Всех с Новым Годом))) Половинка новой главы для тех, кому интересно)))
Слава богу, всё оказалось не настолько плохо. Трёхколёсный агрегат имел пружинный двигатель, присобаченный к раме над задней колёсной осью и запрятанный под жестяной кожух. Из-за этого казалось, что велосипед имеет багажное отделение, в которое легко можно запихнуть очень даже нескромных размеров чемодан.
Дежурный газаг, старательно вращая ручку заводного механизма, помог мне привести двигатель в стартовую готовность. А заодно и разъяснил, что, куда и для чего нужно нажимать или дёргать. Не самый сложный принцип управления. Ещё оказалось, что, крутя педали, можно подзаводить двигатель на ходу. Жаль только, раненая нога вряд ли позволит полноценно этим воспользоваться.
Оставалось лишь признать, что гоблин не такая уж и сволочь. Ну и двигать в сторону госпиталя. Хотя, как выяснилось, мог бы туда вовсе не заезжать. Потому как после осмотра дежурный доктор, очень похожий на старокиношного очкарика Шурика, всего лишь что-то с умным видом записал в своём настольном талмуде, присыпал рану на ноге чем-то, сильно напоминающим измельчённую смесь сушёных травок, и позвал медсестру наложить повязку. Про рёбра так и вовсе сказал, что ничего страшного, заживут сами. С годами. Типа пошутил. От его любезного предложения поставить обезболивающий клистир я, разумеется, отказался. Нет уж, Шура, это не наши методы. Лучше таблеток из своих запасов наглотаться. К ним у меня куда больше доверия.
Когда сбежал от этих коновалов, вечерние сумерки уже сменились полноценной ночной темнотой. Тусклые электрические фонари вдоль дороги с трудом освещали путь. Хорошо хоть в некоторых окнах горел, добавляя маломальского освещения, неяркий свет. И никаких тебе весёленьких рекламных вывесок, играющих разноцветными огоньками. Никаких «украшательных» иллюминаций на столбах или фасадах зданий. Ещё и тишина стояла такая, словно город вымер. В общем, деревня деревней. Только улица мощёная.
Что, впрочем, только добавляло дискомфорта — мелкодробный перестук зубов сопровождал меня на протяжении всего пути. Я уже молчу про жестоко измассажированное седалище, наверняка, за время езды превратившееся в сплошной здоровенный синяк.
От попыток подкручивать педали, как и ожидалось, пришлось отказаться из-за разнывшейся ноги. А ещё в полумраке незнакомых улиц я малость блуданул, свернув пару раз не туда. Так что завод велосипеда закончился, когда до княжеского дома, по моим прикидкам, оставалось переться не меньше квартала.
Пришлось слезать и топать пешком, потому как взводить пружинный механизм мешала тут же вспыхивающая нестерпимо обжигающая боль в рёбрах. Хватило нескольких попыток прокрутить ручку, чтоб отказаться от этой затеи. Наверное, всё же стоило послушать доктора и поставить клизму.
Шёл потихоньку, хромая и проклиная злую судьбу, пока необъяснимое чувство тревоги не заставило обернуться и посмотреть назад.
В последнее время я слишком часто оказывался, что называется, на грани. Дома, не считая сильно потрепавшего нервы развода, я три десятка лет с лишним жил, переживая в основном лишь из-за экономических встрясок и неурядиц, глубоко положив даже на политические пертурбации. Шанс же безвременно загнуться имел, разве что влетев в аварию или подхватив редкую заразу. А теперь даже долбаный короновирус не в состоянии был тягаться с навалившимися перипетиями. Надо полагать, что такие неприятные изменения могли, в купе с побочкой от межмирного перехода, заставить меня чувствовать опасность нутром и не игнорировать абсолютно недвусмысленные сигналы в виде холода в позвоночнике и судорожно сжимающегося очка.
