно выскочить из игры, где-то на горной тропке. Зона «зеленая», безопасная, нажал «выход» и развоплотился за пару секунд. А решает вернуться – бац, на его месте уже стоит отряд, или караван телег катится. И чтоб персонаж не возник застрявший по пояс в какой-нибудь бочке, с чем-нибудь не аппетитным, причем – верхней половиной тела, или на пути груженого воза, «добрая» система смещает бедолагу в сторону. Алгоритмами предусмотрено, что смещение должно быть минимальным, то есть вдоль тропы нельзя, это же нарушение алгоритмов… Вот и появляется игрок, буквально в метре от своего прошлого положения, да только под ногами уже сотня метров пропасти… А думать надо было, где выходишь! Или ставить в настройках точкой появления по умолчанию точку возрождения локации. Правда иногда такая точка может быть одна, на весьма приличную область.
Я появился в метре от камня возрождения, под высокой белой скалой, ограничивающей с одной из сторон площадь. Как всегда, при появлении вне камня возрождения сначала появилось зрение и слух. Делается это для того, чтоб за те три секунды, пока проявившееся тело еще прозрачно и неуязвимо, игрок мог оценить ситуацию – вдруг он на пути лавины или пока отсутствовал два войска избрали для выяснения отношений именно это место. Чтобы снова успеть нажать «Выход».
Мне ничего такого не грозило, поэтому, где вышел, там и появился. И первое, что увидел – Сапсан, стоящий в четырех-пяти шагах поодаль, с задранной головой что-то рассматривающий в небе. Вот это удача!
Видимо периферийным зрением он заметил мое появление, так как при появлении вне точки возрождения игрок несколько раз «мелькает»: проявляется-исчезает, как бы говоря окружающим: «внимание, я вхожу!». Парень сразу же повернулся ко мне, выждал три секунды, пока я моя фигура обретала телесность, широко улыбнулся, шагнул навстречу.
– И снова здравствуйте!
– Привет
Обменялись рукопожатиями, как будто еще сегодня не виделись.
– Все-таки решил остаться? Или ты за вещами?
Я немного опешил.
– В смысле?
– На счет вещей это шутка, забей. – Сапсан подмигнул, – А вот по поводу остаться я серьезно. Ты остаешься в тесте?
– Ты что, экстрасенс? С чего ты вообще решил, что я куда-то сбегаю?
– Объясню, – Сапсан иронично прищурился, словно знает что-то такое, о чем я не догадываюсь, – но сначала все-таки скажи: ты в тесте остаешься?
– Да что ты заладил? Остаешься, остаешься… – я начинал злиться, не понимая происходящего. А еще наверно от того, что кто-то допустил мысль, что я мог сдаться. Буркнул, – Остаюсь… Доволен?
Парень пропустил мимо ушей мой тон, ободряюще улыбнулся, хлопнул по плечу.
– Пойдем, я обещал тебя угостить. Кое-что расскажу, да и у тебя наверняка есть вопросы.
– Что-то не помню за тобой такого обещания, – злость остывала, недовольно бурчал я больше по инерции, – поговорить да, было дело.
– Ладно, ладно. Не обещал, так сейчас обещаю. Пошли.
Он сделал приглашающий жест.
– Ну пошли, – вздохнул я.
Войдя в трактир, Сапсан направился в левую половину, где в этот момент никого не было. В правой - почти те же самые лица. Сел за столик, приглашающе махнул мне на место напротив. На мгновение его взгляд потух, как будто он «ушел в себя». Обычно так выглядит игрок открывший интерфейс. Впрочем, продолжалось это недолго, вскоре к нам подошла все та же официантка.
– Ваш заказ, господа.
Отточенным жестом сварочного автомата, как на каком-нибудь сборочном конвейере она сняла с подноса небольшую глиняную бутылку и пару стаканов тонкого стекла. Поворот, и четко ставя ноги ушла за стойку. Не женщина, а ходячий терминатор: холодный, бездушный, не ошибающийся. Бр-р.
Сапсан расставил стаканчики, с характерным звуком вытащил пробку, потянулся наливать, замер.
– Извини, забыл спросить, может тебе пива? – как бы извиняясь добавил, слегка поморщившись, – я сам-то пиво не очень…
– Не рано? – удивился я, – или ты на сегодня отлетался?
Один миг лицо Сапсана выражало недоумение, потом разгладилось, он рассмеялся.
– А! Ты про алкоголь? Рус, ну ты чего, не читал мануала? Мы же икары, заметил, как у тебя быстро проседает шкала сытости?
– Вот про «голод» у меня тоже были вопросики. Но причем здесь «икар - не икар»? И кстати, мануала как раз мне и не попалось.
– Рус, у икаров – сумасшедший метаболизм, именно поэтому у нас голод наступает раньше. Зато, вот это, – он подмигнул, приподняв бутылку, – сгорает мгновенно. Я не успею до южака дойти, как у меня и следа не останется. … Так тебе вина или пива?
– Раз так, от хорошего вина не откажусь. – сказал я, подталкивая кончиками пальцев свою посудину поближе к разливающему.
– Наш человек, – удовлетворенно резюмировал серебряннокрылый, направляя рубиновую струю в мой стакан.
Пригубил. Хм, неплохое вино. Не из топовых, но вполне достойное. И хотя в ФанВирте мне еще не доводилось пробовать марочных и элитных напитков, вкус добротных середнячков передавался отлично.
– А как ты ее вызвал? – я кивнул на стойку, – ведь обычно приходится или к трактирщику тащиться самому, или в заведениях по приличней они подходят…
– Рус, здесь все упрощено, по самое «не хочу». Давай научу. Открывай карту.
Я полез в интерфейс, полистал вкладки. Ага! Как раньше не догадался? Хотя зачем здесь карта? И так вся локация одним взглядом окидывается…
Хм… Оказывается был не прав, карта вмещала в себя значительную территорию, где площадь «Делала» (я прочитал подпись) занимала совсем крошечное место.
– Ищи «Общий дом»
Так вот как эта башня называется! Ну действительно – и жилье, и еда.
– Видишь на нем иконку магазина?
Я кивнул.
– Проваливайся, откроется меню. Там две вкладки: «Трактир» и «Лавка», считай – местный супермаркет. Выбираешь: заказ в трактире приносит официантка, товары из лавки получаешь у Пентюха – надо подойти, и назвать, что у тебя.
Я свернул интерфейс, отсалютовал Сапсану стаканом.
– Спасибо!
– Рекомендую потом одежку сменить, это, – он кивнул на мой хитон, – для полетов не очень. Выбери что-нибудь более-менее обтягивающее.
Я скривился.
– Сапсаныч, я что, похож на гомика?
– Дружище, и в мыслях не было. Нормального мужика видно сразу! В общем смотри не сильно флаттерящую… То есть чтоб не трепыхалась в воздухе складками. Глянь в чем ребята летают, или вот, как у меня. – он ткнул большим пальцем себе в грудь. Не знаю, – он пожал плечами, – кому в голову пришла идея нарядить нас в эти хламиды?
– Ну… – протянул я задумчиво, – может быть решили так: раз икары, значит надо что-нибудь греческое? Я бы не удивился сандалиям на ногах.
– А ты голова, – хмыкнул собеседник, – лично мне даже в голову не приходило! Все-таки я в тебе не ошибся!
Я наклонился, облокотясь обоими локтями об стол, посмотрел серебрянокрылому прямо в глаза.
– Сапсан, так все-таки. Почему ты мне помогаешь? Сегодня, за целый день, все остальные меня просто не замечали. Уже начал подумывать, что я – невидимка. И почему ты решил, что я хочу сбежать?
Он откинулся, некоторое время изучая меня взглядом.
– Ну что ж, давай поговорим серьезно. Тогда начну, а потом, если вопросы останутся, я в твоем распоряжении.
Я кивнул. Почему бы не послушать.
– Для начала поясню, почему я спросил, остаешься ты в тесте или нет. – Он отхлебнул, поставил стакан, откинулся, – Видишь ли, я здесь с самого начала, скоро девять месяцев, – усмехнулся, – и столько новичков насмотрелся, ты не представляешь! Знаешь сколько приходили, так же как ты, что-то пробовали-пробовали, у них не получалось… А потом они просто больше не появлялись. И все. – перевел взгляд на меня, развел руками, – И через какое-то время на их место приходили другие новички. – указательным пальцем правой руки он ткнул в мою сторону, – Признаюсь, я наблюдал за тобой. И затем, как менялось твое лицо, от улета к улету. Когда ты выходил из игры в крайний раз я, честно говоря, думал, что и ты – сдулся.
В продолжении всего монолога я сидел, уставившись в стол, изредка пригубливая из стакана. Но на «сдулся» непроизвольно вздрогнул, и посмотрел собеседнику в лицо. Тот не отреагировал, продолжал.
– Но я надеялся. И видишь – не зря, ты здесь.
– А с чего такая любовь? Зачем я тебе? Или ты местный «добрый самаритянин»?
Сапсан поморщился.
– Я не добрый, и даже не самаритянин… – парень замолчал. Поднял стакан, отхлебнул, принялся вертеть в пальцах, разглядывая содержимое на просвет. Потом вздохнул, – Скажи, Рус, тебе нравится летать?
Я рассмеялся.
– «Любите ли вы мидии? Не знаю, я еще ни одной и не отковырял!» – вспомнил я старую шутку, – Сапсан, да откуда же мне знать?!
– Понятно… Но может в реале доводилось? Что-то же тебя в тест летающих персонажей привело?
– Сапсаныч, … давай как-нибудь потом, ладно? Если кратко – мне предложили, я согласился.
– Вот как? Ну ладно. Так все-таки, есть реальный опыт?
– Откуда? Разве что пассажиром в кресле.
– Ну а хотя бы в горах-то ты бывал?
Я просто покачал головой.
– Вот как? Дружище, да ты многое пропустил! Но ничего, все еще впереди! А вот я… – он поднял глаза к потолку, – летать просто обожаю! Словами это конечно не передать, надо пробовать самому… Просто представь, – он повел рукой, как заправский гид, – ты видишь мир с высоты нескольких километров. Не сквозь амбразуру иллюминатора, а вот так. А ты видел сверху горные вершины? … – внезапно его мечтательный взгляд сменился на жесткий, правый кулак сжался, опустившись на столешницу из грубых досок, – И я не хочу, чтоб все это было спущено в унитаз!
Я опешил. Толи от внезапного перехода, толи от его слов.
– В смысле?
Парень глубоко вздохнул, спросил устало.
– Что ты знаешь об ихтиандрах?
– О ком? Да … вроде … кино какое-то было…
– Я об игровой расе – ихтиандры. Ну, слышал?
