Четыре с половиной сотни и один.
Так в градусах по Фаренгейту он измерен.
Лимит, когда огонь заменит дым
И принесет в наш мир ещё одну потерю.
Идея, воплощённая в листах,
Волною рыжей будет сметена.
Она, возможно, вызовет разброд в умах,
Взрастив вопросов неудобных семена.
Всепожирающий огонь в глазах бликует;
Задумчивость под маскою веселья скрыта;
Толпа беснуется и яростно ликует,
Вздевая к небу руки, чернотой покрытые,
Как кровью препарированных книг,
Что пепла каплями срываются к земле.
Но в памяти отчетливо застыл тот миг,
Как кто-то скрытно тянет несгоревшее к себе.
Так в градусах по Фаренгейту он измерен.
Лимит, когда огонь заменит дым
И принесет в наш мир ещё одну потерю.
Идея, воплощённая в листах,
Волною рыжей будет сметена.
Она, возможно, вызовет разброд в умах,
Взрастив вопросов неудобных семена.
Всепожирающий огонь в глазах бликует;
Задумчивость под маскою веселья скрыта;
Толпа беснуется и яростно ликует,
Вздевая к небу руки, чернотой покрытые,
Как кровью препарированных книг,
Что пепла каплями срываются к земле.
Но в памяти отчетливо застыл тот миг,
Как кто-то скрытно тянет несгоревшее к себе.
Последнее редактирование: