Отредактировано: Изображение недоступно
Василий Криптонов
сегодня в 12:01
Диалог. Работа с подтекстом
Статьи
Как говорится, стоит только что-то анонсировать, как оно немедленно не сбудется. Я вот обещал, что напишу кучу всего и всякого в блоге, потому что у меня писательский пробел. И пробел тут же заполнился, и так я ничего толком и не написал. Но, раз уж начал про диалог, то продолжу.
Диалог — сложная штука. В прошлый раз я про «принцип волейбола» говорил — о том, как заставить героев бодро перебрасываться репликами, а не жевать одно и то же. И это помогает читателю двигаться по тексту. Если в разработке простенький сюжетный роман (рассказ, повесть), то этого, возможно, и достаточно. Если же произведение более серьезное, стремится донести некую авторскую мысль, то и диалог должен на это работать. Здесь не обойтись без подтекста.
Подтекст — тоже сложная штука, но полезная. Работает это так: читатель читает вполне конкретные слова, но понимает нечто такое, чего в этих словах нет. Смоделируем простейшую ситуацию.
Парень подходит к девушке.
— Привет! Хочешь выпить кофе?
— Спасибо, я уже.
Внешне этот диалог вообще ничего не значит: бытовая болтовня. Ну не хочет девушка кофе, ну и ладно. Однако парень почему-то загрустил, заплакал, три дня пил водку вместо кофе, а в воскресенье повесился. Почему?
Потому что каждому понятно, что если парень предлагает девушке выпить кофе, он, скорее всего, хочет познакомиться с ней поближе, она ему нравится. И девушка это понимает. Таким образом в подтексте между ними произошло следующее:
Парень подходит к девушке:
— Привет! Ты мне нравишься. Давай попьем кофе, пообщаемся, может, и я тебе понравлюсь?
— Ты мне не интересен, я не хочу с тобой общаться. Без обид.
Мы читаем диалог номер один, а в голове откладывается диалог номер два. Подтекст сработал. На этом, кстати, нередко строятся комические сценки в сюжетах с инопланетянами, иностранцами и прочими попаданцами. Когда персонажу задают вопрос с подтекстом, а он реагирует лишь на внешний смысл слов, попадая в идиотские ситуации. Помните, когда Джон Коннор орет Терминатору, чтобы тот его отпустил? И Терминатор разжимает пальцы. Джон падает и возмущается — мол, зачем ты это сделал? Джон хотел, чтобы Терминатор позволил ему бежать на помощь маме, а не швырнул на землю. Впоследствии, кстати, Джон усиленно обучает Терминатора считывать и использовать подтекст. Небезуспешно.
Частенько авторы пишут напрямую, заставляя героев говорить открытым текстом (как в диалоге номер два). Иногда это имеет смысл. Но в целом такая проза не позволяет мозгу читателя активироваться, включиться в процесс творчества. Так получается «жвачка». Я ничего не имею против жвачки, сам иногда жую. Но если идет работа над серьезным произведением, диалог без подтекста снижает планку.
Великолепный пример диалога с подтекстом я зацепил в сериале «Доктор Хаус». Эпизод, в котором Хаус со своей бывшей женой летал в командировку, и они застряли в аэропорту из-за нелетной погоды. Не помню имен, так что приведу диалог без них и не дословно:
Бывшая жена: Гостиница переполнена, пришлось взять один номер на двоих.
Хаус (внимательно смотрит на нее): А твой муж?
Бывшая жена: Он знает, что когда ситуация выходит из-под контроля, я готовлю запасной аэродром
Формально Хаус интересуется, позвонила ли она мужу, не будет ли тот волноваться, что она прилетит лишь на следующий день. Формально бывшая жена говорит, что муж привычен к такому и способен сложить два и два: вылет задержали=осталась ночевать.
Фактически же Хаус, услышав, что они будут жить в одном номере, спрашивает у бывшей жены, хорошо ли она подумала, прежде чем вернуться к их отношениям. Фактически она отвечает, что ее муж сам виноват, и она все решила.
Ни слова о любви, сексе, отношениях, никаких подмигиваний и пошлых похрюкиваний, а на наших глазах развернулся поворотный момент драмы. И все благодаря подтексту. Плюс, заметьте, еще один момент. И Хаус, и его бывшая жена прекрасно друг друга понимают — и текст, и подтекст. И они абсолютно сознательно ведут диалог на двух уровнях. Это говорит нам о том, что между ними есть тонкая душевная связь, между ними не все погасло.
Подтекст может быть простым и сложным. Вот пример простого подтекста, я взял его из романа Милы Бачуровой «Заложники солнца»:
— Ты любил Катю? — спросил как-то у Германа Сергей.
Катя к тому времени уже погибла. Герман смерть подруги очень тяжело переживал. Надолго тогда замкнулся, ожесточился, и если бы не постоянная необходимость заниматься детьми — трудно сказать, что с ним стало бы. В ответ он неопределенно пожал плечами.
— Клеиться пытался, в самом начале, она отшила. У нее ведь жених был, помните? До того, как все случилось. Ну, я больше и не лез. Ничего у нас с ней не было.
Здесь Герман избегает прямого ответа на вопрос, потому что сказать «Да» — это не по-Германски. Он суровый дядька. Однако разве он не понимает разницы между любовью и сексом? Прекрасно понимает, это мы видим из слов автора о том, как Герман переживал смерть девушки. И в подтексте слов Германа мы видим целую историю. То, что любил он Катю, и что ему безумно жаль, что ничего из этого чувства не получилось, и что он стиснул зубы и пережил ее смерть, и что не позволит чувствам выбить его из колеи. Герман намеренно переводит разговор в иную плоскость, он принижает значимость для него Кати. Пытаясь обмануть не Сергея даже, а скорее самого себя.