– Н-нет… – протянул я, пожимая плечами.
– Вот. Ты даже названия такого не знаешь. А я, между прочим, почти год провел под водой, дыша жабрами. Прикольный мог получиться персонаж…
– Даже так? И что же с ними… Хочешь сказать, их … спустили в унитаз? Почему?!
– Ихтиандров спустили в унитаз, – повторил Сапсан, – Хм, смешно. – Констатировал без намека на улыбку, – На стадии бета -теста они получили массу негативных отзывов, типа: «в это невозможно играть!», «ихтиандрам нечего делать в игре!», «тупиковая раса!» и т.п. А потом, насколько знаю, доработку сочли не рентабельной. Решили, что там не «подкрутить» придется, а переделывать все заново. Без гарантий, что и после этого игроки оценят. – опять вздохнул, – Вот так. Даже до стадии ОБТ не дошло.
– Офигеть, – только и смог вымолвить я.
– Знаешь, Рус, мне нравится икар, – задумчиво проговорил Сапсан, – из него может получиться отличный разведчик, картограф, курьер… Да мало ли еще какое применение можно будет найти ему в большом мире. И у меня комок к горлу подступает, когда подумаю, что из-за обыкновенной человеческой упёртости их могут похоронить, как и ихтиандров!
Сапсан сидел, сжав кулаки и прищурившись глядел куда-то вдаль. Черт побери! Мне даже стало отчасти неловко, что недавно, я всех здешних тестировщиков обзывал снобами. Есть все же и среди них нормальные, неравнодушные люди!
– Сапсаныч, а что, по-твоему, угрожает икарам, и … чем я могу помочь?
– Помочь? Хм… Знаешь какая, самая лучшая помощь будет от тебя сейчас?
– Все что в моих силах.
– Поверь, это точно в твоих силах. Если хочешь мне помочь – научись как можно быстрее летать! – видимо мой удивленный взгляд был слишком красноречив, – поясню: сейчас ты никто, ты - новичок.
– Личинка, – поддакнул я.
– О! Уже слышал? – он криво усмехнулся, – Меня тоже переворачивает, когда людей так называют, но в том то и беда, что какая-то доля правды в этом есть. Смотри, разработчики обычно прислушиваются к тестировщикам. Кому как не нам знать игру изнутри! Вот только тестировщик-тестировщику рознь. Те, кто придут на открытый тест это вообще – просто игроки. Их мнение имеет значение только если это мнение выражает большинство ОБТ-шников. К тем, кто участвует в ЗБТ отношение уже другое, все-таки они не просто играют, они выполняют определенные задачи. Они почти что работают на компанию. – он снова наполнил стаканы, – И есть альфа-тестеры. Их – единицы. И они, фактически участники проекта, наравне с разработчиками. Не зря некоторым из них потом предлагают перейти в штат. Мнение альфа-тестера весит очень много. – он пригубил вина, – А если мнение выражает большинство из альфы… – он взглянул мне прямо в глаза, – Понимаешь?
Я снова кивнул.
– И еще. Разрабы и админы теста прекрасно понимают, кто из альфачей кто. Сейчас в тесте двадцать семь человек. До закрытой беты уже точно никого не добавят. Из этих двадцати семи постоянно летает, отрабатывая поставленные задачи меньше десятка. Еще несколько человек забегают периодически. А еще десяток, не меньше, просто просиживают штаны. – Он, скривившись покосился на другую сторону обеденного зала.
– А зачем же их тогда держат в тесте?
– Понимаешь Рус… Вот ты как ты думаешь, легко найти альфа-тестера?
– Откуда мне знать? Наверно легко. Кто же откажется поиграть нахаляву в нечто новенькое?
– Вот тут ты заблуждаешься. Конечно, желающих обычно пруд-пруди. Но не каждый желающий подойдет. Ведь, во-первых, тестировщик, особенно в альфе, он не играет, он фактически работает – выполняет поставленные задачи. А во-вторых, он должен весьма много времени уделять игре. Сейчас норма – двадцать пять часов…
Я хмыкнул
– Это ж вообще не о чем! Сутки в игре, и считай норму выполнил!
– Э-э-э не! – Сапсан погрозил пальцем, – двадцать пять часов надо не просто находиться онлайн. Так-то любой может: сел в трактире, достал книжку, и вуаля - время идет. Не-е-е… Двадцать пять часов надо отпахать по заданию. К примеру, сейчас основное задание: сравнение расхода выносливости в маховом и парящем полетах... Ладно, тебе пока рано, не забивай голову. А еще надо после каждой игровой сессии отчеты писать, заполнять специальные опросники, прикладывать логи… Считай, не меньше часа работы после того, как из игры вышел. В общем, всякие, мечтающие просто расслабиться в игре, студенты, желающие урвать пару часиков перед сном, обличенные работой или бытом – не подходят.
– Поверь, мне двадцать пять часов по задаче – раз плюнуть. Я не студент, и бытовухой не обличен.
– Вот! – парень наклонился вперед, хлопнул ладонью по столу, – Вот! Не зря я на тебя внимание обратил! Считай у меня чуйка! – он даже немного приподнял нос. Немного. – А еще, знаешь, чем ты мне понравился? Серьезно. Ты появился, и чем занялся? Ты начал пробовать полететь!
– Да что тут такого? Я икар, летающий перс. Значит должен научиться летать. Это же логично?
Снисходительный смех был мне ответом.
– Как ты думаешь, зачем вон там, – он показал за окно, которое как раз выходило на поле, заваленное непроходимым нагромождением гигантских камней, – мы навалили булыжников? А со стороны камня возрождения перегородили перевал Белой скалой?
Я покосился в другую сторону, но выступ из подсобных помещений отгораживал нас от окон противоположной стороны.
– Честно говоря, мне и самому интересно.
– Интересно ему… Ха! Да потому что, как только новая партия новичков появлялась, они тут же вместо обучения полетам расползались по округе как тараканы. Исследователи, блин! … У некоторых по две недели уходило, чтоб полететь…
Что? На какое-то время я перестал следить за Сапсаном. Черт! Две недели? Я здесь на две недели?!! На пол месяца заперт на пяточке с футбольное поле размером, в компании людей, даже не желающих со мной разговаривать?!! … Так, а что там просил Глеб? До завтра или пару дней, так? А может? … Но тут же всплыла другая мысль, как будто не я сам, а кто-то другой, внутри меня поднял огромный плакат: «Спекся, слабак?»
«Не дождешься!!!»
– Что? – прервался Сапсан, с удивлением уставившись на меня.
Я это что, в слух сказал? Да не, не может быть! Я поймал себя на желании отрицательно помотать головой.
– Прости. Задумался о своем. Так, о чем ты?
– Я говорю, что, если хочешь помочь, быть в команде, задача перед тобой стоит сложная, надо научиться летать в кратчайшие сроки. Но если ты с нами, – он выжидательно взглянул мне в глаза. Я кивнул, отчасти непроизвольно, – так вот, если ты с нами, я своих людей не бросаю, и по мере возможности стараюсь давать небольшие бонусы. Это же честно? – я вновь кивнул, – ты стараешься для меня, для нас. А я, делаю все что могу для тебя!
– И … – я прищурился, – О чем идет речь?
– Помнишь, ты спрашивал про внешний вид?
Еще бы!
– Скажи, для тебя это действительно важно?
Я уставился в стол, закусил губу. Обычно я старался не вспоминать… Но в голове уже слегка шумело от выпитого, да и сидящий напротив икар, с серебряными крыльями показал себя нормальным парнем. Я кивнул.
– Да. Понимаешь, я младший сын в семье. Когда я родился, отцу было не до семьи, он сутками пропадал на работе. Меня, в отличие от старшего брата, целиком растила мать. А она женщина мягкая…
– Понимаю.
– Вот… Короче, годам к двенадцати я был как девочка: занимался музыкой, пел в хоре, рисовал…
Сапсан сидел молча, по-прежнему катая в пальцах недопитый стакан.
– А потом, – я вздохнул, скрипнул зубами, – у отца дела пошли в гору, мы переехали, я пошел в новую школу… – Старые обиды сдавили горло, стало трудно говорить. В несколько жадных глотков допил остатки вина, продышался. – В общем, через месяц я пришел к отцу, и категорически заявил: либо он записывает меня на бокс, карате, борьбу – куда угодно, или… – усмешка скривила губы, – правда, что было бы в случае «или» я до сих пор не знаю.
– И?
– А что «и»? – я хищно ухмыльнулся, – к концу года меня опять пришлось переводить в другую школу. Но на этот раз, – ухмылка стала мстительной, – потому что я измудохал некоторых ушлепков. Хорошо измудохал, до сих пор помню их сопливые слезы. Правда среди них оказался сын директрисы. Но тогда было пофиг. Мать была в ужасе! А отец поддержал!
– Это было фехтование?
– Не-е-е, – я отмахнулся, – тогда был бокс. Потом параллельно, уже в другой школе увлекся луком. ИСБ я уже в универе занялся.
– И… При чем же здесь внешний вид?
– Понимаешь. Да, навыки бокса, фехтования – это здорово. Но еще, я уже тогда, в двенадцать лет сам себе пообещал, что всегда, чтобы ни случилось буду выглядеть как мужчина! – я пристукнул кулаком по столу, – ни хлюпиком! Ни жиртресом! Ни развалиной! Поверь, мне не нужна фигура качка, к ним у меня тоже … как бы сказать, насмешливое отношение. Но мужчина должен выглядеть как … мужчина, – я пожал плечами, не найдя более подходящего слова, – понимаешь?
– Хорошо, – Сапсан с выдохом накрыл мой кулак своей ладонью, ободряюще сжал. – Признаюсь, будет не просто, но если докажешь свою полезность тесту… У меня есть некоторые завязки в админах ФанВирт… – подмигнул, – Но только смотри, это строго, между нами.
– Мог бы и не говорить, – я изобразил намек на обиду, – я что, трепло что ли? Не мои секреты, это не мои секреты.
– Отлично! Значит… – он поднял сжатый кулак, поставив локоть на стол, как армрестлер, – Ты со мной, дружище?
Я повторил жест, уперев свой кулак в его
– Я с тобой!
Кулаки разжались, мы сцепились в рукопожатии. Думаю, Сапсан забыл, какого я уровня, так как у меня перед глазами мигнуло, ладонь отозвалась болью.
– Извини, – рассмеялся парень, – я забылся!
– Норм, – я принялся разминать кисть, – так когда приступаем к учебе?
– Какой ты быстрый. Тебе еще наставника надо подобрать.