Их было трое. Они вынырнули из темного закоулка шагах в двадцати позади меня и неспешно двинулись следом.
Разглядеть их подробно при таком дерьмовом уличном освещении было проблематично. Впрочем, сильно гадать тут не приходилось — судя по габаритам, троица явно принадлежала к гоблинской породе. Хотя и друг с друга товарищи малость разнились. Самый высокий был бы мне, наверное, по плечо, если б, конечно, не втягивал так голову в плечи и не сутулился безбожно, словно боялся чего-то. Хотя почему-то именно он и показался мне главарём шайки. Ещё один, будучи ростом чуть пониже своего приятеля, мог бы шириной плеч потягаться даже с орком. Мощный гад. Такого проще перепрыгнуть, чем обойти. Третий росточком не вышел от слова «совсем», но компенсировал этот недостаток повышенной подвижностью, беспрерывно снуя неутомимым живчиком между своими товарищами. Задолбаешься, если что, от такого отбиваться. Самый, наверное, опасный из всех.
А то, что эти три товарища представляют для меня опасность, а не просто воздухом подышать вышли, я даже не сомневался. Ну не выходят на вечерний моцион, держа в руках длинные ножи весьма угрожающего вида. Тоже мне, Атос, Портос и Арамис гоблинского разлива.
Я не стал останавливаться и продолжил ковылять в сторону княжеского дома. Лишь опасливо косился назад, стараясь не упускать троицу из вида. Не проворонить бы начала атаки. Ладно, если гоблины просто решили взять меня на гоп-стоп и ограничатся лишь потрошением карманов с кошельком. А если нет?
Мля-я-ять! А я ведь зарядами к «Громобою» так и не разжился! И в «макарке» оставалось всего два патрона. Ну и в кого тут стрелять первым?
Громилу Портоса с одного выстрела можно и не завалить. Ему пуля, как слону дробина, поди. Разве что в лоб ему в упор зарядить. А в вертлявого живчика Арамиса хрен попадёшь. Сто пудов, увернётся и меня в клочки покромсает. А я ещё, дебил, бронежилет у Рогова оставил. Хотя тут и жилет не поможет. Гоблины, наверняка, по ногам будут работать. Один удачный порез, и я не жилец.
Попробую издалека вальнуть сутулого Атоса. Потом, если гопников не испугает выстрел и мелкий решится всё же приблизиться, можно будет, отгородившись от него веломобилем, постараться хотя бы ранить шустрого гадёныша. Пуля в брюхе — лучший способ отбить желание нападать. Ну а от здоровяка, надеюсь, я и на одной ноге ускакать успею.
Троица гоблинов всё не нападала. Вот уже и дом Снежиных показался, а коротышки до сих пор медлили с атакой. Хотя расстояние между нами постепенно сокращалось. Прибавить шагу я не решался, не желая провоцировать гопников. Вот подойду к дому поближе, тогда и рвану на остатках сил к крыльцу, бросив на хрен велосипед. Может, он, перегородив дорогу, замедлит погоню. А может, и вовсе удовлетворит коротышек в качестве добычи. Дорогой же явно.
Если успею заскочить на крыльцо и затарабаню в дверь, глядишь, гоблины и отвалят. Ну а нет, буду отстреливаться. На крыльце, даже если дверь не сразу откроют, у меня шансов больше отбиться. Там и с боков не подойти ко мне, и спина прикрыта.
До спасительного крыльца оставалось всего ничего, когда гопники зашагали энергичнее, начав ускоренно нагонять меня. Видимо, всё же знали суки, где я живу. Значит, не случайной наша встреча была. Не грабить меня эта троица собралась.
Я уж хотел было драпануть к княжескому дому, но вдруг заметил, как возле него, тяжело отрывая задницу от каменных ступеней крыльца, поднимается в полный рост здоровенный верзила, сидевший, видать, до поры до времени в засаде. И если судить по дурацкой ковбойской шляпе, это орк-газаг.