Кроме того, обратите внимание, как реализован «принцип волейбола». Герман не говорит «Да», «Нет», или «Да ну». Он сразу посылает в ответ собственный словесный «мяч», и у Сергея выбор: отбить или пропустить. Сергей пропускает. Мог бы сказать что-нибудь типа «А, ясно». И я почти уверен, что Герман бы ответил что-то вроде: «Че тебе ясно?» Но Сергей считал подтекст и промолчал.
Бывает, что кажется, будто герои болтают о какой-то бытовой чепухе, а на самом деле они обсуждают вещи более глубокие. Это другой уровень подтекста, более сложный. Тут сразу скажу, что «более сложный» не значит «лучший». Применение оправдывается историей, героями, контекстом ситуации. Например, если в доме пожар, то ваш дворецкий, скорее всего, ворвавшись в ваши покои, заорет: «П...ц, горим!» — безо всякого подтекста. Поэтому в приключенческих историях, боевиках подтекст присутствует простой. Там большего и не надо. В тех же «Заложниках солнца» адапты — простые ребята, которые говорят напрямую. Жизнь у них такая: быстро и по делу надо говорить. И, тем не менее, градус подтекста присутствует.
Последний пример приведу из нашего с Милой Бачуровой романа «Последний звонок». Редактировал — и вот, наткнулся. Главный герой, от лица которого ведется повествование, сидит в машине со своим другом, который, с помощью сил телекинеза, вытаскивает машину на дорогу и разворачивает. Здесь работает подтекст посложнее.
Машину понесло боком.
Я много раз справлялся с заносами, а пару раз даже не справлялся, и это ощущение узнал незамедлительно. Ощущение того, что ситуация выходит из-под контроля, разум бессилен, остается полагаться только на инстинкты. Инстинкт заставил меня вцепиться в руль и повернуть его в сторону заноса. Но руль заблокирован, а машина, на миг остановившись, развернулась на месте.
— Ты что творишь?! — заорал я на Брика.
— Бензин тебе экономлю, — хихикнул тот. — Ну и разминаю мозги заодно. Как дальше? Заведешься сам, или тащить нас буду я? Надолго меня не хватит, сразу скажу. Впрочем, если ты хотя бы разблокируешь колеса...
— Заткнись, — прикрикнул я. — Если нужна какая-то помощь, то запомни: больше ты ничего подобного не делаешь. Еще одна идиотская выходка в подобном духе, и я уезжаю.
Он кивнул, будто в такт давно знакомой мелодии, и я с трудом сдержал желание ударить его еще раз. Вместо этого запустил движок.
Формально Брик стебется, валяет дурака, создавая небольшой градус комизма. По факту здесь работает подводное течение. Читатель уже знает, в какой ситуации находится главный герой. Он застрял в положении, которое ему невыносимо: этот город, эти люди, эти отношения. Но он считал себя обязанным терпеть все ради тех людей, которым пытается помочь. К этой сцене он уже осознал необходимость перемен, понял, что ему нужно спасать свою жизнь, но когда-то он еще решится...
И вот звучит вопрос от Брика: «Заведешься сам, или тащить нас буду я?» Это ведь не только о машине. Это о самом Диме (главный герой). И вопрос своим подтекстом уходит в самое начало, в подростковые годы героев, когда именно Брик тащил на своей сверхъестественной харизме и сюжет, и закомплексованного Диму.
«Надолго меня не хватит», — говорит Брик, и — да, он пока не может длительное время перемещать предметы силой мысли. Но еще он не сможет долго толкать по жизни Диму, однажды ему придется двигаться самому. Ну и последняя фраза: «Впрочем, если ты хотя бы разблокируешь колеса», — означает, что Диме неплохо бы хотя бы перестать упираться. Пора выходить из зоны комфорта.
Если обобщить, то Брик спрашивает: «Ты научился самостоятельности, или без меня ты — никто?» На что Дима отвечает: «Если нужна какая-то помощь, то запомни: больше ты ничего подобного не делаешь. Еще одна идиотская выходка в подобном духе, и я уезжаю». Формально он выговаривает Брику за глупый и опасный поступок. По факту же отвечает: «Я превосходно без тебя справлюсь. Ты мне вообще не нужен. Это я тебе нужен».
«Он кивнул, будто в такт давно знакомой мелодии, и я с трудом сдержал желание ударить его еще раз». Здесь у нас Брик показывает, что понял подтекст и не поверил. Мол, слышали мы уже это. А Дима понял Брика и разозлился. Ну и не обойдем вниманием самое начало:
«Машину понесло боком. Я много раз справлялся с заносами, а пару раз даже не справлялся, и это ощущение узнал незамедлительно. Ощущение того, что ситуация выходит из-под контроля, разум бессилен, остается полагаться только на инстинкты».
Это не диалог, но и здесь присутствует подтекст, который получит развитие дальше. Не контролируемый Димой занос — это не просто занос. Это вся его жизнь, которая, казалось бы, самопроизвольно скатывается во что-то страшное. Но на самом деле за этим стоит Брик. И думать тут действительно бесполезно, потому что одолеть внеземной разум на его поле невозможно. Диме предстоит еще найти в себе нечто более глубокое и личное, чем разум, что он сможет противопоставить своему лучшему другу и страшнейшему врагу.
Благодаря подтексту книги интересно перечитывать, фильмы — пересматривать. То, что мы изначально восприняли буквально, при повторном чтении может начать играть другими красками. Одно дело смотреть на странного нервного студента впервые. А другое — смотреть на человека, который готовит себя к убийству («Преступление и наказание»).
Коротко резюме: БОЛЬШЕ ПОДТЕКСТА! БОЛЬШЕ!!! Как читатель прошу!))