Глава 8 Феникс. Все тот же северный город
Морщась от тянущей боли в ноге, спустился во двор. Плохо, я сегодня много сидел, потом много ходил, и все без разминки. Надо бы, как со всем разберусь поделать упражнения. Хотя бы потянуть мышцы.
Вечерело. Сидящая на лавочке у соседнего подъезда шпана проводила меня заинтересованными взглядами вплоть до чуждо выглядящего здесь новенького полноприводного Вольво. Щелкнула дверь, трость стукнулась о коврик пассажирского сиденья, мягко заурчал мотор, негромкая музыка наполнила салон.
Я набрал номер нашего главного СБ-шника. Мы с ним хорошо общались несмотря на то, что в конторе у него друзей было мало. Большинство отзывались или настороженно, или откровенно враждебно. Сделать только ничего не могли, с момент его прихода, некоторые особо хитрые манагеры поплатились работой за попытки погреть руки в финансовых потоках компании. А двое даже присели.
– Здорово Сергеич! Не отвлекаю? Дело есть небольшое.
– И тебе не хворать. Не отвлекаешь, заходи. Что-то давненько мы с тобой кофейку не пили.
Сошлись мы с ним совершенно случайно. Просматривая личные дела сотрудников, он обратил внимание на то, что мы с ним одновременно, и в одно и то же время были в одной и той же южной местности. Хотя и не пересекались: он был молодым старлеем, а я простым срочником. Да и подразделения разные.
Так или иначе, как-то раз в столовой оказались за одним столиком, так и началась наша … дружба не дружба, одним словом – нормальные товарищеские отношения. Был он неплохим, сравнительно честным парнем, а я в своем отношении к работодателю, считал, что стабильная денежная работа гораздо привлекательнее, чем возможность нагреться на «пять копеек».
– Я не в конторе, взял пару дней в счет отпуска.
– Понятно. Как здоровье?
– Да дело не в здоровье. Так, дела у меня образовались, личные. Но за заботу спасибо.
– Личные? Ого! Поздравляю. Ладно, говори, что надо.
– Слушай, Сергеич, только не удивляйся, потом все расскажу. Можешь достать личный телефон Алексея Петровского, владельца…
– Я знаю, кто это. Как быстро и какая информация еще нужна?
– Информация любая подойдет, а как быстро? … Ну ты же в курсе, как обычно – вчера.
Когда подъехал к особняку Петровских, и остановился на противоположной стороне улицы, сумерки уже сгустились, зажглось уличное освещение. С моего места открывался красивый вид на подсвеченный в глубине территории трехэтажный дом, освещенную площадку перед кованными воротами, с будочкой охранника.
Судя по открытым источникам, глава многочисленного семейства был в городе. Вроде бы привычки зависать вечерами вне дома за ним не наблюдалось. Но лучше подожду дополнительной информации, в таких переговорах она лишней не бывает.
Достал блокнотик, начал накидывать ключевые моменты к предстоящему разговору.
Итак, давай по классике, какова моя позиция? Надо сформулировать, правда что-то в голову ничего путного не лезет…
Чего хочу я? Да вроде, очевидно – хочу, чтоб Петровские оплатили бывшей невестке пребывание в ФанВирте. Значит, пишем картину ситуации… Ну вроде так. Далее, «что с этим надо делать?» … Что же соображается то так туго? … Почему они должны это сделать?
«Совесть» … Хм, слабый аргумент, зачеркнул, даже развивать не стоит.
«Потому что вам это не трудно» … Вообще не аргумент.
«Не состоявшаяся родственница» … Ну так не состоявшаяся, о чем речь?
«В память о сыне» … Ну-у-у… Так себе. Оставим, хотя… Сколько времени прошло?
«Это благородно и хороший пиар» … Хмыкнул, пожалуй.
Кто я? Мой статус в данном деле? Пожал плечами, записал: «представитель Евгении Савушкиной и ее бабушки». … Хм, представитель…
Перед мысленным взором всплыла Анахита. Тепло улыбнулся ей, «не переживай, девочка, у тебя теперь есть защитник!»
Отложил блокнот, утонул в воспоминаниях. В груди радостно защемило, я вспомнил, как обнял ее на прощание, обещая навестить, как только получится. В низу живота разлилась сладостная истома, память украдкой подсунула картинку лежащей на пыльной тропке Ани, с разорванным до пояса платьем. Натекшая из-под нее лужа крови и страшная рана уже казались чем-то несущественным, прошлым, досадным эпизодом, а вот высокая, крепкая грудь… Я вздохнул и зажмурился. Сам себе усмехнулся: «ну чисто кот перед миской сметаны». Эх, что-то я рано расслабляюсь.
Пиликнул телефон. А вот и долгожданное сообщение: номер телефона и архивный файл. Я хищно ухмыльнулся, «черта с два я потеряю еще одну женщину!» …
И тут же, как будто электрическим разрядом прошило. «Мою женщину». «Мою!»
Злясь сам на себя, взглянул на записи. Все неправильно! Все не так! Вырвал листочек, скомкал, бросил на пол.
Я хочу, чтоб Аня жила! Жила в волшебном мире ФанВирта, а не прозябала бессознательной тушкой на больничной койке. Вот моя цель!
«Аня – моя женщина!» Вот кто я такой, а не какой-то там «представитель».
Так какого черта, я тут пытаюсь вымутить у отца бывшего парня моей женщины денег для нее? А я тогда кто?
С визгом резины развернулся и газанул в сторону больницы. К черту Петровских! Выкинул из памяти, не было их.
На ходу набрал номер
– Сергеич, здорово, не отвлек?
– Говори.
– Слушай, спасибо тебе большое за информацию, но она … не пригодилась.
– Чего так?
– Понимаешь … В общем я передумал. Извини, что напряг. Файл я удалил, без прочтения. И спасибо тебе, еще раз.
– Ну что ж. Рад был помочь. И, Саня…
– Да?
– Я действительно рад, что ты передумал.
В трубке послышались гудки.
– Вера Георгиевна?
Сидящая за низким столиком рядом с сестринским постом дородная тетка посмотрела на меня поверх очков, и вновь уставилась в какой-то регистрационный журнал. Ни ответа не привета. Как же, блин, знакомо!
– Здравствуйте… – сказал я, и подержал паузу.
Блин, тетка, я же пытаюсь быть вежливым. Знала бы ты, как мне хочется охерачить тебя своей тростью, свиноматка недорезанная.
– Я, вообще-то, поздоровался…
Экземпляр попался закаленный. Матерый, можно сказать. Не отрываясь от журнала (и что ты там увидела? Даты, росписи) тетка нехотя произнесла:
– Я слышала. Что у вас?
Подойдя к столику вплотную, и опираясь обеими руками на трость так, чтоб нависать над старшей медсестрой, я продолжил, максимально безэмоционально:
– Когда люди общаются, принято хотя бы обозначать визуальный контакт. Это демонстрирует внимание к собеседнику, и элементарную вежливость.
Матерая свиноматка, с видом усталой занятости сняла очки, обратила на меня внимание.
– Молодой человек, не хамите. Или говорите, что вам надо, или я позову охрану.
Я тяжело вздохнул, поднял лицо к верху, проговорил устало:
– Видит бог, я ведь пытался сделать по-хорошему. Все, что мне нужно было, это конструктивный разговор. – Перевел взгляд на тетку, – я ведь пока с вами, – выделил голосом «вами», – разговариваю.
Презрительная ухмылка перекосила и так малосимпатичную физиономию старшей.
– Уж не жаловаться ли вы собрались? – покачала своей крашеной «химией», – ради бога, кабинет главврача на шестом этаже. – И вернувшись вновь к журналу, выказывая потерю интереса пробормотала вроде как под нос, – только его до завтра уже не будет.
– Да зачем мне Максимов? – искренне удивился я, – то, что вы повязаны, я не сомневаюсь. Наберу как я Нурию Аслановну…
При упоминании имя-отчества главы областного комитета здравоохранения эта бабища с сомнением подняла на меня глазки. Я не дал ей опомниться или как-то вклиниться в мой монолог. Поднес ей к глазам на секунду экран телефона.
– Это ее личный. Вы же не думаете, что я буду звонить в секретариат?
– Откуда у вас ее номер? – пока неверяще, проговорила та.
В ответ я только улыбнулся. Надеюсь, у меня получилась обворожительная улыбка.
– Забавное совпадение, – продолжил я рассуждать вслух, – на носу ведь выборы в областную администрацию… Интересно, что она предпочтет, как вы думаете? – я сделал вид, что советуюсь с этой … малосимпатичной дамой, – шумиху в прессе, о вопиющих случаях растраты бюджета в городских больницах? О неоправданном сокращении младшего мед.персонала в отделениях интенсивной терапии, и практике «мертвых душ»? Кстати, вы вот сами, за скольких санитарок зепе получаете?
Та, отрицательно затрясла головой. Я продолжал:
– Я так и вижу заголовки в новостных лентах: «У лежащих в коме пациентов месяцами не меняют постельное белье!», «Беспомощным лежачим больным по полгода не проводят гигиенические процедуры!». «У коматозницы украли противопролежневый матрас. Теперь на нем спит мама работницы больницы!»
– Это же неправда! – возмутилась тетка, – и больным раз в неделю делают обтирания, тогда же и белье меняют…
– Ох уж эти журналюги! Вечно все приукрасят, да? – согласно покивал я. Продолжил, – а вот еще! «Деньги, которые выделил на лечение своей невестки известный бизнесмен Петровский оказались разворованными» … Как вы думаете, – вновь обратился я к старшей, – не проще, в такой ситуации комитету здравоохранения публично кого-то наказать? Да, думаю это будет хороший пиар. Главное, перед выборами показать, как они безжалостно выкорчевывают таких вот черствых, зарвавшихся сотрудников медучреждений…
– Слушайте, вы что, из-за какого-то матраса? Если хотите, я сама новый куплю. Чего было огород городить!
А ее нервам можно позавидовать. Поплыла было в процессе моего выступления, но сейчас собралась, успокоилась, смотрит внимательно.
– Не надо, я уже заказал новый. Меня заверили, что самый лучший. Завтра с утра курьер должен доставить… Мы с вами как-то неправильно начали разговор. Давайте попробуем с самого начала?
Посмотрел выжидательно, потом заново произнес:
– Здравствуйте. Вы ведь Вера Георгиевна, старшая медсестра?
Та, не отрывая от меня глаз проговорила:
– Здравствуйте. Да, это я. Что вы хотели?
Вот так вот лучше, тетя! Это как в дрессуре собак – если дал команду, надо добиться, чтоб собака ее выполнила. Иначе создается неправильный прецедент, что какие-то команды можно и не выполнить.