— Новый дознатчик, ты, что ли? — пробасил он, делая пару неспешных шагов мне на встречу.
А и действительно, на кой ему спешить? Мне хоть как теперь жопа. Этого великана я и с двух выстрелов не положу. Зажали падлы с двух сторон.
— Это я, Митиано, — решил зачем-то представиться орк. — Привет тебе от всех наших и от сестры.
Ну всё, писец котёнку. Сейчас этот Броневский подручный шлёпнет меня, заодно отомстив мне за то, что я его сеструху трахнул. Хотя там, скорее, она меня поимела. Ну да кому это теперь интересно?
Гоблины позади остановились, но им теперь и делать ничего не нужно было. Этот громила меня и сам легко ухайдакает.
Я заозирался по сторонам, а мозг судорожно затрепыхался в черепушке, пытаясь найти хоть какой-то выход из отвратительной ситуации.
Сейчас меня будут убивать, а я толком ничего не могу предпринять, чтобы избежать этого. Интересно, если я заору, хоть кто-нибудь выйдет меня спасать? Вряд ли. Максимум, выглянут в окно и позвонят жандармам. Но те пока доедут, от меня останется лишь хладный труп.
Сука! Митиано, потянув за ремень, снял с плеча дротовик.
Ноги стали будто ватные. Я даже боль перестал чувствовать. Хрен вам, уроды! Всё равно просто так не сдамся! Если наведёт на меня ствол, кинусь вбок. Или даже лучше в сторону гоблинов ломану, маятник качая. Может, начнёт палить да своих подстрелит кого. Всё мне легче будет.
— А что это за хвост за тобой тащится, дознатчик? — между тем пробасил Митиано. — Ты их знаешь? А ну-ка, сдвинься в сторонку.
Он начал поднимать дротовик, чтобы прицелиться, а я, тупо следуя его предложению, отшагнул к обочине. Если орк хотел меня ввести в заблуждение, у него это почти получилось. Пусть не сразу, но я опомнился и, вытащив пистолет из-за пояса, взвёл курок.
Пусть только дёрнет стволом в мою сторону! Хрен я в него промажу с такой дистанции даже навскидку.
Дежурный газаг, старательно вращая ручку заводного механизма, помог мне привести двигатель в стартовую готовность. А заодно и разъяснил, что, куда и для чего нужно нажимать или дёргать. Не самый сложный принцип управления. Ещё оказалось, что, крутя педали, можно подзаводить двигатель на ходу. Жаль только, раненая нога вряд ли позволит полноценно этим воспользоваться.
Оставалось лишь признать, что гоблин не такая уж и сволочь. Ну и двигать в сторону госпиталя. Хотя, как выяснилось, мог бы туда вовсе не заезжать. Потому как после осмотра дежурный доктор, очень похожий на старокиношного очкарика Шурика, всего лишь что-то с умным видом записал в своём настольном талмуде, присыпал рану на ноге чем-то, сильно напоминающим измельчённую смесь сушёных травок, и позвал медсестру наложить повязку. Про рёбра так и вовсе сказал, что ничего страшного, заживут сами. С годами. Типа пошутил. От его любезного предложения поставить обезболивающий клистир я, разумеется, отказался. Нет уж, Шура, это не наши методы. Лучше таблеток из своих запасов наглотаться. К ним у меня куда больше доверия.
Когда сбежал от этих коновалов, вечерние сумерки уже сменились полноценной ночной темнотой. Тусклые электрические фонари вдоль дороги с трудом освещали путь. Хорошо хоть в некоторых окнах горел, добавляя маломальского освещения, неяркий свет. И никаких тебе весёленьких рекламных вывесок, играющих разноцветными огоньками. Никаких «украшательных» иллюминаций на столбах или фасадах зданий. Ещё и тишина стояла такая, словно город вымер. В общем, деревня деревней. Только улица мощёная.