– Почему «хотели?» – я радушно улыбнулся, – я до сих пор, хочу. И намерений своих не меняю. Где мы можем спокойно поговорить о пациентке из восемнадцатой? Евгении Савушкиной.
– Пойдемте
Старшая встала, и направилась в палату. Вот блин! Надо было на посту разговаривать, при виде Аниной «тушки» я терял равновесие. Спокойно, Саша, спокойно…
Зайдя в палату, тетка развернулась, уставилась выжидательно. Ну что ж, начинать разговор мне.
– Давайте присядем, – предложил я, – в ногах, говорят, правды нет.
Осмотрелся, стул в палате был один. Поэтому предложив ей жестом присесть, сходил в коридор еще за одним. Хромой не хромой, а мужчина здесь я.
– Итак, дорогая моя Вера Георгиевна, обсудим здоровье, и дальнейшее пребывание здесь моей любимой … племянницы.
Эх, куда меня понесло? Ну какая на фиг «племянница»?
– Предлагаю подвести черту тому, что было, и начать все, с чистого листа. Тем более у девушки теперь меняется спонсор.
Моя собеседница продолжала все так же выжидательно молчать.
– Вера Георгиевна, так дело не пойдет! – прервался я, – я не могу говорить за двоих, это не диалог…
– Молодой человек, как к вам обращаться?
Вот блин, три раза! Видимо ситуация меня все же выбила, давно я так не косячил!
– Признаю, моя ошибка, не представился. Можете обращаться ко мне Александр.
– Так вот, Александр, я пока не услышала ни каких предложений.
– Вы плохо слушаете, Вера Георгиевна. Я повторю. Предлагаю не заниматься любимым национальным спортом – поиском виноватых, а сосредоточится на поиске выхода из сложившейся ситуации.
– И в чем конкретно будет заключаться выход, из как вы говорите, сложившейся ситуации?
Я вздохнул. Вот же упертая тетка!
– Послушайте, не заставляйте меня начинать снова. Давайте откровенно. Я же знаю, что вы присваиваете зарплаты санитарок, которых сначала подсокращали, а потом устроили несколько мертвых душ. А это, между прочим, уже уголовное преступление. Даже ежику понятно, что только этим вы не ограничились. А также понимаю, что без участия главврача вы такое вряд ли бы провернули. Но Максимов, скорее всего соскочит… Впрочем, я предлагал перевернуть страницу. И дальше, у нас с вами есть два выхода. Хороший – я не строю из себя рыцаря в сияющих доспехах, не пытаюсь добиться вселенской справедливости. Я просто хочу, чтоб вот эта девушка получала весь спектр медицинских услуг. По крайней мере, лежащий в зоне вашей ответственности.
Я прервался, помолчал, продолжил.
– Про плохой выход вы уже в курсе. И не думайте, что я блефую. Родной брат Нурии, Мансур, летает на параплане. – Увидел вопрос в глазах, пояснил, – оказалось мы знакомы. Представляете, летающее сообщество в нашей стране не такое уж и большое, все всех знают. Ну просто большая деревня!
– У меня нет ресурсов, – попыталась возразить старшая, глядя в пространство.
– Найдете, – отрезал я. – И я не говорил, что это бесплатно.
Достал из кармана банковскую карточку.
– Это, карта на предъявителя. Перевод – в конце месяца. И еще. Сейчас вам на телефон придет ссылка на облако. Я хочу ежедневно видеть видеоотчеты, как больной проводят гигиенические процедуры, и меняют постельные принадлежности. Я не Петровский, просто так никому денег не плачу.
Старшая поколебалась немного, протянула руку за карточкой.
– Поговаривают, что Нурию хотят снять, – проговорила она как бы промежду прочим.
– Это ничего не меняет, – ответил я, – даже если снимут, она не откажет брату в любезности, свести одного его друга с новым главой комитета. А вот вам, любезная Вера Георгиевна, надо кормить двоих детей. Мальчика Севу, шести лет, и девочку Соню, одиннадцати. Тяжело без мужа?
– Тяжело, – смерила меня свинцовым взглядом старшая.
Вновь, к дому Галины Васильевны, Аниной бабушки я подъехал поздно вечером. Несколько минут сидел, в заглушенной машине, вспоминая недавние события. Вымотала меня крайняя поездка в больницу. Перед тем, как приступить к разговору со старшей медсестрой пришлось три часа: курить с охранниками и пациентами (а я ведь не курю! Но когда дело требует…), травить анекдоты, двусмысленно заигрывать с сестричками, и так далее, и тому подобное. Я не только выяснил про махинации старшей. Уверен, это вершина айсберга. Я еще и убедился, что иметь дело можно только с ней. Эта хоть и хапуга, но попав в узду будет тянуть куда надо. Остальные… Блин, куда этот мир катится?!
Кроме того, меня ждал тяжелый разговор с Тамарой. Теперь, когда мне нужно оплачивать еще один аккаунт, приходящую домохозяйку я не потяну. Придется даже сократить в два раза физиопроцедуры. Впрочем, я хожу, хоть и с палкой, а бегать мне врачи и не обещали. Может вообще, ну его, это физио? Еще раз прикинул, посчитал. Нет, все равно до золотого аккаунта для Анахиты я не дотягиваю. Ничего, сейчас она вообще на бронзовом…
Как в принципе можно играть в ФанВирте на бронзовом аккаунте? Из-за существенного снижения скорости передачи данных, игрок не то, что летать не может. У него вообще снижается передача входящей внешней стимуляции. То есть притуплены все ощущения. Цвета бледнее, звуковая палитра беднее. Тактильные ощущения упрощены. Одним словом – трепет крыльев мотылька ты уже не услышишь, и колебание воздуха от него же не почувствуешь. А еще… я опять провалился в блаженные мысли, нежные прикосновения, когда касаешься тела любимой самыми кончиками пальцев, пройдут для нее стороной. Нет уж, хотя бы серебряный я ей проплачу!
Хлопнул дверцей машины. Приятный негромкий «чвяк». Мигнули поворотники под «щелк» центрального замка, я не люблю сирену. На мой взгляд – бесполезная штука.
– Дядь, не будет закурить?
Повернулся. В свете фонарей три «гавроша».
– Не будет, пацаны. Здоровье не позволяет, – усмехнулся, – врачи ругаются.
– Да-а-а, – протянул один, – здоровье ща ни у кого нет.
Это не гопники и не отморозки. Так, дворовая шпана. Решили прощупать незнакомого человека на хорошей тачке, а он не тушуется, и смеется в лицо. Что ждать от такого? Непонятное напрягает.
– Хорошая у вас тачка, дядь, большая. А вы к кому?
– Представляешь, самому нравится, – я улыбнулся как можно шире, – один мой приятель шутит, что четыре трупа в багажник входят, и даже в глаза не бросается. А ты не слишком любопытный? С какой целью интересуешься?
– Не, ну так, интересно. Я вас раньше у нас во дворе не видел.
Ну вот ты и сдулся.
– Ладно, пацаны, если вопросы закончились, я пойду. – Сделал шаг, другой, будто что-то вспомнив повернулся к тому, с кем разговаривал, – Кстати, я – к Галине Васильевне. Знаете такую?
– А-а… Училка. Да, знаем. – Добавил после паузы, – она хорошая.
Когда прошел еще несколько шагов, в спину прилетел другой голос.
– Дядь, а на пиво не угостишь?
Рассмеявшись, повернулся.
– Ты знаешь? А мне нравится твоя дерзость. Я бы даже угостил вас, пацаны. Вот честно. Но, – цыкнул языком, – пришлось сегодня здорово потратиться. А поскольку я их не печатаю, то сегодня, и я и вы, – подмигнул, – без пива.
Повернулся, и пошел к подъезду. Вслед пожелали всего доброго. Я, не оборачиваясь помахал рукой. А ведь этим пацанам ФанВирт даже на оловянном акке не светит. Эх, Аня, Аня… то есть Женя, как же ты выросла здесь?
– Сашенька, ужинать будешь? – Галина Васильевна уже от охала по поводу продления подключения внучки в ФанВирту, и теперь хлопотала вокруг меня, не зная, в какой угол посадить, и какими вкусностями накормить.
– Спасибо, теть Галь, но я поел, – соврал я. Не хотел напрягать старушку. Заметил пробежавшую по ее лицу тень, тут же поправился, – а вот от чая не откажусь. И если то варенье осталось, буду рад.
– Ежевичное? – расцвела бабушка, – это я сама варила! Конечно, Сашенька, сейчас сделаю чая.
Я мысленно выматерил себя за то, что заявился с пустыми руками. Первый раз приехали вместе, прямо из больницы, а вот сейчас мог бы и заскочить по пути в какой-нибудь супермаркет. Взял бы того же чая. Да-а-а… Давненько я ни к кому в гости не выбирался, отвык от правил приличия.
– Тетя Галя, завтра должны новый антипролежневый матрас привезти… Вы, когда теперь к Жене?
– Так завтра и пойду. Я каждый день к Женечке хожу. Ее же надо обихаживать, переодевать. Ты, Сашенька не волнуйся, я попрошу девочек, они мне помогут новый матрас положить.
– Так, тетя Галя, учтите – я в больнице договорился, санитарки сами будут ее мыть, переодевать, вы только контролируйте их, ладно? И матрас сами пусть налаживают, это их работа.
– Работа, конечно, да, работа… – бабушка, зажгла газ под эмалированным чайником, присела к столу, сложила натруженные руки на коленях. Посмотрела на меня немного испуганно, – но ведь …
– Понимаю, вы боитесь, что я уеду, и все по-старому? – угадал я настрой пожилой женщины, – не бойтесь. Во-первых, за подключение Жени к ФанВирту теперь я сам плачу. Во-вторых, в больнице … в общем, я тоже договорился так, что они не смогут халтурить. Но я вас прошу, приглядывайте за ними. Дополнительный контур контроля лишним здесь не будет.
Старая женщина опять пожевала губами, пребывая в каких-то раздумьях, вздохнула, кивнула головой. По сухой, морщинистой щеке сбежала одинокая слеза.
– Ну что вы, теть Галь. Теперь все точно будет хорошо. Я с вами.
Вход в игру немного отличается от возрождения после смерти, если после выхода не прошло больше суток. Поскольку логи предыдущей сессии еще не почищены, персонаж возникает на том же месте и в той же позе, где до этого решил воспользоваться командой «Выход». Исключения случаются, если физически, на том самом месте, где должен появиться игрок уже что-то расположилось. Например, другой игрок или, какая-нибудь повозка. Тогда появляющийся будет смещен системой в сторону.
Из-за этого случаются казусы: решил человек срочно выскочить из игры, где-то на горной тропке. Зона «зеленая», безопасная, нажал «выход» и развоплотился за пару секунд. А решает вернуться – бац, на его месте уже стоит отряд, или караван телег катится. И чтоб персонаж не возник застрявший по пояс в какой-нибудь бочке, с чем-нибудь не аппетитным, причем – верхней половиной тела, или на пути груженого воза, «добрая» система смещает бедолагу в сторону. Алгоритмами предусмотрено, что смещение должно быть минимальным, то есть вдоль тропы нельзя, это же нарушение алгоритмов… Вот и появляется игрок, буквально в метре от своего прошлого положения, да только под ногами уже сотня метров пропасти… А думать надо было, где выходишь! Или ставить в настройках точкой появления по умолчанию точку возрождения локации. Правда иногда такая точка может быть одна, на весьма приличную область.
Я появился в метре от камня возрождения, под высокой белой скалой, ограничивающей с одной из сторон площадь. Как всегда, при появлении вне камня возрождения сначала появилось зрение и слух. Делается это для того, чтоб за те три секунды, пока проявившееся тело еще прозрачно и неуязвимо, игрок мог оценить ситуацию – вдруг он на пути лавины или пока отсутствовал два войска избрали для выяснения отношений именно это место. Чтобы снова успеть нажать «Выход».
Мне ничего такого не грозило, поэтому, где вышел, там и появился. И первое, что увидел – Сапсан, стоящий в четырех-пяти шагах поодаль, с задранной головой что-то рассматривающий в небе. Вот это удача!
Видимо периферийным зрением он заметил мое появление, так как при появлении вне точки возрождения игрок несколько раз «мелькает»: проявляется-исчезает, как бы говоря окружающим: «внимание, я вхожу!». Парень сразу же повернулся ко мне, выждал три секунды, пока я моя фигура обретала телесность, широко улыбнулся, шагнул навстречу.
– И снова здравствуйте!
– Привет
Обменялись рукопожатиями, как будто еще сегодня не виделись.
– Все-таки решил остаться? Или ты за вещами?
Я немного опешил.
– В смысле?
– На счет вещей это шутка, забей. – Сапсан подмигнул, – А вот по поводу остаться я серьезно. Ты остаешься в тесте?
– Ты что, экстрасенс? С чего ты вообще решил, что я куда-то сбегаю?
– Объясню, – Сапсан иронично прищурился, словно знает что-то такое, о чем я не догадываюсь, – но сначала все-таки скажи: ты в тесте остаешься?
– Да что ты заладил? Остаешься, остаешься… – я начинал злиться, не понимая происходящего. А еще наверно от того, что кто-то допустил мысль, что я мог сдаться. Буркнул, – Остаюсь… Доволен?
Парень пропустил мимо ушей мой тон, ободряюще улыбнулся, хлопнул по плечу.
– Пойдем, я обещал тебя угостить. Кое-что расскажу, да и у тебя наверняка есть вопросы.
– Что-то не помню за тобой такого обещания, – злость остывала, недовольно бурчал я больше по инерции, – поговорить да, было дело.
– Ладно, ладно. Не обещал, так сейчас обещаю. Пошли.
Он сделал приглашающий жест.
– Ну пошли, – вздохнул я.
Войдя в трактир, Сапсан направился в левую половину, где в этот момент никого не было. В правой - почти те же самые лица. Сел за столик, приглашающе махнул мне на место напротив. На мгновение его взгляд потух, как будто он «ушел в себя». Обычно так выглядит игрок открывший интерфейс. Впрочем, продолжалось это недолго, вскоре к нам подошла все та же официантка.
– Ваш заказ, господа.
Отточенным жестом сварочного автомата, как на каком-нибудь сборочном конвейере она сняла с подноса небольшую глиняную бутылку и пару стаканов тонкого стекла. Поворот, и четко ставя ноги ушла за стойку. Не женщина, а ходячий терминатор: холодный, бездушный, не ошибающийся. Бр-р.
Сапсан расставил стаканчики, с характерным звуком вытащил пробку, потянулся наливать, замер.
– Извини, забыл спросить, может тебе пива? – как бы извиняясь добавил, слегка поморщившись, – я сам-то пиво не очень…
– Не рано? – удивился я, – или ты на сегодня отлетался?
Один миг лицо Сапсана выражало недоумение, потом разгладилось, он рассмеялся.
– А! Ты про алкоголь? Рус, ну ты чего, не читал мануала? Мы же икары, заметил, как у тебя быстро проседает шкала сытости?
– Вот про «голод» у меня тоже были вопросики. Но причем здесь «икар - не икар»? И кстати, мануала как раз мне и не попалось.
– Рус, у икаров – сумасшедший метаболизм, именно поэтому у нас голод наступает раньше. Зато, вот это, – он подмигнул, приподняв бутылку, – сгорает мгновенно. Я не успею до южака дойти, как у меня и следа не останется. … Так тебе вина или пива?
– Раз так, от хорошего вина не откажусь. – сказал я, подталкивая кончиками пальцев свою посудину поближе к разливающему.
– Наш человек, – удовлетворенно резюмировал серебряннокрылый, направляя рубиновую струю в мой стакан.
Пригубил. Хм, неплохое вино. Не из топовых, но вполне достойное. И хотя в ФанВирте мне еще не доводилось пробовать марочных и элитных напитков, вкус добротных середнячков передавался отлично.
– А как ты ее вызвал? – я кивнул на стойку, – ведь обычно приходится или к трактирщику тащиться самому, или в заведениях по приличней они подходят…
– Рус, здесь все упрощено, по самое «не хочу». Давай научу. Открывай карту.
Я полез в интерфейс, полистал вкладки. Ага! Как раньше не догадался? Хотя зачем здесь карта? И так вся локация одним взглядом окидывается…
Хм… Оказывается был не прав, карта вмещала в себя значительную территорию, где площадь «Делала» (я прочитал подпись) занимала совсем крошечное место.
– Ищи «Общий дом»
Так вот как эта башня называется! Ну действительно – и жилье, и еда.
– Видишь на нем иконку магазина?
Я кивнул.
– Проваливайся, откроется меню. Там две вкладки: «Трактир» и «Лавка», считай – местный супермаркет. Выбираешь: заказ в трактире приносит официантка, товары из лавки получаешь у Пентюха – надо подойти, и назвать, что у тебя.
Я свернул интерфейс, отсалютовал Сапсану стаканом.
– Спасибо!
– Рекомендую потом одежку сменить, это, – он кивнул на мой хитон, – для полетов не очень. Выбери что-нибудь более-менее обтягивающее.
Я скривился.
– Сапсаныч, я что, похож на гомика?
– Дружище, и в мыслях не было. Нормального мужика видно сразу! В общем смотри не сильно флаттерящую… То есть чтоб не трепыхалась в воздухе складками. Глянь в чем ребята летают, или вот, как у меня. – он ткнул большим пальцем себе в грудь. Не знаю, – он пожал плечами, – кому в голову пришла идея нарядить нас в эти хламиды?
– Ну… – протянул я задумчиво, – может быть решили так: раз икары, значит надо что-нибудь греческое? Я бы не удивился сандалиям на ногах.
– А ты голова, – хмыкнул собеседник, – лично мне даже в голову не приходило! Все-таки я в тебе не ошибся!
Я наклонился, облокотясь обоими локтями об стол, посмотрел серебрянокрылому прямо в глаза.
– Сапсан, так все-таки. Почему ты мне помогаешь? Сегодня, за целый день, все остальные меня просто не замечали. Уже начал подумывать, что я – невидимка. И почему ты решил, что я хочу сбежать?
Он откинулся, некоторое время изучая меня взглядом.
– Ну что ж, давай поговорим серьезно. Тогда начну, а потом, если вопросы останутся, я в твоем распоряжении.
Я кивнул. Почему бы не послушать.
– Для начала поясню, почему я спросил, остаешься ты в тесте или нет. – Он отхлебнул, поставил стакан, откинулся, – Видишь ли, я здесь с самого начала, скоро девять месяцев, – усмехнулся, – и столько новичков насмотрелся, ты не представляешь! Знаешь сколько приходили, так же как ты, что-то пробовали-пробовали, у них не получалось… А потом они просто больше не появлялись. И все. – перевел взгляд на меня, развел руками, – И через какое-то время на их место приходили другие новички. – указательным пальцем правой руки он ткнул в мою сторону, – Признаюсь, я наблюдал за тобой. И затем, как менялось твое лицо, от улета к улету. Когда ты выходил из игры в крайний раз я, честно говоря, думал, что и ты – сдулся.
В продолжении всего монолога я сидел, уставившись в стол, изредка пригубливая из стакана. Но на «сдулся» непроизвольно вздрогнул, и посмотрел собеседнику в лицо. Тот не отреагировал, продолжал.
– Но я надеялся. И видишь – не зря, ты здесь.
– А с чего такая любовь? Зачем я тебе? Или ты местный «добрый самаритянин»?
Сапсан поморщился.
– Я не добрый, и даже не самаритянин… – парень замолчал. Поднял стакан, отхлебнул, принялся вертеть в пальцах, разглядывая содержимое на просвет. Потом вздохнул, – Скажи, Рус, тебе нравится летать?
Я рассмеялся.
– «Любите ли вы мидии? Не знаю, я еще ни одной и не отковырял!» – вспомнил я старую шутку, – Сапсан, да откуда же мне знать?!
– Понятно… Но может в реале доводилось? Что-то же тебя в тест летающих персонажей привело?
– Сапсаныч, … давай как-нибудь потом, ладно? Если кратко – мне предложили, я согласился.
– Вот как? Ну ладно. Так все-таки, есть реальный опыт?
– Откуда? Разве что пассажиром в кресле.
– Ну а хотя бы в горах-то ты бывал?
Я просто покачал головой.
– Вот как? Дружище, да ты многое пропустил! Но ничего, все еще впереди! А вот я… – он поднял глаза к потолку, – летать просто обожаю! Словами это конечно не передать, надо пробовать самому… Просто представь, – он повел рукой, как заправский гид, – ты видишь мир с высоты нескольких километров. Не сквозь амбразуру иллюминатора, а вот так. А ты видел сверху горные вершины? … – внезапно его мечтательный взгляд сменился на жесткий, правый кулак сжался, опустившись на столешницу из грубых досок, – И я не хочу, чтоб все это было спущено в унитаз!
Я опешил. Толи от внезапного перехода, толи от его слов.
– В смысле?
Парень глубоко вздохнул, спросил устало.
– Что ты знаешь об ихтиандрах?
– О ком? Да … вроде … кино какое-то было…
– Я об игровой расе – ихтиандры. Ну, слышал?