Что, впрочем, только добавляло дискомфорта — мелкодробный перестук зубов сопровождал меня на протяжении всего пути. Я уже молчу про жестоко измассажированное седалище, наверняка, за время езды превратившееся в сплошной здоровенный синяк.
От попыток подкручивать педали, как и ожидалось, пришлось отказаться из-за разнывшейся ноги. А ещё в полумраке незнакомых улиц я малость блуданул, свернув пару раз не туда. Так что завод велосипеда закончился, когда до княжеского дома, по моим прикидкам, оставалось переться не меньше квартала.
Пришлось слезать и топать пешком, потому как взводить пружинный механизм мешала тут же вспыхивающая нестерпимо обжигающая боль в рёбрах. Хватило нескольких попыток прокрутить ручку, чтоб отказаться от этой затеи. Наверное, всё же стоило послушать доктора и поставить клизму.
Шёл потихоньку, хромая и проклиная злую судьбу, пока необъяснимое чувство тревоги не заставило обернуться и посмотреть назад.
В последнее время я слишком часто оказывался, что называется, на грани. Дома, не считая сильно потрепавшего нервы развода, я три десятка лет с лишним жил, переживая в основном лишь из-за экономических встрясок и неурядиц, глубоко положив даже на политические пертурбации. Шанс же безвременно загнуться имел, разве что влетев в аварию или подхватив редкую заразу. А теперь даже долбаный короновирус не в состоянии был тягаться с навалившимися перипетиями. Надо полагать, что такие неприятные изменения могли, в купе с побочкой от межмирного перехода, заставить меня чувствовать опасность нутром и не игнорировать абсолютно недвусмысленные сигналы в виде холода в позвоночнике и судорожно сжимающегося очка.
Их было трое. Они вынырнули из темного закоулка шагах в двадцати позади меня и неспешно двинулись следом.
Разглядеть их подробно при таком дерьмовом уличном освещении было проблематично. Впрочем, сильно гадать тут не приходилось — судя по габаритам, троица явно принадлежала к гоблинской породе. Хотя и друг с друга товарищи малость разнились. Самый высокий был бы мне, наверное, по плечо, если б, конечно, не втягивал так голову в плечи и не сутулился безбожно, словно боялся чего-то. Хотя почему-то именно он и показался мне главарём шайки. Ещё один, будучи ростом чуть пониже своего приятеля, мог бы шириной плеч потягаться даже с орком. Мощный гад. Такого проще перепрыгнуть, чем обойти. Третий росточком не вышел от слова «совсем», но компенсировал этот недостаток повышенной подвижностью, беспрерывно снуя неутомимым живчиком между своими товарищами. Задолбаешься, если что, от такого отбиваться. Самый, наверное, опасный из всех.
А то, что эти три товарища представляют для меня опасность, а не просто воздухом подышать вышли, я даже не сомневался. Ну не выходят на вечерний моцион, держа в руках длинные ножи весьма угрожающего вида. Тоже мне, Атос, Портос и Арамис гоблинского разлива.
Я не стал останавливаться и продолжил ковылять в сторону княжеского дома. Лишь опасливо косился назад, стараясь не упускать троицу из вида. Не проворонить бы начала атаки. Ладно, если гоблины просто решили взять меня на гоп-стоп и ограничатся лишь потрошением карманов с кошельком. А если нет?
Мля-я-ять! А я ведь зарядами к «Громобою» так и не разжился! И в «макарке» оставалось всего два патрона. Ну и в кого тут стрелять первым?
Громилу Портоса с одного выстрела можно и не завалить. Ему пуля, как слону дробина, поди. Разве что в лоб ему в упор зарядить. А в вертлявого живчика Арамиса хрен попадёшь. Сто пудов, увернётся и меня в клочки покромсает. А я ещё, дебил, бронежилет у Рогова оставил. Хотя тут и жилет не поможет. Гоблины, наверняка, по ногам будут работать. Один удачный порез, и я не жилец.