– Н-нет… – протянул я, пожимая плечами.
– Вот. Ты даже названия такого не знаешь. А я, между прочим, почти год провел под водой, дыша жабрами. Прикольный мог получиться персонаж…
– Даже так? И что же с ними… Хочешь сказать, их … спустили в унитаз? Почему?!
– Ихтиандров спустили в унитаз, – повторил Сапсан, – Хм, смешно. – Констатировал без намека на улыбку, – На стадии бета -теста они получили массу негативных отзывов, типа: «в это невозможно играть!», «ихтиандрам нечего делать в игре!», «тупиковая раса!» и т.п. А потом, насколько знаю, доработку сочли не рентабельной. Решили, что там не «подкрутить» придется, а переделывать все заново. Без гарантий, что и после этого игроки оценят. – опять вздохнул, – Вот так. Даже до стадии ОБТ не дошло.
– Офигеть, – только и смог вымолвить я.
– Знаешь, Рус, мне нравится икар, – задумчиво проговорил Сапсан, – из него может получиться отличный разведчик, картограф, курьер… Да мало ли еще какое применение можно будет найти ему в большом мире. И у меня комок к горлу подступает, когда подумаю, что из-за обыкновенной человеческой упёртости их могут похоронить, как и ихтиандров!
Сапсан сидел, сжав кулаки и прищурившись глядел куда-то вдаль. Черт побери! Мне даже стало отчасти неловко, что недавно, я всех здешних тестировщиков обзывал снобами. Есть все же и среди них нормальные, неравнодушные люди!
– Сапсаныч, а что, по-твоему, угрожает икарам, и … чем я могу помочь?
– Помочь? Хм… Знаешь какая, самая лучшая помощь будет от тебя сейчас?
– Все что в моих силах.
– Поверь, это точно в твоих силах. Если хочешь мне помочь – научись как можно быстрее летать! – видимо мой удивленный взгляд был слишком красноречив, – поясню: сейчас ты никто, ты - новичок.
– Личинка, – поддакнул я.
– О! Уже слышал? – он криво усмехнулся, – Меня тоже переворачивает, когда людей так называют, но в том то и беда, что какая-то доля правды в этом есть. Смотри, разработчики обычно прислушиваются к тестировщикам. Кому как не нам знать игру изнутри! Вот только тестировщик-тестировщику рознь. Те, кто придут на открытый тест это вообще – просто игроки. Их мнение имеет значение только если это мнение выражает большинство ОБТ-шников. К тем, кто участвует в ЗБТ отношение уже другое, все-таки они не просто играют, они выполняют определенные задачи. Они почти что работают на компанию. – он снова наполнил стаканы, – И есть альфа-тестеры. Их – единицы. И они, фактически участники проекта, наравне с разработчиками. Не зря некоторым из них потом предлагают перейти в штат. Мнение альфа-тестера весит очень много. – он пригубил вина, – А если мнение выражает большинство из альфы… – он взглянул мне прямо в глаза, – Понимаешь?
Я снова кивнул.
– И еще. Разрабы и админы теста прекрасно понимают, кто из альфачей кто. Сейчас в тесте двадцать семь человек. До закрытой беты уже точно никого не добавят. Из этих двадцати семи постоянно летает, отрабатывая поставленные задачи меньше десятка. Еще несколько человек забегают периодически. А еще десяток, не меньше, просто просиживают штаны. – Он, скривившись покосился на другую сторону обеденного зала.
– А зачем же их тогда держат в тесте?
– Понимаешь Рус… Вот ты как ты думаешь, легко найти альфа-тестера?
– Откуда мне знать? Наверно легко. Кто же откажется поиграть нахаляву в нечто новенькое?
– Вот тут ты заблуждаешься. Конечно, желающих обычно пруд-пруди. Но не каждый желающий подойдет. Ведь, во-первых, тестировщик, особенно в альфе, он не играет, он фактически работает – выполняет поставленные задачи. А во-вторых, он должен весьма много времени уделять игре. Сейчас норма – двадцать пять часов…
Я хмыкнул
– Это ж вообще не о чем! Сутки в игре, и считай норму выполнил!
– Э-э-э не! – Сапсан погрозил пальцем, – двадцать пять часов надо не просто находиться онлайн. Так-то любой может: сел в трактире, достал книжку, и вуаля - время идет. Не-е-е… Двадцать пять часов надо отпахать по заданию. К примеру, сейчас основное задание: сравнение расхода выносливости в маховом и парящем полетах... Ладно, тебе пока рано, не забивай голову. А еще надо после каждой игровой сессии отчеты писать, заполнять специальные опросники, прикладывать логи… Считай, не меньше часа работы после того, как из игры вышел. В общем, всякие, мечтающие просто расслабиться в игре, студенты, желающие урвать пару часиков перед сном, обличенные работой или бытом – не подходят.
– Поверь, мне двадцать пять часов по задаче – раз плюнуть. Я не студент, и бытовухой не обличен.
– Вот! – парень наклонился вперед, хлопнул ладонью по столу, – Вот! Не зря я на тебя внимание обратил! Считай у меня чуйка! – он даже немного приподнял нос. Немного. – А еще, знаешь, чем ты мне понравился? Серьезно. Ты появился, и чем занялся? Ты начал пробовать полететь!
– Да что тут такого? Я икар, летающий перс. Значит должен научиться летать. Это же логично?
Снисходительный смех был мне ответом.
– Как ты думаешь, зачем вон там, – он показал за окно, которое как раз выходило на поле, заваленное непроходимым нагромождением гигантских камней, – мы навалили булыжников? А со стороны камня возрождения перегородили перевал Белой скалой?
Я покосился в другую сторону, но выступ из подсобных помещений отгораживал нас от окон противоположной стороны.
– Честно говоря, мне и самому интересно.
– Интересно ему… Ха! Да потому что, как только новая партия новичков появлялась, они тут же вместо обучения полетам расползались по округе как тараканы. Исследователи, блин! … У некоторых по две недели уходило, чтоб полететь…
Что? На какое-то время я перестал следить за Сапсаном. Черт! Две недели? Я здесь на две недели?!! На пол месяца заперт на пяточке с футбольное поле размером, в компании людей, даже не желающих со мной разговаривать?!! … Так, а что там просил Глеб? До завтра или пару дней, так? А может? … Но тут же всплыла другая мысль, как будто не я сам, а кто-то другой, внутри меня поднял огромный плакат: «Спекся, слабак?»
«Не дождешься!!!»
– Что? – прервался Сапсан, с удивлением уставившись на меня.
Я это что, в слух сказал? Да не, не может быть! Я поймал себя на желании отрицательно помотать головой.
– Прости. Задумался о своем. Так, о чем ты?
– Я говорю, что, если хочешь помочь, быть в команде, задача перед тобой стоит сложная, надо научиться летать в кратчайшие сроки. Но если ты с нами, – он выжидательно взглянул мне в глаза. Я кивнул, отчасти непроизвольно, – так вот, если ты с нами, я своих людей не бросаю, и по мере возможности стараюсь давать небольшие бонусы. Это же честно? – я вновь кивнул, – ты стараешься для меня, для нас. А я, делаю все что могу для тебя!
– И … – я прищурился, – О чем идет речь?
– Помнишь, ты спрашивал про внешний вид?
Еще бы!
– Скажи, для тебя это действительно важно?
Я уставился в стол, закусил губу. Обычно я старался не вспоминать… Но в голове уже слегка шумело от выпитого, да и сидящий напротив икар, с серебряными крыльями показал себя нормальным парнем. Я кивнул.
– Да. Понимаешь, я младший сын в семье. Когда я родился, отцу было не до семьи, он сутками пропадал на работе. Меня, в отличие от старшего брата, целиком растила мать. А она женщина мягкая…
– Понимаю.
– Вот… Короче, годам к двенадцати я был как девочка: занимался музыкой, пел в хоре, рисовал…
Сапсан сидел молча, по-прежнему катая в пальцах недопитый стакан.
– А потом, – я вздохнул, скрипнул зубами, – у отца дела пошли в гору, мы переехали, я пошел в новую школу… – Старые обиды сдавили горло, стало трудно говорить. В несколько жадных глотков допил остатки вина, продышался. – В общем, через месяц я пришел к отцу, и категорически заявил: либо он записывает меня на бокс, карате, борьбу – куда угодно, или… – усмешка скривила губы, – правда, что было бы в случае «или» я до сих пор не знаю.
– И?
– А что «и»? – я хищно ухмыльнулся, – к концу года меня опять пришлось переводить в другую школу. Но на этот раз, – ухмылка стала мстительной, – потому что я измудохал некоторых ушлепков. Хорошо измудохал, до сих пор помню их сопливые слезы. Правда среди них оказался сын директрисы. Но тогда было пофиг. Мать была в ужасе! А отец поддержал!
– Это было фехтование?
– Не-е-е, – я отмахнулся, – тогда был бокс. Потом параллельно, уже в другой школе увлекся луком. ИСБ я уже в универе занялся.
– И… При чем же здесь внешний вид?
– Понимаешь. Да, навыки бокса, фехтования – это здорово. Но еще, я уже тогда, в двенадцать лет сам себе пообещал, что всегда, чтобы ни случилось буду выглядеть как мужчина! – я пристукнул кулаком по столу, – ни хлюпиком! Ни жиртресом! Ни развалиной! Поверь, мне не нужна фигура качка, к ним у меня тоже … как бы сказать, насмешливое отношение. Но мужчина должен выглядеть как … мужчина, – я пожал плечами, не найдя более подходящего слова, – понимаешь?
– Хорошо, – Сапсан с выдохом накрыл мой кулак своей ладонью, ободряюще сжал. – Признаюсь, будет не просто, но если докажешь свою полезность тесту… У меня есть некоторые завязки в админах ФанВирт… – подмигнул, – Но только смотри, это строго, между нами.
– Мог бы и не говорить, – я изобразил намек на обиду, – я что, трепло что ли? Не мои секреты, это не мои секреты.
– Отлично! Значит… – он поднял сжатый кулак, поставив локоть на стол, как армрестлер, – Ты со мной, дружище?
Я повторил жест, уперев свой кулак в его
– Я с тобой!
Кулаки разжались, мы сцепились в рукопожатии. Думаю, Сапсан забыл, какого я уровня, так как у меня перед глазами мигнуло, ладонь отозвалась болью.
– Извини, – рассмеялся парень, – я забылся!
– Норм, – я принялся разминать кисть, – так когда приступаем к учебе?
– Какой ты быстрый. Тебе еще наставника надо подобрать.
Глава 8 Феникс. Все тот же северный город
Морщась от тянущей боли в ноге, спустился во двор. Плохо, я сегодня много сидел, потом много ходил, и все без разминки. Надо бы, как со всем разберусь поделать упражнения. Хотя бы потянуть мышцы.
Вечерело. Сидящая на лавочке у соседнего подъезда шпана проводила меня заинтересованными взглядами вплоть до чуждо выглядящего здесь новенького полноприводного Вольво. Щелкнула дверь, трость стукнулась о коврик пассажирского сиденья, мягко заурчал мотор, негромкая музыка наполнила салон.
Я набрал номер нашего главного СБ-шника. Мы с ним хорошо общались несмотря на то, что в конторе у него друзей было мало. Большинство отзывались или настороженно, или откровенно враждебно. Сделать только ничего не могли, с момент его прихода, некоторые особо хитрые манагеры поплатились работой за попытки погреть руки в финансовых потоках компании. А двое даже присели.
– Здорово Сергеич! Не отвлекаю? Дело есть небольшое.
– И тебе не хворать. Не отвлекаешь, заходи. Что-то давненько мы с тобой кофейку не пили.
Сошлись мы с ним совершенно случайно. Просматривая личные дела сотрудников, он обратил внимание на то, что мы с ним одновременно, и в одно и то же время были в одной и той же южной местности. Хотя и не пересекались: он был молодым старлеем, а я простым срочником. Да и подразделения разные.
Так или иначе, как-то раз в столовой оказались за одним столиком, так и началась наша … дружба не дружба, одним словом – нормальные товарищеские отношения. Был он неплохим, сравнительно честным парнем, а я в своем отношении к работодателю, считал, что стабильная денежная работа гораздо привлекательнее, чем возможность нагреться на «пять копеек».
– Я не в конторе, взял пару дней в счет отпуска.
– Понятно. Как здоровье?
– Да дело не в здоровье. Так, дела у меня образовались, личные. Но за заботу спасибо.
– Личные? Ого! Поздравляю. Ладно, говори, что надо.
– Слушай, Сергеич, только не удивляйся, потом все расскажу. Можешь достать личный телефон Алексея Петровского, владельца…
– Я знаю, кто это. Как быстро и какая информация еще нужна?
– Информация любая подойдет, а как быстро? … Ну ты же в курсе, как обычно – вчера.
Когда подъехал к особняку Петровских, и остановился на противоположной стороне улицы, сумерки уже сгустились, зажглось уличное освещение. С моего места открывался красивый вид на подсвеченный в глубине территории трехэтажный дом, освещенную площадку перед кованными воротами, с будочкой охранника.
Судя по открытым источникам, глава многочисленного семейства был в городе. Вроде бы привычки зависать вечерами вне дома за ним не наблюдалось. Но лучше подожду дополнительной информации, в таких переговорах она лишней не бывает.
Достал блокнотик, начал накидывать ключевые моменты к предстоящему разговору.
Итак, давай по классике, какова моя позиция? Надо сформулировать, правда что-то в голову ничего путного не лезет…
Чего хочу я? Да вроде, очевидно – хочу, чтоб Петровские оплатили бывшей невестке пребывание в ФанВирте. Значит, пишем картину ситуации… Ну вроде так. Далее, «что с этим надо делать?» … Что же соображается то так туго? … Почему они должны это сделать?
«Совесть» … Хм, слабый аргумент, зачеркнул, даже развивать не стоит.
«Потому что вам это не трудно» … Вообще не аргумент.
«Не состоявшаяся родственница» … Ну так не состоявшаяся, о чем речь?
«В память о сыне» … Ну-у-у… Так себе. Оставим, хотя… Сколько времени прошло?
«Это благородно и хороший пиар» … Хмыкнул, пожалуй.
Кто я? Мой статус в данном деле? Пожал плечами, записал: «представитель Евгении Савушкиной и ее бабушки». … Хм, представитель…
Перед мысленным взором всплыла Анахита. Тепло улыбнулся ей, «не переживай, девочка, у тебя теперь есть защитник!»
Отложил блокнот, утонул в воспоминаниях. В груди радостно защемило, я вспомнил, как обнял ее на прощание, обещая навестить, как только получится. В низу живота разлилась сладостная истома, память украдкой подсунула картинку лежащей на пыльной тропке Ани, с разорванным до пояса платьем. Натекшая из-под нее лужа крови и страшная рана уже казались чем-то несущественным, прошлым, досадным эпизодом, а вот высокая, крепкая грудь… Я вздохнул и зажмурился. Сам себе усмехнулся: «ну чисто кот перед миской сметаны». Эх, что-то я рано расслабляюсь.
Пиликнул телефон. А вот и долгожданное сообщение: номер телефона и архивный файл. Я хищно ухмыльнулся, «черта с два я потеряю еще одну женщину!» …
И тут же, как будто электрическим разрядом прошило. «Мою женщину». «Мою!»
Злясь сам на себя, взглянул на записи. Все неправильно! Все не так! Вырвал листочек, скомкал, бросил на пол.
Я хочу, чтоб Аня жила! Жила в волшебном мире ФанВирта, а не прозябала бессознательной тушкой на больничной койке. Вот моя цель!
«Аня – моя женщина!» Вот кто я такой, а не какой-то там «представитель».
Так какого черта, я тут пытаюсь вымутить у отца бывшего парня моей женщины денег для нее? А я тогда кто?
С визгом резины развернулся и газанул в сторону больницы. К черту Петровских! Выкинул из памяти, не было их.
На ходу набрал номер
– Сергеич, здорово, не отвлек?
– Говори.
– Слушай, спасибо тебе большое за информацию, но она … не пригодилась.
– Чего так?
– Понимаешь … В общем я передумал. Извини, что напряг. Файл я удалил, без прочтения. И спасибо тебе, еще раз.
– Ну что ж. Рад был помочь. И, Саня…
– Да?
– Я действительно рад, что ты передумал.
В трубке послышались гудки.
– Вера Георгиевна?
Сидящая за низким столиком рядом с сестринским постом дородная тетка посмотрела на меня поверх очков, и вновь уставилась в какой-то регистрационный журнал. Ни ответа не привета. Как же, блин, знакомо!
– Здравствуйте… – сказал я, и подержал паузу.
Блин, тетка, я же пытаюсь быть вежливым. Знала бы ты, как мне хочется охерачить тебя своей тростью, свиноматка недорезанная.
– Я, вообще-то, поздоровался…
Экземпляр попался закаленный. Матерый, можно сказать. Не отрываясь от журнала (и что ты там увидела? Даты, росписи) тетка нехотя произнесла:
– Я слышала. Что у вас?
Подойдя к столику вплотную, и опираясь обеими руками на трость так, чтоб нависать над старшей медсестрой, я продолжил, максимально безэмоционально:
– Когда люди общаются, принято хотя бы обозначать визуальный контакт. Это демонстрирует внимание к собеседнику, и элементарную вежливость.
Матерая свиноматка, с видом усталой занятости сняла очки, обратила на меня внимание.
– Молодой человек, не хамите. Или говорите, что вам надо, или я позову охрану.
Я тяжело вздохнул, поднял лицо к верху, проговорил устало:
– Видит бог, я ведь пытался сделать по-хорошему. Все, что мне нужно было, это конструктивный разговор. – Перевел взгляд на тетку, – я ведь пока с вами, – выделил голосом «вами», – разговариваю.
Презрительная ухмылка перекосила и так малосимпатичную физиономию старшей.
– Уж не жаловаться ли вы собрались? – покачала своей крашеной «химией», – ради бога, кабинет главврача на шестом этаже. – И вернувшись вновь к журналу, выказывая потерю интереса пробормотала вроде как под нос, – только его до завтра уже не будет.
– Да зачем мне Максимов? – искренне удивился я, – то, что вы повязаны, я не сомневаюсь. Наберу как я Нурию Аслановну…
При упоминании имя-отчества главы областного комитета здравоохранения эта бабища с сомнением подняла на меня глазки. Я не дал ей опомниться или как-то вклиниться в мой монолог. Поднес ей к глазам на секунду экран телефона.
– Это ее личный. Вы же не думаете, что я буду звонить в секретариат?
– Откуда у вас ее номер? – пока неверяще, проговорила та.
В ответ я только улыбнулся. Надеюсь, у меня получилась обворожительная улыбка.
– Забавное совпадение, – продолжил я рассуждать вслух, – на носу ведь выборы в областную администрацию… Интересно, что она предпочтет, как вы думаете? – я сделал вид, что советуюсь с этой … малосимпатичной дамой, – шумиху в прессе, о вопиющих случаях растраты бюджета в городских больницах? О неоправданном сокращении младшего мед.персонала в отделениях интенсивной терапии, и практике «мертвых душ»? Кстати, вы вот сами, за скольких санитарок зепе получаете?
Та, отрицательно затрясла головой. Я продолжал:
– Я так и вижу заголовки в новостных лентах: «У лежащих в коме пациентов месяцами не меняют постельное белье!», «Беспомощным лежачим больным по полгода не проводят гигиенические процедуры!». «У коматозницы украли противопролежневый матрас. Теперь на нем спит мама работницы больницы!»
– Это же неправда! – возмутилась тетка, – и больным раз в неделю делают обтирания, тогда же и белье меняют…
– Ох уж эти журналюги! Вечно все приукрасят, да? – согласно покивал я. Продолжил, – а вот еще! «Деньги, которые выделил на лечение своей невестки известный бизнесмен Петровский оказались разворованными» … Как вы думаете, – вновь обратился я к старшей, – не проще, в такой ситуации комитету здравоохранения публично кого-то наказать? Да, думаю это будет хороший пиар. Главное, перед выборами показать, как они безжалостно выкорчевывают таких вот черствых, зарвавшихся сотрудников медучреждений…
– Слушайте, вы что, из-за какого-то матраса? Если хотите, я сама новый куплю. Чего было огород городить!
А ее нервам можно позавидовать. Поплыла было в процессе моего выступления, но сейчас собралась, успокоилась, смотрит внимательно.
– Не надо, я уже заказал новый. Меня заверили, что самый лучший. Завтра с утра курьер должен доставить… Мы с вами как-то неправильно начали разговор. Давайте попробуем с самого начала?
Посмотрел выжидательно, потом заново произнес:
– Здравствуйте. Вы ведь Вера Георгиевна, старшая медсестра?
Та, не отрывая от меня глаз проговорила:
– Здравствуйте. Да, это я. Что вы хотели?
Вот так вот лучше, тетя! Это как в дрессуре собак – если дал команду, надо добиться, чтоб собака ее выполнила. Иначе создается неправильный прецедент, что какие-то команды можно и не выполнить.