Попробую издалека вальнуть сутулого Атоса. Потом, если гопников не испугает выстрел и мелкий решится всё же приблизиться, можно будет, отгородившись от него веломобилем, постараться хотя бы ранить шустрого гадёныша. Пуля в брюхе — лучший способ отбить желание нападать. Ну а от здоровяка, надеюсь, я и на одной ноге ускакать успею.
Троица гоблинов всё не нападала. Вот уже и дом Снежиных показался, а коротышки до сих пор медлили с атакой. Хотя расстояние между нами постепенно сокращалось. Прибавить шагу я не решался, не желая провоцировать гопников. Вот подойду к дому поближе, тогда и рвану на остатках сил к крыльцу, бросив на хрен велосипед. Может, он, перегородив дорогу, замедлит погоню. А может, и вовсе удовлетворит коротышек в качестве добычи. Дорогой же явно.
Если успею заскочить на крыльцо и затарабаню в дверь, глядишь, гоблины и отвалят. Ну а нет, буду отстреливаться. На крыльце, даже если дверь не сразу откроют, у меня шансов больше отбиться. Там и с боков не подойти ко мне, и спина прикрыта.
До спасительного крыльца оставалось всего ничего, когда гопники зашагали энергичнее, начав ускоренно нагонять меня. Видимо, всё же знали суки, где я живу. Значит, не случайной наша встреча была. Не грабить меня эта троица собралась.
Я уж хотел было драпануть к княжескому дому, но вдруг заметил, как возле него, тяжело отрывая задницу от каменных ступеней крыльца, поднимается в полный рост здоровенный верзила, сидевший, видать, до поры до времени в засаде. И если судить по дурацкой ковбойской шляпе, это орк-газаг.
— Новый дознатчик, ты, что ли? — пробасил он, делая пару неспешных шагов мне на встречу.
А и действительно, на кой ему спешить? Мне хоть как теперь жопа. Этого великана я и с двух выстрелов не положу. Зажали падлы с двух сторон.
— Это я, Митиано, — решил зачем-то представиться орк. — Привет тебе от всех наших и от сестры.
Ну всё, писец котёнку. Сейчас этот Броневский подручный шлёпнет меня, заодно отомстив мне за то, что я его сеструху трахнул. Хотя там, скорее, она меня поимела. Ну да кому это теперь интересно?
Гоблины позади остановились, но им теперь и делать ничего не нужно было. Этот громила меня и сам легко ухайдакает.
Я заозирался по сторонам, а мозг судорожно затрепыхался в черепушке, пытаясь найти хоть какой-то выход из отвратительной ситуации.
Сейчас меня будут убивать, а я толком ничего не могу предпринять, чтобы избежать этого. Интересно, если я заору, хоть кто-нибудь выйдет меня спасать? Вряд ли. Максимум, выглянут в окно и позвонят жандармам. Но те пока доедут, от меня останется лишь хладный труп.
Сука! Митиано, потянув за ремень, снял с плеча дротовик.
Ноги стали будто ватные. Я даже боль перестал чувствовать. Хрен вам, уроды! Всё равно просто так не сдамся! Если наведёт на меня ствол, кинусь вбок. Или даже лучше в сторону гоблинов ломану, маятник качая. Может, начнёт палить да своих подстрелит кого. Всё мне легче будет.
— А что это за хвост за тобой тащится, дознатчик? — между тем пробасил Митиано. — Ты их знаешь? А ну-ка, сдвинься в сторонку.
Он начал поднимать дротовик, чтобы прицелиться, а я, тупо следуя его предложению, отшагнул к обочине. Если орк хотел меня ввести в заблуждение, у него это почти получилось. Пусть не сразу, но я опомнился и, вытащив пистолет из-за пояса, взвёл курок.
Пусть только дёрнет стволом в мою сторону! Хрен я в него промажу с такой дистанции даже навскидку.