– Почему «хотели?» – я радушно улыбнулся, – я до сих пор, хочу. И намерений своих не меняю. Где мы можем спокойно поговорить о пациентке из восемнадцатой? Евгении Савушкиной.
– Пойдемте
Старшая встала, и направилась в палату. Вот блин! Надо было на посту разговаривать, при виде Аниной «тушки» я терял равновесие. Спокойно, Саша, спокойно…
Зайдя в палату, тетка развернулась, уставилась выжидательно. Ну что ж, начинать разговор мне.
– Давайте присядем, – предложил я, – в ногах, говорят, правды нет.
Осмотрелся, стул в палате был один. Поэтому предложив ей жестом присесть, сходил в коридор еще за одним. Хромой не хромой, а мужчина здесь я.
– Итак, дорогая моя Вера Георгиевна, обсудим здоровье, и дальнейшее пребывание здесь моей любимой … племянницы.
Эх, куда меня понесло? Ну какая на фиг «племянница»?
– Предлагаю подвести черту тому, что было, и начать все, с чистого листа. Тем более у девушки теперь меняется спонсор.
Моя собеседница продолжала все так же выжидательно молчать.
– Вера Георгиевна, так дело не пойдет! – прервался я, – я не могу говорить за двоих, это не диалог…
– Молодой человек, как к вам обращаться?
Вот блин, три раза! Видимо ситуация меня все же выбила, давно я так не косячил!
– Признаю, моя ошибка, не представился. Можете обращаться ко мне Александр.
– Так вот, Александр, я пока не услышала ни каких предложений.
– Вы плохо слушаете, Вера Георгиевна. Я повторю. Предлагаю не заниматься любимым национальным спортом – поиском виноватых, а сосредоточится на поиске выхода из сложившейся ситуации.
– И в чем конкретно будет заключаться выход, из как вы говорите, сложившейся ситуации?
Я вздохнул. Вот же упертая тетка!
– Послушайте, не заставляйте меня начинать снова. Давайте откровенно. Я же знаю, что вы присваиваете зарплаты санитарок, которых сначала подсокращали, а потом устроили несколько мертвых душ. А это, между прочим, уже уголовное преступление. Даже ежику понятно, что только этим вы не ограничились. А также понимаю, что без участия главврача вы такое вряд ли бы провернули. Но Максимов, скорее всего соскочит… Впрочем, я предлагал перевернуть страницу. И дальше, у нас с вами есть два выхода. Хороший – я не строю из себя рыцаря в сияющих доспехах, не пытаюсь добиться вселенской справедливости. Я просто хочу, чтоб вот эта девушка получала весь спектр медицинских услуг. По крайней мере, лежащий в зоне вашей ответственности.
Я прервался, помолчал, продолжил.
– Про плохой выход вы уже в курсе. И не думайте, что я блефую. Родной брат Нурии, Мансур, летает на параплане. – Увидел вопрос в глазах, пояснил, – оказалось мы знакомы. Представляете, летающее сообщество в нашей стране не такое уж и большое, все всех знают. Ну просто большая деревня!
– У меня нет ресурсов, – попыталась возразить старшая, глядя в пространство.
– Найдете, – отрезал я. – И я не говорил, что это бесплатно.
Достал из кармана банковскую карточку.
– Это, карта на предъявителя. Перевод – в конце месяца. И еще. Сейчас вам на телефон придет ссылка на облако. Я хочу ежедневно видеть видеоотчеты, как больной проводят гигиенические процедуры, и меняют постельные принадлежности. Я не Петровский, просто так никому денег не плачу.
Старшая поколебалась немного, протянула руку за карточкой.
– Поговаривают, что Нурию хотят снять, – проговорила она как бы промежду прочим.
– Это ничего не меняет, – ответил я, – даже если снимут, она не откажет брату в любезности, свести одного его друга с новым главой комитета. А вот вам, любезная Вера Георгиевна, надо кормить двоих детей. Мальчика Севу, шести лет, и девочку Соню, одиннадцати. Тяжело без мужа?
– Тяжело, – смерила меня свинцовым взглядом старшая.
Вновь, к дому Галины Васильевны, Аниной бабушки я подъехал поздно вечером. Несколько минут сидел, в заглушенной машине, вспоминая недавние события. Вымотала меня крайняя поездка в больницу. Перед тем, как приступить к разговору со старшей медсестрой пришлось три часа: курить с охранниками и пациентами (а я ведь не курю! Но когда дело требует…), травить анекдоты, двусмысленно заигрывать с сестричками, и так далее, и тому подобное. Я не только выяснил про махинации старшей. Уверен, это вершина айсберга. Я еще и убедился, что иметь дело можно только с ней. Эта хоть и хапуга, но попав в узду будет тянуть куда надо. Остальные… Блин, куда этот мир катится?!
Кроме того, меня ждал тяжелый разговор с Тамарой. Теперь, когда мне нужно оплачивать еще один аккаунт, приходящую домохозяйку я не потяну. Придется даже сократить в два раза физиопроцедуры. Впрочем, я хожу, хоть и с палкой, а бегать мне врачи и не обещали. Может вообще, ну его, это физио? Еще раз прикинул, посчитал. Нет, все равно до золотого аккаунта для Анахиты я не дотягиваю. Ничего, сейчас она вообще на бронзовом…
Как в принципе можно играть в ФанВирте на бронзовом аккаунте? Из-за существенного снижения скорости передачи данных, игрок не то, что летать не может. У него вообще снижается передача входящей внешней стимуляции. То есть притуплены все ощущения. Цвета бледнее, звуковая палитра беднее. Тактильные ощущения упрощены. Одним словом – трепет крыльев мотылька ты уже не услышишь, и колебание воздуха от него же не почувствуешь. А еще… я опять провалился в блаженные мысли, нежные прикосновения, когда касаешься тела любимой самыми кончиками пальцев, пройдут для нее стороной. Нет уж, хотя бы серебряный я ей проплачу!
Хлопнул дверцей машины. Приятный негромкий «чвяк». Мигнули поворотники под «щелк» центрального замка, я не люблю сирену. На мой взгляд – бесполезная штука.
– Дядь, не будет закурить?
Повернулся. В свете фонарей три «гавроша».
– Не будет, пацаны. Здоровье не позволяет, – усмехнулся, – врачи ругаются.
– Да-а-а, – протянул один, – здоровье ща ни у кого нет.
Это не гопники и не отморозки. Так, дворовая шпана. Решили прощупать незнакомого человека на хорошей тачке, а он не тушуется, и смеется в лицо. Что ждать от такого? Непонятное напрягает.
– Хорошая у вас тачка, дядь, большая. А вы к кому?
– Представляешь, самому нравится, – я улыбнулся как можно шире, – один мой приятель шутит, что четыре трупа в багажник входят, и даже в глаза не бросается. А ты не слишком любопытный? С какой целью интересуешься?
– Не, ну так, интересно. Я вас раньше у нас во дворе не видел.
Ну вот ты и сдулся.
– Ладно, пацаны, если вопросы закончились, я пойду. – Сделал шаг, другой, будто что-то вспомнив повернулся к тому, с кем разговаривал, – Кстати, я – к Галине Васильевне. Знаете такую?
– А-а… Училка. Да, знаем. – Добавил после паузы, – она хорошая.
Когда прошел еще несколько шагов, в спину прилетел другой голос.
– Дядь, а на пиво не угостишь?
Рассмеявшись, повернулся.
– Ты знаешь? А мне нравится твоя дерзость. Я бы даже угостил вас, пацаны. Вот честно. Но, – цыкнул языком, – пришлось сегодня здорово потратиться. А поскольку я их не печатаю, то сегодня, и я и вы, – подмигнул, – без пива.
Повернулся, и пошел к подъезду. Вслед пожелали всего доброго. Я, не оборачиваясь помахал рукой. А ведь этим пацанам ФанВирт даже на оловянном акке не светит. Эх, Аня, Аня… то есть Женя, как же ты выросла здесь?
– Сашенька, ужинать будешь? – Галина Васильевна уже от охала по поводу продления подключения внучки в ФанВирту, и теперь хлопотала вокруг меня, не зная, в какой угол посадить, и какими вкусностями накормить.
– Спасибо, теть Галь, но я поел, – соврал я. Не хотел напрягать старушку. Заметил пробежавшую по ее лицу тень, тут же поправился, – а вот от чая не откажусь. И если то варенье осталось, буду рад.
– Ежевичное? – расцвела бабушка, – это я сама варила! Конечно, Сашенька, сейчас сделаю чая.
Я мысленно выматерил себя за то, что заявился с пустыми руками. Первый раз приехали вместе, прямо из больницы, а вот сейчас мог бы и заскочить по пути в какой-нибудь супермаркет. Взял бы того же чая. Да-а-а… Давненько я ни к кому в гости не выбирался, отвык от правил приличия.
– Тетя Галя, завтра должны новый антипролежневый матрас привезти… Вы, когда теперь к Жене?
– Так завтра и пойду. Я каждый день к Женечке хожу. Ее же надо обихаживать, переодевать. Ты, Сашенька не волнуйся, я попрошу девочек, они мне помогут новый матрас положить.
– Так, тетя Галя, учтите – я в больнице договорился, санитарки сами будут ее мыть, переодевать, вы только контролируйте их, ладно? И матрас сами пусть налаживают, это их работа.
– Работа, конечно, да, работа… – бабушка, зажгла газ под эмалированным чайником, присела к столу, сложила натруженные руки на коленях. Посмотрела на меня немного испуганно, – но ведь …
– Понимаю, вы боитесь, что я уеду, и все по-старому? – угадал я настрой пожилой женщины, – не бойтесь. Во-первых, за подключение Жени к ФанВирту теперь я сам плачу. Во-вторых, в больнице … в общем, я тоже договорился так, что они не смогут халтурить. Но я вас прошу, приглядывайте за ними. Дополнительный контур контроля лишним здесь не будет.
Старая женщина опять пожевала губами, пребывая в каких-то раздумьях, вздохнула, кивнула головой. По сухой, морщинистой щеке сбежала одинокая слеза.
– Ну что вы, теть Галь. Теперь все точно будет хорошо. Я с вами.
Есть вопрос, кстати. Как вам Сапсан?
| Автор темы | Похожие темы | Раздел | Кол-во сообщений | Дата |
|---|---|---|---|---|
|
Проект "И". Обновления. | Проект "И" | 5 | |
|
|
Проект Проект "КРОУ-4" | Мир Вальдиры | 165 | |
|
|
Проект Проект "ГКР-4" | Мир Вальдиры | 217 | |
|
Новостные посты о проекте | Вальдира: Путь Годри | 20 | |
|
|
Поддержка проекта | Вальдира: Путь Годри | 5 |